Глава 1. Мальчик, который хочет умереть (1/1)
Утопия. Я пока еще теплый.Я почему-то живее всех мёртвых
И мне обидно, что я самый теплый.--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------Заметка №8Сегодня я решил попробовать порезать вены. Но так как я не мог пропустить последнюю серию любимого сериала, то приступил к задуманному только вечером. Как это всегда делается, я набрал ванную теплой воды, забрался в нее и сделал пару глубоких порезов на запястьях. Дальше была резкая боль в руках, потом слабость по всему телу, а потом я отключился. Очнулся уже в больнице. Меня спасли. Какая радость. На этот раз эти тупые родители снова приперлись и все в слезах читали мне морали. Заебали. Так что через две недели домой. Вены резать больше не стану, не люблю я боль. Надо придумать что-то другое.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------Утро. На третьем этаже в маленькой тесной комнатке, которую явно давно не проветривали и в ней застоялся тяжелый запах пыли и пота, что-то на кровати, закутанное в теплый плед, проявило признаки жизни, медленно зашевелившись. Недовольно кряхтя, из объятий пышного одеяла выползает молодой юноша лет 17. Его карие глаза опухли и покраснели то ли от слез, то ли от недосыпа; черные, как смоль, волосы спутались и теперь больше походили на гнездо какой-нибудь птицы; губы белые и пересохшие, в общем, вид у паренька был, словно он болел уже долгое время. Прокашлявшись и полностью избавившись от пледа, спихнув его ногами на пол, юноша недовольно поднялся с кровати. Оглядевшись, словно ожидая увидеть в этой захудалой комнатке что-то новое, он устало вздохнул, потянулся и, натянув на себя джинсы, вышел из комнаты.
Вздох. Вне комнаты дышится совсем иначе. Открытое окно в коридоре пропускает свежий чуть теплый воздух, и парень делает глубокий вздох всей грудью. Тут же его покой нарушает детский визг где-то на первом этаже, и по лестнице слышится топот маленьких ножек.
- Даниэль, блатик, - кричит маленькая девочка, забравшись по лестнице и увидев парня. Счастливо улыбаясь, она бежит к брату, но тот пресекает ее попытку обнять его, уперевшись рукой в маленькую кучерявую головку.- Отстань, Вероника, - недовольно фыркает Даниэль и несильно отталкивает от себя сестру.Девочка, не сумев сдержать равновесие, плюхается на попу и начинает громко реветь. Даниэль лишь тяжело вздыхает. На крик маленькой Вероники, из разных углов дома сбегаются родители. Мама тут же бросает укоризненный взгляд на сына и спешит поднять дочку и пожалеть ее.
- Дэни, а кто тебе разрешал выходить из комнаты? – строго спрашивает отец.Ничего не отвечая, мальчик достает из кармана мобильный телефон и указывает отцу на дату.
- Ох, уже прошла неделя, - отец покачал головой и потер затекшую шею. – Ну, тогда все нормально.Парень кивает и спешит покинуть общество своей семьи.
- Даниэль, иди, покушай! Не смей уходить голодным! – кричит ему вслед мама, попутно пытаясь гладить плачущую Веронику по голове. Но сын ее не слушал и, натянув свои старые потертые кеды, ушел из дома. Он не собирался никуда далеко уходить, вид был не тот, да и денег у парня не было.
Зная наизусть маршрут, Даниэль, не глядя по сторонам, идет в выбранном направлении. Пройдя в парк, где лес дышит летом, где трава зеленая, воздух свежий, деревья массивные и могучие, где нет ни единой души, парень подходит к реке и садится на песчаный берег. ?Вот бы все завтра сдохли, - говорит он, глядя на противоположный берег, на котором резвились детишки. – Не хочу, чтобы кто-то продолжал жить без меня. Не хочу подобной несправедливости?. Кинув камешек в воду, Даниэль глубоко вздохнул, осознавая, что подобное не возможно. Внезапно, резко подскочив, парень ныряет в воду. Под водой он старается опуститься на дно, чтобы залечь там навсегда. Но как только запас кислорода заканчивается, Даниэль выныривает и жадно глотает белыми губами воздух. Отдышавшись, парень со злости хлопает руками по воде, от чего ладони заболели и покраснели. Немного успокоившись, Даниэль вышел из воды и поплелся в сторону дома, но очень медленно, ожидая пока высохнут его штаны.Вернувшись домой, Даниэль быстро, стараясь избежать контакта с родителями, пробрался в свою комнату. Один. Мальчик уже привык к четырем стенам, не пропускающим звуки снаружи, привык к пыли, грязи, к неприбранной кровати, к разбросанным вещам и таблеткам, раскиданным по всей комнате. Успокоительное, снотворное, таблетки от головных болей, от болей в желудке, для улучшения кровообращения, от запоров – сколько всего можно найти в его комнате. Даниэль, кажется, перетащил к себе все таблетки из аптечки родителей. Каждый раз надеясь, что у него хватит смелости выпить их. А ведь такое уже случалось, раза три Даниэль уже глотал таблетки. Боль и страх, отчаяние, желание выжить и прекратить мучения захлестывали, рассудок не поддавался адекватному мышлению, парень кричал, плакал, рвал на себе одежду, царапал кожу и кусал губы, только бы ему помогли выйти из этого состояния. И все три раза его спасали. Теперь смелости выпить таблетки не хватало, ком подступал к горлу, не давая глотнуть, поэтому таблетки небольшими кучками бесхозно валялись на полу.
