1 часть (1/1)

- Что это? - Реджи нехотя отвлёкся от анализа документов по продажам корпорации, представавших перед ним кучей разноцветных вкладок голо-экране, чтобы взглянуть на протягиваемую ему вещь, и до того недоверчиво и забавно нахмурился, что Саватари не выдержал и прыснул себе в руку от беззвучного смеха, поспешив, однако, ответить на вопрос, ведь собеседник начинал супиться сильнее прежнего: - Подарок, что же ещё, - нарочито беззаботно улыбнулся он и буквально всучил изумившемуся Акабе яркий узорчатый пакет. Оторопев на пару мгновений, Рейджи, однако, быстро нашёлся и уже с любопытством заглянул внутрь, выуживая оттуда длинный, карминного оттенка шарф, при ближнем рассмотрении презента постепенно меняясь в лице. - Спасибо большое, Шинго, но... зачем? - на его черты легла улыбка слегка смущённая и благодарная.Саватари не преминул ответить целой тирадой, вероятнее всего, заранее им подготовленной (Шинго всегда так поступал, стоило Рейджи чем-нибудь у него поинтересоваться, а Акабе оставалось только гадать: было ли красноречие природным даром Саватари или приобретённым навыком? В тот или ином случае, по убеждению Рейджи, для нетерпеливого слушателя, вынужденного вести с Шинго продолжительную беседу, оно становилось истинным бичом существования): - Ну, я на днях прогуливался за обновками, ты знаешь как я это люблю делать по выходным, и подумал, что образу нового президента корпорации не помешает какая-нибудь свеженькая деталь, вот и решил привнести в него вещицу простенькую, но со вкусом, и чтобы сочеталась с твоими извечными очками. Честно, Рейджи, иногда мне кажется, что ты и спишь в них! Ведь спишь же? - Вовсе нет, - попытался протестовать Акаба, но, увидев по хитрому выражению лица Шинго, что обман его был раскрыт раньше, чем зародился, с тяжёлым вздохом пошёл на постыдное признание: - Ладно, что есть, то есть: бывает, засыпаю прямо за столом. Но это очень редко. - А-ага, как же, - совершенно нагло усмехнулся Саватари в ответ, явно довольствуясь смятением, вновь выразившемся на лице друга, и хитренько прищурился, - а вот Химика-сан считает иначе! Она мне рассказывала, как ты распластался по столу в третем часу ночи, очки съехали на бок и перекосились, а она боялась тебя беспокоить. В результате утром у тебя на щеке были живописные следы от их душек и шестиугольники вокруг глаз не хуже, чем у панды! - Признаю, времена сейчас выдаются особенно тяжёлые, и я вполне могу выглядеть несколько помятым, но не до такой степени, - усмехнулся Акаба в ответ. Саватари же после этих слов изменился в лице, обратившись к нему с явным беспокойством, звучащем в голосе: - Надеюсь, ты так не каждый день? Рейджи, я хорошо понимаю, что обязанностей и дел у тебя по горло, что все, особенно Химика-сан, на тебя рассчитывают, но нельзя до такой степени загонять себя. Пожалуйста, находи время хотя бы для недолгого отдыха, - он сделал выразительную паузу, взяв одну из вечно холодных рук Рейджи в свои тёплые ладони и заглянув ему прямо в глаза, - хотя бы ради меня.Акаба лишь многозначительно и нежно улыбнулся ему в ответ, накрывая своей большой ладонью одну из тех, что принадлежали его другу: - Я постараюсь. ***У Рейджи сильные руки с узловатыми длинными пальцами, стертыми ладонями, но ухоженными и удивительно бледными ногтями, имеющие какую-то уникальную элегантность и строгость, когда сложены на груди, но удивительно нежные, и, стоит оказаться в их объятиях, Шинго откровенно теряется, отдаётся инстинктам и пускает ситуацию на самотёк. Ночь давно опустила свой чёрный полог, в котором зажглись ярким, издали расплывчатым и почти загадочным сиянием многоцветные городские огни, на которые из комнаты Рейджи открывается чудесный вид, правда, едва ли сейчас заботящий их. Саватари задыхается - от того ли, что в комнате душно, или оттого, что его ключицы, плечи обжигают горячие и быстрые касания губ и зубов - и обнимает Акабу за шею, чуть откидывая голову назад. Рейджи пользуется этим завуалированным приглашением, проводя цепочку из поцелуев выше и параллельно расстегивая рубашку Шинго, а тот, судорожно выдыхая, комкает пальцами