1. Грязь (часть 2) (1/1)

POV ЯтенаЯ завел девушку во двор недалеко от школы, даже боясь к ней обернуться. Она униженно всхлипывала, покорно плетясь за мной, сцепив свою дрожащую ладошку с моей. Если я чувствовал себя оплеванным, то каково ей, молоденькой девушке? Мы сели на какую-то скамейку, и Минако, подтянув к груди коленки, в голос разрыдалась так горько и пристыжено, что мне захотелось вернуться и надрать им задницы за каждую ее слезинку.- Минако, пожалуйста, не плачь, - я беспомощно обнял ее за плечи. – Не плачь, иначе я вернусь к ним, и тогда…- Не надо, - простонала девушка, роняя на колени голову. – Как, как я теперь буду смотреть им в глаза? Как я выйду на улицу?Я не находил слов, просто не знал, что сказать, впервые чувствуя себя настолько беспомощным.- Это им должно быть стыдно, - слабо ответил я, зная, что этих слов недостаточно, недостаточно никаких слов вселенной, чтобы заглушить ее боль. – Мерзавец, какой же он мерзавец! – я в отчаянии ударил кулаком по скамье.Орел. Ясное дело, что это его заслуга. Что же ждать от него дальше, если он так жестоко поступает уже сейчас? Зачем ему понадобился именно я, и страдает за это Минако? Урод…- Мина, умоляю, не плачь, - я принялся стирать слезы с ее щек, пытаясь поймать затуманенный взгляд. – Я сегодня же пойду к Орлу и на все соглашусь, только успокойся.- Нет, нет! – она яростно замотала головой, хватая меня за ладони и прижимая их к своим щекам; ее глаза заблестели страхом. – Не вздумай к нему приходить! Он – чудовище!- Хорошо, не буду, - я примирительно сжал ее ледяные пальцы. – Сейчас тебе нужно домой, я отведу.Я довел ее до квартиры и, подумав, напросился в гости (пусть это было и бесцеремонно). Бабушка Минако, которая ужасно напугалась при виде заплаканной внучки, тут же принялась суетиться. Но Айно ничего не хотелось, она прошла в свою комнату и апатично легла на плед со смешным детским рисунком. Я сел рядом и просто молчал, пока на улице не начало темнеть. Домой я шел в полном одиночестве, не страшась ничего: в голове все стояли пустые глаза Минако, которыебыли ужаснее любой расправы…***На следующий день в школу она не пришла. Зато пришел Тони, который даже не взглянул в мою сторону и равнодушно сел на свое место. Мне было противно такое его поведение, хоть и понятно. Но как он мог поверить в эту грязную ложь, подумать, что мы с Миной могли так поступить с ним? Я не слепой, Тони влюбился, но неужели он сам настолько ослеп, что не видит правды?- Тони, - я чудом поймал его на перемене и оттащил к окну, подальше от любопытной толпы; Ледук нетерпеливо и брезгливо выдернул свой локоть из моих пальцев:- Чего тебе?Я нахмурился:- Перестань так со мной разговаривать. Я тебе ничего не сделал.- Да что ты? – его голос источал сарказм. – Хочешь сказать, что не спал с Минако? – он пошло улыбнулся, но в этой гримасе легко угадывалась больи отчаяние.- Именно это я и хочу сказать, идиот! – я умерил голос, потому что на нас начали оглядываться. – А Минако… она раздавлена. Знаешь, как она плакала? А ты со своей гребаной гордостью носишься, как с писаной торбой!Его глаза зло сверкнули:- Вы заврались.И знаешь…пошли-ка вы оба куда подальше, - он, не оглядываясь, побежал по коридору, а я беспомощно и раздраженно смотрел ему вслед.