16 (1/1)

- Не буду. Остановись! - вскрикнула женщина. Но эльф неторопливо снял рубашку и бесцеремонно бросил ее на пол. Потом принялся развязывать пояс на брюках. Фрия кинула беглый взгляд на мужчину и отвела глаза, испуганно блуждая в пространстве комнаты. Заметив панику на побледневшем лице, Нуада удовлетворенно дернул краями губ. Он издевался над ней, упивался этим унижением, вкушая ее злость и бессилие.Тураску повернулась к принцу спиной и зажмурилась, переживая глумление над собой. Она больно прикусила губу от досады и безысходности, от того, что не может противостоять его жестокосердию. А почувствовав внезапные объятия на своей талии - пришла в бессловесный ужас. Он расположился так близко, склонился к ее уху и говорил почти шепотом, от которого, впрочем, веяло безжалостным холодом. Фрия вздрогнула и попробовала выбраться, но он без особого труда удержал ее. - Я уже предупреждал, что ты должна подчиняться мне. Ты будешь делать то, что я скажу и когда скажу. Так что раздевайся… Слышишь, немедленно! - вспыльчивой нотой закончил эльф. - Нет, - скромно ответила женщина. Она хотела бы красочней выразить свой протест, но вовремя себя одернула. Ибо его власть сейчас, как никогда, давлела над ней. Она оробела, и эта вполне ощутимая дрожь заставила принца смягчиться. - Если ты не будешь слушать меня, - теперь в голосе мужчины появилась шелковистость, - я не сделаю того, что обещал. Просто отдам тебя на Сефар. Выбирай, Фрия.Тураску дернулась в новой попытке высвободиться, но его руки властно сжали изящный стан:- Не пытайся сбежать. Я все равно догоню тебя.Перепуганная, она ничего не ответила. Только пребывала в кольце его рук и молчала. Да и что можно было предпринять? Фрия не сомневалась, что он с легкостью сделает все, о чем говорит. И в случае неповиновения вернет ее обратно на корабль. Но сквозь страх вдруг проступило странное желание. На мгновение она вспомнила его упрямые, настойчивые губы. И эти воспоминания начали пробуждать в ней некие дремлющие инстинкты. Фрия ощутила, как плоть высвобождается из-под контроля рассудка. Сознание неистово принимается бунтовать… Нет. Нет! Женщина длинно моргнула, силясь прогнать чувственное наваждение, таким мистическим трепетом откликнувшееся в душе. Она больше не уронит своего достоинства перед ним. - Решай же, Фрия, или я, или Фарах со всей его командой матросов, - Нуада отпустил ее и отошел в ожидании ответа, но заведомо зная, что она предпочтет. Это понимала и Фрия. Тураску набралась храбрости, гордо подняла подбородок, смело развернулась к принцу и тут же пожалела, судорожно сглатывая горячий ком. Его жилистый обнаженный торс, опускавшийся в неприлично расстегнутые брюки, невольно взволновал ее. Женщина в растерянности захлопала глазами. Сердце гулко ухнуло где-то в висках, тяжело начала вздыматься грудь. Она отдавала себе отчет в том, что ее поведение скоро может себя обнаружить, но, лишенная силы воли, продолжала откровенно впиваться в возмутительное нахальство эльфа.Наконец, Фрия собралась и переместила взор на его лицо. Но перед глазами все равно застыл этот дерзкий образ: широкие плечи, мощная грудь, плоский, твердый живот, мускулистые бедра… Она запретила себе думать о том, что находилось между ними. Там, где под обтянутой тканью брюк непристойно выпирал внушительный орган.- Значит, ты предлагаешь мне выбирать, что предпочтительнее: групповое или единичное изнасилование? - прошипела Фрия. - Ты же, наверное, догадываешься, что не оставляешь мне иного выхода. Я выбираю тебя.- Я так и предполагал, - мужчина самодовольно ухмыльнулся, скрестив на груди руки, сделал шаг назад, склонил голову набок и нарочито, с пристрастием, принялся озирать ее.