Часть 17 (1/1)

В ноябре состоялись выборы президента Соединенных Штатов, и Кеннеди выиграл их. Томас не считал себя человеком сильно увлекающимся политикой, и в шутку причислял себя к числу домохозяек, очарованных улыбкой демократа и отдавших голос в его пользу исключительно благодаря этой самой улыбке. В Семье же, напротив, активно обсуждалось это событие, и в день выборов многие ребята из команды собрались в доме Фаба, чтобы посмотреть новости. Фабрицио, между тем, пообещал прошить телевизор очередью из Томпсона, если выиграют ?республиканцы?. Но телевизору повезло. Ходили слухи, что Кеннеди-старший обратился за помощью к мафии, чтобы та помогла его сыну одержать победу в некоторых штатах. Взамен организованная преступность должна была получить лояльность со стороны новоизбранного президента. Томас не верил в эти сплетни, хотя ему иногда казалось, что мафия запустила свои щупальца даже в Белый Дом.После переезда Кэтрин в Лос-Анджелес Томас провёл несколько дней вместе с ней, чтобы удостовериться, что сестра нормально устроилась в новом городе. Роуз в шутку попросила парня украсть плитку с отпечатками ладоней Мэрилин Монро, находившуюся на Аллее Славы в Голливуде. Спасибо, что не саму Мэрилин! Это бы обеспечило появление лица Томаса на обложках всех газет. Но первое, что сделал Сангстер по прибытию в Лос-Анджелес, это встретился с приятелем Карлоса, который должен был негласно присмотреть за Кэтрин. Мужчина был членом организованной преступности из Лос-Анджелеса, и пообещал Сангстеру, что его сестра будет под защитой клана. Кроме того, мужчина любезно познакомил Кэтрин со своей дочерью, которая училась на том же курсе, что и она. Один факт того, что защиту могут обеспечивать преступники, а не законники, вызывал у Томаса нервную усмешку.Близились рождественские праздники, и Нью-Йорк припорошило декабрьским снегом. Роуз поделилась с Томасом своей идеей провести Сочельник в больнице, и парень с удовольствием её поддержал. Они не в первый раз устраивали для детей небольшое торжество. В этом году Роза начала учить с ребятами рождественские песни за несколько недель до праздника. Так же она запланировала поставить ёлку, напечь печенья, и даже пошить костюмы эльфов для младших ребят. Деньги на костюмы и подарки Томас отыскал быстро. Когда Фабрицио поручил ему вытрясти деньги с каких-то мелких уличных бандюг, которым не посчастливилось обнести магазин с шубами на подконтрольной О’Брайену территории, Сангстер прикарманил несколько сотен долларов себе. Ещё он захватил с собой неплохую шубу, которую позже отправил Кэтрин, чтобы та, прогуливаясь по Голливуду, не чувствовала себя хуже всяких там актрис.Томас был почти счастлив. Но имелась одна вещь, которая омрачала предпраздничное настроение: Фаб в разговоре заикнулся о том, что О’Брайен собирается уехать на рождественские праздники в Италию. Не то, чтобы Томас надеялся пересечься с ним, но сам факт того, что Дилана не будет в Нью-Йорке на Рождество бросал на Сангстера тень тоски. Фабрицио, как и все остальные, верили в легенду о том, что О’Брайен летит на праздники в Италию из своих религиозных соображений, и что босс предпочитает встречать Рождество в церкви, в которой его самого крестили. Но Томас знал, что Дилан отправляется к своим родственникам, о существовании которых дон не распространялся. Знал ли Томас один о его секрете? И если да, то почему только он? Неужели О’Брайен доверял ему больше, чем своему лучшему другу и правой руке Уиллу?Роуз очаровательно пела, нисколько не хуже, чем Кая в том фильме, что они смотрели однажды. В себе Томас особого таланта к пению не находил, но для рождественских песен главное?— искренность. Сразу после праздника они уложили детей спать и втихомолку расставили подарки под ёлкой. Ещё до рождества Роза выведала у детей, о каких именно они мечтали. Когда они с Томасом уже собирались покинуть больницу, девушка остановилась у ёлки и, взглянув на звезду на макушке, прошептала: ?Дорогой Санта, пусть все эти дети выздоровеют?. Грустно улыбнувшись, Томас тихо повторил её слова.