Глава 5 (1/1)

?Отойдите! Не прикасайтесь ко мне, безликие твари! Коли вам хватает смелости появляться в моей голове образами из-под век, то захватить мой разум вы не сможете!? — я кричал, кричал до хрипоты, так, чтобы меня оставили в покое. И я бросался со стороны в сторону, потому что мне казалось, что они набросили на меня огненную пелену. Эти образы, они не давали мне покоя. Но в какой-то момент перед глазами появилась она. И мне казалось, что все закончилось — все будет в порядке. Но как же я доверился образу! Глупо и слепо! А когда я понял, что это нелепый сон, я попытался открыть веки, которые словно пылали от огня. И тогда я закричал, выражая всю отчаянность. Я так боялся, что останусь навсегда с этими образами.И не существует больше ничего, кроме слабостей человека.…и чья-то ладонь на моем лбу. Меня обкинуло потом, потому что я почувствовал страх перед тем, что это мог быть очередной образ. Я с трудом открыл глаза и увидел расплывчатый силуэт. Я схватил его за руку, забирая ее со своего лба, и закричал: ?Убирайся, я не отдамся тебе!?. И я начал биться со стороны в сторону, пытаясь сбежать, но сильная хватка того образа не давала мне пошевелиться. Я продолжал что-то кричать, я плакал, я пытался укусить его за руку. А образ предательски нежным голосом шептал что-то успокаивающее, но я не верил ему. Как вдруг голос подняли и на меня: ?Да очнись ты! Это я, Акира! Когда ты успел подцепить такую дрянь, что теперь такое вытворяешь?!?. А я никак не мог понять какой из моих образов называется Акирой…И чей-то бас всегда должен выводить нас из транса.В какой-то момент комната наполнилась моим истерическим рыданием. Я совсем не понимал кто такой Акира, зачем он так крепко держит меня. И я давился собственными слезами, из-за чего во рту стало неприятно-солено. И мне захотелось выблевать это. И я заплакал еще сильнее, как вдруг… Горячие губы прикоснулись к моим губам, заставляя меня умолкнуть. И я чувствовал дыхание того Акиры. Я прекратил плакать, не понимая что происходит. Когда по моей щеке нежно провели ладонью, я даже начал успокаиваться. Тогда тот образ прошептал в мои губы: ?Тихо, мой мальчик. Поспи?. Из-за усталости я потерял бдительность и послушался его.А любовь ведь – просто гормоны.Когда мое тело набралось сил во время сна, я наконец-то проснулся. И я сразу же открыл глаза. И я увидел перед собой потолок – я лежал на спине. Тот белый, холодный потолок. Вдруг я услышал рядом с собой тихое сопение, едва слышное, и все же я уловил его, будучи настороженным. Мне стало очень страшно. Мои образы? Неужели я стал психически больным? Я боялся повернуть голову, и все же чувствовал в этом необходимость. Когда я сделал это, я увидел своего друга. Светлые волосы спадали ему на лицо, которое выказывало усталость. Я осмотрелся вокруг и внимательно прислушался, но больше никого не оказалось. У меня ужасно сильно болела голова, поэтому я решил ничего сам не обдумывать – пусть Рейта объяснит все сам. Потому что появления друга в моей кровати как-никак настораживало. Я попытался подняться с кровати, но мое тело было ужасно слабым. И мне пришлось сидеть на кровати, потому что от лежания затекла спина, а встать я физически не мог.Ах, обстоятельства, без вас не обойтись.Я резко повернул голову на шум, который услышал рядом со мной. Сонный и неуклюжий, и все же такой милый, Рейта поднимался на кровати. Когда я вопросительно посмотрел на него, тот вдруг сильно покраснел и соскочил с кровати. Внезапно я понял одну вещь, и подполз на кровати, чтобы быть ближе к нему. ?Ты все это время был со мной?? — тихо молвили мои уста, ответом стал едва заметный кивок. Я почему-то вцепился в его руку обеими руками, чувствуя невероятное тепло к этому человеку. А тот еще гуще покраснел, смотря на меня.И от прикосновений только одного человека в мире твое сердце сходит с ума.Когда Рейта рассказал о том, что я спал сутки, я невольно подумал, что не ем уже довольно долго. Желудок сразу же после этой мысли, словно опомнившись, предательски громко заурчал.