- Сними платье, - смакуя эти людские страдания, пренебрежительно произнес он. Тураску все еще стояла в нерешительности. Но, сообразив, что иного выхода у нее действительно нет, сжала зубы и нехотя наклонилась, чтобы скинуть неудобные туфли. Затем отвернулась и приподняла подол юбки.- О, нет, Фрия. Повернись ко мне. Я хочу тебя видеть.- Лучше бы в тот день меня забили до смерти, - горько обронила она. Но если надеялась таким образом охладить его пыл, то ошиблась. Сухое испытывающее выражение эльфийского лица нисколько не изменилось. Женщина кропотливо подняла полы платья над головой. Ей бы навсегда спрятаться в его темной материи, но это невозможно. Да и тянуть время не имело смысла. Преодолевая свой позор, она сняла наряд и аккуратно положила его на бержер. Теперь от наглых желтых глаз молодое тело скрывала крохотная сорочка на ажурных бретельках. - И это тоже, - хрипло, чуть надломленно кивнул принц, претерпевая растущую сладкую боль в сочетании с ненавистью.Фрия жутко покраснела. Черные ресницы опустились, отбросив длинные тени на смущенные щеки, неверные пальцы сминали края комбине. Стараясь ни о чем не думать, она подхватила лямки, сдвинула их с плеч и шелковый муслин с тихим шелестом вероломно соскользнул вниз.- И это, - Нуада указал на ее бедра, где последний кружевной лоскут все еще скрывал от него кое-что заветное. Несмотря на квинтэссенцию отупляющей горести и невыразимой скорби, которые рвали сознание эльфа на части, вновь воскрешая нарастающий гул извечной пустоты и одиночества, где-то внутри становилось нестерпимо горячо. Но затеянную им игру, что заметно притупляла боль, стоило бы тотчас прекратить, однако искушение и соблазн не давали ему покоя. Лишившись финального кусочка гипюра, Фрия ощутила сверлящий цепкий взор каждой обнаженной клеточкой кожи. Все в ней протестовало: хотелось скорчиться, скрыться, спрятаться, накричать, выбраниться. Она еле сдерживалась, хотя управлять эмоциями было все трудней, но позволить ему торжествовать, наслаждаться ее унижением, радоваться достигнутой цели - никогда! Тураску стояла с независимым видом, раздетая, не делая попыток прикрыться ладонями. Руки безвольно повисли вдоль. Только, как бы она ни стремилась держаться уверенно, заглянуть принцу в глаза ей не удавалось. Было очень стыдно. Вместо этого Фрия рассматривала книжные стеллажи и концентрировала на этом свое внимание, не допуская возможности задуматься о собственной наготе и полуобнаженном мужчине, который оставался неподалеку. В помещении было довольно душно, однако женщина вся покрылась мурашками. Под потолком светила старинная люстра с хрустальным ламбрекеном, готовая стать молчаливым и равнодушным свидетелем ее унижения. Струи искусственного света обливали матовую кожу приглушенным сиянием. И в этом рассеянном ореоле Фрия показалась эльфу волшебным видением, нимфой, рожденной последним закатным лучом и теплым ночным бризом. Он был шокирован своим открытием, пуще возненавидя это красивое и непостижимое существо, изменчивое и подвижное словно сама луна. В нем заклокотали зыбни презрения, разбиваясь о скалу любострастия. - Посмотри на меня, Фрия, - строго скомандовал он. И Фрия посмотрела. Глаза Нуады без всякого стеснения двигались по чудным изгибам, дюйм за дюймом изучая стройную фигуру, после - пали на высокую сочную грудь, с темными сосками, отвердевшими против воли ее хозяйки. Следом, он переключился на филигранную талию, на дивные округлые бедра… И вопреки всем нелестным замечаниям, которые эльф оскорбительно ронял ей вслед, тело Фрии было соблазнительным, чувственным, женственным. Мужчина неотрывно зрил хрупкую раздетую деву, совершенно не скрывая влечения, которым был переполнен, и