Они успели вернуться в квартиру до полуночи. Кэтрин прилетела к ним на рождественские праздники, и уже ждала всех за рождественским столом вместе с Джеком. Томас давно не ощущал такого домашнего уюта и тепла, как сейчас. Ребята из команды собирались вместе с женами и детьми у Фабрицио, его супруга обещала приготовить своего фирменного цыплёнка?— много цыплят, но Томас предпочёл встретить рождество с Роуз, Джеком и сестрой.—?Мы тут с Джеком пытались приготовить утку,?— воскликнула Кэтрин, встречая ребят в дверях.—?Но, мне кажется, она вышла слегка сыроватой,?— добавил Джек, пожав плечами.—?Удивительно! —?воскликнула Роуз, обращаясь к Джеку. —?Ведь я бы сказала, что делать кого-то сыроватым?— не твой конёк.—?Если бы готовила ты, утка бы сгорела,?— взаимно съязвил Джек. —?Потому что это было бы твоим единенным шансом хоть кого-то зажечь.—?Шутишь, как семилетка,?— фыркнула Роза.—?Стараюсь не отставать от оппонента.На его колкость Роуз скорчила рожу, а Джек в ответ показал ей палец. Это было их обычное приветствие: так уж вышло, что ребята не полюбили друг друга в первый же день их знакомства. И хоть со временем они сумели поделить Томаса, и их неприязнь друг к другу испарилась, привычка всячески подкалывать друг друга осталась. ***На пожелтевших от времени кухонных часах было без четверти два. Томас курил на кухне, заворожённо смотря в окно. Его начинало клонить в сон, но ребята не думали расходиться по спальным местам. Джек пытался привести в чувства их старый граммофон, но тот пока мог извлечь из своей трубы только пыль. Кэтрин привезла из Лос-Анджелеса свеженькую пластинку Синатры, которую ей подарила её новая подруга из университета. На пластинке был автограф певца, и Роза с благоговением поглаживала обложку с улыбающимся Фрэнком. Кэтрин была счастлива, что в новом городе у неё появилась подруга и её радушное семейство, которое с удовольствием приглашало девушку на ужины и уикенды. То, что она подружилась с семьей тамошнего мафиози, она не знала. Да и к чему ей знать, если всё прекрасно?Сигарета медленно тлела в пальцах, а снег за окном кружился в воздухе, плавно спускаясь к земле. В Италии, сейчас, наверно не было снега. От мыслей Томаса отвлёк звонок. Он машинально снял трубку висевшего на стене телефона.—?Да,?— произнёс Томас, стряхивая пепел в служившую пепельницей консервную банку.—?Buon Natale*, Томми-ган,?— в трубке был голос О’Брайена.Сердце Томаса тем временем обо что-то споткнулось.—?И тебя с Рождеством,?— поспешил ответить Сангстер, догадавшись о значении слов. —?Мило, что ты позвонил.—?Я почему-то подумал, что ты будешь ждать моего звонка,?— сказал Дилан и, спустя паузу, весело добавил. —?Видишь, даже время подгадал, ведь в Америке Рождество только-только наступило.—?Угу,?— ответил Томас, машинально бросив взгляд на кухонные часы. В комнате тем временем запел Синатра, и раздались победные возгласы ребят.—?Старина Фрэнк? —?До О’Брайена тоже долетели звуки музыки.—?Знаком с ним? —?спросил Томас.—?Конечно,?— усмехнулся Дилан.—?Только не говори, что и он тоже…—?Я и не говорю. Скажу только, что он итальянец и славный парень.Хмыкнув, Томас сунул недокуренную сигарету в консервную банку, и перехватил трубку в освободившуюся руку.—?Загадал желание на Рождество?—?Ma certo*,?— утвердительно ответил Дилан. —?А ты?—?Загадал тебя. Вдруг сбудется.О’Брайен усмехнулся в трубку.—?То есть мне теперь ждать, что Санта меня похитит? Что ж, сэкономлю на самолёте до Нью-Йорка.Томас хотел ответить что-нибудь в стиле шуток О’Брайена, но на том конце трубки послышался шум и чужие голоса, после чего Дилан быстро произнёс:—?Прости, нет времени поболтать подольше. С Рождеством ещё раз. Я вернусь в первых числах января. Не мёрзнете там.С полминуты Томас слушал короткие гудки, а затем медленно повесил трубку.Собираясь уйти, он обернулся к двери и обнаружил, что всё это время там стояла Роуз. Девушка медленно закачала головой?— очевидно, что всё слышала. Даже голос Фрэнка из граммофона не спас.—?Я с Джеком никогда особо не ладила, что уж и говорить. —?Ногой она закрыла до упора дверь позади себя. —?