2.2 Бред. (2/2)

Контроль: ослабленный.Задача: восстановление от физических повреждений.Отличительная особенность: ступени.Попытка блокировки источника.

Сбой.— То есть ты в любой момент мог так же спокойно прийти, открыть эту чертову дверь, снять ошейники и размеренным шагом вывести нас через черный ход?! – Максвелла трясет от негодования, Хиро кривит губы в безразличной полуулыбке.

— Ага.

Подойдя к двери их камеры, я сильно засомневался в правильности своего решения. Вместо того чтобы трястись в углу и ждать своего спасителя, то есть меня, эти придурки катались по полу и мяли друг другу морды с таким остервенением, как будто их пребывание за решеткой было самым меньшим поводом для волнения. А сейчас они нацепили свои привычные благоразумные маски и делают вид, будто ничего и не случилось. Но струйка крови изо рта Дуо, получившего локтем по челюсти, и напряженная походка Хиро, пару ребер которому совсем недавно сломали ногой в гипсе, служат мне жестоким напоминанием. Вот он, мой выбор. Сплевывающий на пол кровавую слюну, вправляющий вывихнутую руку, напяливший темные очки, чтобы спрятать фигнал, перетягивающий носовым платком прокушенную руку.

— Тебе не кажется, что ты слегка заставил нас понервничать?Ненавижу его в этот момент еще больше, чем Кэт, и в то же время не могу удержать улыбку – я чертовски рад, что с их мозгами все в порядке. По крайней мере, не хуже, чем обычно.

— Мне надо было кое о чем подумать.Его ноздри негодующе подрагивают, но следующее замечание он все же удерживает при себе. Я останавливаю внедорожник у покосившегося заброшенного здания, которое давно присмотрел на этот случай, подхожу к обвалившейся местами лестнице и приглашаю их жестом следовать за мной. Лицо Максвелла недоуменно вытягивается, Хиро вопросительно кривит бровь, но оба следуют за мной. В конце концов, с них причитается.— У тебя будут неприятности, – первая фраза, которую я слышу от Хиро с тех пор, как был подавлен мятеж Миримии.

— О, да, непременно, у меня будут огромные неприятности!Да чего они так на меня уставились?! Мне нельзя быть болтливым и раздражительным, это привилегия Максвелла? Трова – паинька, сдержанный, вежливый, а этот неврастеник, срывающий со своей формы знаки отличия и перепрыгивающий через две ступеньки при подъеме – кто это вообще? Кстати, про ступеньки. Максвелл совсем не рад, что ему приходится волочиться за мной наверх, потому что с гипсом это делать совсем неудобно, и теперь он, хромая, воет в конце нашей маленькой колонны. А я? Я получаю хоть какую-то компенсацию за то, на что меня вынудили эти двое, и совсем не намерен сбавлять шаг.

Ступенька, ступенька, ступенька, еще одна чертова ступенька. Все ближе к бледнеющему небу. Все дальше от нее.— Тебя будут искать, — Хиро сегодня на удивление разговорчивый.

Максвелл злобно шипит где-то пролетом ниже.— Будут.

Хиро Юи, тот самый (теперь я уже в этом уверен) с сомнением смотрит в мою сторону, не отставая ни на шаг:— У тебя же есть какой-то план?— Ну, конечно, — против воли, я злобно скалюсь ему в лицо, но это не производит на него ни малейшего впечатления. Чего и следовало ожидать.— Трова, если не секрет, что это за гениальный план, который не позволит изловить тебя на территории, целиком и полностью принадлежащей хозяевам улучшенных? – Раздается откуда-то снизу вопль Максвелла.

— Поверь мне, Дуо, этот план очень простой. Прибавь шагу, а то пропустишь самое интересное.

Ступенька, ступенька, ступенька. Все ближе, все дальше.

— А шоу, которое нас ожидает, на самом деле стоит того? – Не унимается он, а я скриплю зубами, чтобы не сказать вслух: лучше бы ты так работал головой, как это делаешь языком.Ступенька, ступенька, ступенька, вопрос без ответа повисает в воздухе и эхом скачет по стенам вверх. Все дальше.Отличительная особенность: звон.Тонкая струна у меня в башке совершает незатухающие колебания. В тот самый момент, когда Трова поинтересовался из-за решетки, не зря ли он нас отвлекает, Дуо напоследок все же приложил меня головой о бетонный пол, и у меня до сих пор звенит в ушах.

Ступени под моими ногами мелькают, обшарпанные, покрытые налетом пыли и бетонной крошки.