одновременно боролся с мыслью о такой противоестественности: потомок древней расы не мог, не должен питать подобных настроений к человеку, к врагу. Но бурление в крови заглушало голос разума. - Подойди ко мне, - теряя в повелительном тоне сказал он. Жгучий порыв прикоснуться к ней, дотронуться до атласной кожи завладевал им. И ни одна ее мольба, прочтенная хоть трижды, не возымела бы никакого эффекта - взгляд Нуады был непреклонен и тверд. Женщина осторожно пошла вперед, вздрагивая перед каждым шажком и все плотнее осязая тревожащее тепло его тела. Бежать, бежать прочь, чтобы оказаться как можно дальше от этих беспощадных глаз, столь же непроницаемых, как ночь! Но ведь он все равно поймает ее.- Обними меня за шею, - прерывисто прошептал принц. Толику поколебавшись, она повиновалась. Его разгоряченная кожа, казалось, обжигала ей руки. Сильная шея напряглась под женскими ладошками. Фрия звучно вдохнула и смолкла. Она ужасно страшилась того, что он разгадает ее истинные ощущения, с которыми была не в состоянии справиться.- Закрой глаза, - Нуада наклонился, и женщина поняла, что он вот-вот поцелует ее. Она зажмурилась в сладостном предвкушении. Ведь, невзирая на внутренние противоречия и укоры совести Фрия согласилась с тем, что с трепетом ждет его поцелуев, жаждет его объятий и вероятно чего-то более важного, о чем могла лишь догадываться. Она дрожала от страха, стыда и… желания. А мужчина приподнял ее и понес. Голова Фрии лежала у него на плече, на подушке из собственных коротких локонов. Сомкнутые веки слегка подрагивали, губы приоткрылись в нетерпении. Тело стало в его руках пластичным и податливым от томительного ожидания. Она уже убедилась в бесполезности сопротивления и уступила. Пусть он унесет ее, уложит на постель и насладится ею, раскрыв все тайные радости женщины. Она не может остановить его и не хочет останавливать. Но услышав тихий плеск воды, Фрия нахмурилась, определяя источник звука. Она открыла глаза и, недоумевая, воззрилась эльфу в лицо. Тот смутно улыбался, и недобро прищурясь, следил за ней. - Что ты делаешь? - слабо спросила тураску. На несколько мгновений ей пригрезилось, что она очень далеко, где-то в ином мире, и теперь необходимо сосредоточиться, прийти в себя, вернуться в реальность. - Тебе не мешает смыть с себя этот вульгарный буржуазный запах, - голос принца резко приобрел суровый окрас. И не успела женщина ни воспротивиться, ни изумиться, как Нуада неожиданно разжал руки. Она рухнула в глубокую ванну, наполненную до краев и слегка ударилась ягодицами о дно, но сразу вынырнула, кашляя и размахивая руками. - Ах ты… ТЫ! - Фрия запальчиво сгребала с лица намокшие пряди, порываясь посмотреть на мужчину. Плюнуть в этого мерзавца. - Грязная свинья, скотина! - барахтаясь в скользкой мраморной чаше, ругалась тураску. Еще ни с одним живым существом она не пользовалась таким количеством бранных слов, как в разговорах с эльфом. И теперь ругательства все чаще вылетали из ее рта.- Не такая грязная, как твой язык, - саркастично заметил ей принц. Нуада подумал о том, что если можно было убивать взглядом, то он бы уже свалился на пол, сраженный насмерть. Огромные блестящие от бешенства глаза, обрамленные потемневшими от воды ресницами, буквально ввинчивались в него. Ее губы, эти восхитительные губы, которые он так страждал поцеловать, скривились в исступлении. Золотистые кудри вымокли и свисали теперь песочными паклями, ноздри вздрагивали и раздувались от гнева. Сейчас она походила на разъяренную львицу, которую решили помыть и это ей не понравилось. Демонстрируя свое негодование, слова "свинья" и "скотина" Фрия употребила еще не раз. А чтобы полновеснее уязвить его, при чередовании приправляла их всевозможными эпитетами. Эльф весьма развеселился, обводя разбушевавшуюся женщину, которая сидела в оставшейся луже голая, мокрая, злая и не знала, какими еще словами выразить собственную ярость.