Глава 2. Дети Силы. (1/1)

Для определения местоположения Избранного, Асока впала в Силовую медитацию. Мол поддерживал её, укрывая её поле своим, для безопасности и самоуспокоения. Сам он не медитировал. Его состояние не позволяло ему не то что медитировать, а даже спокойно спать. Погоня за Целью, поиск Истин и Предназначения занимали его разум, закручивали мысли в тугие витки, пуская его сознание по этим виткам вновь и вновь. И каждый раз прокручиваясь по ним, он понимал: он что-то упускает. Где-то есть изъян, невидимый угол, в котором скрывается нечто чрезвычайно важное. Жизненное. Нечто, что ему пока не открылось... и это выводило его из себя. После нескольких часов безмятежной, беззвучной медитации, искры нетерпения стали проскакивать в его поле всё чаще. Чувствуя это, Асока решила поделиться с ним впечатлениями:— Представляешь, по всей Галактике зародились сотни Форс-юзеров. Совсем недавно. И они все… Очень молоды. Я не понимаю… Их столько… — Ищи того мальчика. Думай о месте, где он живёт. — Да… Планета была степная. Почва сухая. Энергетика сильная и светлая… — Давай, Асока… Ты уже близко.После паузы и последующих бурных всплесков интереса в поле Мола, Асока снова донесла ему:— Это недалеко от нас… Совсем недалеко.— Серьёзно?— Неподалёку от нас множество таких детей — Детей Силы. Они как звёздное скопление на этом краю галактики… *— Сколько, примерно?— Около полсотни.— Все мальчики?— Нет. Есть девочки. Их примерно поровну. — Отметай девочек. Останется двадцать с лишним. Ты можешь перебрать их всех по одному.— В теории, да… Асока начала проникаться каждой сигнатурой, что чувствовалась ей в просторах Силы. У того мальчика она была особенная — многогранная. Он был покоем и вихрем, печалью и радостью, послушанием и озорством. Ах, как же он напоминал Асоке… — НАШЛА!Его сигнатура предстала как на ладони. Он был на самом деле недалеко. Жил на холмисто-степной планете, небольшой, где-то во внешнем кольце. Асока почувствовала поле той планеты, сразу понимая, что они бывали неподалёку от неё. Руководствуясь чутьём, и не без помощи голограмм, она нашла этот мир: голубой тихий Лотал. Они тут же совершили гиперпрыжок туда. ~*~~*~ LOTHAL ~*~Приземлившись в тени холмов, подальше от населённого пункта, Асока с Молом ступили на сухую траву Лоталa, в предвкушении. Сделав всего пару шагов в сторону посёлка, в груди у Асоки всё вдруг сжалось. Эта затея с Избранным становилась для неё беспрецедентной мукой. Во-первых её терзали недоговорки. Она понимала: рано или поздно Мол узнает, что она провела его. Во-вторых, ей отчаянно не хотелось забирать ребёнка из дома, от родителей, как когда-то забрали её. В-третьих, её беспокоил Мол. Его настроение и поведение указывало, что его что-то сильно тревожило. Но он искусно укрывал свои переживания в самых недрах сознания, так же, как и она свою ложь. От всего этого, Асоке было не по себе. Заговаривать с Молом лишний раз не хотелось. И вообще говорить не хотелось. Да и о таких переживаниях поговорить было не с кем.Разве что с Морай.Асока часто нашёптывала ей о всяких проблемах. Морай слушала её навострившись, то и дело размеренно мигая глазками, будто соглашаясь с чем-то. И это помогало. Говоря с конвором, Асока быстрее понимала суть бед. А иногда, ей даже являлись их решения. Сейчас Морай парила высоко над их головами, в полупрозрачной дымке облаков. Казалось, она летела именно туда, куда им было нужно. Асока сконцентрировалась на ней и прикрыла глаза. Открыв их снова, она увидела мир с высоты сотни метров, через глаза Мораи. Поначалу картинка плавала и расплывалась, затем фокусируясь, позволяя ей видеть всё в мельчайших деталях. Поражённая визуальными эффектами, Асока остановилась, пошатнувшись.— Что с тобой? — Мол был тут как тут и подхватил её под руку. То, что он наблюдал удивило его: её глаза были затуманены, радужки поменяли цвет, зрачки сузились, — Асока?— Всё нормально. Я просто… Я… Я вижу его дом.— Как? Мы ведь ещё далеко от посёлка. — С высоты птичьего полёта его уже видно. Морай… Она… Она мне показывает, — выдала Асока хватаясь за руки Мола — Морай начала резво лавировать в потоках воздуха и Асоке вскружило голову вертящейся картинкой.— Идём. Я буду держать тебя.