Глава 41. (1/1)

В шестую ночь будешь со мной любви предаваться. Об этом знали все: начиная от виновников торжества и заканчивая слугами. И в замке только и говорили о свадьбе господина. Его предложение было неожиданной, но приятной новостью, особенно для Ирей. Ей давно не терпелось остепенить сына и избавиться от его странных увлечений, так что по ее велению свадьбу было решено сыграть чуть ли не сразу после церемонии Дерека. По замку ходил слух, что появление Катрин не случайно, как и само торжество, и что за всем этим кроется какая-то очередная королевская интрига. Не все поверили, что невеста Демона выжила после нападения вампира и вдруг спустя несколько сотен лет случайно появилась. Однако девушку нельзя было не любить, она нравилась даже тем, кто был категорически против свадьбы. Кроме, конечно же, Артура. То, что сплетни Анри подтвердились, его только больше разозлило. Теперь ему уже никогда в жизни не вернуться домой. Однако Демон к нему больше не придет, что, безусловно, радовало. Или же огорчало, Артур так и не понял.

"Что ни случается, все к лучшему”, — с болью в сердце отметил они потянулся на кровати. Он так и не покинул комнаты Анри и, когда девушка оставила его и приступила к повседневным обязанностям, притворился спящим. Ему не очень хотелось обсуждать события минувшей ночи, а Анри и так прекрасно понимала, что это было всего лишь мимолетное влечение, котороени во что большее не перерастет. Положив завтрак и чистую одежду на столик, девушка ушла, оставив юношу одного. Вот и все. Он не сразу понял, что теперь он относительно свободен. Да и вообще, когда к нему в последний раз прикасался Демон? Еще до его побега к Мануэлю, а это было довольно давно. Теперь уж точно больше ничего никогда не произойдет. Но неужто Артур тоскует по этим сильным объятиям, широкой груди и тяжести тела? Ему разве не было приятно сегодня ночью? И что он хотел себе доказать, воспользовавшись Анри? Всего лишь утолить свою похоть и узнать, нормальный ли он или уже нет? Он так и не понял, но одно знал точно: он скучал по Демону, по прежнему Демону и готов был многое отдать ради него.*** Демон был в прекрасном расположении духа, и его радовало абсолютно все, что тоже поднимало настроение. Он словно летал, и это замечали все слуги, встречающиеся на его пути. Обычно строгий, серьезный, Демон улыбался и излучал счастье, даря его другим. Зайдя в свой кабинет, он не разозлился от количества скопившейся работы, а наоборот даже взбодрился: никогда он не испытывал такой прилив бодрости. Он подписывал бумаги, а перед глазамивсе стоял ее образ, такой знакомый и такой родной. Он любил каждую ее черточку: и медовые глаза, и узкие губы, но больше всех эту родинку над верхней губой. Демон уже представил, с каким удовольствием он будет ее целовать, когда наконец-то им разрешено будет остаться наедине. Сокровенные мысли возбуждали, как никогда. Демон раньше такого не испытывал, его будто переполняли чувства, и он даже не знал, как их утолить. Было бы эгоистично с его стороны сейчас вот пойти к девушке в комнату и удовлетворить свои потребности, но мужчина уже стоял у покоев Катрин, постучав два раза костяшкой указательного пальца.

