Глава 1. Крематорий "Огонек" (1/1)

?Муромцев Арсений Никитьевич?, - девушка с повязкой на одном глазу сверила фотографию в паспорте с наличествующим лицом парнишки, все еще лежащим без сознания.Он был совсем мальчишкой (особенно по сравнению с ней): высокий, но тощий, пытающийся скрыть свою худобу за строгим костюмом на размер больше, отчего выглядел только более жалким. Девушка подошла к нему ближе и присела на корточки. Арсений дышал до сих пор, хотя она признавала, что ?слегка погорячилась? с ударом по темечку.

- Лиха! – раздался режущий уши крик из-за двери. – Ты шо ль там запёрлася? Разевывай ворота давай!Девушка нехотя встала с корточек и раздвинула щеколду, пропуская в маленькое помещение приемной отнюдь не маленькую по габаритам бабу.- Тююю! Усю ничь шо ль тут куковала? Г‘лянь-ко, г‘лянь! Не одна! Енто хто такой? – переваливаясь с ноги на ногу, баба подошла к парнишке и наклонилась к нему. – Смертний шо ль? Ну, Лиха, шо-то ти зовсим ужо опустилася!

- Сколько раз тебя просила, Егоровна: говори ты на нормальном русском, а не на смеси украинского с деревенским, - девушка лениво села на стол и извлеченной из ящика салфеткой начала чистить пистолет.- Тюююю! Мала ешо учити-то мини! Ког’да ти у мамки была с г’орошину, меня уж мужик тискал по-хорошему! – продолжая рассматривать парнишку, кичливо заявила Егоровна, в чисто украинской манере выделяя каждое встречное ?о?.

- Есть чем гордиться, - усмехнулась Лихая, прицеливаясь парню в голову.- Шо ти там пробелькотала, болезная?! – заорала баба разъяренным голосом, повернувшись к девушке и нечаянно двинув сумкой, висящей на руке, парнишке прямо по лбу.- Ау… - хриплым голосом пробормотал Арсений, потирая уже набухающую шишку и медленно моргая глазами.

- Тююю! Опямятовся! – баба крутанулась еще раз, снова долбанув парнишку по голове.

- Ай… блииин… - Арсений попытался хоть как-то прикрыть несчастную часть тела руками.

Он проморгался и навел резкость. Ох, зря! Вид огромной бабы, нависшей над ним, чуть снова не отправил Сенюв бессознательное состояние. От страха он толкнулся назад, где обнаружил очень больно бьющуюся (и снова по многострадальной голове) стену.- Лиха, г’лянь-ко, г’лянь! Г’лазенки роззявил, успужался поди тебе, - заявила баба.

Удивленно распахнув ?г’лазенки? и раскрыв рот, Арсений обратил внимание на девушку. Это была вторая его ошибка за сегодняшнее утро. На Сеню смотрели два стальных глаза: один – вчерашней киллерши, второй – дула пистолета. Во рту у парнишки пересохло. Оружие выглядело вполне себе современно, реально, доказывая, что все, произошедшее вчера, не было очередным послерабочим сном.

- У меня ничего нет, я уже все отдал… - тихо прохрипел Арсений, судорожно соображая, какой питерский мафии он мог понадобиться. В голову ничего не приходило. Да кто захотел прибить его, редактора детской литературы маленького издательства?!- Тююю… - улыбнулась баба. – Да хто ж тебе г’рабить-то збираэтьси, болезный? Давай, давай, уставай с пола-то, - она потянула Арсения за локоть, помогая ему подняться и сесть на один из стульев в приемной. - Лиха! Ну ты зрозумила мальчонку на холод усадити! Отморозити себе усе там, хто на няго такого потом поласитсе?

Девушка ничего не ответила, только спокойно опустила пистолет и спрятала его в кобуру на бедре, предварительно подняв полы модной нынче плиссированной юбки в пол. Вообще, вся необычность вида киллерши состояла в ее повязке на глазу, которую (при стандартном воображении и простой логике) можно было вполне принять за послеоперационную. В остальном же… снять с девушки современные белую майку, приевшуюся глазу юбку и укороченную джинсовку – и киллерша стала бы похожа на какую-нибудь старорусскую былинную Василису Пре…

Прекрасную или Премудрую, Сеня не успел определиться, потому что в помещение ввалились два совершенно разных парнишки, на которых баба почему-то ругнулась: ?Пожаловали… близнюки недороблени?.- Тадаима! – хором заявили они с порога.

