глава 7 ( глава 44) (1/1)

Дейдара неуверенно посмотрел на красноволосого парня, который молча наблюдал, как мальчик пьет.— Ты ведь теперь мой хозяин, да? — отстранив, наконец, от себя чашку, произнес парень. Сасори холодно улыбнулся.— Нет, — Акасуна взял кружку из рук Дейдары, скучающе посмотрев на серое дно, — ты слишком много на себя берешь — у меня пока нет ни одного повода становиться твоим хозяином.— Нет? — светловолосый парень непонимающе посмотрел на киборга.Сасори лишь мрачно мельком взглянул на юношу, после чего молча встал с кровати и направился в сторону двери.Фрик загнанно проводил киборга взглядом и, оставшись в городом одиночестве, находился в серьезном замешательстве, не понимая, что сейчас нужно сделать. Наедине с мыслями ему долго оставаться не дали: буквально через пару минут после ухода киборга в комнату вошел темноволосый парень с халатом в руках.Он подошел к блондину и протянул тому одежду.— Господин приказал привести Вас в порядок, — холодно осведомил мальчика андроид.Уже через пару часов попытки сделать из парня что-то более-менее цензурное увенчались хоть и малым, но успехом. Сасори молчаливо наблюдал за процессом изменения паренька, и только когда робот, облегченно вздохнув, вышел из комнаты, Акасуна подозвал парня к себе.Дейдару звать дважды не пришлось — юноша быстро юркнул с кровати к киборгу, где тот царственно восседал на стуле, опираясь рукой на стол, придерживал голову. Блондин подошел к нему в упор, вопросительно смотря по сторонам, пытаясь понять, куда ему нужно сесть, но Сасори ловко дернул его за руку, и тому, кроме как сесть Акасуне на колени, ничего не осталось.— Ну… — Дейдара вяло улыбнулся, — если ты не мой хозяин, тогда зачем меня здесь держат?Киборг задумчиво провел рукой по белой пряди мальчишки.— В принципе никто тебя не держит: если хочешь, можешь уйти прямо сейчас, — для подтверждения своих слов он слегка подтолкнул юношу со своих колен, но тот надежно уселся, — но если не хочешь, приведи мне хотя бы один фактор, который мне бы показал, что стоит делать тебя своим рабом.— Эхм… — блондин недоумённо смотрел на Акасуну, — то есть я должен сам в рабы напрашиваться?Сасори только холодно на него смотрел, с каким-то странным подобием печали.— Образно говоря — "да", силком я тебя привязывать не собираюсь, да и повода ты мне не даешь.— А какого именно повода тебе не хватает? — Дейдара уже потихоньку осмелился и начал отходить от той робкой неуверенности, которую испытывал ещё пару часов назад. И теперь понимая всю свою буквально привилегированную ситуацию, слегка неловко ладонью коснулся лица будущего господина и томно взглянул в его глаза.— Хм, например сейчас ты дал ещё один повод не брать мне тебя под свою опеку.— Киборг слегка оттолкнул ладонь мальчишки.— Тс, — парень быстро убрал руку и недовольно уселся, — и сколько уже у меня таких поводов? — с наигранной обидой произнёс он.— Хм… я застрелил из-за тебя двух химер — раз; мне пришлось подобрать тебя и везти ?домой?, которого у тебя нет, так как ты меня обманул — два; ты ко всему прочему оказался шлюхой — три; ну и четыре: ты абсолютно не умеешь себя вести, у тебя нет даже примитивных манер обращения. Пока всё, но, как видишь, это всё не в твою пользу. Так что приведи хоть один аргумент.Дейдара язвительно цокнул и косо посмотрел на Сасори.— А можно узнать тогда какого чёрта ты меня вообще подобрал и притянул сюда? Я вроде как не просил ни опекунства, ни помощи, — на этой фразе мальчик слегка пугливо отвел глаза: ведь на деле он не помнил, как он тут вообще оказался, но потом всё же снова посмотрел на Акасуну. — И вообще: если я — шлюха, то какого хрена ты вообще со мной возишься, а? Выкинь меня как и всех! Я же вроде уже всё сделал в качестве сучки или тебе не понравилось и ты ждешь чего-то большего? — Сасори с интересом приподнял бровь, глядя на то, как блондин взбесился. — Да и каких ты манер от меня ждешь?! Уж извини, у меня была только одна манера: показать свое тело!— на конце фразы Дейдара действительно разозлился.До этого смотря на Сасори пугливым зверьком и видя в нем потенциальную защиту, теперь он уже глядел на ликвидатора как на агрессора, непрошено влезшего в его жизнь.Мальчишку с детства бесило, когда его называли ?шлюхой?, ?потаскухой? и тому подобным. Его всегда это слишком сильно задевало за живое, и каждый раз обида целиком захватывала сознание, уже полностью заставляя забыть где он и с кем.— Ты сбежал от этой манеры, а я тебе помог. Хочешь ты этого или нет, но в моих глазах ты пока всего лишь проститутка, которая сама не выживет на улицах. Да ты и так слишком истощен даже для того, чтобы просто к кому-то прибиться. Я же предоставляю тебе все условия жизни, при условии, если ты докажешь мне, что достоин этого.Дейдара недовольно сощурился.— Слушай, мне плевать, кто я в твоих глазах! Была бы моя воля и если бы каста позволяла, до сих пор бы никому не дал себя коснуться. А если ты высший и гордишься тем, что тебе всё можно, то отлично, но не смей говорить того, чего не знаешь! Я выживал в таких условиях, что улицы могут показаться манной небесной. Я не собираюсь ничего никому доказывать, и я не прошу от тебя ни защиты, ни условий. Я просто хочу жить, понимаешь? Мне плевать на всё, что ты мне можешь дать на твоих же условиях, я просто хочу просуществовать ни как животное или подстилка хотя бы последние пару месяцев жизни.Сасори ничего не ответил, только в комнате повисла напряженная тишина, парень, прекрасно осознавая, что сказал слишком много ненужного, тихо приподнялся с колен Акасуны, легко расстегнул на себе полупрозрачную ткань халата, которая с такой же легкостью соскользнула с молочной кожи, полностью обнажая юное тело. Этим жестом парень сразу показал, что ему ничего от ликвидатора не надо.— Я хочу уйти… — парень тихо произнёс это, после чего с сожалением, но без страха посмотрел в жуткие неживые красные глаза, которые будто пронизывали его загробным холодом. ?Настоящий высший?, — слегка поежившись, подумал мальчик. После чего до него, наконец, дошло, что за его хамство возможно ему не только пару месяцев свободы не будет, но уже и пяти минут прожить не дадут.После отвратительно вязкой минуты удушливой тишины киборг, наконец, ответил:— Иди, — Сасори пренебрежительно махнул рукой и больше не смотрел в сторону мальчишки, который с выжидающей настороженностью всё вглядывался в его лицо, — но уйдёшь ты в таком же виде, как сейчас стоишь передо мной.