Трова передо мной уходит вверх быстрой пружинистой походкой человека, который намерен сгоряча сделать что-то очень странное. Сейчас я вспоминаю: в тот день, когда я убил Рилину, мои движения были спокойными и размеренными, а голова оставалась ясной. Никакой лихорадки. Я вспоминаю её взгляд, легкую улыбку в тот момент, когда она меня заметила, и звон в ушах становится нестерпимым.Попытка блокировки.Сбой.Попытка блокировки.Сбой.Попытка блокировки.Сбой.Попытка блокировки.Сбой.Попытка блокировки.Сбой.Попытка блокировки.Сбой.Попытка блокировки.Сбой.Попытка блокировки.Успех.Через люк мы выбираемся на чудом уцелевшую крышу, я подхожу к самому краю, и Хиро с Дуо следуют за мной.— И что теперь?Поворачиваюсь к ним и чувствую, как мои губы растягиваются в грустной улыбке:— А теперь – смотрите.— Трова, тебя ведь и правда будут искать, пока из-под земли не достанут, — голос Максвелла звучит необычайно серьезно. Лучше бы они поволновались за меня чуть пораньше.

— Видите впереди развалины?Максвелл беспомощно щурится, Хиро утвердительно кивает.— Это Камерун, Подгород. Сразу за ним – уже известная вам девятая база. Справа от нее цепочкой – базы с восьмой по первую. Все базы сообщаются под землей друг с другом, точно так же как несколько заброшенных заводов – с Подгородом. Ходят слухи, что и старые, и новые тоннели где-то соединяются. К сожалению, базы находятся друг от друга на слишком значительном расстоянии, и пока их не видно.Я чувствую, как за моей спиной они напряженно замерли в ожидании. Они уже догадались, что я сейчас сделаю, но до конца в это не верят. А зря. Я достаю пульт.— Девятая база производит бойцов класса Ассасин. Тридцать два научных сотрудника, двадцать сотрудников Особого Отдела, гарнизон – триста шесть новобранцев, девять опытных образцов.Нажимаю первую кнопку, и далеко на горизонте появляется столб огня и пыли. Я, уже не видя и не слыша ничего вокруг, продолжаю:— Восьмая база производит бойцов класса Берсерк. Пятьдесят научных сотрудников, двадцать шесть особистов, гарнизон – триста пятьдесят два, двенадцать опытных образцов.Вторая кнопка, взрыв.— Седьмая база, Берсерки. Сорок три научных сотрудника, двадцать восемь особистов, гарнизон – двести восемьдесят, тридцать четыре опытных образца.Третья кнопка, взрыв. Мой голос начинает чеканить слова, каждую цифру быстро, четко и неизбежно, как приговор.— Шестая база, Берсерки. Тридцать научных сотрудников, пятнадцать особистов, гарнизон – триста восемь, двадцать пять опытных образцов.Столб пламени.— Пятая база, Берсерки. Двадцать пять, двадцать, триста восемьдесят четыре, сорок восемь.Взрыв.— Четвертая база, Искатели. Шестьдесят восемь научных сотрудников, двадцать два особиста, гарнизон – тысяча двести двадцать семь, три опытных образца.Взрыв.— Третья база, Координаторы. Восемьдесят научных сотрудников, двести восемьдесят два особиста, гарнизон – пять тысяч, десять опытных образцов.Взрыв.— Вторая база, Оптимизаторы. Триста сорок четыре научных сотрудника, пятнадцать особистов, гарнизон – две тысячи человек. Три опытных образца.Взрыв.— Первая база, Берсерки. Пятнадцать научных сотрудника, двадцать шесть особистов, гарнизон – три сотни, шестьдесят восемь опытных образцов, конгрессмен Боэ.Взрыв.— Подгород. Читающий Искатель. Один опытный образец.

Я нажимаю последнюю кнопку и чувствую колоссальное облегчение и удушающую пустоту. Становится дурно, ноги подкашиваются, и меня подхватывают чьи-то руки.Место: неизвестно.Дата: снова поздно.

Контроль: значительно ниже нормы.Задача: наблюдение.Блокировка.Я хочу жить.Я тоже.

Тогда почему?Мы это сделали. Остальное уже не важно.

Ян…Мы же это сделали?Да, Ян, все закончилось.Образцы на другом материке. Что с ними случилось?Все мертвы. Тот ненормальный.Но как он смог остановить пятерых Ассасинов в Доспехах?Он смог их читать.

