2. "Синдром музея" или "Тени, которые пляшут по полу из гранитных плит". (1/2)

В дверь стучали долго, нагло и со вкусом. Так, чтобы вы поняли- на этот раз вам не отвертеться, человек за дверью будет стучать столько, сколько нужно, и в конце концов вы либо впустите его в квартиру, либо он все-таки выломает вашу дверь.

Чарли открыл глаза и заставил себя слезть с гостиничной кровати-аэродрома. Дальше, он заставил работать свою, находящуюся до этого в полной отключке, нервную систему и, равномерно пошатываясь то в одну, то в другую сторону, пошел в прихожую открывать дверь. На пороге стояла радостная Элеонора, держащая в руках какую-то несуразного вида сумку, скорей всего купленную где-то на распродаже, в одном из бесчисленных магазинов Нью-Йорка. В ушах у нее блестели и переливались небольшие сережки, инкрустированные стразами.

-Приветики, -выразилась Элла, забегая в гостиничный номер и бросая сумку куда-то на пол. -Ты не забыл, что мы сегодня идем в музей?

Следовало бы сначала прояснить читателю, как это все произошло, почему случилось и какого хрена Элеонора знает в какой гостинице живет Чарли но, как истинный художник, творческая личность и откровенный нахал, автор решил для начала просто огорошить вас резкой переменой событий.

Так вот, с тех самых первых событий, о которых рассказано в первой главе, прошла ровно одна неделя. И за это довольно короткое время Элеонора успела влезть в жизнь Чарли по самое не хочу и, видимо, вылезать не собиралась. Сначала он как-то пытался поставить эту выскочку на место, съехидничать и даже обидеть, но, как показала практика, Элла была пуленепробиваема. К тому же, если быть уж совсем честным, Чарли даже нравилось ее ?приставучесть?. В Нью-Йорке у него не было ни друзей, ни знакомых, а с Элой можно было свободно поболтать "ни о чем", пообсуждать местных жителей, да и просто хорошо скоротать время. Девушка оказалась достаточно образованной студенткой, но совершенно другой специальности. Она училась на экономиста, в то время как Чарли пребывал на факультете журналистики. Каким образом их занесло в одну и ту же группу практики, не мог сказать даже их американский учитель.

-Я без кофе в музей не пойду! -надулся Чарли, надевая второй кроссовок.

-Ничего, в музее и попьешь, там кафе внутри есть!- прохрипела Элла, выволакивая Чарли из гостиничного номера. -Пошли, а то мы опоздаем...

-Мы опоздаем? Да он еще даже не открылся!

-Мы опоздаем к его открытию,- на полном серьезе продолжала гнуть свою линию Элла.Дорога в музей растянулась на два передыха под названием: "я сейчас умру, где тут лавочка", покупку двух бутылок воды и бесконечное число жалоб на нещадно палившее Нью-Йоркское солнце. Впрочем, все дороги когда-нибудь заканчиваются или хотя бы приводят к какому-то месту, поэтому через полчаса за верхушками деревьев показалась стеклянная крыша музея. Она блестела на солнце, и на нее больно было смотреть из-за этих бликов.

Чарли любил музеи. Любил просторные чистые залы, в которых нельзя громко разговаривать или шуметь, старинные вещи и далекие истории людей того времени, вихрем проносящиеся в голове. Словом, музеи были для Чарли редким местом, где он мог переключиться со своих жизненных, тяжелых реальных проблем на что-то старое, вечное и неподдающееся оболваниванию. Там он мог остановится, посмотреть назад и почувствовать, что он жив. Да, да, он, Чарли, сейчас живет в этом мире, вечно кружащемся в водовороте времени и пространства, и в кои-то веки живет не своими будущими планами, не своими несбывшимися мечтами, а вот этим банальным мимолетным настоящим, которое обычно всегда пролетает так незаметно, что ты его даже не замечаешь.

Потом они сидели в кафе, ели сэндвичи и запивали их сладким дешевым кофе. Рядом с ними, за угловым столиком расположился какой-то седой японец. Он ждал, пока остынет его чай и тихо свистел свою странную японскую песню, скорей всего такую же старую, как и его страна. Несмотря на то, что Элла бегала по музею как угорелая, стараясь успеть осмотреть все и ни на чем долго не останавливалась, ее голова была полна впечатлений. Элеонора вообще всегда могла четко сказать, что ей понравилось, а что не привлекло ни малейшего ее внимания. Чарли ей даже немного завидовал.

А в это же время над серебристо-темным месивом разбушевавшегося Атлантического океана летел человек в синем плаще. Из-за грозы и порывов ветра его волосы растрепались, а метла, которая была средством передвижения этого человека по воздуху, гудела от скорости и напряжения. Он тихо выругался, когда заметил впереди тощий обломок скалы, конусом выступавший из воды, и обогнул его, сделав трюк, называемый мертвой петлей. Об черный утес непрерывно продолжали биться большие океанические волны, шумя и разбиваясь в серую пену о камни скалы, и пугали ютившихся там крохотных чаек. Следом за человеком, постепенно обгоняя его, на Америку бесшумно летела ночь.

Чарли бесцельно слонялся по опустевшему коридору, ожидая девшуюся куда-то под конец вечера Элу. Часа два назад, после выхода из кафе, они договорились о встречи на этом месте, но девушка, по-видимому, не очень-то торопилась. Чарли сел на пол и вытащил из кармана мобильник. Номер телефона студентки он знал, но сигнала, конечно же, в помещении музея не было. Наверное, виной этому были слишком толстые стены у здания.

И вот, когда Чарли пережил все стадии ожидания от скуки и до лютой ненависти, в коридоре замаячила быстро идущая фигурка Эллы.

-Ты что так поздно? Я тебя уже заждался тут... -начал было Чарли, но его жестоко прервали.

-Ты там витраж видел? -студентка экономического факультета чуть ли не прыгала на месте.

-Какой витраж? Ты о чем? Пошли скорее, а то музей уже закрывается, -Он попытался повернуть ее в сторону выхода.

-Ты должен это увидеть! Пошли, это рядом!- Элла потащила Чарли наверх по лестнице, а потом резко завернула налево. -Вот, через этот зал и там совсем не много, но ты должен это видеть! -скороговоркой говорила девушка, переходя уже на бег.