Девушка сидела у окна и что-то читала. Увидев улыбающегося Демона, так внезапно ворвавшегося к ней в комнату, она спрятала в подоле платья клочок бумаги и отложила книгу.— Отдыхаешь перед завтрашним торжеством? — спросил он, облокачиваясь на подоконник в паре сантиметром от ног девушки. Она подогнула их под себя, увеличивая дистанцию, но только спровоцировала мужчину подсесть к ней максимально близко.— Да, хотелось немного побыть одной. Демон легонько взял прядку волос девушки, накручивая ее на палец, поглаживая и касаясь губами. Катрин послушно сидела, сжимая ткань платья.—Ты боишься меня что ли? — вдруг спросил он, убирая руку и скрещивая их на груди.— Нет, просто волнуюсь. И переживаю. Ты как-то внезапно предложил это, как будто соревнуясь с братом.— Я уже подумывал о предложении, но как-то не доходило до этого, а вчера как раз выпал удачный случай, — произнес Демон и взял ладонь девушки в свою, подушечкой пальцев водя по ногтям, нежно поглаживая. Катрин пододвинулась ближе и положила голову ему на плечо, устало выдохнув, пряча лицо в мягкой ткани, касаясь губами спрятанной под ней кожи. Она переплела свои пальцы с его, чуть сжав их. Между парой промелькнуло что-то неуловимое. Какое-то приятное тепло и покой, что Катрин почувствовала, как ее охватило смущение. Как странно было вот так с ним сидеть. И как жаль, что все эти чувства не настоящие, а вызваны чудодейственным зельем, а ей так хотелось настоящей любви.Ее взгляд устремился вниз, заметив возбуждение Демона. Она вспыхнула, прикрыв глаза, стараясь не замечать того, что так естественно. Он рассмеялся и поцеловал ее в макушку, вдыхая запах волос. Ему так хотелось прикоснуться к ней, что сдерживаться уже не было сил.— Я так хочу тебя, — прошептал он, глядя ей прямо в глаза. Их лица были так близко, что кончики носов едва касались друг друга. Ресницы девушки дрожали, она нервно сглотнула, облизнув пересохшие губы, и поцеловала Демона, давая ему разрешение на все. Рука тут же скользнула вверх к запястью, приближаясь к рукавам платья, стягивая их с плеч. Их тут же покрыли легкими, почти невесомыми поцелуями, вырывая из Катрин сладкие вздохи. Демон ласкал ее кожу, припав к груди, целуя ее в низком вырезе платья, а потом приспустил лиф так, что открылся отделанный кружевом корсет. Сдавленная жесткими чашечками грудь была весьма удобно приподнята для поцелуев. Он приник губами к сладкой ложбинке, согревая своим горячим дыханием уже и без того разгоряченную кожу Катрин. Так сладостно было пробуждать в невинном теле огонь желания. У нее кружилась голова от тех эмоций, что овладели ею. Она томно выгнулась, подставляя свои прелести его губам. А его язык прокрался к кромке корсета, едва прикрывающего ее соски, в надежде насладиться их сочной сладостью. Мужчина, распаленный страстью, вновь приник к ее губам, уже не лаская, а терзая их. Жажда удовлетворить свой голод сделала его движения резкими, едва ли не грубыми.– Я хочу тебя. Хочу всю, без остатка! – произнес Демон, подхватывая Катрин и неся ее к кровати.