Он улучшенный?Нет. Я не знаю. Я его не вижу. Он убил всех – единственное, что я знаю наверняка.Ну и пусть. Главное – мы успели.

Да, Ян, все получилось.Я, правда, хочу жить. Прости.Все в порядке. Я знала, что этим кончится.Почему ты тогда согласилась?

Чтобы помочь тебе.Я тебя не понимаю.Глупый.Если мы выживем сейчас, нам все равно крышка? Просто интересно.Да.Хреновый из меня вышел брат.Это точно.Не смейся.

Ян.М?Я тебя люблю.А я тебя нет. Но я благодарен.Я знаю.

Место: китайская граница.Задача: наблюдение.Блокировка.Дороти Каталонию бьет крупная дрожь из-за того, что она только что увидела. Это было… потрясающе.

С криком “Мешаешь!!!”, Кватре отшвыривает от себя Доспех Рашида, и поворачивается к оставшимся четырем.

Какой-то парнишка сидит рядом с ней в укрытии на безопасном расстоянии и трясется от страха:— Это… Гандам?!Не глядя на него, она, как завороженная, следит за молниеносными движениями Доспеха Кватре.— Это не Гандам, — бросает она в сторону. – Это – Система Зеро.Место: неизвестно.Дата: чуть раньше, чем снова поздно.

Задача: наблюдение, поиск оптимальной вероятности.Вынужденная блокировка.Не успели!НАЙДИТЕ, НАЙДИТЕ, НАЙДИТЕ!…их нигде нет.ИХ МАСКИРУЮТ! ЗАКАНЧИВАЙТЕ И НАЙДИТЕ ИХ!Мы не можем!Он – как мы.Усиленный!ГЛУПОСТИ! НЕ ТРАТЬТЕ ТАМ ВРЕМЯ!… все было зря?НАЙДИТЕ ИХ! ПОКА ЕСТЬХОТЯ БЫ ОДИН – ОПАСНО!…нет, нет, нет, их нигде нет,мы искали…УХОДИТЕ, ЕСЛИ НЕ МОЖИТЕ ПОБЕДИТЬ!Мы не можем. Это засада.ДА ОН ЖЕ ОДИН!!!Не уйдем.Не сможем.Списывай нас.Нам крышка.ВЫ ДОЛЖНЫ НАЙТИ ДЕТЕЙ!Прости нас.Прости.Прости.Прости.Прости.Его голова разрывается от боли. Голоса внутри смолкают лишь после того, как Аскель находит в лесу последнего и давит его стопой Доспеха.

Прости…Все кончено. Он победил. Он защитил всех.

Пока к его Доспеху спешат какие-то встревоженные люди, Кватре устало откидывается на спинку кресла.Я знаю, что ты меня слышишь.Женский голос. Неприятный, усталый, какой-то надтреснутый. Чей-то голос в его голове. Хватит! Больше – не надо! Все же закончилось!Мы не смогли победить. Нам это не удалось из-за тебя, но я хочу, чтобы ты знал: Операция Евгеника стартует меньше, чем через месяц. У Конгломерата есть еще двести образцов, и они уже в пути.

ВЫЛЕЗИ, ВЫЛЕЗИ, ВЫЛЕЗИ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!!!Её голос звучит уже слабее:Не дави на меня. У меня не так много времени, слушай внимательно. Операция Евгеника разрабатывалась два года. Цель – создание Абсолютного Мира. Были успешно выведены образцы с искусственным сознанием.

Хватается за голову и, срывая голос, кричит:— Хватит!!!

НЕ НАДО БОЛЬШЕ!!!— Замолчи!!!!ВЫЛЕЗИ, ВЫЛЕЗИ, ВЫЛЕЗИ!!!Чьи-то обеспокоенные голоса доносятся из приемника, но их заглушает голос в голове:Изначально операция Евгеника была направлена на заселение новой колонии опытными образцами и создании идеального общества, но потом руководители проекта пришли к выводу, что Абсолютный Мир будет в опасности, пока существуют неискусственные люди – на Земле, в колониях. Люди – дикие звери, и их натуру невозможно изменить, и, чтобы избежать новых войн в будущем, было решено уничтожить Землю, сбросив на нее все колонии. Исчезнет человечество, останутся только опытные образцы, воцарится Абсолютный Мир. Мы пытались уничтожить все образцы, но потерпели неудачу – нас перехитрили, скоро мы будем мертвы.

