Начало совместной жизни (1/1)
- Ооо... Ммм.. - то и дело многозначительно мычал отмытый от желе рыцарь, с любопытством разглядывая крепкие дубовые полки с разложенными на них замысловатыми инструментами. Там были ножички с кривыми зубцами, ножички размером побольше и зачем-то с дырочками, и еще какие-то тонюсенькие штырьки, при виде которых сэр Годрик фон Кринтесман тут же сглотнул. Металлические зубочистки прочно ассоциировались у него с дохтурами, запахом мышьяка и адской болью во рту, поэтому мужчина мгновенно переключился на детальное изучение свисающих из-под самого потолка пещеры связок сушеных лягушачьих лапок, нанизанных на воловью жилу, и частей других, мало опознаваемых после разделки животных, любовно разложенных на нижних полках.Вскоре заинтересованный взгляд рыцаря остановился на небольшом столике, заваленном бумагами, толстенными книгами и ветхими от времени свитками. От вида такого богатства сэр Годрик фон Кринтесман аж присвистнул! Грамоту рыцарь почти не разумел, ну то есть... умел ставить красивую подпись, каждый раз вырисовывая пером залихватские крючки, чем гордился без всякой меры.Еще одним из неоспоримых достоинств сэра Годрика фон Кринтесмана, касающимся грамотности, было умение считать до ста. Именно за это умение он получил свой первый титул - ?Одиннадцатый?. Как-то раз ему удалось так удачно подгадать время, когда в таверне находились только рыцари, умеющие считать до десяти. Горделиво войдя в помещение, мужчина вскинул руку вверх и величественно произнес: ?Одиннадцать кружек эля, трактирщик!? В общем зале мгновенно наступила тишина, ставшая сладчайшей музыкой для сердца рыцаря. ?Десять и одну кружку эля, трактирщик!? - выждав паузу, весомо добавил сэр Годрик фон Кринтесман под облегченные выдохи собравшихся и дружные товарищеские гуканья от радости, что их незнание не обличили и можно продолжать вести себя так, будто умеешь считать не меньше, чем до тысячи.Вернувшись из несомненно приятных воспоминаний в реальность, мужчина с прежней тщательностью продолжил осматривать чужое жилище. Его отец всегда говорил: ?Изучи временное пристанище свое, как если бы стало оно на веки вечные домом твоим. В противном случае, непременно схлопочешь разок ночью кочергой по яйцам, сынок!?В небольшом отдалении от стола на широком комоде расположились в ряд прозрачные сосуды на штативах, до середины наполненные цветными жидкостями. Однажды рыцарь видел, как покойная матушка красила пасхальные яйца, и теперь, ни разу ни в чем не усомнившись, дал себе клятвенное обещание приготовить Даме Сердца при случае точь-в-точь такие же! Но, впрочем, быстро про него забыл, отвлёкшись на прикрепленную к стене непонятную схему, состоящую из множества линий и окружностей (Эхри специально всё вычертил так, чтобы непосвященный никогда не смог догадаться, что это схема размещения кошачьих потрохов по пентаграмме).Поняв, что еще чуть-чуть и его мозги вытекут из ушей от перенапряжения, сэр Годрик фон Кринтесман замотал из стороны в сторону головой, отряхиваясь, словно большой лохматый пёс после купания, и переключился на осмотр висящих рядом с сей мням... неведомой фигней венков из неизвестных ему трав и кореньев. Правда, тут стоит отметить, что из растений мужчина знал только два... две травы: лопухи и подорожник, ну и еще укроп. Лопухи, потому что в них он срал; подорожник, потому что лечил им часто преющее в латах мужское достоинство; ну и укроп из-за того, что после свершения очередного геройского подвига его неизменно спрашивали: ?А не укроп ли вы курили, сэр Годрик фон Кринтесман, когда решались идти на это дело??