14 часть (1/2)
****У всего бывает начало и бывает конец. Пришло время закончиться и этой поездке-полету.
Женька довольно долго кружил по трассе, то несясь вперед, то сворачивая на боковые дороги, прежде чем до его слуха, сквозь шум ветра, пробился, наконец, голос Гора, который пытался докричаться, что пора поворачивать назад, в город.
Женька словно очнулся от сказочного сна, и к нему стали возвращаться все ощущения. И он, вдруг, нереально ярко почувствовалжар тела Гора, сидящего позади него на узком сиденье, и то, что Гор, впрочем, как и сам Женька, возбужден, и его полунапрягшийся член упирается Женьке в задницу, а на каждой неровности дороги, когда Гора подбрасывало в седле, еще и трется о поясницу, и чтоГор обнимает Женьку за талию, вжимаясь всем телом, и горячо дышит в шею.
Забыв о скорости и мотоцикле, Женька теперь мог чувствовать только будоражащую близость Гора и думать о том, что если он сейчас же не избавится от этой близости и прикосновений, так возбуждающих его, то просто не сумеет сдержаться, о чем, скорее всего, впоследствии будет очень жалеть. И Женька, постепенно сбрасывая скорость, прохрипел напряженным голосом, боясь сорваться на умоляющие нотки:
-Отодвинься.
-Почему? Что-то случилось? - тон Гора был невинен словно он ив самом деле не понимал причину Женькиного раздражения и паники.-Прекрати! Ты портишь мне все удовольствие от поездки!-Чем же?
Или Женьке показалось или в голосе всегда спокойного и насмешливого Гора на самом деле послышалось раздражение?-Мне неприятно, что ты прижимаешься, - уже еле сдерживаясь, срывающимся голосом в ответ.-Неприятно? – угрожающе.
-Противно, - то ли стон, то ли вой ветра в ушах.-Ах, противно, - зло. И тут горячая рука Гора соскользнула с талии вниз, на напряженный живот, и накрыла ладонью возбужденный член. – У тебя всегда стоит, когда тебе противно?И Гор сжал ладонь, сгребая в кулак поджавшуюся мошонку и тиская член. Женька всхлипнул от наслаждения, электрическим разрядом, пронзившего его насквозь. Руки у него дрогнули, и мотоцикл, вильнув колесом, вылетел с дороги, тараня кусты. Проехав юзом несколько метров, он залетел в широкую полосу лесопосадки и завалился на бок, стукнувшись о дерево, выбрасывая водителя и пассажира из седла…От удара о землю у Гора перехватило дыхание, как будто из легких вмиг вышибли весь воздух, и он несколько секунд лежал, словно выброшенная на сушу рыба, открывая рот, в безуспешной попытке протолкнуть в легкие хоть глоток воздухаи бессмысленно глядя, как на фоне неба, проглядывающего сквозь листву, крутится, постепенно замедляя свой бег,задравшееся вверх переднее колесо мотоцикла. Наконец, сумев вдохнуть, он с трудом повернулся на бок и сел. Ощупав себя, и убедившись, что ничего не сломано, оглянулся по сторонам, ища Женьку.
Женька, не двигаясь, лежал под кустом, раскинув руки и ноги. Шлем полностью закрывал его лицо, и с такого расстояния невозможно было определить, дышит он или нет.
Гор торопливо, передвигаясь на четвереньках, подполз к Женьке и, осторожно сняв с него шлем, обеспокоено заглянул в помертвевшее лицо. Погладив по холодным щекам, ставшим из-за проступившей под загаром бледности, грязно серыми, испуганно зашептал онемевшими от страха губами:
-Джеки, малыш, ты как?
И вздохнул с облегчением, когда светлые ресницы дрогнули, а на бледные щеки стал возвращаться румянец. Женька, чуть застонав, сел и потряс головой, пытаясь прийти в себя.-Джеки, что-нибудь болит? – Гор радуясь, что не произошло ничего непоправимого и, что подстилка из начинающей уже осыпаться листвы смягчила падение, но, еще не успокоившись окончательно и желая удостовериться, что от падения Женька не пострадал, начал ощупывать его всего, с ног до головы. Он осторожно проводил ладонями по лицу, телу, рукам и ногам, периодически сжимая пальцы, тиская кожу и мышцы, проверяя кости.