ЗАЧЕМ ТЫ МНЕ ЭТО РАССКАЗЫВАЕШЬ?!!!!!! ПРОЧЬ!!!Трещина.Ты – единственный, кому я могу сейчас об этом рассказать. Ян думает, что мы сделали все необходимое, я его обманула. Я хочу, чтобы ты сделал то, что не удалось нам. Останови операцию Евгеника. Он этого хотел.Аскель поможет. Кватре сразу становится спокойнее. Он не один.

Хорошо. Я это сделаю.Она уже не слышит его сильный уверенный голос. Она умирает, и он чувствует её боль своим телом.Крышку кабины открывают изнутри, на него смотрят встревоженные темные глаза. Они обмениваются с подоспевшим Аскелем понимающими взглядами.— Ауда, узнай, где находиться ближайший космодром, и готовься лететь.Он решил, что Кватре ударился головой? Забавно.— Куда лететь, г-н Кватре?Аскель покровительственно ему ухмыляется и хлопает по плечу:— На Луну, Ауда, на Луну.Место: L2.Дата: 22 сентября 177г. После Колонизации.

Контроль: значительно ниже нормы.Задача: наблюдение, поиск оптимальной вероятности.Вынужденная блокировка.Он никогда не воспринимал её всерьез.

Вечер, одинокая парковая скамейка. Дуо не имеет ничего против того, что она прижимается к его плечу. Её сердце колотится от волнения, но он просто продолжает смотреть в звездное небо.

Тихо:— Я тебе совсем не нравлюсь?Он поворачивает голову, окидывает удивленным взглядом её подрагивающие губы, заломленные брови. Улыбается:— Конечно, нравишься, глупыха.

Они живут вместе уже почти два года, но она так и осталась просто маленькой глупыхой.

Странные, изматывающие отношения. Если это вообще были отношения. Она не знала, есть ли кто-то у него. Он относился к ней, как к ребенку, и её это обижало. Она думала — хуже быть не может, но потом случился мятеж Миримии. Глоток свежего воздуха, слишком маленький, чтобы насытиться, и слишком пьянящий, чтобы забыть. Он вернулся, и стало хуже: вместо шутливой заботы – равнодушные ласки. Дуо, обнимающий её холодными руками, его рассеянные поцелуи и пустые глаза. Она не сопротивлялась.Он не верил в нее с самого начала. “Ты мне не противник”. Он сказал это без ехидства, не стараясь её оскорбить, слишком спокойно и безразлично, без малейшей тени сомнения. Она просто маленькая девчонка, которая постоянно лезет туда, куда не следует.

Но она смогла достать данные о Либре, доказала, что может быть полезной. Она способна на большее. Она сильная. У нее все получится, потому что она не может отсиживаться в стороне в тот момент, когда волна агрессии на Земле снова заразила колонии. Белый Клык… Они были во многом правы: нельзя делать вид, что колонисты не при чем, когда решается их судьба. Конечно, их методы она осуждала, но, если бы не Дуо, то никогда бы не выступила против них. Он с самого начала подталкивал её на принятие решений: предать ОЗ, осудить Белый Клык.… Разве не было бы ей проще, если бы она не встретила Максвелла? Не было бы этих внезапных сомнений, не пришлось бы врать самой себе.

Колонии сильно изменили последние несколько месяцев. Они озлобились, ополчились друг против друга. После смерти Рилины Пискрафт пошло много разговоров о возможности и необходимости поддержания Абсолютного Мира. Проверка на прочность убеждений закончилась провалом: лишь единицы и дальше были за поддержание Абсолютного Мира. Говорили и о вредоносном влиянии на колонии Земли, о необходимости игнорировать правительство Конгломерата, о борьбе за суверенитет колоний и объединении их в независимое от Земли формирование. Другие возражали, настаивали на автономии каждой колонии. Все было более-менее спокойно и не выходило за рамки дебатов до тех пор, пока не был построен первый Гандам, способный свободно перемещаться между колониями через пояса космолома. После установления диктатуры на ряде колоний, она примкнула к освободительному движению Новая Надежда. Они отвечали насилием на насилие, но у них не было выбора. Лидеры движения поддерживали идею Абсолютного Мира и настаивали на полной демилитаризации колоний, пусть и принудительной. С тех пор, как она вступила в ряды оппозиционеров, каждый день её жизни был наполнен смыслом, каждый её поступок решал судьбу колоний. Они сражались за свободу, за независимость, за Абсолютный Мир. Скоро, уже совсем скоро, они перейдут к заключительному этапу, о котором она еще не все знает, но ради Абсолютного Мира она, как и каждый из них, готова на любые жертвы. Когда-нибудь Дуо будет ей гордиться.