Ее ладони гладили и ласкали его тело, и он улыбнулся, приятно удивленный хоть и неумелым, но таким нежным ласкам. Демон встал, расстегнул пуговицы на жарком пиджаке, скинув его на пол, и рубашке, полностью не обнажаясь, боясь спугнуть Катрин. Его мальчишкам это было не в новинку, но вот ей… Демон заставил Катрин подняться и, обняв ее, расстегнул пуговицы на ее платье, а после взялся за корсет.– Ты так прекрасна, любовь моя, — шептал ей на ухо мужчина, покрывая плечи и шею поцелуями, припадая к ее покрасневшим губам, ловя каждых выдох и каждый стон. Он стянул ее платье вниз к талии и каким-то образом сумел справиться со шнуровкой на ее корсете и даже чуть распустить ее – как раз настолько, чтобы скользнуть под корсет руками. Когда его теплые жадные пальцы обхватили сначала одну ее грудь, а потом и другую, Катрин невольно запротестовала, смущаясь такой откровенной ласки, но получила лишь нежный поцелуй и обещание сделать все сладко и безболезненно, что ей обязательно понравится и захочется повторить. Катрин поверила, отдавшись Демону,а он играл ее сосками, искусно дразня затвердевшие горошины подушечками больших пальцев. Катрин застонала, чувствуя, как кружится у нее голова от наслаждения. Она прикусила губу. Его ладони, вдоволь наигравшись с грудью, скользнули вниз, к ее талии, а потом по юбкам к ногам. Он встал перед ней на колени, взирая на богиню. Она и была ею для него, такая чистая и невинная. Демон осторожно приподнял пышные юбки и, проявив немалое умение, распустил подвязки и приспустил чулки к лодыжкам. Когда он принялся ласкать ее колени и теперь уже обнаженные икры, Катрин опять испугалась, инстинктивно сдвинув ноги.— Не стоит бояться того, что так естественно, моя дорогая. Ты там так прекрасна… — прошептал он, целуя внутреннюю поверхность бедра.– О, Демон… – снова простонала она, сжав черные пряди волос, потянув их вверх. Мужчина встал и обнял ее, покрывая горячими поцелуями ее шею, а его бедра вжимались Катрин в живот.–Ты сводишь меня с ума! – он снова усадил ее на постель, а сам опустился перед ней на колени. Девушка откинулась на спину, изнывая от желания, гадая, что сейчас сделает ее будущий муж.

Приподняв юбки, Демон скользнул по ее коленям вверх. Его руки остановились всего в нескольких сантиметрах от того самого укромного местечка, но вдруг он замер и, взглянув на любимую, попросил:– Пожалуйста, дорогая, сядь. Я хочу раздеть тебя,– он помог ей сесть и обхватил ее руками, чтобы стащить через голову корсет. Его губы изогнулись в дразнящей улыбке. – Ты так прекрасна. Не нужно стесняться своей наготы, дорогая. Он снова обхватил ее груди руками и, приподняв, чтобы ощутить их тяжесть, принялся осторожно сжимать их и поигрывать сосками.– Откинься на спину, – попросил он и чуть нажал руками на плечи Катрин.Он встал и осторожно раздел ее, а потом сел рядом с ней и накрыл ладонью холмик между ее ногами.– Этого тоже не бойся. В любом случае нам бы пришлось через это пройти, будь это сейчас или завтра ночью. Катрин подняла голову и приникла в жадном горячем поцелуе к его губам. И в тот же миг ее лоно почувствовало его пальцы. Демон мечтал, чтобы их ласки были неторопливыми, что он медленно научит ее всему, что знает сам,но как же ему хотелось наброситься на нее со всей пылавшей в нем страстью и заполнить ее собой всю без остатка.– Я хочу доставить тебе удовольствие. Я научу тебя, – прошептал он ей на ухо.– Я готова. Я тоже хочу тебя,– прошептала она в ответ, изгибаясь под его пальцами. Демон снова встал перед Катрин на колени и принялся дразнить языком ее пупок, руки же его тем временем путешествовали по ее животу, бедрам и груди. Не в силах ждать дольше, он опустился на нее и скользнул между ее бедер. Катрин резко выдохнула, сжавшись и стиснув зубы. Но получила полный нежности, успокаивающий поцелуй в висок, и расслабилась, позволила Демону действовать.