Валя наносит ответный визит (1/1)

Прошло полгода после того случая. Мои нервы восстановились, хотя иногда при очень плохом настроении я мог снова начать накручивать себя. Но все равно общее состояние улучшалось. Я вновь начал уделять внимание моей Вере. Мы чаще стали ходить гулять и проводить время вместе. Пару раз я даже сводил ее в кино. Моя Вера просто светилась от счастья, хотя все равно скромничала. Такого меня она не видела давно, если вообще когда-либо видела. Мы даже целовались, и у нас снова был секс. И ей и мне было очень неловко: ей – потому что не хватало опыта, мне – потому этот опыт был с другим человеком. Я пытался сфокусироваться только на ней: на ее грудях и выпячивающихся сосках, ее промежности и гладком животике. Вера была прямо как ребенок. Она даже краснела как ребенок. ?Обычно в этой роли был я?, - пронеслось у меня в голове, но пришлось быстро отогнать эту мысль. Давно уже мне не доводилось так пристально размышлять над сексом. Раньше с Верой это происходило как-то по наитию. Сейчас вдруг мне захотелось сделать это осознанно, понять себя. Странное ощущение. На работе дела в гору так и не пошли, я так же был не у дел. Но что-то начало бунтовать во мне. Зарплата была не такая уж высокая, чтобы жалеть о ней. Единственное, что в ней привлекало – это ее стабильность. Но в этот раз даже это не подействовало. Я почувствовал отвращение к своей же работе, но не смог подавить его как делал это раньше.Именно поэтому я сидел и писал уже полчаса заявление об увольнении. Хотелось быстрее распрощаться со всем и найти работу там, где можно будет отвлечься от… неприятных мыслей.Заявление было закончено. Объяснение было такое себе, но вполне сносное. Начальник должен был понять меня, ведь я хоть и был никудышным работником, но шеф питал ко мне симпатию и был снисходителен. И вот я встал из-за стола, прошел по коридору и постучал. Из-за двери донесся голос шефа: ?Входите?.– А-а-а, это ты, Валя. Входи!– Я хотел…– Ох, послушай. Мне так неловко об этом просить, но… Не мог бы ты сперва выполнить одну просьбу, и тогда, обещаю, все будет по-твоему. Я колебался. Мое молчание могли бы уже счесть за знак согласия, но, видимо, вид у меня был таким целеустремленным и напористым, что шеф от неожиданности впал в ступор. И тогда я понял, решение было за мной. Но я не мог открыть рта, не мог побороть этого преклонения перед судьбой. Поэтому просто кивнул. Мне решительно было уже все равно, пусть будет так, как должно быть. – В общем, поможешь опять отнести кое-что в ту кампанию, куда ты уже наведывался? Очень надо, будь добр, – мило проворковал шеф. Ну не начальник, а просто душка. Купидон херов.– Ладно, давайте.И вот я мчался на маршрутке к уже знакомому зданию. Вдруг зазвонил телефон. Это была Вера.– Алло?– Валюша, привет, ну как все прошло? Как отреагировал Кирилл Владимирович?Я молчал, думая, что ей сказать. Оказывается, моего шефа звали Кирилл Владимирович...– Алло? Валь? Все хорошо?– Да, все отлично. Я не уволился. Прости.Небольшая пауза.– Но почему?– Просто. Потом расскажу.И я бросил трубку. Я и сам не понимал, почему не уволился.Когда я приехал в назначенное место, то сразу же уверенно направился в нужный кабинет, ожидая худшего. Но сколько я не осматривался, Банана не было видно. Конечно, у него мог быть выходной, или он просто мог находиться в кабинете или коридоре, где я не проходил, но меня вдруг охватило нехорошее чувство. Я попытался одернуть себя.Меня встретили с превеликим удовольствием и вежливостью. Правда атмосфера была немного не такой, как в прошлый раз. Наверное, из-за того, что тогда все-таки был корпоратив. Я отдал передачку и уже хотел было свалить к себе, но вдруг встретился с тем самым извращенцем-блондином. – О, здаров, дружище, сколько лет сколько зим…– Простите? – ответил я, решив сделать вид, что не узнал его.– Да ла-а-адно, не узнал, что ли? Ну ты даешь. Я Саша, друг Банана, ну?– Да, да, я понял… – попытался отвязаться я от его внимания. Хотя он тоже был немного расстроенным. Даже больше, чем остальные здесь. Мне даже стало его жалко.– Кстати о Банане… Слышал, может?Мой слух насторожился. Тело напряглось. – Нет.Мне захотелось уйти куда подальше, но любопытство съедало не меньше.– Он пару дней назад… в автокатастрофу попал.Меня как током ударило. Ноги пошатнулись, но я попытался удержаться. Руки так и норовили выдать меня. Хотя было уже не до этого, мне стало по-настоящему страшно. Господи, Саша…– Он в тяжелом состоянии, но вроде жить будет, вот… – смущенно пробормотал блондин, уже больше закрывшись в себе, не обращая внимания на гостя.