И они пошли, ведомые Силой и Морай, по направлению к дому мальчика с синими глазами. Мол держал Асоку под руку, ведя её по равнинной местности. Они шли довольно медленно, Асоку мотало из стороны в сторону. Помимо прочего, она была ужасно уставшей. Мол чуял, что она на пределе. И по идее, им не мешало бы нормально отдохнуть — но только не сейчас. Сейчас нужно заняться Избранным. Отдых потом. Всё потом!Когда они дошли до посёлка, уже вечерело. Лучи заката окрашивали ландшафт тёплые тона. Трава золотилась, небо было словно в огне. Картина напомнила Молу закаты на Кэлио, которые они с Асокой наблюдали вместе, сидя в объятиях друг друга на такой же мягкой траве, как и сейчас шуршала под их ногами. В те времена, они были беззаботны и увлечены друг другом. Впервые в жизни на них не было тогда груза войны; быта сопротивления и грязных дел; давления найти Избранного до того, как Сидиус сделает это. Были только они. Нежность и радость. И к чему они пришли теперь: раздражение, стресс, недоговорки, усталость. Асока словно стала на пару дюймов ниже, осунувшись под этим невыносимым грузом. Она точно похудела. Стала реже улыбаться… Собственно, как и он сам. Вот и сейчас, Асока не обращала внимания на красоту вокруг. Она ничего не видела, кроме Цели. Её взор был затуманен, она просто шла, как на автопилоте, туда, куда нужно было идти. Обходя посёлок по периметру, Мол заметил как Морай спикировала на крышу одного дома. В то же время, Асока дрогнула — её зрение вернулось к ней. Она потёрла глаза, фокусируясь. — Вот и пришли, — тихо сказала она, осматривая дом, который обазначила Морай.— Что будем делать? Подождём ночи и заберём его по-тихому? — спросил Мол. Сердце у Асоки облилось кровью. Роковой момент настал, и ей было не совладать с собой. Хотелось зарыдать. Хотелось убежать обратно на крейсер и улететь подальше от всего этого. Забыть всё. Признаться Молу во всём. Отречься от всего… Но они были у "цели". Пути назад не было. — Пойдём, глянем на него. Убедимся что это он, — предложила Асока, еле сдерживая дрожь в голосе.— Рисковано. Нас могут заметить. — Солнце сейчас сядет за холмы… Нас не будет видно в тени.— Ладно.Они бесшумно подошли к окну небольшого дома с круглыми окошками. Тень холмов упала на посёлок.В окне спальни горел слабый свет. Через проём в шторах они увидели обитателей дома: женщину, мужчину и мальчика. Это был именно тот мальчик, из видения Асоки. — Ну что ж, осталось только подождать, — выдохнул Мол, расслабляясь. — Мол… Посмотри на них, — прошептала Асока. — Что?— Посмотри на это семью. Они так любят своего сына. Он для них всё… И Мол посмотрел. Мама мальчика сидела на его кровати, рассказывая ему что-то. Очевидно, забавное — мальчик смеялся. Она гладила его по голове, взмахивала руками и щекотала, играя с ним. Папа стоял в дверном проёме, улыбаясь. Он тоже иногда что-то говорил. Когда мама закончила историю, она погасила ночник и укутала мальчика в одеяло в звёздочку. Тот объютился в своей мягкой кроватке, обнял игрушку и закрыл глаза. Родители прикрыли дверь в детскую и удалились в свою спальню. Сам не заметив как, Мол перестал дышать, а ком в горле не давал даже сглотнуть нормально. Он не мигал, избегая пролить влагу, нежданно заполнившую глазницы. Асока стояла рядом, не шевелясь. С ней творилось тоже самое. Слёзы уже капали из её глаз на наручи. — Я не смогу этого сделать, — прошептала Асока, вешая голову. — Чего? — недоумел Мол, обуреваемый разочарованием. Сейчас не время идти на попятную!— Я не могу забрать у него жизнь. Лишить его счастья, как этого когда-то лишили нас.— Асока! Мы шатались по Галактике хренову кучу циклов. Сейчас, мы в шаге от цели. Берём его и уходим! — раздражённо выпалил он.— Мы не сможем дать ему и толики того, что у него сейчас есть. Это не стоит того… — Тогда вернись на крейсер. Я всё сделаю сам, — заявил он, решаясь. — Нет. Ты не понимаешь. Мы не должны забирать его, — продолжала Асока стоять на своём.— Да что ты раскисла-то?! — Мол тряхнул её за плечи, на что Асока лишь всхлипнула, не сопротивляясь, — Это Избранный! Он должен исполнить свою роль. Как и мы свои! Мы должны забрать и подготовить его...— Нет, — твёдро сказала Асока, смотря ему в глаза, до краёв наполненных влагой, как и её собственные. — Что!? — прозвучало потеряно. Решительность в тоне Асоки резанула не хуже клинка из бронзиума. — Не сейчас. Мы не можем забрать его сейчас. Я не стану этого делать. И ты не станешь. Он должен узнать что такое Мир. Что такое Любовь. Что значит Семья. Понять все эти ценности, чтобы знать, за что он будет бороться.