4.Чернила (1/1)

Чернила.

Ему не приходит в голову, когда он достает книгу с полки, что он не брал ее в руки порядка двадцати лет, и что эта книга принадлежала ей. У него есть много ее старых книг, множество ее старых вещей. Он открывает томик и видит листок, скользнувший на пол. Он наклоняется, чтобы поднять его, подцепив пальцами небольшой клочок бумаги, и чувствует, как что-то сжалось в груди, поскольку взгляд упал на слова, нацарапанные знакомым почерком на этом листке.

Молоко, хлеб, бананы, картофель, чеснок.

Это простой список покупок, обычных мирских, заурядных вещей. И все же он не может оторвать взгляда: завитки и закорючки, спирали и петельки, ее большие тире, сильный наклон букв, запечатленный на бумаге перед ним. Он не может унять пожар, разгоревшийся в груди, зная и понимая, что она ничего больше никогда не напишет. Он знает, что чернила никогда не пройдут снова свой путь из под пера в ее руке, как это было раньше, что она больше не прикоснется к бумаге, чтобы написать письмо, потому что сама сделала этот выбор, и он также знает, что у нее никогда больше не будет необходимости писать список покупок.

Но это письмо для любого, кто посмел забыть ее или кто ее не знал, является безоговорочным доказательством того, что она была здесь. Она жила и дышала, ходила по этой земле и запечатлела часть себя несмываемыми чернилами на клочке бумаги, который остался даже после ее смерти.

Слегка потирая пальцами грубые края обложки, пробежавшись по буквам на желтых страницах книги, он осторожно сворачивает листок и кладет его на место, возвращая книгу на полку.

Это не поэзия, это не литературный шедевр, не ценная информация. Но это то, что принадлежало ей, и он всегда будет помнить об этом