Глава 3 (2/2)
Сорвав куртку, Ичиго припал ртом к розовому соску и, слегка прикусив, зализал укус. Улькиорра застонал. Ичиго целовал там, где нужно. Делал то, что необходимо. И он был желанным. Он хотел быть в нём, и от этого нетерпеливо потерся пахом о его бедро. Ичиго понял, но виду не подал. Тело в его руках было хрупким и сильным одновременно. Такой контраст был в новинку для Куросаки. Его желание было велико и еле сдерживалось. Но он не хотел навредить Шифферу, чтобы тот не думал.Улькиорре надоело ждать. И он, пройдя последние препятствия, оказался у цели.Член Ичиго стоял колом и цеплял взгляд Шиффера. Он провёл своим языком по всей длине органа. Ичиго застонал. Улькиорре этот стон понравился, и он повторил движение. Он осторожно взял плоть Ичиго в рот. Сначала совсем немного, потом снова, работая при этом языком.Ичиго был готов кончить, но тут ласки прекратились к великому недовольству Куросаки. Он не может его заставить так мучиться, но Шиффер так и сделал.Улькиорра провёл пальцем по колечку окружавшему заветный вход. Он осторожно ввёл один палец. Ичиго недовольно вздохнул. Помассировав немного, он добавил второй палец. Ичиго невольно пытался отстраниться, но Шиффер удержал его на месте. Чуть погодя он добавил третий. Ичиго инстинктивно пытался соскользнуть с пальцев, но снова потерпел поражение.
Постепенно Ичиго стали нравится действия Улькиорры. Он слегка застонал. Шиффер принял это за знак и вытащил пальцы. Ичиго начал протестовать, но почувствовав, что Шиффер приставил головку члена, он замолк.
Улькиорра не спеша, стал вводить свой член в узкое пространство. Иногда останавливаясь, чтобы дать Ичиго привыкнуть к члену внутри. Войдя полностью, он резко вышел и вошёл. И так снова. Впервые его мысли были сосредоточены всего на двух словах – вперёд и назад. Также с телом. Слегка сменив угол проникновения, он задел простату, от чего Ичиго застонал в полный голос от удовольствия. Улькиорра решил повторить. И снова Куросаки выгнулся дугой от наслаждения.
Вдруг с Улькиоррой начало что-то происходить. Он будто видел себя со стороны. Но вдруг картинка исчезла, и появилось что-то другое.Он видел Ичиго с… Ичиго. Но это был немного другой Ичиго. Он был белым, без красок, только глаза были янтарного цвета. И этот другой Ичиго целовал Его Ичиго, который удовлетворёно стонал. Он не хотел этого видеть, но картинка не исчезала. Нет… Он будто подходил ближе и ближе. Его Ичиго… был с другим. Это вывело его из себя.Вдруг он кончил в Ичиго, а тот кончил белым семенем на живот Шиффера. Куросаки смотрел на него нежно, но, увидев взгляд Улькиорры, побледнел.
Улькиорре хотелось рвать и метать. И единственный кто для этого подходил, был Ичиго.
– Мразь! – сказал Улькиорра. – Какой же ты мусор!– О чём ты? – недоуменно спросил Ичиго.– Лицемерная мразь.Ичиго хотел что-то сказать, но он уже не мог. Его пронзила сильная боль, и он сполз вниз. Он лежал рядом с Улькиоррой с дырой в ключице. Он был в своей обычной форме шинигами, так как действие Банкая прошло. Его глаза заволокла пелена, обращенная в пустоту.До Улькиорры дошло, что он сделал. Он взялся за голову и зло взвыл.
?Вдруг, он жив?? – посетила его шальная мысль, хотя он прекрасно знал, что это невозможно.Он взял лицо любимого в ладони. На него смотрела сама пустота, которая недавно была заполнена этим человеком. А теперь он пуст. В нём нет солнца, в нем нет жизни, в нем нет Ичиго.***?Он мёртв…Он мертв… Мертв…?Улькиорра спокойно шёл по коридору к камере Иноуэ Орихиме. У него в голове была только одна мысль – ?Он мертв?. Два слова, от которых не сбежать, не спрятаться, не исчезнуть. Эти два слова, смертельно резали душу Шиффера на мелкие лоскутки. Эти два слова высасывали то, чего у него не было или, по крайней мере, он считал, что у него этого нет.Пустота пожирала его изнутри, но вместо обычного равнодушия он чувствовал боль.
?Это странно… – думал он. – Разве в пустоте может быть больно??
Постепенно мысли Шиффера теряли ясность и смысл, он просто переживал случившее, и не понимал, почему не может избавиться от изнуряющего его чувства. Сердце, которого, как он думал, у него нет, надрывалось каждый раз, стоило ему вздохнуть. Оно рыдало и оставляло те же дорожки, что у него с рождения на щеках. Каждая кровавая капля оставляла ожог, а пустота сразу растворяла его, и он хочет облегчёно вздохнуть, но на место одной капли придёт другая, и от этого хочешь выть во всё горло – но нет, этого нельзя допустить. Не в этом месте.
Но чувства не подвластны голосу разума. В этот момент, даже тело даёт слабину, и из ярких зелёных глаз текут горячие слёзы. Такие тихие, но такие горькие, обжигающие слёзы.
Он сжал пальцы в кулак и стукнул со всей болью, что у него была. Поднялось облако пыли. Он, под покровом мелких частиц, собрался с мыслями и пошёл к женщине.***Глаза Орихиме резко раскрылись. Он почувствовала нечто ужасное – реацу Куросаки-куна исчезла. Не ослабла, не изменилась, а просто… исчезла.
?Он умер, проиграл? Нет… – отчаянно подумала она. – Это невозможно?.
Он прислушалась к своим чувствам, пытаясь уловить хоть что-то от Куросаки-куна, но ей удалось лишь уловить слабое присутствие Улькиорры рядом с местом, где был Ичиго.?Видимо, Куросаки-кун дрался с Улькиоррой и проиграл?, – решила она, стараясь не плакать.Она сжала свои ладошки в кулачки, пытаясь придать себе уверенности.?Неважно с кем дрался Куросаки-кун и настолько силен его противник, – думала она. – Он выживет. Он придёт за мной. Он никогда не бросает своих друзей. Он справится. Я верю в него?.Он размерено дышала и думала лишь об одном. Он верила в него, неважно сколько бы раз он ни падал – он всё равно вставал. Вставал, потому что он сильнее, чем думают окружающие. Она видела его силу, она часть этого. Они все вместе прошли много бед, и эта не должна была их разлучить.Дверь внезапно открылась.Улькиорра зашёл в комнату к Иноуэ Орихиме и обомлел. Она так напоминала Солнце. Его Солнце. В ответ на эту мысль, сердце сильнее начало жечь. Она встала ему навстречу, упрямо сжимая кулачки.– Что ты сделал? – спросила она, её голос не дрожал, хотя она и боялась его.– Куросаки Ичиго мёртв, – сказал он, смотря на неё. Он жаждал увидеть, что не только он страдает.– Нет, – тихо отвечает она.– Я убил его, – продолжал он, желая раздавить эту женщину.– Это неправда, – громче ответила она. – Что бы ты ни сказал мне – я не верю.– Ты что оглохла? – прошептал он. – Я лично убил его.– А я продолжу и скажу тебе, Улькиорра Шиффер, – прокричала она. – Куросаки-кун не может умереть! Он не тот, кто сдается смерти, не закончив свой бой.
?Глупая женщина! – подумал он, глядя в её гневные карие глаза. – Она ничего не понимает?.