Действие второе. (1/1)
Чжао Юньлань рванулся на постели, когда престарелая соседка из его сна ловко выхватила из авоськи М4 и разразилась автоматной очередью по его джипу. Отчего вдруг ему привиделась старушка Фан, и чем ей не угодил милый сердцу красный джип, Юньлань подумать не успел: от резкого скачка давления голова закружилась, и Чжао со стоном и предельной осторожностью уложил голову обратно на подушку.А в ушах все ещё стоял звон грохнувшейся на кухонный пол крышки от кастрюли.— Я убью его когда-нибудь, сяо Вэй. Честное слово!.. — пробормотал Юньлань из теплых и таких уместных сейчас недр подушки. Идти на кухню и разбираться в данный момент не хотелось от слова "совсем".Рядом зашевелилось одеяло. Шэнь Вэй сел, включил прикроватный торшер. Он взял из тонкого футляра очки, надел, посидел так с полминуты, наверное, читая успокоительную мантру и настраиваясь на миролюбивую волну, а после, аккуратно отвернув одеяло, поднялся.По его медлительной тщательности Юньлань понял, что мысль об успокоительной мантре была не так уж далека от истины. За профессором он не пошел: голова все ещё кружилась. Но отчётливо расслышал полуукоризненный-полусопереживающий голос Шэнь Вэя:— Диди, тебе опять не спится?В ответ послышался деловитый перестук вынимаемой из холодильника посуды, шуршание пластиковой упаковки и хлопок дверцы. Кажется, разбудить спящего в этой квартире теперь не боялись. Если боялись вообще когда-нибудь.— Мне приснился плохой сон, — буднично сообщили Шэнь Вэю. Раздался плеск воды из крана, щёлкнула кнопка электрического чайника, с шорохом отъехал, звеня порционными ложками и ножами, выдвижной ящик со столовыми приборами. — Это из-за проблем с желудком. Я хочу есть.— Сейчас три часа ночи, — терпеливо возразил Шэнь Вэй.— Я родом из Дисина, на случай, если ты забыл. А там ночь всегда. Была. До недавнего времени. Или тебе для младшего брата жалко лапши? Давай, запри меня опять в каменную глыбу, чтобы я не мешал тебе жить нормальной человеческой жизнью. — последние слова засранец выделил особой издевательской интонацией.— Нет, диди, — услышал Чжао спустя короткую паузу. Вероятно, Шэнь Вэй подавил усталый вздох. Усталый, потому что ну сколько можно объяснять очевидное?.. — Конечно же, мне не жалко лапши. И нет, ты мне не мешаешь. Но не мог бы ты утолять голод потише?— У обожаемых тобой людишек слишком громоздкие предметы обихода. В этом ты тоже обвинишь меня?— Небо, — простонал Чжао, уже не прислушиваясь к тому, что отвечал его профессор. В конце концов подобные беседы велись в этом доме постоянно и уже давно, — почему ощущение такое, будто этот белобрысый говнюк — мой ребенок, который по ночам хочет жрать и без конца требует внимания?!?Или ещё один кот?, — лениво додумал он.В этот момент послышался шорох, и Юньлань страдальчески покосился на дверь.— Он пообещал быть тише, — проговорил Шэнь Вэй извиняющимся тоном.— Ага. Тот случай, — буркнул Чжао, слыша доносившуюся из кухни возню, которая тише нисколько не стала. — Я подумываю ночевать в Бюро, чтобы не мешать твоему брату устраивать по ночам праздники чревоугодия.— Надеюсь, до этого не дойдет.— И я надеюсь.— Я завтра серьезно с ним поговорю.— Удачи. Снова...— Прости, — на плечо легла ласковая ладонь.Чжао перевернулся на спину, словил эту ладонь, потянул к губам. Покаянный тон Шэнь Вэя мог заставить простить что угодно. Тем более, что сам он был ни в чем не виноват, несмотря на тонны провинностей, которые приписывал ему его дражайший братец. И будь Шэнь Вэй один, он всю жизнь посвятил бы заглаживанию вины.?Какое счастье, что у сяо Вэя есть я?, — не без удовольствия подумал Чжао Юньлань.