- Хм... ножи... разные копчености, травы... книги... красильные веществ и приправы... Милая, да ты заядлая кухарка! - радостно прощебетал рыцарь, сгребая в свои крепкие объятия Эхри, вернувшегося с охапкой дров из подсобки.- Тьфу, ты! Отпусти меня! - возмутился некромант такому обращению с собой. - Мало тебе желе было?!- Мало, - радостно признался рыцарь, улыбаясь при этом от уха до уха. - Ох, милая, мало. Так мало, что... того... сердце щемит и живот урчит.- Стоп-стоп-стоп! С каких это пор я стал ?милая?? Еще с четверть часа назад был ?Дамой Сердца? и вот теперь уже ?милая?? - нарочно по-женски наехал на него Эхри, сверкая в полутьме искусственного грота, в котором они сейчас находились, своими красными нечеловеческими глазами.- Ты от рождения и мира сотворения моя милая! - восторженно произнес сэр Годрик фон Кринтесман, воздевая руку к своду пещеры. - Ты ангел, посланный навстречу мне судьбою! Ты маленький юркий уж, проскользнувший через петлицу к самому моему сердцу!- Ну хорошо хоть не гадюка... - хмыкнул некромант, уже успевший примириться с весьма ээ… своеобразными эпитетами, употреблявшимися рыцарем в качестве сравнений.Незлобно оттолкнув от себя сэра Годрика фон Кринтесмана, Эхри тенью проскользнул между внушительными завалами из книг, одному Господу известным способом находя себе дорогу, и бережно сложил принесенные поленья возле очага.- Сейчас огонь разведу, и сможешь погреться. У меня тут не особо жарко, даже летом. Чем думал в тот момент, не знаю… ммм… когда ледяной душ тебе устраивал, - виновато вздохнул Эхри, отряхивая от мелкого сора одежду, - но не головой, это точно… прости…- Нет! - слишком быстро выпалил рыцарь и отчего-то густо покраснел.Подняв голову от кучки сухих щепок, тщательно складываемых так, чтобы между ними оставались достаточные для воздуха промежутки, некромант с нескрываемым изумлением воззрился на сэра Годрика фон Кринтесмана.- Ммм… а почему? - вполне невинно поинтересовался Эхри.- Ну я это… того… - неуверенно забормотал рыцарь и в беспомощном жесте отер пальцами шею, как будто бы на ней все уже и уже затягивалась невидимая петля.- Кстати, а где твой оруженосец? - догадавшись в чем причина нелепого страха сэра Годрика фон Кринтесмана перед раздеванием, некромант отвел взгляд и принялся заниматься более насущными делами.- Мой оруженосец? - отчего-то шепотом переспросил рыцарь и нервно облизнул губы.- Да, твой оруженосец, - прищурившись, Эхри пару раз стукнул огнивом по кремнию, высекая из него целый сноп искр.- Ну ммм… - неловко протянул сэр Годрик фон Кринтесман, ставший из-за охватившей его неуверенности визуально в два раза меньше: - Эх... да что там таить!Тяжело вздохнув, рыцарь обреченно сник.- Нету у меня... того... этого того... оруженосца. Вот.- Ааа... -понимающе кивнул некромант и чему-то незаметно улыбнулся.- Да и коня боевого тоже нету... - расстраиваясь с каждой секундой всё больше, запричитал сэр Годрик фон Кринтесман: - так... одна скотина... ну эта... скотинушка моя родная. И доспех неполный... наплечник левый я того... в бою потерял, а правый продул в карты.- Ну ты не расстраивайся сильно, - примирительно произнес Эхри, прекратив дуть на занявшиеся огнем щепки.- Ты теперь ме-е-еня прого-о-онишь? - заикаясь от волнения, еле пролепетал рыцарь. Криво обрезанная челка наползла ему на глаза, нижняя губа слегка выступила вперед, брови скорбно сомкнулись над переносицей, так что теперь вид мужчины чем-то напоминал некроманту вид бездомного котенка.?