- Ну ничего… Ты получишь по заслугам! Бойся теперь повернуться ко мне спиной… бойся ночью сомкнуть глаза… - Не очень-то разумно угрожать тому, в чьей власти находишься, - пояснил Нуада, зачерпнул воды и легонько бросил в искаженное ядом лицо. Фрия фыркнула. - Буду угрожать! И выполню свои угрозы, ты… - отплевываясь, вопила женщина, оскорбления до глубины души. Мужчина спокойно наблюдал за ней, словно бы получая удовольствие от того, как она реагирует на его действия, утрачивая сдержанность и представая перед ним разъяренной мегерой: своенравной, мстительной, интригующей. - А чем ты недовольна? Всё лучше, чем из шланга на палубе, - поинтересовался принц, иронично изогнув бровь. Но сам, верно, начинал догадываться, почему она так взбесилась. Фрия ждала отнюдь не этого, и разозлилась, когда он поступил совсем иначе. Данное предположение приятно удивило. Возможно не только он прибывал под воздействием необычного чуждого смятения, прочно засевшего в уме и сердце. - Ты, скотина, нарочно унизил меня, - продолжала тураску, оскалившись, точно дикая кошка. В пылу она была потрясающе прекрасна! Потому Нуада загорелся еще сильнее разозлить ее, подразнить, уколоть, от чего его злорадная улыбка сделалась шире. - Перестань смеяться надо мной, гондон!- Гондон!? - с расстановкой повторил эльф. Он долго терпел, но больше поделать с собой ничего не мог и, запрокинув голову, оглушительно расхохотался.-Невероятно, Фрия, где ты слышала это слово? Хотя ты, конечно, знаешь много подобных слов. В ответ женщина прямо-таки зарычала. Она вылезла из ванны и, позабыв о своей наготе, бросилась на принца. Согнутые пальцы тянулись к желтым глазам, хищные зубки готовы были сомкнуться на его горле, коленом она метила ему в пах. Нуада едва успел отбить атаку. Он перехватил тонкие кисти, но вот ноги оказались не столь быстрыми. Лишь благодаря удаче, ее колено не достигло цели, но все же было очень близко.- Прекрати! - приказал эльф, рассердившись не на шутку. Он ловко вклинился между ее ног и, удерживая одной рукой запястья, другой опрометчиво прижал тураску к себе. Женщина стояла на мысках и еле могла пошевелиться, не потеряв при этом равновесия.- Отпусти меня, ты… - похоже, запас ее бранных слов истощился, и теперь ей оставалось только извиваться в его объятиях, чтобы вырваться.Сверх того, что Нуада всячески пытался не обращать внимание на пленительную мягкость льнущего к нему гибкого тела, его мужская плоть начала поистине набираться свинцовой тяжестью и реагировать. Ему уже с трудом удавалось контролировать себя и свои чувства, но Фрия слишком усердно двигала круглыми ягодицами. Позыв стал настолько ярким, что эльф сцепил зубы и чуть не застонал.- Отпусти меня, - желчно повторила женщина. Наконец, она выдохлась и ярость в ней поутихла. Принц почувствовал, как она обмякла, и к его груди прикоснулись маленькие острые соски. Мужчину пронзил очередной дикий приступ вожделения. Вены на пенисе взбухли и заныли. По ним пробежала искра животного возбуждения, прогоняющая все другие мысли и желания, кроме, заполонившего его инстинктивного стремления. Очевидно его глупый замысел отыграться на рабыне за свою истерзанную душу неожиданно перерос идею и трансформировался в рискованную авантюру. И если он не остановит все это, то овладеет тураску прямо здесь, на полу. Эльф немного отстранил ее, но все еще сжимал запястья. Рано или поздно их придется отпустить, однако сначала нелишне убедиться, что женщина уяснила, кто здесь все-таки главный, и