1. Лёд (1/1)

Ицки внимательно наблюдал за Шинобу, с каждым днём убеждаясь всё больше: он был восхитителен. Не по годам умён и расчётлив, непринуждённо выполняющий люблю работу, которую ему поручит мир духов. Иной раз и более опытные детективы не способны были справится с тем, что с лёгкостью делал Шинобу. Он был силён и непредсказуем. Каждый раз Ицки пытался угадать, что именно будет предпринято для поимки очередного преступника, каким образом будет исправлена критически опасная ситуация, но Шинобу постоянно удивлял, рассказывая поступками что-то новое о себе. И чем больше Ицки узнавал, тем интереснее ему становилось наблюдать. Шинобу был красив, молод, полон сил и неистраченной энергии. Он ни на кого не обращал внимание, зациклив свой мир лишь на выполнении работы. С момента первой встречи Ицки неотступно следовал за Шинобу повсюду. Поначалу — ловя на себе недовольные взгляды, в которых так и читалось: я не для того пощадил ёкая, чтобы он теперь мне всё время глаза мозолил. Со временем же — став для Шинобу чем-то обыденным. Таким же привычным, как вкусный завтрак по утрам, убранная квартира, занятый диван в гостиной. Для Ицки же частью повседневности стали смерти ёкаев, в последние мгновения жизни замечающих в тени своего убийцы существо, источающее такую же, как и у них, злую ёки. Но всё равно — живое и нетронутое. Зависть, злость, недоумение — их эмоции были весьма разнообразными. Но они не интересовали Ицки. Ему был интересен лишь Шинобу, который разворачивался с пугающим блеском в глазах, иногда — дыша тяжело, хрипло. Ицки был намного выносливее, чем Шинобу, ему не составляло труда бежать хоть целые сутки. Но он был куда слабее и медленнее, всегда оставаясь позади. Да. Точно настоящая тень. Ицки чувствовал власть в голосе Шинобу. В каждом его движении, в каждом взгляде. И не было ни малейшего желания противиться его простым — уж точно не просьбам — приказам.Ицки наблюдал за Шинобу день за днём, изучив его манеры и поведение, прекрасно зная, что означает каждый взгляд и каждый жест. Да, тот был удивителен и непредсказуем. Но Ицки вовсе не ожидал, что в один прекрасный день вслед за Шинобу окажется на белоснежной холодной поверхности, среди обычных, ничего не знающих об их мире людей. Не ожидал, что так нелепо ступит на лёд, тут же потеряв равновесие и едва не рухнув. И уж точно Ицки не ожидал, что обычно крайне равнодушный к спутнику Шинобу осторожно и ловко подхватит его, не позволяя упасть, с лёгким удивлением спрашивая: — Ты что, никогда раньше не стоял на коньках? — Нет, — Ицки убрал волосы с лица, случайно проведя тыльной стороной руки по щеке Шинобу. — С чего бы ёкаю приобщаться к человеческим развлечениям?— Мог бы сказать, — никак не реагируя на неосторожность движений Ицки, то и дело инстинктивно хватающегося за его руки, пробормотал Шинобу. — Или не идти со мной на лёд. — Ну вот ещё, — с трудом встав наиболее устойчиво, Ицки с удовольствием позволил Шинобу поудобнее обхватить себя, насмешливо отвечая: — Я теперь всегда буду рядом. На том, что эти два варианта едва ли отличаются (в обоих Ицки остался бы ожидать на лавке), он предпочёл не заострять внимание. — Счастье-то какое... — ровным тоном произнёс Шинобу, не показывая ни радости, ни, впрочем, недовольства. — Да прекрати же ты падать. За практически каждодневной охотой на ёкаев Ицки иной раз даже забывал, что Шинобу — всё же человек, совсем ещё юный. А у них ведь бывают увлечения. Но Шинобу, конечно, был не таким, как другие люди. Спокойно и без тени смущения он придерживал Ицки, вёл по катку, не позволяя больше ни упасть, ни оскользнуться. Был близок, как никогда ранее, вызывая радостное возбуждение, открывая новую свою сторону. Её почти можно было назвать заботливой, но Ицки догадывался, что Шинобу просто хочет избавиться от проблем и лишнего внимания — наверняка не каждый день по льду ползает взрослый мужчина, не в состоянии подняться. Сам же Шинобу на льду был удивительно прекрасен. Ицки, стоя у бортика и переводя дух, с восхищением смотрел на его точные шаги, плавные движения рук. Как всегда совершенный, как всегда уверенный. Каждый раз, когда Шинобу скользил мимо, где-то в глубине души Ицки хотелось, чтобы он запнулся, оступился... Распластался на льду совершенно беспомощно, снизу-вверх глядя на Ицки. И тогда Шинобу попросил бы... Нет — приказал. Уверенно, с чувством собственного превосходства даже в такой ситуации. И Ицки бы послушно помог — подняться, отряхнуться. Но Шинобу не упадёт. Не здесь, этого недостаточно. Не потребует помощи — не в такой пустяковой ситуации. Ицки и сам достаточно быстро научился стоять на коньках. Понял, как не оскальзываться на месте и не падать. Но он решил позволить себе ещё немного лжи и притворства. Слишком интересно было наблюдать за Шиноби, позволяющим кому-то настолько нарушать свое личное пространство. Таким близким и почти что заботливым, таким почти что обычным. Ицки было интересно узнать, как долго может продлиться этот спокойный вечер.