- Чаво орете-то? Чаво орете? Та не по-нашему ешо! – осадила их Егоровна.- В Японию ночью гоняли, - заявили парни.Арсений ошалело смотрел на них и никак не мог взять в толк, отчего они теперь кажутся такими похожими, хотя у одного черные волосы стояли торчком, а у другого рыжие патлы свисали чуть не до плеч; на первом были почти строгие рубашка и брюки, а на втором – толстовка и мешковатые джинсы. Но глаза… у обоих горели нечеловеческим зеленым огнем, будто парни в погоне за современной модой вставили цветные линзы. Хотя, какие там парни! Мальчишки! Сеня дал бы им лет по пятнадцать-шестнадцать от силы.- А это кто такой? – хором поинтересовались они, возвращая смертному взгляд.- То Лиха притяг’ла, та мовчить вон! – быстро объяснила баба.- Лихая, это кто? – рыжеволосый мальчонка осадил угрюмую девушку слева.- Дружка себе надыбала? – подхватил его брюнет, подсаживаясь к ней справа.- Вы мне не начальство, чтобы перед вами отчитываться, - она гордо поднялась со стола и подошла к Арсению. – Вот Кузьма Авдотьевич придет, с ним и буду разговаривать, - при этом Лихая не отрывала единственного глаза от бледнющего Сени.

- Тили-тили тесто – жених и невеста! – весело затянули дразнилку недоблизнецы, по-братски положив друг другу руки на плечи.Арсений не сразу заметил, что девушка развернулась к мальчишкам, а в воздухе прозвучал один (в чем он был уверен!) выстрел. Однако, у каждого из двоих на лбу красовалось по аккуратненькой круглой дырочке.

- Заткнитесь вы, черти! – зло сорвалась Лихая.- Лиха! Ты шо творишь! – заохала баба. – Тоже мне! Повадилася кажный день их видстрилювати!

- Все равно не убьешь! – обижено воскликнули мальчишки, достав изо рта маленькие пули.- Но попробовать стоит, - флегматично заявила Лихая.- Чертёв на тебе не напасешьсе! Драпайте сюды, Илюшенька, Г’лебушка, мазьку уам дам.- Спасибо, Яга, - улыбнулся рыжеволосый парнишка, подходя к небольшому шкафчику, в котором уже рылась баба.- Кака я тиби Яг’а?! Кака я тиби Яг’а?! – внезапно вспылила она и хряснула мальчику в лоб по тому самому месту, где еще не заросла дырка. - Ег’оровна я! Скильки разов тиби г’оворити!

- Прости его, Егоровна, балбес он, - темноволосый, ухмыляясь, присоединился к предположительно брату.- От вона! Мий Г’лебушка, тильки ти мини и понимати, - запричитала баба, поглаживая его по голове.Пока киллерша наблюдала за ?умилительной? сценкой, Сеня решил, что самое время брать ноги в руки и валить отсюда ко всем чертям… точнее, от них. Он уже был соблазнительно близко к двери, когда та предательски распахнулась, и в комнату вошел юноша. Нет, вошел – неправильное слово. Он вплыл, впорхнул так изящно, что Арсению в голову пришла мысль, а не представитель ли он всем известного сексуального меньшинства. Но даже такую встречу Сеня счел бы за счастье, если бы случайно не заметил блеснувшие в лучах утреннего солнца слишком длинные клыки молодого человека. В остальном он, как и все присутствующие, не отличался от простого обывателя: именно такие ?золотые мальчики? в дорогих костюмах порой наведывались к Сене в офис, чтобы посмотреть, как идут дела, и решить, достоин ли он, плебей, взять кредит на развитие своего маленького замшелого бизнеса в банке N.- Всем доброго утра! – голосом императора, обращающегося к своим верноподданным, промолвил юноша.

Чертята натянуто улыбнулись и тоже пожелали ему доброго утра, Егоровна поморщилась и буркнула что-то под нос, а вот Лихая только хмыкнула и демонстративно отвернулась от клыкастого. Но тот не обратил и толики своего драгоценного внимания на девушку. Собираясь начать новый прекрасный день, он с удовольствием вдохнул чистый воздух, еще сквозящий из двери. В следующую секунду лицо юноши исказила презрительная гримаса.- Человек? – он холодно обернулся и посмотрел прямо на Арсения, который от такого взгляда просто вжался в стул и нервно сглотнул, чувствуя, что горло будто ссохлось. – Кто его сюда притащил? – брезгливо спросил вампир, свысока оглядывая присутствующую нечисть.- Ну, я! – гордо отозвалась девушка, повернувшись к нему.

