Вдали от праздника. Глава 3 (1/2)

Глава 3В самый разгар праздника люди меняются совершенно. Становятся другими, более похожими на себя настоящих. Ими движет расслабленность, эмоции. Разум отступает под натиском разбушевавшихся духов смеха и веселья и робко молчит, пока люди выливают через уста все наболевшее и доселе замалчиваемое.

Праздник – это возможность раскрыться и избавиться от одиночества. Показать себя в ярком, еще невиданном другими свете, возможность начать все заново, с чистого листа. В ночь праздника ты можешь открыть себя миру и уже больше никогда не сворачивать с этого пути.

Однако праздник – это еще и повод прислушаться к себе. Здесь, среди всеобщей шумихи у тебя есть прекрасная возможность остаться наедине со своими мыслями. Единственное условие – улыбайся. Улыбайся, как Минато, а думай, о чем угодно – ведь тебе нет нужды куда-то спешить. Запрись в своей комнате, как Саске, сиди на кухне, как Итачи, наслаждайся моментом своего уединения – никто и не подумает потревожить твой покой, все слишком заняты. Беги от своих чувств, как Наруто, попытайся затеряться в толпе гостей – никто из них не будет против. Сегодня тебе везде рады. Сегодня можно все. Или почти все. Но что такое ?почти?, решать тебе и только тебе.***Полумрак сада Учих наполняла веселая легкая музыка, повсюду слышался смех. Разгоряченные алкоголем люди не стеснялись громко говорить и стучать по столу кулаками, отстаивая в споре свою точку зрения. Ветерок колыхал развешанные повсюду флажки. В чашах с маслом беспокойно металось пламя. И подобно языкам пламени Саске метался по своей комнате, не находя себе места, будучи не в силах ни заснуть, ни занять себя чем-нибудь. Его тело плавилось от незнакомого чувства, казавшегося Саске чем-то чужеродным и неправильным. Он воспринимал его как досадное недоразумение, назойливое заболевание и не понимал, почему все его мысли внезапно сосредоточились на Узумаки, его глазах с отраженными в них бликами лунного света и теплоте мягких губ в сладком нежном креме…

Саске стиснул зубы и открыл окно, надеясь, что ночная прохлада прогонит терзающий его тело жар.

И метаясь по комнате, раздираемый своим первым горячим томлением, Саске и не подозревал, что всего в нескольких метрах от него сердце Наруто изнывает от такого же безжалостного желания, и ни шум праздника, ни ночная прохлада не могут спасти его от этого пламени.

Наруто безуспешно пытался перебороть непонятное чувство. Он отчаянно вслушивался в разговоры взрослых, стараясь вникнуть в их суть и этим себя отвлечь. Но нить размышлений говоривших неизбежно от него ускользала, путаясь в его сознании клубком воспоминаний, который неизменно катился обратно к комнате Саске. В конце концов, Наруто бросил это бесполезное занятие и отрешенно уставился в огонь, пылающий в ближайшей чаше.

Пляска огня, как ни странно, успокаивала. Подобное притягивает подобное. И, возможно, жар реального пламени ослабил огонь, объявший тело Наруто, баюкая измученное сознание и погружая его в оцепенение сладкой дремы.

Микото заметила, что Наруто стал клевать носом, и подошла к его отцу.

– Минато-сан, оставайтесь сегодня у нас, – с улыбкой предложила она. – Наруто-кун уже хочет спать. Бедняга. Они с Саске, наверное, здорово набегались за весь день, раз он засыпает даже при таком шуме. Будет обидно, если вы уйдете домой в самый разгар праздника. Для вас у нас есть свободная комната, а Наруто-кун может спать с Саске.

Минато задумался и взглянул на сына. Возможно, в другое время здравый смысл и подсказал бы ему уйти домой. Подальше от черных глаз молодого Учихи, от его красивых, плавных движений и доверчивых губ. Но сейчас разум Намикадзе туманил алкоголь, и он решил, что идея Микото весьма неплоха.

– Спасибо, – поблагодарил Минато и тронул сына за плечо. – Наруто…

Тот вздрогнул и начал тереть глаза.

– Наруто, мы остаемся у Фугаку-сана и Микото-сан. Иди в комнату Саске-куна. Ты уже засыпаешь.

Наруто сонно пробубнил что-то вроде ?и ничего я не засыпаю…?, но, тем не менее, послушно зашагал в сторону дома. Минато с радостью отметил, что сын больше не хромает. Сила Девятихвостого лечит быстро.

Наруто добрел до дома скорее наугад. Его глаза слипались. Сон не хотел выпускать Узумаки из своих мягких кошачьих объятий.

В коридоре стоял полумрак, и сонный Наруто с кем-то столкнулся, почувствовав кожей лица атласный холодок кимоно.

– Наруто-кун…

Даже в таком состоянии Узумаки с легкостью узнал голос Итачи.

– Вы уже уходите? – с тревогой спросил старший Учиха.

Наруто помотал головой и широко зевнул.

– Неа. Мы сегодня спим с вами, – Наруто обогнул Итачи и зашагал к комнате Саске, желая поскорее добраться до кровати и провалиться в полноценный сон. Он даже не догадывался, какой ураган чувств вызвали в душе Итачи его слова. Цунами надежд и переживаний захлестнула Учиху с такой силой, что ему пришлось помедлить, оставшись стоять в коридоре. Но справившись с собой и успокоив бешеный стук тревожного сердца, Итачи улыбнулся и вышел из темноты в свежую прохладу сада.

Пропитанный ароматом цветов воздух томил своей пьянящей сладостью. Кружилась голова, путались мысли. Какой-то частью усталого сознания Минато уже находился на пороге в царство гостеприимного Морфея.

Разговоры стали тише, лишь еще больше усугубляя сонную атмосферу своим ленивым рокотом. Огонь горел уже не так ярко, кое-где его вообще затушили – и сад Учих погрузился в бархатный полумрак, пропитанный запахом саке и душноватым ароматом курений.

Одурманенный алкоголем Минато уже начал клевать носом, но голоса вокруг вдруг совсем смолкли. Такая резкая перемена вернула Минато в реальность и, открыв глаза, он увидел, как из-за стола поднялся Фугаку.

– Дорогие друзья, – громко начал тот, обводя взглядом всех присутствующих, и Минато окончательно пришел в себя, хотя его взор и застилала дымка алкогольного дурмана.

?С чего это Фугаку заговорил так официально?? – подумал Намикадзе. Остальные шиноби, кажется, были удивлены не меньше Минато. На лицах гостей читалось нескрываемое нетерпение и желание вернуться к угощениям и выпивке.

– Это большая честь для меня, – продолжал Фугаку, – принимать вас в моем доме по случаю Дня Независимости Страны Огня.

Шиноби одобрительно захлопали.

– За День Независимости! – закричал кто-то из гостей, подняв бокал и вскочив с места.