Но, Томас, он же любит тебя, чёрт тебя подери. —?Она невольно повысила голос, но сразу же затихла и обернулась, проверяя, не подслушивают ли их, как это делала она сама несколько мгновений назад. Томас тоже навострил уши, но услышав, что Кэтрин над чём-то смеялась вместе с Джеком в комнате и шумела столовыми приборами, слегка расслабился. Настолько, насколько можно было расслабиться, будучи обвиненным и капельку разоблаченным.—?Ты всё не так поняла,?— устало вздохнул Томас, подпуская в голос нотку раздражения.—?Ох, да ладно! —?Всплеснула руками девушка. —?Я дура по-твоему?—?Вздор,?— сердито отмахнулся Томас. —?У меня никого нет, а это… Поверь, тут уж я точно в пролёте. Да, однажды я попытался, но не вышло, и на этом точка.—?Факты говорят об обратном. Насколько я вижу, пытаться ты не перестаешь.Сансгтер мотнул головой и попытался отодвинуть девушку от двери, но Роуз придавила её весом своего тела и нахмурилась сильнее прежнего.—?Ты обманываешь Джека. А он верит тебе.Томас стиснул зубы. Подруга была права, и его совесть обычно говорила ему тоже самое. И даже голос у этой самой совести был точь-в-точь как у Роуз.—?Мне стыдно, но исповеди не жди.—?Сдалась мне твоя исповедь,?— прыснула Роза, скрестив руки на груди. —?Просто ответь, как ты живешь со всем этим враньём?—?Поверь, на моей совести есть вещи и похуже.Ошарашенная девушка отошла от двери, освобождая проход. Томас вернулся за рождественский стол и, выцепив бутылку, плеснул себе в бокал. Он будет жалеть об этом разговоре с Розой ещё долго. Работа с мафией сделала его нервным и дерганным, но он не собирался винить в этом кого-то кроме себя.Роза вернулась вслед за ним, лицо девушки стягивало напряжение. Томас осторожно толкнул её ногой под столом. Роуз подняла взгляд, и Сангстер умоляюще посмотрел на неё и чуть качнул головой, как бы говоря ?пусть это останется между нами?. Глаза Розы сверкнули, она бросила короткий взор на Джека, который, подпирая кулаком голову, выслушивал историю о том, как Кэтрин едва не поймали со шпаргалкой на экзамене. Её грудь поднялась от глубокого вздоха, после чего она медленно моргнула, что Томас расценил как ?ладно?.В какую-то секунду в дверь позвонили. Все за столом удивленно переглянулись.—?Мы никого не ждём,?— растерянно объявил Томас, и встав из-за стола, направился к входной двери.На пороге стоял парень с покрасневшими от холода щеками и держал в руках коробку.—?Я ничего не заказывал,?— пробубнил Томас, с сомнением поглядывая на паренька.Кутаясь в пальто, юноша недовольно цокнул языком.—?Послушай, дядя, думаешь, мне охота здесь мерзнуть? Праздник на дворе, а я посылки разношу всяким кретинам.—?Эй, полегче с выражениями! —?Из-за плеча Томаса выглянула Кэтрин. —?От кого это?—?А мне почём знать? —?прикрикнул курьер, ставя коробку возле двери. —?Распишитесь и катитесь. Посылка оплачена.Томас черканул в его тетрадке, и парень поспешил свалить восвояси.Кэтрин тем временем затащила коробку в дом, и вместе с Розой они поспешили её вскрыть. Томас даже не успел их остановить, лишь крикнув вдогонку:—?Я бы на вашем месте не стал вскрывать всякие незнакомые коробки, вдруг там бомба или…—?Это Дом Периньон,?— перебивая брата, возбужденно объявила Кэтрин. —?Чёрт возьми, сколько денег это стоит?!Коробка действительно была заполнена бутылками с шампанским.—?Да я даже на одну бутылку этого Периньона за всю жизнь не накопила! —?воскликнула Роза, осматривая ровные ряды бутылок. —?От кого это?Томас с искренним недоумением пожал плечами.—?Может, курьер ошибся адресом?—?Это он удачно ошибся,?— засмеялась Кэтрин. —?Спасибо, Санта! Я не очень хорошо себя вела в этом году, но приму твой щедрый дар в качестве аванса.Пока Кэтрин разливала по бокалам новоприбывшую выпивку, Томас повнимательней осмотрел коробку и обнаружил едва заметный листок бумаги, приложенный к стенке. От бумаги как будто тянуло сигарами и знакомым ароматом одеколона. Ощутив внезапный прилив крови к лицу, Томас быстро развернул листок и обнаружил там строчки:Палить по наполненным веселее, но эти бутылки определенно стоит пощадить. Buon Natale! *