как надо вести себя с ним. - Нуада, пожалуйста… - вкрадчиво попросила Фрия. Однажды она уже назвала его по имени. Тогда он испугался, отреагировав стремительно и жестко, ибо что-то постучало в уставшую душу, в замерзшее сердце. Но в этот миг оно замерло не от страха, а от знойной ряби, прокатившейся по позвоночнику. Мужчина осознал, что, пробуя отстоять свое превосходство, совершил непоправимую ошибку. Нужно было отвернуться и уйти, пока рассудок полностью не затуманился, но угодил в собственную ловушку. Долго держать дистанцию ему все равно не удастся. Впервые в жизни он ощущал такую страсть. Он понимал, что хочет ее. О, как же неукротимо он хочет ее! И, кажется, сию минуту сделает то, что способно испортить их более-менее доверительные отношения. Его руки легли на женскую талию. Они уже не слушались доводов разума. Вместо этого пальцы все упорнее сжимали ее. Фрия изогнулась, вскинула голову и взгляды их встретились. Мокрые пряди, впредь, не закрывали красоту точеных черт. Подернутые поволокой кофейные глаза расширились от волнения и… да, да, он не ошибся, от едва сдерживаемого желания. Вряд ли оно было слабее его страсти. Розовые зовущие губки слегка приоткрылись, за ними мелькнул кончик языка, и вся выдержка эльфа, до того подвергшаяся серьезному испытанию, его покинула. Необузданный опасный блеск вспыхнул в глазах. Он склонился к ее лицу на расстояние шепота, коснулся пальцем кремовой щеки, очертил лилейный подбородок и поцеловал. Сначала легко и поверхностно, но постепенно все глубже, все крепче, все требовательней. Жар напористого языка, ласкающего ее язык, вкушающего мед ее рта, заставил женщину подчиняться, слепо отвечая на его близость. Должно быть, ее естество автоматически отзывалось на присутствие мужчины, открывшего недавно этот восторг. Обиженная, Фрия отталкивала ладонями плечи принца, пугаясь того, что вероломная плоть может поддаться искушению, соблазниться. Но он даже не двинулся с места. Напротив, Нуада стиснул ее так, что она чувствовала каждый его мускул, а к животу прижался живой, пульсирующий бугор, породив там тягостное натяжение. На секунду женщина остановилась, перестав упрямиться. Она как будто прислушивалась к новому голосу внутри себя, который рассказал ей об абсолютной тщетности остудить собственную похоть. Скорее всего то сумасшествие, что, казалось, охватило эльфа, передалось и ей. Фрия окончательно признала, что хочет близости с ним. Что хочет отдаться ему: жестокому авторитарному властолюбцу, душегубу и шантажисту - со страстью, на которую по ее мнению были способны только мужчины или… шлюхи. Руки ее сдались, обвив теплую шею. Она разомлела и позволила его языку проникнуть еще глубже. С талии Нуада плавно спустился вниз к ягодицам, обхватил упругие полушария, поднял их и усадил на свои бедра, прижав женщину к стене и серьезно обозначив свои намерения.- Силы небесные, Фрия, - глухо пробормотал он, почувствовав прикосновение волос, прикрывающих ее лоно, основанием раскаленного копья. Этот хрипловатый истомный шепот покорил женщину, и она поцеловала его так неистово, так рьяно, как только что целовал ее он. Их языки встречались, переплетались, услаждая друг друга. А дальше грубая мозолистая ладонь воина скользнула по влажной коже в ложбинку, разделявшую дивные чарующие формы, пальцы интимно пробрались меж разверстых ягодиц, и Фрия задохнулась, лишь коснулся эльф венчика ее цветка. Он поглаживал этот девственный бутон, исследовал робкую плоть, пробуждая и раскрепощая ее. Невероятный коктейль из страха и наслаждения с током крови разливался по трепетному женскому телу мгновенно заполняя собой все потаенные уголки и увлекая в бездну. Его пальцы раздвигали нежные