- Лихая… - угрожающе прошипел вампир.- Владе! Да ти не серчай на ее, милок, - баба заняла позицию рядом с девушкой. – Дывчина–то молода, досвиду нэ хапаэ.- Чего? – вампир даже забыл про свой высокомерный тон и глянул на Ягу, сведя брови.- Опыта не хватает, - нехотя объяснила Лихая. – И всего мне хватает! – обратилась она уже к бабе.- Да ты понимаешь, что ты сделала?! – заорал Влад. – Уволю! Будешь опять по деревням милостыню просить!- Не ты меня нанимал – не тебе и увольнять, - не повышая голоса, отрезала девушка. – Кузьма Авдотьевич…- Все у тебя Кузьма Авдотьевич решит! Ты только косячить и умеешь! – совсем разгневался вампир.- Не твое дело, - зашипела Лихая, начиная выходить из себя.- Ах ты… - Влад занес руку.- Не смей! – послышался хриплый мужской голос.Через секунду Сеня стоял перед девушкой, собираясь принять удар на себя, несчастного. Вампир смотрел на него долго и тяжело, а потом раскатисто захохотал.- Ты… человечишка… - между приступами смеха успевал выговаривать Влад, - посмел… встать… против… меня?! Вот умора!

Лихая закрыла единственный глаз и покачала головой.- Сядь, - резко обратилась она к Арсению, и он был уверен, что сейчас девушка пригвоздит его к стулу своей великой нечистой силой.Впрочем, она это сделала, только никакой силы в ее тонких ручках не оказалось. Используя ловкость и стандартный захват из курса самообороны, Лихая вернула парня на прежнее место.Писклявый лай заставил всех обернуться на дверь. Через маленький лаз в ней просочилась шавка неизвестной породы, весело оповещая о прибытии своего хозяина. Дверь отворилась в очередной раз за это злосчастное для Сени утро, и в комнату вошел Он. Парень долго смотрел на появивше… еся существо: седые с каким-то странным зеленоватым оттенком густые и длинные борода и волосы, деревянная клюка с набухающими почками да простая старческая одежда… Ошибки быть не могло. Не один такой рисунок выдавал штатный художник в его издательстве. Леший его побери…- Кузьма Авдотьевич! – обрадовано воскликнул вампир, вернув себе прежнее гадко-радостное выражение лица.- Негоже ссориться в такое чудесное утро, - улыбнулся старичок.

- Но Лихая… - попытался объясниться Влад.- Знаю. Идите в мой кабинет. Оба.- А этот? – вампир презрительно кивнул на Сеню.- Егоровна, будь добра, позаботься о нашем… хм… госте. Ах, да, и Цербушку накорми, - попросил леший, кивнув на собачонку.- Усё зроблю, Кузьма Авдотьич, - улыбнулась баба, явно радуясь, что Влад покидает ее законное пространство – приемную. – А вы чаво тут стовпилися?! – закричала она на близнецов, когда леший, вампир и Лихая скрылись за дверью кабинета, плотно закрыв ее. – Ну-кесь марш отседова! Дел шо ли нету у вас нияких?! Он учора змоталися у звою Японию и залишили дви души! Усю ничь вони поди по г’ороду скиталися! Швидко пишли и проводили их, куды надобно!Черти не посмели возразить бабе и скрылись от греха подальше, кинув еще один любопытный взгляд на Арсения.- Тююю… - присвистнула Яга, тоже глядя на зашуганного парнишку. – Испужался небось? Он, блидий, аки скатерина! Лиху шо ль так боисся? Али упыря ентог’о иноземног’о?- Лиху? – не своим голосом повторил Сеня. - Это кто?- Тю! Дывчина то! Лихо вона.- Какое еще Лихо? – помотал головой парень, отказываясь принять горькую судьбинушку и весь фарс происходящего.- От темнота г’ородская! Знамо, какое Лихо. Одно воно у нас - одног’лазое. Ти погодь, я тиби чаю заварю цилющого, - прогрохотала баба, видя, как Арсений совсем поник.Она ушла куда-то в соседнюю комнату, и Сеня не преминул этим воспользоваться. Любопытство в нем с позором проиграло страху, и он бросился к двери, которая, на счастье, была не заперта.Утреннее солнце непривычно резало по глазам, так что Арсений даже отвернулся. В поле зрения сразу попалась вывеска над проклятым заведением, радужными буквами гласившая: ?Крематорий ?Огонек?. Чуть ниже какие-то шалопаи (а скорее всего – сами нечистые) ехидно подписали: ?Заходите к нам на огонек!?. Сеня отшатнулся и побежал, куда глаза глядели.