шерстяную тонкую ткань его шарфа. Рейджи позволяет себе задержаться на этом месте, исследуя тщательно все впадинки и изгибы чужой шеи, оставляя краснеющие пятнышки засосов, и, чувствуя, что пальцы, вплетённые в его волосы, оттягивают их назад, поднимает голову, чтобы встретиться своими глазами с полузакрытым, затуманенным взглядом. У Саватари пунцовые щёки, сбившееся дыхание и совершенно счастливая улыбка, такая, которую Рейджи помнит ещё из их детства - искренняя, полная любви - улыбка, которая всегда предназначалась лишь ему. Пойманный в этом мимолётном воспоминании и порыве нежного чувства, Акаба приподнимается, переплетая пальцы их рук между собой, и крепко целует Шинго, старающегося поспевать за его напористостью и немного смешавшегося от нахлынувшего тепла и смущения. ?Как же хорошо... я так долго этого ждал, ещё, ещё, пожалуйста, ещё! И зачем только должна кончиться эта ночь?..? - носятся лихорадочно мысли в голове, и Саватари краснеет сильнее прежнего, стыдясь так, будто Рейджи может их прочитать, но так же верно зная, что Рейджи не нужно читать мыслей, ведь он может почувствовать любовь и благодарность Шинго в каждом вздохе, стоне и движении. Акаба разрывает поцелуй и в ответ на чуть изумленный взгляд приподнимается на кровати, чтобы снять с себя верхнюю одежду, а Саватари, понимающе улыбнувшись, но опустив глаза, привстаёт следом, начиная разматывать красный шерстяной шарф с его шеи. Он аккуратно откидывает тёплую ткань в сторону, опускает с плеч свою расстегнутую рубашку, пока Рейджи через голову стягивает свитер. - Всё в порядке? - спрашивает он после вкрадчиво, наклонившись прямо к раскрасневшемуся уху. - Да, - отвечает Шинго почти сразу и неприятная холодная дрожь пробегает по всему его телу, как верный признак сомнений, но он, набравшись смелости взглянуть Рейджи в глаза и увидев их ласковое, словно вызывающее на честность выражение, опускает свои собственные обратно и бормочет, схватив его руку своей и сжав от волнения:- Я правда хочу... - он мнётся и ещё больше опускает глаза, - просто волнуюсь немного! Да, точно... Воднуюсь! Ха-ха, вот глупость какая...Шинго пристыжено замолкает, и Акаба, лишь понимающе кивает головой, сжав его ладонь своей и, поцеловав в то самое красное ухо, отвечает: - Не переживай. Мы можем отложить и до другого раза, - но, взглянув в лицо Шинго, выражавшее внутреннюю борьбу, он добавляет, - Но если ты действительно хочешь попробовать, то постарайся расслабиться и довериться мне. Саватари кивает, словно показывая, что услышал его и теперь принимает решение, но оно даётся ему нелегко из-за внутренних треволнений, накопившихся за все те бессонные ночи, на протяжении которых он обдумывал, каким будет этот момент. В конце концов он немного отстраняется и, взглянув на Акабу с кроткой благодарностью за проявленное уважение к его чувствам и сомнениям, притягивает Рейджи для нового поцелуя. Тот охотно отвечает, и в продолжении недолгого времени начинает чувствовать, что в его собственной груди разгорается настоящий пожар. Рейджи отрывается от губ Шинго только когда их лёгкие начинают требовать воздуха, и пользуется этой паузой, чтобы опустить Саватари на подушку и снова переплести пальцы их рук между собой. Нависнув над юношей, он возвращается к оставлению меток на его шее и груди, задержавшись у темного пятнышка соска, и касается его бусинки языком, взяв её между зубами и вызвав рваный выдох и стон, приглушённый закушенной губой. - Не сдерживайся, Шинго, - шепчет он Саватари, возвращаясь к терзанию бусинки, а вторую сжимая между пальцев и чуть оттягивая. Шинго бросает все усилия, на которые способен, на то, чтобы не взвыть, но всё же голос его надрывается громким стоном, а Рейджи, словно не заметив этого, языком ведёт вниз влажную дорожку до пупка, принявшись оставлять маленькие засосы на подтянутом животе. Саватари краснеет от ушей до пят, заходясь вздохами и всхлипами, и закрывая глаза свободной рукой. - Ты меня ещё стесняешься? - с хитрой улыбкой спрашивает Рейджи, нарочно прервав ласки и положив свою голову на живот Шинго. Саватари убирает ладонь с лица, которое