Она обхватила его спину ногами и впилась ртом в его губы. С восхитительно сладкой неторопливостью Демон чуть отодвинулся от нее, а потом снова заполнил ее собой, проделывая это вновь и вновь до тех пор, пока она не принялась извиваться, требуя большего. ?Она быстро учится, моя ненасытная девочка?, — он улыбнулся, довольный ее реакцией, а потом закинул ее ноги себе на плечи и обрушил на нее всю силу своей страсти, даря ей наслаждение каждым своим прикосновением. И вскоре удовольствие пульсирующей волной прокатилось по всему ее телу, и Катрин без сил откинулась на простыни. А Демон, сделав еще несколько резких движений, почувствовал, как острое наслаждение настигло и его, требуя немедленного выхода. В эту ночь они не размыкали объятий…*** Каждая клеточка еще помнила прикосновения Анри, теплоту и нежность ее кожи. Но в груди противно тянуло, как будто Артур совершил какое-то преступление, и совесть побуждает сознаться в этом. Считается ли изменой то, что было вчера ночью? И почему он решил воспользоваться девушкой и вместить на ней всю свою злость и обиду на Демона? Ведь ему правда обидно. И дело даже не в самой свадьбе, а в том, что все это произошло так быстро. Совсем недавно Демон клялся в вечной любви и готов был ждать вечность, а теперь в упор не замечает, бросив, как разонравившуюся игрушку. Ведь если бы все это случилось хотя бы в течение месяца, Артур бы понял, но еще и недели не прошло, как Катрин появилась, и начались метаморфозы господина. И юноша опять разозлился. Но не знал, на кого больше, на Демона, что тот променять его на женщину и просто выбросил, как и многих других мальчишек, либо на самого себя за то, что так сильно ревновал. Артур больше не мог отрицать того, что привык видеть Демона всегда рядом с собой, привык к его обществу и вниманию, и этого всего ему сильно не хватало. Он, собственно, никому в этом мире не нужен, разве что только одному Демону, ну еще Каю и Лео. А теперь остались друзья и осознание собственного одиночества. Оно никогда так яро не ощущалось, всегда кто-то да рядом был, а теперь...—И все из-за этой Катрин! — прокричал Артур, вскакивая с кровати, переворачивая и опрокидывая на пол все, что подвергается под руку. Мебели в собственной комнате Артура было не так уж и много, только шкаф для одежды, тумбочка и большая мягкая кровать. Действительно, что еще нужно для счастья фавориту господина. Вот только теперь бывшему. Но злость и душащую ревность необходимо было куда-то выместить. Вцепившись в белоснежные шторы, он потянул их вниз, сдирая вместе с гардиной. Мягкая ткань полностью окутала человека, он упал сначала на колени, сильно сжимая ее в кулаках, потом и вовсе завалился на бок, так и не выпутавшись из нее. Гардина с одного края упала, разбив окно, с другого еле-еле держалась в стене.

Ему было так плохо и одиноко. Его душила ревность и осознание того, что он потерял Демона. Если бы он раньше понял, что так сильно нуждается в мужчине, показал ему не свое глупое упрямство, а те теплые чувства, что испытывал к нему, можно было удержать его рядом, но не теперь. Демон не будет за ним бегать вечность. Теперь уж точно. Из груди вырвался полный боли и отчаяния крик, больше похожий на рев раненного зверя, вот только эту рану было так трудно вылечить. В комнату кто-то вошел, прервав самобичевание Артура. Шаги становились громче, по вибрации, распространяющейся по полу, он понял, что этот кто-то приближался. Юноша попытался скинуть с себя шторы, но тяжело было освободиться от длинной ткани. Наконец почувствовался свежий воздух, но не удалось в темноте никого разглядеть. Он и не заметил, как село солнце, и настуила ночь. Да и какое значение имело теперь время суток.