лепестки, обнажая клитор, кружили над этим набухшим чувствительным бугорком, болезненно алчущим прикосновений, на который он слегка надавил. Красочные вспышки тут же замелькали перед ее глазами. Фрию охватило любовное безумство, глубоко внутри что-то запульсировало: мучительно и сладостно. Воспламененная, она выгнулась вперед, взлетая на вершину блаженства. Ноги инстинктивно сжались, колени сдавили принцу бока. Но с каждой новой лаской женщина расслаблялась все больше и больше, пока с затаенной жадностью, с безрассудным, дьявольским голодом, идущим из самых глубин ее существа, вновь не открылась его исследованию. Медленно и слабо Нуада продолжал массировать бархатные складки рядом с ее тесным входом, поддразнивая и порой касаясь его, пока один палец коварно не проник внутрь, и принялся двигаться в удивляющем, восхитительном ритме. Неконтролируемые волны накрывали одна за одной. Стало трудно дышать, и сердце гулко заколотилось в груди. С пряных губ сорвался сдавленный, короткий томный стон, который тут же отдался в чреслах мужчины, и по всем его членам разлилось бурное удовольствие. Тугое лоно напрягалось и конвульсивно сжималось вокруг смелого пальца от жажды ощутить нечто гораздо значительнее, когда за ним последовал другой, растягивая узкую щель, раскрывая и подготавливая ее для себя. Фрия елейно роптала, отчаянно нуждаясь в том, чтобы он дал ей больше, но мужчина продолжал заигрывать с ее языком, а его пальцы проделывали то же самое в средоточии ее женственности, скользя внутрь и отступая, сладко мучая и зажигая тело, которое трясло и молило о наполненности. Да, это именно то, чего он добивался. Ее сок стекал в настырную ладонь эльфа, и это ощущение вязкой влаги сводило его с ума. Он молниеносно освободил налившийся огненный член от оков и прислонился им к источащей смазку впадине, готовый погрузиться туда. Свободная же рука беспрестанно двигалась: ласкала шею, ключицы, груди, перебралась к плечам, затронув верхний изгиб спины и… наткнулась на шрамы - рубцы от ударов плетью. Фрия вздрогнула, затихла, оцепенела. Женщина тот час вспомнила, кем является он и кем - она. Отрезвляющая реальность разрушила очарование любовной игры, которой с таким безоглядным упоением они отдавались несколько мгновений назад.Уловив его охлаждение, тураску открыла глаза, в которых появилась сначала ясность, а потом дикий испуг. Принц неприязненно созерцал ее в упор. Он тоже вспомнил обо всем. Почти погасшие угольки ненависти начали разгораться заново. Нуада неожиданно отстранился и поставил женщину на пол, руки у него вздрагивали. Фрия покачнулась, но он придержал ее до тех пор, пока она не смогла прочно стоять на ногах. Каждый ее нерв был натянут и звенел от перевозбуждения. Он, похоже, испытывал подобную палитру, торопливо застегивая брюки. Все его тело было напряженно, движения красноречиво свидетельствовали о непреклонности и бушевавшем в душе урагане злости: эти пронзительные колдовские глаза заманили мужчину в свои сети уже дважды. - Помойся и выходи, - грубо велел он, отворачиваясь и показывая таким образом, что время, отведенное для купания, истекает. Ей не потребовалось второго предложения, она вернулась в купель и обхватила подобранные к груди колени, поклявшись, что отныне подобное не повторится. Фрия была в ужасе от того, что чуть было не допустила близости с этим чудовищем, из-за чего безмерно корила бы себя и собственное неистовство. - Одежду найдешь в своей спальне, - отрывистые приказания действовали на нее, как новые удары кнута. Шрамы на спине неприятно засаднили. Но громкие звуки возни и чей-то низкий голос снизу, взыскивающий эльфа, избавили ее от этой порки. Ровным шагом Нуада покинул комнату.