Глава 19. (1/1)
Майкл.Утро подкралось незаметно. Я нехотя открыл глаза, кое-как сел на кровати, и с какой-то надеждой посмотрел на соседнюю постель, там никого не было. Два дня! Целых два дня я не могу дозвониться до Антона. Он не появлялся ни в общаге, ни на консультации. Я отправил ему смс, чтобы он готовился по одному билету, но я не уверен, что он придёт на экзамен. Ладно, перед смертью не надышишься, надо собираться и идти в универ, к толпе дрожащих, ожидающих меня студентов, сам был молод, помню, экзамены - нервотрёпка, но вопросы для пятого класса. Мне стыдно, я, взрослый мужчина, дал волю чувствам и чуть ли не изнасиловал друга. Ужасно, с какой стороны не взгляни. Из-за всего этого, я срываюсь на каждого, вчера например, я чуть ли не отправил парнишку на отчисление, и это только из-а того, что он опоздал на пять минут, теперь все считают меня тираном, которого хлебом не корми, дай поорать. Нет, я понимаю, я сам виноват, но как же меня бесит осознание того, что Антон непонятно где, шляется по каким-то барам, а что ещё хуже припёрся к тому Стасу. Я и не заметил, как добрался до универа. Как всегда зашёл к Зуеву, отчитался, сказал, что принимаю экзамен у 402 группы. Мне прочитали лекцию, и наконец-то отпустили. Студенты уже столпились возле моего кабинета. Стоило мне только подойти к классу, как меня окружило человек тридцать, не меньше, и одновременно начали мне что-то рассказывать, по-моему, даже умолять. Привстав на носочки, я пытаюсь сквозь всю эту орду, увидеть одного человека. А когда студенты всё-таки отстали от меня, я увидел Антона, которой стоял возле стены и усердно что-то читал, не знаю как, он почувствовал мой взгляд на себе и оглянулся. Это было совсем как в фильме, он обернулся, и когда наши взгляды встретились, время, будто застыло, шум растворился, а мне хотелось подойти, взять его за руку и просить прощения. Но он, видимо был не рад меня видеть, поэтому заметив меня, он почти сразу опустил глаза в пол. Ничего не поделаешь, как бы мне не хотелось подойти к нему, нужно начать экзамен. Итак, ровно 9.00, пора. ***Первый, четвёртый, третий, пятый, людей прошло столько, что я уже и со счета сбился, еле сдерживаюсь, чтобы не выйти из аудитории и позвать Антона. Не могу, какую же чушь они несут, серьёзно, это просто невозможно, как можно было перепутать кто правил раньше-Ельцин или Сталин. Все двоечники пришли под конец, надеясь, что проверяющий, сидящий в аудитории уже ушёл, как же они ошибались, его не было в начале, а вот к середине экзамена он пришёл. И внимательно наблюдал за мной, поэтому добрая часть группы отправилась на пересдачу. Не вытерпев, я всё-таки решил спросить у ученицы.- Дарья, там ещё много людей? - Нет, остался один Мартынов, - сказала девчонка, довольно затягиваю в сумку зачётку с долгожданной тройкой.Так, не волноваться. Просто экзамен, билет я уже приготовил, просто покажу ему пальцем, он вытянет, и всё будет нормально, я надеюсь...Через минуту в аудиторию вполз еле стоящий на ногах Антон, он явно волновался хоть и пытался не показывать этого. Его колени слегка трясутся.- Ага, Мартынов, ну, проходите. – Сравнявшись с столом, он неуверенно потянулся к билетам, но замер в ожидание моего знака. Я положил руку на десятый билет, а он так и стоял, не двигаясь, будто боясь пошевелиться- Тяните билет, - только после моих слов он ожил, рука дернулась и он потянул нужный листик. – Вам нужна подготовка?- Нет, спасибо.- Тогда, зачитайте первый вопрос.- Крещение Руси.- Извините, извините, Артур Тигранович, мне уже надо уходить, вы не против?- Старичок, что сидел где-то позади, как нельзя вовремя произнёс это.- Нет-нет, конечно, идите, тем более это последний. Спасибо за всё. Старик вышел, оставляя нас с Антоном наедине. Он молчал, я молчал, напряжение повисло в воздухе. Было видно, что Антон нервничает.- Так, ладно крещение Руси произошло в 9...- Антон, нам надо поговорить. Хватит играть в прятки. Мы же взрослые люди.- Я хотел подойти к нему, но стоило мне сделать один шаг, как он попятился назад. - Ты же не заставишь меня бегать по аудитории?- Нет. Ладно, объясняй.- Прости, в тот раз всё как-то не правильно получилось. Я не хотел напугать тебя. Просто понимаешь, я - решающий момент, только бы не дать по тормозам, - люблю тебя. Уже давно. - Сказал, всё-таки сказал. Антон смотрит на меня непонимающим взглядом, будто он не расслышал. - Не понимаю... - Да чего не понятного-то, а?- Я люблю тебя.Опять эта дурацкая пауза! Да скажи же ты хоть что-нибудь! Я ему тут душу раскрываю, в чувствах признаюсь, а он смотрит на меня своими огромными глазами и всем своим видом показывает, что он и понятия не имеет, что значит слово – люблю.- Я уже давно хотел тебе признаться, но никак не получалось, но сейчас я, я уже не могу терпеть, я люблю тебя, и не могу думать о том, что ты где-то, непонятно с кем.И тишина... А может у меня просто глюки? Может, я вообще не с Антоном говорю? Да что за фигня?! Скажи хоть что-нибудь. Я тебе противен или не... Хотя кого я обманываю. Антон, как я и говорил гомофоб, он меня скорее камнями закидает, чем ответит взаимностью. - Бред. - Что?- Майкл, хватит чушь нести, я никогда не поверю, что ты Артур Микаэлян, человек который хвастался мне, что “ За неделю я переспал с 15 девчонками” оказался геем, да у меня в голове это не укладывается. И даже если это так, то лучше бы я этого не слышал.- Ты кидаешь на меня гневный взгляд, разворачиваешься и уходишь. - Стоять!- я крикнул так громко, что, наверное, Зуев услышал меня - Многоуважаемый Антон Львович, если вы не забыли, то я здесь преподаватель, и мне решать, когда вы уйдёте. - Ты удивленно смотришь на меня, сердито сдвигаешь брови, но всё-таки подходишь и плюхаешься на стул.- Крещение Руси?- Именно.- Так... 999, нет,988 год. Правильно? - Правильно. Ну, а ещё что-нибудь ты про Крещение знаешь? - Крещение Руси произошло во время правления князя Владимира. - Ладно, следующий вопрос...- Годы Северной Войны. Главные сражения.- Назовёшь дату, и я тебя отпущу.- 1700-1721.- Давай зачётку.Вывожу ручкой пятёрку, закрываю зачётку и откладываю на край стола. М-да, нет, в принципе этого стоило ожидать, неужели я вправду думал, что он поймёт меня? Просто надо сдаться. Попросить прощения, и пусть он забудет всё как страшный сон. И всё будет как прежде.- Возвращайся, - мой голос остановил его у самой двери. - Я клянусь, что не трону тебя. Забудь.Как же бесит тишина, просто бесит. Мартынов будто язык проглотил. Так ничего и, не ответив, он захлопывает за собой дверь и опять оставляет меня наедине с самим собой.