— Кто тут? — поинтересовался Артур, вставая и стряхивая с себя осколки. Надо было просто дойти до тумбочки и зажечь свечу, но и ее пришлось бы искать по полу, ведь все, что можно было, Артур либо опрокинул, либо разбил. В комнате было по-прежнему тихо, как будто никого, кроме самого хозяина не было. Подойдя к окну и встав к нему спиной, он стал всматриваться в темноту. Разруху комнаты было еле заметно, а ночь была безлунной. И никого не видно. В любом случае, гость, скорее всего, ушел, посчитав, что никого нет: Артур, прикрытый шторами, вполне мог сойти за кучу мусора. Юноша направился к выходу: спать в этой комнате все равно было не возможно. И тут у самого выхода рот ему зажали рукой, другой обхватили тело у локтей, не давая воли рукам. У Артура промелькнула мысль, что убийца слишком нетерпелив и предсказуем, раз вновь попытался на него напасть. И это явно мужчина. Женщина не смогла бы удержать и обездвижить юношу. И следом Артур осознал то, что ему никто не сможет помочь. Кричи, не кричи, а его никто не услышит, ведь его комната находилась дальше, чем комната мальчишек, да и они не станут прибегать к нему. Паника охватила его сердце, вытеснив из него все любовные переживания. Нужно было скорее избавиться от убийцы и скрыться от него в одной из комнат, отчаянно крича и прося помощи.— Только пикни, и я за себя не ручаюсь, — приказал мужчина, и его голос показался юноше слишком знакомым, но вспомнить в панике никак не мог. Все тело напряглось, когда рука убралась ото рта и за чем-то потянулась. Артур зря времени не терял: он замахнулся и ударил незнакомца затылком в лицо, и, пока тот приходил в себя, поспешил к выходу, но только он схватился за ручку, его тут же потянули вниз за лодыжку.— Нехорошо так поступать, — разозлился убийца, хватая юношу за волосы и впечатывая его в пол. Из носа тут же потекла кровь, юноша облизнул верхнюю губу, чувствуя металлический вкус во рту, попытался встать, но его опять ударили, дезориентируя. В голове трещало, место удара болело, но Артур собрал все свои силы и закричал, пытаясь хоть кого-нибудь позвать. Вдруг кто-то услышит хоть отголосок возни и заглянет сюда, и тогда он окажется в безопасности.— Ты меня уже бесишь, солнышко, сильно бесишь, — прорычал нападавший, опять хватая за волосы и переворачивая юношу лицом к себе. И тут Артур его узнал. У него даже дыхание перехватило, а сердце болезненно стукнуло, оставив в груди ноющую боль. Он знал эти глаза так хорошо, но не хотел верить в происходящее, так не хотел. Лицо убийцы расплылось от слез, тоненькой струйкой скатившихся из уголков глаз.— Ты… — выдохнул он, вновь слизывая кровь с губ, придя в себя и окончательно осознав, что происходит и кто перед ним сейчас.— Только пикни, и я тебе язык отрежу и скормлю, — произнес такой родной голос, и длинная челка упала на лицо, пряча серые глаза.— Почему?.. — выдохнул Артур, уже больше не сопротивляясь, отчаянно хотевший узнать правду, но получил удар рукояткой ножа в скулу.— Ничего личного, дорогуша, я лишь выполняю свой долг. Ты мешаешь свадьбе. Ты можешь все испортить, так что тебя нельзя оставлять в живых, — произнес мужчина, приставив к горлу лезвие, но почему-то остановившись, увидев слезы Артура. Тот никогда не плакал, даже в самые сложные для него секунды, даже тогда в убежище Мануэля, когда он готов был вот-вот уйти в мир иной. И вот сейчас.— Я же люблю тебя, — прошептал Артур, разглядев в серых глазах удивление, а потом слепую ярость. Нож полоснул по горлу, пара капель попала на лицо убийце, и тот стер ее тыльной стороной ладони, слизнув с руки.

— Гадость, — сплюнул мужчина и хотел уже нанести второй удар, как в коридоре загорелся свет и послышались топот и чьи-то крики. Он поднялся, видя как потухают медовые глаза, как из тела уходят последние остатки жизни, и, решив, что юноша умрет от потери крови, выпрыгнул в окно, на секунду задержавшись, зацепившись одеждой за осколки стекла. В комнату вбежал Кай, за ним Анри и Лео. Девушка истошно закричала, а из глаз брызнули слезы. Она отчетливо слышала приказ молодого волшебника и что есть мочи побежала за лекарем, пока принц держал рукой горло, пытаясь остановить хлеставшую кровь.

— Кто это? — одновременно спросили друзья, но Артур их не услышал, потеряв сознание.