Сев на кровать, Даниэль стал рассматривать комнату: обычная, пустая, грязная, а ведь раньше в ней было полно игрушек, компьютер и пара игровых приставок, на стенах весели плакаты и рисунки, да и обои тогда были яркими и сочными, не то что сейчас – все выцвели. Скучно. Запрокинув голову назад себя, Даниэль прикрыл глаза и стал думать о сегодняшнем не свершенном самоубийстве. Задыхаться под водой, чувствовать, как легкие наполняет вода, мальчик не хотел. Достав из-под подушки тетрадь, он сделал в ней заметку ?утонуть – нет?, и отбросил тетрадь подальше.
Весь день Даниэль провел у себя в комнате, как впрочем, и последние полгода. Мама, как обычно, сначала в три часа дня, а потом в восемь вечера приносила ему поесть, а Даниэль даже не притрагивался к еде. Видимо, умереть от голода тоже входило в его планы. Почти всю ночь парень не спал, его мучила жуткая бессонница, живот урчал, требуя еды, а голова гудела, требуя свежего воздуха. Все это время Даниэль проклинал весь род человеческий, пытаясь осмыслить, за что же ему дана жизнь, и, как всегда, приходил к одному и тому же выводу - ни за чем. Просто тот, кто создал людей, пошутил, решил позабавиться от скуки. Жизнь дана людям для того, чтобы позабавить кого-то, а потом и умереть можно. Жить, осмысливая подобное, Даниэль не хотел, поэтому и пытался умереть. Такова, по крайне мере, его точка зрения.
Все-таки под утро Даниэль смог уснуть. И спал он непривычно спокойно, ни разу не проснувшись, и даже видел приятный сон, что вообще редкость, ведь разве может человек, в чьей жизни единственная радость - это возможность умереть, видеть счастливые сны?--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------Заметка № 5Таблетки. Блять, ебаные таблетки!!! За что, блять, мне надо было так мучиться и не умереть?! Ненавижу таблетки. Никогда больше не возьму в рот ни единой!
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------Проснувшись, Даниэль не торопился вставать, сегодня уж точно мать заставит его поесть, так всегда бывает. Он повалялся еще некоторое время на кроватке, поставляя лицо лучам солнца, что пробивались через старый, потрепанный временем и поеденный молью тюль, а потом все же встал, недовольно потягиваясь и зевая.
Медленно выползя из своей комнаты, парень почувствовал запах жареного мяса, такого сладкого, сводящего живот, манящего. Уже не в силах терпеть боль, Даниэль быстро спускается на кухню и, войдя, замирает от увиденного: на кухне, кухне в его доме, той же кухне, что и всегда, над газовой плитой нагнувшееся тело его мамы, голова женщины лежит в сковородке, поставленной на огонь, и уже видно, как поджарилась половина ее лица и как опалились черные волосы. Вот откуда был тот запах жареного мяса… Даниэль стоит и не может пошевелиться, шок от увиденного на время прекратил мозговую деятельность и парень просто стоит и смотрит на свою мать. ?Мама, - немного придя в себя шепчет он, - мам?. Ответа нет. Тогда Даниэль резко соскакивает с места и убегает из кухни, не имея смелости подойди к мертвой матери и убрать ее от огня. Выбежав в гостиную комнату, парень видит отца, что как обычно читает газету таким образом, что лица не видно.- Пап…пап…там мама…она… - задыхаясь, Даниэль пытается рассказать отцу, что произошло. Но тот не шевелится. - Пап…ты спишь?
Парень подошел к отцу и отодвинул газету. Пухлое лицо, на котором обычно играл слабый румянец, было непривычно белое, из носа текла красная дорожка крови, а зрачки были закатаны так, что их вообще не было видно. Даниэль тут же отскочил и, не сумев сдержать равновесие, начал падать, при этом схватившись за то, что первое попало под руку, этим оказалась рука отца. Даниэль упал на пол, а тело его отца упало сверху. Истерично закричав и столкнув с себя тело, парень побежал на второй этаж, где находилась комната Вероники, в надежде, что хоть его сестренка жива. Остановившись у комнаты, он судорожно схватился за ручку и, повернув ее, приоткрыл дверь.- Вероника?
?Только не молчи, только ответь?, - подумал Даниэль, но ответа не последовало. Тогда, набрав в легкие как можно больше воздуха, парень все-таки зашел в детскую. Все как обычно: море игрушек, все в розовых тонах, цветы, маленький телевизор, кроватка посередине комнаты, а в ней Вероника. Даниэль подошел ближе, разглядывая сестру. Раскинувшись в кроватке, словно морская звезда, девочка неподвижно лежала, а на губах ее застыла слабая улыбка. На душе стало немного спокойнее, и Даниэль решил разбудить сестру. Толкнув ее в плечо, парень тихонько произнес ее имя. Еще раз и еще раз. Но девочка не реагировала. Тогда Даниэль схватил ее за плечи и начал трясти, подозревая худшее. Но Вероника лишь безвольно болталась в его руках.
Тогда Даниэль отпустил сестру и без оглядки понесся вниз по лестнице, к выходу, подальше от дома, подальше от этого ужаса. На глазах навернулись слезы, а на губах застыл лишь один вопрос – ?почему??. Но, выбежав на улицу, парень увидел как на тротуарах, дорогах и газоне лежат люди, как разбиты машины, которые либо столкнулись друг с другом, либо влетели в деревья, столбы, афиши, стены домов…
Тишина. И только звуки сигнализации где-то далеко. Тишина. Пробирающая до костей, давящая на перепонки и заставляющая сердце стучать чаще, при этом до боли сжимающая его. Даниэль упал на колени и заревел в голос, закричал, зовя на помощь, стуча кулаками по асфальту. Но помощь не пришла. Он остался один. Один в городе. Единственный живой из тех, кто хотел жить, единственный, кто хотел умереть.