11 глава "Мысли" (1/1)

— Но почему? – в очередной раз спросил я, смотря на Уильяма, но не замечая его. Я уже не лежал, а полусидел на подушках, хотя перейти в такое положение стоило мне огромной выдержки, ведь было так больно…Услышав рассказ начальника, я… я даже не знал, как реагировать. Я был просто в шоке. У меня в голове не укладывалось, что после того, что случилось той ночью, Себастьян захочет меня убить, да ещё так подло. Я не хотел в это верить, но сомневаться в правдивости слов Уильяма у меня не было причин.Убить… но я бы тогда просто перестал существовать! Или… даже не знаю, в кого бы я превратился.Судьба, видно, решила надо мной посмеяться, но как злобно! Такая замечательная ночь и такое кошмарное пробуждение… Такие сладкие мечты и такое горькое разочарование… Как же всё было прекрасно, и как грандиозно всё это разбилось вдребезги! Почему? За что? Казалось, грудь сдавила стальная рука, или, может, это пудовый могильный камень? Я не мог сделать полноценного вдоха.— Грелль, — начальник встревожено посмотрел на меня. – С тобой всё в порядке?Я хотел ему ответить, но не смог ничего сказать. Просто беззвучно открыл и закрыл рот, ловя воздух. По щекам потекли горячие слёзы, и это было моим спасением. Меня прорвало, я смог говорить.— Почему… зачем… Себас… тьян… чик! – я всхлипывал, слёзы приносили боль, а боль приносила новые слёзы.— Грелль, успокойся, — Уильям, казалось, был растерян. Но, может, это было не так, я не мог разглядеть за стеной слёз.Кто же виноват в трагедии? Я. Глупец, идиот! Поверил демону – это моя провинность? Или то, что я его полюбил? Не разглядев при этом его сущность…

Как же так?Почему я не умер? Почему судьба до сих пор оставила меня в живых? Себастьян убил бы меня, и всё было бы хорошо… Я бы ничего уже не чувствовал и не рыдал бы сейчас, позорясь перед начальником…Ах, это ужасно! Зачем жить, если любви не существует? Я всё бы отдал за это чувство, но если его нет… если Себастьянчик так подло пытался убить меня… может, если я умру сам, всем станет только лучше? Но как умереть? Я провёл рукой по своему забинтованному телу. А ведь это выход! Выход в никуда, но всё же…Слёзы уже текли не такой обильной струёй. Я обдумывал, как бы так эффективнее сорвать повязки, чтоб достать до раны, а потом сделать что-то с ней, причинить себе непоправимый вред, чтоб и не спасли…Я сомкнул пальцы на боку. Тело пронзила ужасная боль, но сейчас она уже меня не пугала. И тут кто-то оторвал мою руку от раны, больно зажал. Уильям… а я про него уже забыл.— Что ты делаешь? – разгневано сказал он. – Хочешь ещё больших проблем?Я рыдал и не обращал внимания на начальника. Мне было плохо. Это же надо так – даже умереть не дают! Уильям сильно сдавил мою руку, и она ужасно болела. Я попытался вырвать её, но Ти Спирс только усилил хватку.— Ты меня слушаешь? – грозно спросил он и, вероятно, для убедительности ещё больше сдавил руку. – Сейчас же успокойся!— Б-больно, — простонал я. Чёрт, ну начальник даёт – теперь кисть болит больше, чем бок! Ти Спирс понял меня и послабил хватку, но руку не отпустил.Я вздохнул. И снова он спас меня, но зачем?— Мне нужно идти на работу, — сказал Уильям. – Успокойся. Хватит мне тут сырость разводить!— Зачем ты меня спас? – спросил я. Плевать мне на его работу, это важнее!— Что значит зачем? – строго спросил начальник, посмотрел на меня, и выражение его лица переменилось. – А… Давай я тебе потом расскажу.— Почему потом, я хочу сейчас! – потребовал я, но из глаз снова покатились предательские слёзы. Почему я не могу их остановить?