— Когда он всё это поймёт, Империя уже будет тут! У него не будет шанса…— Будет. Как раз такой случай и нужен.— Асока… — Мол ухватился за переносицу, не желая принимать услышанное. Какого ранкора происходит?! Негодование бушевало в его сознании, так же как и раздражение собой за глупую минутную слабость, и раздражение попятками Асоки. Едкая горечь добавляла привкуса гадости в гамму этой бури. — Скажи мне, почему ты жаждешь покончить с Сидиусом? Назови истинную причину. Ту самую причину.— Ты знаешь. Знаешь все мои причины! — зашипел он в отет. — Я хочу чтобы у этого мальчика, была такая же причина. Непоколебимая. Он не станет тем, кем должен, если не познает этого. Он провалится, как Энакин провалился однажды. Мы всё провалим! Мол молчал. Он подумал о Скайуокере: как и им самим, Сидиус манипулировал Скайуокером с детства. Манипулировал особо искусно и изощрённо, чтобы дух того сломился и осталась лишь ненависть к себе, ко всем вокруг и к миру. И уже в который раз Мол отметил, как бесконечно благодарен он должен быть Матери, за то, что она была, пусть и не с ним, но всё таки была у него. Он общался с ней в тайне от Учителя. Она всегда была его якорем. Его светом в во тьме. Его рассудком. Его семьёй. Теперь всем этим была Асока. А если бы её не было… Тогда и меня уже бы не было.Осознание окатило его... — Мол?— Я услышал тебя, — он медленно разжал руки на её плечах, отпуская негодование и принимая её правду. — Мы встретимся с ним позже, когда он подрастёт. А пока, будем присматривать издалека. Если что, то мы всегда можем вмешаться.— Мне хочется верить, что ты права…— Нас с ним сведёт Сила. Мы не должны форсировать события. — Думаешь? — Мол всё ещё метался между её правдой и своими убеждениями. Ведь они так выложились ради этого! Мотались по Галактике, не зная покоя, цикл за циклом. Рисковали. Оба дошли до изнеможения. И вот, когда, Цель была достигнута — они улетают ни с чем.— Уверена. Мы нашли его и это главное. Оставим Морай присматривать за ним.— А ты сможешь с ней связываться издалека?— Да. Расстояние не играет роли. Как и для нашей с тобой связи.Мол поднял взгляд на конвора. Та посмотрела ему в глаза в ответ. Молу показалось, что она слушала их и понимала о чём они ведут речь. — Асока, всё же подумай. Он мог бы стать нашим… учеником. Мы сможем позаботиться о нём.— Нет Мол. Есть вещи, которые нам не даны и вещи, которые мы не можем дать. Этот ребёнок заслуживает лучшего, чем то, во что мы хотим его втянуть. Он ведь ещё такой маленький… — Мы упускаем шанс, которого у нас больше не будет…— Мы поступаем благородно. Мол не двигался ещё некоторое время, пристально изучая лицо Асоки. Не уличив там и тени сомнения, он решил довериться ей. В одном она была права — их образ жизни был несопоставим с потребностями ребёнка. А участи вроде своей, он никогда никому не желал. Бросив последний взгляд через окно на спящего мальчика-Избранного, они развернулись и пошли к крейсеру. Морай полетела за ними. На подходе к кораблю, Асока призвала Морай к себе, давая ей напутствие:— Дорогая моя, тебе придётся остаться тут и присмотреть за этим мальчиком. Но мы не прощаемся. Мы будем связываться, очень часто. Мысленно я всегда буду с тобой.Морай замигала, не трогаясь с места.— Морай… Пожалуйста. Ты очень нужна мне тут. Морай наклонила мордочку, так и не шелохнувшись.— Лети же! — расставание с конвором давалось Асоке невероятно тяжело, и Морай всё только усложняла, смотря на неё глазами полными непонимания. — Улетай! Ты должна присмотреть за этим мальчиком… Улетай же… Ну!Асока взмахнула рукой, подбрасывая Морай вверх и подгоняя ту Силой. Морай издала протяжный писк и ринулась прочь, в просторы ночного Лоталa. Мол к тому времени уже завёл двигатели. Пришло время улетать во свояси. Асока бросила последний взгляд на пейзаж мирного Лоталa, проникаясь покоем и светом, что эта планетка излучала. Через несколько минут этот живописный пейзаж сменился привычным мерцанием гиперпространства в иллюминаторе и полированной обшивкой их крейсера. Под ногами — такой же отполированный пол. На душе и в теле — небывалая тяжесть. Асока закрыла глаза, чтобы не видеть этой раздражающе знакомой обстановки, уходя в себя. ~*?*~