– Ясно. Ладно, я пойду. Всего наилучшего.Блондин проводил меня растерянным взглядом.Выйдя из кабинета и оказавшись в коридоре, я тут же прижался к стене спиной, держась за нее, как за спасательный остров. Медленно сползая по ней, я закрыл лицо руками, пытаясь взять себя в руки. Страх все не проходил. Сердце колотилось с бешеной скоростью, отзываясь в висках громким стуком.– Господи… – прошептал я.Передо мной пронеслась вся жизнь, а особенно те ее части, где мы с Сашей были вместе. Это счастье, что я испытывал с ним было самым сильным и, возможно даже, единственным светлым чувством. Все остальное блекло в сравнении с ним. Потом шло время большой боли, когда я чуть ли не умер от его предательства. Но жизнь дала мне шанс, и я пережил это время. И все равно, даже без него, я жил с чувством, будто на чем-то держусь. И только теперь я понял, что этим стержнем все еще оставался он. Теперь я мог остаться один, а он мог умереть... Передо мной вдруг стал вопрос ребром: ехать к нему или нет. Подсознательно, я уже знал, что выберу.Когда-то в детстве я обозвал своего друга и ушел играть с другими, теми, кто даже не особо меня жаловал. Но я решил, что лучше быть с ними. Меня тянуло к ним. Я понимал, что другу будет больно, но это желание пересилило меня. Потом они отказались играть со мной и бросили. Тогда я подошел к своему другу, которого оттолкнул, и сел рядом. Он ковырялся в песке, делая вид, что не замечает меня. И так я делал каждый день. Прошло дней 5, но нам казалось, что прошел год. Однажды друг оттаял и предложил мне лопатку. Я так обрадовался…Вдруг внутри меня что-то щелкнуло, и я начал действовать. Вернувшись к блондину, я узнал, в какой больнице лежит Саша, и, вызвав такси, направился туда. *** В больнице меня не сразу захотели впускать к нему. Но я готов был ждать сколько угодно. Так даже лучше, мне дали время морально подготовиться. Врач сказал, что он должен подтвердить, что я его близкий друг. С ужасным волнением я ждал его приговора. Радовало то, что Саша был в сознании. Вообще, радовало то, что он был жив.Пока я ехал, мне опять звонила Вера, я обнаружил это только сейчас, стоя в коридоре, но не стал перезванивать. Извини, Вера, я правда пытался полюбить тебя. Я даже не обижусь, если ты разобьешь всю посуду или ударишь меня, но так было бы даже лучше. Ты бы наконец смогла стать свободной. Слишком долго мы влачили совместное жалкое существование.Мне разрешили войти, и я, не раздумывая, открыл дверь. В палате на кровати лежал он, с капельницей и весь в ссадинах. Он смотрел на меня, слабо улыбаясь. Я медленно подошел к нему.– Привет… – сказал я все, что и мог в принципе ему сказать. – Привет… – Ты… в порядке?Саша продолжал улыбаться. Так наивно и по-детски. У меня же внутри бурлил целый океан страхов и волнующих мыслей. Правда среди них было и то, что я крепко-накрепко осознал и не позволял этому ускользнуть.– Почему ты не сказал?Он перевел глаза на стену, смущаясь.– Боялся, что ты… подумаешь, что это из-за тебя.Мне стало стыдно за себя же. Он был обо мне такого мнения… – Не бойся. Теперь точно не подумаю.– Хорошо, – вновь улыбнулся он. Его голос так успокаивал, и в то же время заставлял сердце сжиматься от боли. Но боль эта была из-за страха потерять его. – Я волновался… – Со мной все будет хорошо. Прости меня.– За что?! – уже не вытерпел я и разрыдался, – Это ты прости меня за то, что не дал тебе второго шанса!Тут Саша явно удивился. Он не ожидал такой реакции от меня. Хотя слез от меня можно ожидать всегда.– Саш я… понял, что все еще люблю тебя… И, возможно, смогу простить… – меня реально прорвало, – Ты сделал мне больно, и я пытался забыть тебя, но... Не смог. Я не могу жить без тебя. Даже без такого тебя, без любого, понимаешь? Знаю, насколько это глупо, но…Банан вдруг положил свою израненную руку на мою. – Успокойся. Я люблю тебя. Мы попробуем снова. Спасибо за второй шанс, я его не просру, – сказал он в своем стиле, а я понял, что ему уже явно лучше.***Говорят, если человек предал, то предаст и второй раз. Но я не такой сильный, чтобы не прощать. Это моя слабость. Может, потом я и пожалею. Но одно я наконец-то понял: моя жизнь без него – ничто. Эта любовь для меня и невыносимое проклятье, приносящее тонны боли, и огромное счастье, от которого я смогу убежать только на том свете.Видимо, я так никогда и не узнаю, сделал он это сам или это действительно было несчастным случаем. Но я и сам уже подумывал о суициде, поэтому, мог его понять.