Упрямый дурак! И сам страдает, и нас с Миной изводит. Но у меня не было времени на глупые споры. Если ему так нравится, то может и дальше строить из себя оскорбленную деву. Вот так стала рушиться наша дружба. Вот так просто…POV МинакоЗачем-то приходила Адора, мама вышла на больничный и часами сидела у моей постели. Она постоянно трогала мою голову, заставляла пить какие-то таблетки, но мне ничто не помогало. Человек еще не придумал лекарств от душевной боли. Мне было страшно, противно, стыдно, я не хотелавставать с постели и выходить на улицу, дышала и ела только потому, что так надо, а не потому, что мне этого хотелось. Каждый день после школы ко мне приходил Ятен, просто сидел рядом и держал за руку, иногда читал мне учебники. Сначала я спрашивала о Тони, но он избегал этой темы, и я перестала упоминать Ледука.Он поверил, поняла я,поверил этим гнусным фотографиям и отвернулся от меня. Я никому не жаловалась, но внутри меня как будто росла дыра. Я не нужна ему, совсем не нужна…***Наступило воскресение. Коу пришел с утра.- Так, Минако, больше нельзя это терпеть, - решительносказал он, поднимая меня на руки. – Сейчас ты пойдешь в ванную, приведешь себя в порядок, оденешься, и мы пойдем гулять, - он решительно направился в сторону ванной комнаты.- Я не хочу, - я слабо ворохнулась в его руках, но он и бровью не повел.- Я обещал моим родителям, что ты придешь на обед. Не хочешь же ты сказать, что мне придется позвонить им и известить, что мисс Айно не пожелала расстаться со своей голубой пижамой? – он улыбнулся, но тут же стал серьезным. – Нельзя так с собой, Мина, ты ни в чем не виновата.- Но другие об этом не знают, - я горько вздохнула.– И Тони…- Он небезразличен к тебе, поэтому ведет себя так, - Коу поставил меня на пол. – Но тем, что лежишь в постели, не докажешь правды.- Я не хочу ничего доказывать. Он уже выбрал для себя ложь, и если ему легче думать, что я – подстилка, а ты – подонок, то это его право, - высокомерно, но все-таки горько бросила я.Я юркнула в ванную, умылась, почистила зубы, расчесалась, впервые оставив волосы незаплетенными. Я смотрелана красную ленту и понимала, что ее время ушло, наверное, вместе с моим детством. Сегодня я закрывала какую-то важную страничку своей жизни. Нужно быть мужественной.Пока Ятен пил чай с бабушкой и мамой, я переоделась в любимые джинсы и свитер.- Ну что, я готова, - я вошла на кухню.- Нет, Минако, так дело не пойдет, - Ятен поставил кружку на стол и потащил меня в мою комнату. – Ты идешь в гости на обед, а не в студенческую столовку. Где там твои наряды?Я недоуменно показала на шкаф, даже не удивляясь бесцеремонности парня. Он с видом критика осмотрел мой нехитрый гардероб из других джинсов и других свитеров и извлек из недр вязаную кофточку и, к моему изумлению, черную юбку-карандаш, о которой я давно позабыла.- Туфли есть? – он протянул мне одежду.- Выпускные. Только я в них не смогу долго ходить, - я скривила рожицу, принимая юбку и кофту.- А зачем же купила? – типичная мужская логика.- Красивые, - типичная женская логика. – Но у меня есть балетки.- С такими юбками балетки не носят, - изрек он. – Будешь учиться ходить в туфлях.Я достала выпускные туфли на шпильках.- Другое дело, - оценил Коу, выходя из комнаты. – Я подожду тебя в гостиной.Я покорно переоделась, накинула жакет и вышла.- По-моему, очень хорошо, - Коу улыбнулся, и я зарделась. – Ну что, пошли?Мама и бабушка, кажется, были счастливы нас сбагрить, лишь бы я не лежала кулем и не глядела в потолок. Может, они и правы. Но для себя я решила, что в школу больше не вернусь, только на экзамены, а платье выпускное вообще зря куплено. Это я и сказала Ятену, на что он возмутился, как только мог, и даже пообещал поколотить, если в понедельник не приду в класс.