Жопой чую - подвох! Подвох как он есть, самый что ни на есть натуральный! - на все лады распекал себя Эхри, пытаясь на корню задавить непонятно когда проснувшееся сочувствие, но то упрямо не хотело сдаваться: - Ну а если зайти с другой стороны. Вот пустит он сейчас свою ?скупую мужскую слезу? в три ручья, что я делать буду? Ну что?!?Встав и отряхнув пыль с колен, некромант сделал последнюю попытку себя отговорить. Взгляд алых глаз сначала коснулся спрятавшей глаза соломенной челки, затем выпяченной вперед полноватой губы, опустился до побелевших костяшек пальцев, с неимоверной силой впившихся в кожаную перевязь, и... Эхри сдался.- Послушай, я конечно некромант, и кошкам от меня лучше держаться подальше, но... - не слишком решительно подойдя ближе, мужчина неловко приобнял сэра Годрика фон Кринтесмана за плечи в попытке немного приободрить и, если получится, утешить: - такого простака, как ты... то есть такого честного, доброго и наивного человека, как ты... Мдя... тебя то есть, это не касается. Можешь остаться на некоторое время у меня. Жить тут, рабо...- Правда?! - перебил его мигом воспрянувший духом рыцарь.- Да, но... - часто-часто заморгал Эхри, неосознанно начиная проглатывать слова и бубнить себе под нос: - у тебя будут обязанности по дому, и это только на время...- Ура! Слава яйцам! Я могу здесь остаться, - засветившись, словно натертый песком до блеска медный таз, сэр Годрик фон Кринтесман выпятил грудь колесом и широко улыбнулся от уха до уха: - Значит так. Исподнее белье мое сегодня же постирай. На ужин я хочу небольшой бочонок сливового пива и окорок в меду. Латы, когда с меня снимешь, не забудь потом натереть до блеска, и это... того... а где я спать буду? Мне бы кровать какую или полстога соломы, иначе раны ныть будут...- Что?? - до глубины души возмутился некромант, упирая руки в бока и распахивая рот для целого потока язвительных замечаний, готовых уже в следующую секунду сорваться с языка. Но тут произошло неожиданное. Вместо слов из горла Эхри вырвалось одно нечленораздельное мычание, так как путь словам преградили мягкие и очень нежные губы.Если бы его внезапно поразила молния или земля разверзлась у него под ногами, было бы гораздо легче, а тут... Эхри прошиб холодный пот, колени от слабости задрожали, пальцы судорожно вцепились в плечи рыцаря, глаза ошарашенно распахнулись... в голову ударила мысль, что нервы не железные и, если его сейчас не отпустят, он сам отпустит дух и по прямой путевке попадет в Ад за мужеложство.- Правда, я круто целуюсь? - самодовольно произнес сэр Годрик фон Кринтесман, когда издевательство над ртом некроманта закончилось: - Мне так все друзья советовали. Если женщина сердится на тебя и орет, как десяток разъяренных коров, поцелуй ее да прижми к себе покрепче. Говорят это того... успокаивает.- Во-о-он! - чужим голосом прохрипел Эхри, с силой отталкивая от себя рыцаря.- Я... да... Хм... А когда ужин будет? - произнес мужчина и, озадачившись таким странным поведением своей Дамы Сердца, почесал пятерней затылок.- Я сказал, во-о-он! - повторно взвыл некромант, запуская в сэра Годрика фон Кринтесмана объемный фолиант.- Вон так вон, - кое-как отбившись кулаком от летевшей в него книги, примирительно произнес рыцарь и виновато шмыгнул носом: - А кушать мы того... будем? Я того... голодный. Очень.- Рррр... агхррр... - в конец рассвирепел Эхри, поджигая синем пламенем пальцы, и посмотрел как-то уж очень недобро.- Понял, не дурак. Дурак бы не понял, - успел сказать сэр Годрик фон Кринтесман до того, как на стене за его спиной начал выгорать след от фаерболла, после чего исчез в недрах пещеры.