имеет стыдливое и, вместе с тем, нетерпеливое выражение, вплетает пальцы в разлохматившиеся волосы Акабы, чуть поглаживая. Рейджи же урчит, подобно довольному коту, в ответ на ласку снова целуя его в пупок. - Нет, - шепчет счастливо Саватари, вспоминая заданный вопрос, пока Рейджи, увлечённый созданием розовеющих пятнышек от засосов на его бёдрах, внимательно прислушивается к каждому его слову. - Тогда, полагаю, я могу приступать к более решительным действиям, - Акаба с нежной улыбкой снизу вверх глядит на пунцовое лицо своего партнёра, а Шинго тихо смеётся, согласно кивая, и говорит, приобнимая его лицо ладонями и притягивая к себе: - Можешь, но сначала иди ко мне.И они снова целуются, прижавшись друг к другу и переплетаясь языками, пальцами, телами, больше не способные думать ни о чём, кроме столь давно желанной близости. ***Утро выдаётся на редкость пасмурное; длинные, серые облака, пропуская сквозь себя редкие лучики бледного солнца, плывут медленно; по улицам города вьётся небыстрыми потоками холодный ветер, и ощущается снаружи, в целом, промозгло.Саватари просыпается первым, чувствуя чужое тёплое дыхание, и, приоткрыв глаза, замечает мирно спящего Рейджи, в чьих объятиях он располагается. Решив пока не двигаться, чтобы не беспокоить своего возлюбленного, Шинго принимается разглядывает его правильные черты, замершие в умиротворённом выражении, и прислушивается к тихому стуку сердца Рейджи, прислонившись к его груди. Это продолжается около получаса, по истечении которого Саватари обнаруживает сначала тихое сопение, а потом наблюдает, как Рейджи, предварительно жмурясь, открывает глаза, спросонья мутноватые, но уже имеющие в своей глубине оттенок сознательной и будто бы ещё со вчерашнего вечера тщательно обдумываемой мысли. - Доброе утро, - Саватари чуть подвигается на кровати, давая Рейджи возможность потянуться и с любовью глядя на него. - Доброе, - размяв затёкшие конечности, Акаба наклоняется, чтобы поцеловать Шинго в светлую макушку, - как тебе спалось? - Тепло и очень уютно, - искренне отвечает Саватари и, переворачиваясь на живот, кладёт подбородок на сцепленные в замочек руки, весело заметив: - Правда, конечности ты свои умеешь разбросать по всей кровати, прямо как осьминог. Даром, что она у тебя огромная!Рейджи лишь усмехается в ответ, будучи немного смущён, но, стараясь не подать вида и перевести тему, заботливо интересуется: - Что бы ты хотел на завтрак? - О? - только и выдаёт Шинго от неожиданной смены предмета, но, заметив некоторое удивление со стороны Рейджи, уточняет: - Прости, ты меня застал врасплох. Я в последнее время не завтракаю: за формой слежу, диету соблюдаю, хотя... - Шинго старательно изображает бурную мыслительную деятельность, которая со стороны выглядит так, будто бы он принимает решение вселенской важности, а, спустя почти минуту, игриво подмигивает Рейджи, - если только это будет завтрак в постель? - Маленький наглец, - улыбается Акаба, целуя его почти невесомо в висок и выбираясь из-под одеяла, в то время как Саватари шутливо прикрывает ладошками лицо и прячет его в подушке, на что Рейджи лишь закатывает глаза, пока натягивает боксёры, и после довольно бодро шествует в кухню. Шинго, чуть проводив его взглядом, начинает оценивать царящий в спальне бардак, отмечая попутно про себя, что стоит впредь быть капельку осторожнее. Или нет? Рейджи как раз недавно упоминал, что его новые апартаменты совсем не чувствуются живыми, как и проложено, по его мнению, дому, а скорее воспринимаются им в качестве продолжения кабинета - блёклые, полупустые и с давящей тишиной. Шинго переворачивается на спину, ловко выбирается из постели, попутно накидывая на себя рубашку Рейджи, чуть ему великоватую, и бодро шлёпает босыми ногами на кухню, из которой моментом позже раздаются звуки приглушённой ворчанием кофейной машинки беседы и следующий за ней звонкий смех двух голосов, одного - пониже и бархатистого, другого - повыше и мелодичного.В конце концов, кому как не ему - великому Шинго Саватари - по силам привнести красок не только в эти серые комнаты, но и в саму жизнь его возлюбленного?