Не своим голосом (1/1)

Глт. Глт. Глт.Одно наслаждение смотреть, как любимый льёт в себя молоко, наливает мохнатый живот, пока тот не ляжет уютно ему на колени. Пушистое горло то расширяется, то сжимается, и Мисси не знает – дальше ли им любоваться, или прильнуть всё-таки ухом к животу дворового и слушать, как льётся белое и сладкое в голубую вязкую магию.Зелибоба сам разворачивается к ней поудобнее – перед глазами рыси тёплый налитой оранжевый шар, и она, уже не сомневаясь, прикладывает к нему ухо. И обмирает: он – ей доверился.Золотая утроба проминается слегка под её головой, побулькивает молоком и начинающей пробуждаться магией, и обнимает теплом. Слышно даже, как чуть выше бьётся сердце Зелибобы – а вскоре его перекрывают пузырьки магии – магия чует еду в себе и обволакивает её.Немного его живота Мисси берёт в ладони, чуть оттягивает и отпускает – и ещё; и ещё. Каждый такой бугорок держится совсем чуть-чуть, сливаясь с поверхностью почти сразу же, но это неважно – главное же всё равно – разбудить магию и ощутить, какой её друг мягкий и податливый.…ууульп блууууублблбл… ыбльк!…это дворовой сам приподнял живот и выронил. Под ухом Мисси забулькало, заплескалось, точно Зелибоба не молока напился, а проглотил большой аквариум настоящих рыбок. Как бы не так – это магия, она проснулась и начала растворять еду.Вот только кроме еды она почуяла и кое-что ещё.Ммгольп?Там, где живота дворового касалась голова Мисси, взбулькнул бугор – и тут же, точно живой, потёрся о неё в ответ. Рысь открыла глаза, не поверив им поначалу, но после убедительного гг-гггыыыррррлп и ещё одного ласкового потирания о её мордочку ответила поцелуем в эту ожившую утробу.Не руками, а вот так, пробуждённой своей магией, ласково гладил её Зелибоба – и сам обмирал от восторга: что было столько времени знакомо его рукам, впервые открывалось его животу. Мисси почти утонула в нём, вбирала ласковое тепло и не открывала глаз – как будто это могло помешать ей всем существом ощущать полноту любимого, обильность, бульканье и несказанный, невыразимый словами уют, от него исходящие.Что ж, если лучшее ?люблю? кому-то – это сказанное нутряным бурчаньем, сейчас дворовой признавался рыси в любви без умолку. А она дремала у него на коленях, укрытая оранжевым брюхом, и похлопывала его сквозь сон, и, наверное, всё ещё не могла поверить в своё счастье. Но разве способна лгать магия, тем более в теле любимого.Уууульп. Блык… блуб блууу.Блб… блуууу.Лллюбл… лююююююю.