— Потому что мне надо на работу, — терпеливо объяснил начальник. – Я отвечу на все твои вопросы, когда вернусь. А сейчас тебе надо успокоиться, поспать… Ну же! – я всё ещё плакал и ничего не хотел. – Я не могу оставить тебя самого в таком состоянии, — продолжил он. – Или ты сейчас успокоишься, или я привяжу тебя к кровати.Я ошалело посмотрел на Уильяма и бессмысленно спросил:— Почему к кровати?— А ты хочешь к стулу? – хмыкнул начальник. – Тебе будет больно. И спать неудобно.Ах, как мило. Ти Спирс заботится о моём комфорте. Но я не хочу быть привязанным! Уилли и вправду может так поступить, поэтому надо успокоиться. Я начал глубоко дышать, вытер слёзы. Постепенно пришёл в своё нормальное состояние.— Всё? – спросил начальник. – Больше не будешь реветь?— Нет, — пообещал я.— Спи, — сказал он. – Обсудим всё, когда ты проснёшься и не будешь так бурно на всё реагировать, — Уилли заботливо укрыл меня одеялом, и я растаял от умиления. Зачем мне подлый Себастьян, если у меня такой хороший начальник? Воспоминание о демоне-дворецком легло комом в горле, и я чуть ли снова не расплакался. Не надо думать о нём. Не сейчас.Уильям пожелал мне сладких снов и пообещал ночью вернуться. И наконец я отбыл в мир Морфея.Когда я проснулся, почувствовал себя более-менее отдохнувшим. Тело болело меньше, и я практически безболезненно мог делать простые движения. Как хорошо, что я шинигами! У меня заживает всё гораздо быстрее, чем у людей.За окном было светло. Видно, сейчас день. Значит, либо я проспал всего несколько часов, либо, что вероятнее, больше дня. Главное, выспался. Уильям, скорее всего, на работе.Себастьян… зачем? Всё было так прекрасно. Я же его любил… и до сих пор люблю. Почему он так поступил со мной? Я не смогу забыть эти глаза… эти волосы, губы, руки… его… Я хочу знать. Какова причина такого поведения? Да, он, конечно, сначала хотел меня убить, я, признаться, тоже стремился залить его кровью, но ведь это давно прошло. Да и вообще, Себастьян бы не стал убивать исподтишка. Нет. Стал же. Эх-х-х-х… Себастьянчик, мой Себастьянчик… почему ты такой? Прекрасный, но… коварный? Как так? Случившееся не вяжется у меня с этим образом, с этой красотой, с той нежностью, которую он подарил мне тогда… Я узнаю. Я всё узнаю! Почему это случилось, кто виноват, и что делать. Не могу не узнать. Не могу бросить всё так, как есть. Но хватит об этом думать! А то снова появятся слёзы, а начинать день из них мне бы не хотелось.Мне надоело лежать. Моя любопытная натура требовала встать с кровати и изучить всё вокруг. Мне было интересно, как живёт Уильям, дом у него или квартира, сколько комнат… Я медленно перешёл в сидячее положение, почти без боли. Свесил ноги с края постели, нащупал пол. Почему-то стало холодно. Мне бы тапочки. Держась за спинку кровати, встал. И сразу же назад сел, — сильно закружилась голова, и потемнело перед глазами. От резких движений проснулась сильная боль. Я замер. Через несколько секунд стало легче. Ничего – первый блин комом. Сейчас отдышусь и снова попробую встать.Вторая попытка была не намного лучше первой – я смог простоять всего несколько секунд, прежде чем упал на кровать. Но я упорный и не сдался. Третья попытка была точно такой же, как и вторая. Если бы эти старания увидел кто-то, он бы, наверное, повеселился. После четвёртой попытки я упал на кровать совсем неудачно – на травмированный бок. От жуткой боли у меня потекли слёзы, я шипел сквозь зубы. Где-то с минуту я не мог прийти в себя, а когда очнулся, понял, что ходить мне пока рано, поэтому снова как можно удобнее умостился на кровати и начал ждать Уильяма.