- Усажу рядом с собой и прикую к стулу, - пригрозил он, пытаясь хоть как-торастормошить меня.А я шла по весенним улицам и не чувствовала тепла, не ловила весенние запахи. Мне казалось, чтогрязь тех фотографий отпечаталась на мне, и все видят ее. Наверное, я бы совсем раскисла, если бы не крепкая ладонь, сжимающая мои холодные пальцы.- А что же с той машиной? – вдруг спросила я, поворачиваясь к другу лицом.- Какой машиной?- Ну… машиной Тони, - мне стало неловко при упоминании о нем.- Не знаю, - с деланным равнодушием ответил Ятен. – По-моему, Ледук по этому поводу разбирается вместе с отцом, мне не известно.- Вы… не общаетесь? – странно, что мне не приходила эта мысль раньше.- Нет, - его лицо стало жестким. – Ты правильно сказала, он сделал для себя выбор. И этот выбор не в нашу пользу.Я замолчала. Мне не хотелось больше об этом говорить.- Но знаешь, это не повод убиваться и посыпать голову пеплом, - неизвестно, кого он утешал, меня или себя, ведь Тони действительно был ему настоящим другом. – Мне жаль, что все так вышло. Но он больше мне не верит. И на этом – точка.Я снова ничего не сказала.- Отсюда будет далеко, давай на автобусе? – предложил Коу, и в груди у меня защемило:это уже было. Со мной и с Тони.На этот раз салон был наполовину пуст, и мы без приключений добрались до остановки, от которой легко было попасть к дому Коу. Он жил в довольно обеспеченном районе, я с интересом вертела головой, начиная робеть.- А будет вся семья?- Вся, - молодой человек, кажется, и сам нервничал.Лично я боялась его отца, этого сурового большого человека с бородой и прямым взглядом.- А они точно не против?- Нет, конечно. Особенный энтузиазм проявила мама, - неожиданно Ятен тепло улыбнулся. - Я невожу девушек к себе домой. Ну а Сейя с Тайки тоже ?за?. Они мне сразу поверили. Насчет нас с тобой.- А твой отец? – я даже задержала дыхание от напряжения.- Он не тот человек, который будет высказываться по этому поводу, но и он не противился. Уверен, в душе ему тоже очень любопытно.А вот я в этом уверена не была. Коу-старший совсем не похож на мужчину, который может проявлять любопытство к человеку, не касающемуся его самого.- К тому же, я буду рядом. Да и какой смысл ему плохо с тобой обращаться?Мы поднялись к его квартире, и Ятен позвонил в дверь. Через полминуты нам открыл Тайки:- Привет, Мина, - он серьезно мне улыбнулся, протягивая ладонь; я неловко тряхнула ее.- О, Минако, привет! – в прихожей оказался ослепительно улыбающийся Сейя, причем улыбался он так, словно мы с ним друзья с младенчества.- Привет, - поздоровалась я со всеми разом.- Дурак ты, Ятен, - осуждающе сказал Сейя и ловко помог мне снять пиджак, на что Ятен состроил постное лицо, и мы с Тайки одновременно прыснули.- Здравствуйте, - в коридор зашла невысокая темноволосая женщина с изумительными глазами младшего сына; ее изящное цвета кофе с молоком платье подчеркивало хрупкую стройную фигуру. – Мальчики, дайте и мне познакомиться с нашей гостьей.Братья расступились, и я смущенно подала ей руку.-Здравствуйте.- Здравствуй, Минако, - ее теплые пальцы мягко сжали мою ладонь. – Ятен очень много о тебе рассказывал, но я хочу узнать тебя и с твоих собственных слов. Зови меня Алисией.Я поймала серьезно-ободряющий взгляд Ятена и улыбнулась.- Ну, здравствуйте, - неожиданно в прихожую зашел Фрэнк Коу.