Я немного смутился, а мой друг по-доброму улыбнулся и направился куда-то… Куда-то? Когда я понял, что тот направился на кухню, я упал в ступор: мне была непривычна такая забота. Я внимательно вслушивался, как Рейта неуклюже искал что-то, создавая много шума.Перед любовью падают на колени даже стереотипы.С тех пор я постоянно питался его всяческими супчиками. Возможно, в большинстве случаев кулинарные способности Рейты оставляли желать лучшего, я все же ел их с огромной радостью на сердце. Невзирая на его просьбы, я отказался идти к врачу: я был твердо уверен, что со мной все в порядке. И все же я видел беспокойство на лице друга. По ночам мне продолжали сниться те образы. Периодически перед глазами всплывало черное пространство, а в нем – едва заметный силуэт Девушки. И я звал ее, я тянул к ней руки, а когда мне казалось, что я вот-вот снова прикоснусь к ее телу, она таяла в воздухе. И я снова давился слезами. И я снова не узнавал Рейту. И тот прижимал меня к себе, заставляя опомниться.Держи за руку того, кто каждый раз вытирает твои сопли и слезы. И не отпускай.Одной ночи у меня был ужасный приступ: я оказался в пустой серой комнате, которая насквозь провоняла сыростью; в ней не было двери, было окно, с которого шел яркий свет, от которого болели глаза, поэтому я не мог к нему подойти. Вдруг я услышал за спиной чье-то шумное дыхание. Когда я обернулся, то увидел Девушку, которая глубоко дышала. Я сразу же рванулся к ней, но она оказалась такой холодной, словно я обнимал кусок льда. И я не знал что мне делать: я не мог ни обнимать ее, ни отпускать. Я закричал от бессилия, и сильнее вцепился в тело девушки. Я дрожал с головы до ног. А ее лицо все также ничего не выражало. Она просто смотрела на меня пустым взглядом. И мне стало безумно страшно, как вдруг…На личные драмы не покупают билеты.После той ночи моим новым домом стала больница. Я шатался по врачам, с каждым днем все чаще видя психотерапевта. Каждый раз он пытался выдавить из меня причину моих ночных криков, но я намертво закрывал рот, оставляя образ только для себя. И все время Рейта держал меня за руку. Когда в строке ?Диагноз? появились слова ?Шизоидное расстройство личности?, на лице моего друга появилось столько чувств, что, смешавшись, ни одноиз них нельзя было выделить. Тогда мы стояли в красивом кабинете какого-то жутко дорогого и пафосного психотерапевта. Я подергал Рейту за край рубашки и сказал: ?А когда мы пойдем домой??.Нужен ли мне теперь ковер, если меня едва ли не носили на руках?Я намертво цеплялся в руку друга, не чувствуя совершенно ничего. Замечал ли я пустоту в своих глазах, когда смотрелся в зеркало?Даже когда я принимал ванную, Рейта был рядом. Бывало, он засыпал, сидя на плитке в ванной, но все же находясь рядом. Бывало, я засыпал прямо в ванной.По ночам, когда я кричал, тот держал меня за руку. И я умолял его не отдавать меня ?тем страшным людям?. Я так их боялся. Боялся до паники, до сумасшествия.Все время я держал его за руку. Мне казалось, что если он ее отпустит, я умру.Мне было так страшно.В очередную ночь мне снова приснилась она. В этот раз снова в той же серой комнате, и я почувствовал панический ужас, как вдруг заметил, что в комнате есть дверь. Девушка протянула ко мне руку и сказала тихо: ?Пошли со мной?. Она смотрела на меня своими пустыми глазами, ее губы растянулись в безжизненной улыбке.И я согласился.И даже спустя долгое время Рейта вспоминал, как всю ночь его друг кричал. Кричал не своим голосом, еще более пронзающим, чем раньше, еще более жутким и режущим для слуха. Он горел, и постельное белье промокло от его пота и слез. И слюны, которую невольно испускал тот. В момент кульминации, когда друг еще сильнее бился в истерике, пусть даже Рейта держал его, он резко умолк. И с каждой минутой после сего его тело становилось все более холодным.В ту ночь затихло дыхание обоих.