Чтобы не скучать и не терять времени зря, я решил проанализировать последнее происшествие так, как мой начальник. Включить логику и посмотреть на всё бесстрастно. С чего начать? С конца? Так, Себастьян меня ударил моей косой. Почему косой?Потому что у него нет другого оружия. Чтобы достать косу, он меня соблазнил… Как горько. Не получается что-то у меня бесстрастно… Чтобы проделать всё это, меня пригласили в поместье. Стоп. Пригласил меня граф. Следовательно, он знал о том, что будет после. Может, это он отдал приказ убить меня? Логично получается. Сиэль пригласил меня в поместье, вечером он ?захотел спать? и оставил меня с Себастьяном наедине…Всё сходится! Я был взволнован от этой неожиданной мысли. Это надо обязательно рассказать Уильяму!Только постает вопрос: зачемСиэль хотел меня убить? Он просто мстил за Мадам Ред? Но ведь столько времени прошло… да и, мне кажется, даже мне было более жалко Мадам, чем Фантомхайву. Уж скорее это связано с последними убийствами. Что бы изменилось, если бы я умер той ночью? Я бы не сдал отчёт начальнику! Значит, я знаю что-то важное, что Сиэль хотел бы скрыть. Но есть ещё один вариант. Может ли случиться так, что Себастьян попросил своего господина помочь ему, подыграть? Правда, это не в характере дворецкого… но всё же. Может ли Микаэлис быть виновником убийств? Он должен быть голодным, ведь он столько лет бегает за душой этого мальчишки. Но он не может ставить ?крестики?. Себастьян покрывает какого-то своего друга? Я думаю, надо расспросить его, но как?Была уже ночь, когда пришёл Уильям. Я был рад, ведь с нетерпением его ожидал – я хотел поделиться с начальником своими мыслями. Ти Спирс выглядел ужасно уставшим, мне даже стало его жаль. Спал ли он вчера?

Я хотел сразу же рассказать всё начальнику, но он остановил меня. Чуть ли не насильно он накормил меня (а я не чувствовал голода), и только потом выразил желание послушать мои рассуждения. Пока я говорил, он молчал, и это немного насторожило меня. Когда я закончил, он всё так же странно на меня смотрел, и тогда я нетерпеливо спросил:— Ну? И что ты об этом думаешь?Уильям поправил очки и неожиданно ответил:— Я думаю, что тебе не стоит об этом волноваться. Я освобождаю тебя от этого дела. Выздоравливай быстрее и принимайся за сбор душ.Это было для меня шоком.— Как… ты не можешь так со мной поступить! Если я не узнаю правды, я же с ума сойду! Уилли! Не будь так жесток! – я пытался как-нибудь разжалобить начальника, но он был похож на каменную статую, и я понимал, что Ти Спирс вряд ли отступит от своих позиций. Так оно и было. Уилл перебил меня и со злостью сказал:— Ты и так натворил дел! Запутал всё. Оставить заниматься тебя этими убийствами? Чтоб тебя уж точно кто-то прикончил? Ну, нет, — Уильям бросил на меня сердитый взгляд. – Ты просто никудышный работник. Вечно создаешь проблемы! И ещё что-то требуешь! – я хотел возразить, но начальник не дал мне ничего сказать. – Посмотри на себя! Позволяешь себе спорить со мной! Да у тебя просто нет для этого полномочий! – сказал он. Я замолчал. Потом Уильям продолжил, уже другим тоном: — Значит так. Я снимаю тебя с этого дела, и возражения не принимаются. Честно говоря, и давать тебе его нестоило, — в его голосе был знакомый лёд. Я был весьма обижен этими обвинениями. Пересилив обиду, я снова попытался убедить начальника оставить всё так, как было. Но он просто не стал меня слушать.