Шесть. (1/1)
Теперь Сынри знает, что такое ад.
Правда, чем он его заслужил понять сложно.Вот уже пять дней он жрет эндорфины, которые нашел в лаборатории. Пять дней он практически не спит, только улыбается, пьет и дрочит. Пять дней он не выходил на улицу и не разговаривал ни с кем кроме себя самого и Сынхена, которого видит каждый раз в своем пьяном бреду.Джиен выгнал его из лаборатории и сказал ждать. Если через неделю Джи с ним не свяжется, то Сынри может не возвращаться и не надеяться.Сынри не выдержал и часа напряжения и начал принимать таблетки. Когда их действие прекращалось он плакал и пил. Иногда опускал руку в штаны и,прикусывая губу, оказывался на жесткой желтой земле, тесно и жарко прижимаясь к Сынхену. Он целовал его шрамы, чувствовал его кожу. Кончал сего именем на губах и тяжело дышал.И каждый раз шептал «Все будет хорошо. Все будет хорошо». У Сынри в его личном аду был бог с именем всебудетхоршо. Божок почему-то был худым и имел несносный характер, белые волосы и длинные тонкие пальцы.Сынри сплетал свои пальцы в замок и, мотаясь по кровати, просил у бога спасти Сынхена. Взамен обещал отдать себя.Божок иногда хмурился, иногда смеялся. Иногда он говорил, что Сынри уже давно принадлежит ему. Сынри пил и соглашался. Соглашался со всем, лишь быСынхен жил.В ночь между четвертым и пятым днем таблетки перестали действовать вообще и Сынри погрузился в полное отчаянья. Бился головой об дно. Над ним тонны слез, а он глупая бесполезная рыба. Рыба ничего не может, только ждет и ждет.Сынри часто представлял, какого это- любить Джиена. Как себя чувствовал Сынхен, отдавая сердце в эти холодные тонкие руки. Какого это – жертвовать собой ради экспериментов любимого человека.Потом смеялся. Нет, кажется, что такое «жертвовать собой» он знает.У Сынни в квартире, если это можно так назвать, спертый запах алкоголя и злости. Все вокруг разбросано. Пол липкий. Светло серые стены кое-где покарябаны ногтями, окна плотно закрыты не пропуская ни звуков, ни света. В вечной темноте синим светит голограмма-фотография Сынхена.Пятый день подходит к концу, и Сынри связывается с подпольным торговцем запрещенными предметами. Заказывает у него небезопасный лазерный пистолет. Тот удивляется, ведь раньше они с Джиеном заказывали только запчасти и реактивы. Сынри ничего не отвечает и переводит деньги на липовый счет.Утром шестого дня Сынри стоит перед зеркалом и примеряе6т к виску пистолет.***- Я могу тебя вытащить. – Джиен подходит к изображению Сынхена. Тот лежит на земле и не двигается. Только по пиканью аппаратуры можно понять, что он ещё жив.Джиен и сам напоминает мертвеца. Уже не белый, а практически синий, только подушечки пальцев красные и припухшие от долгой работы с химикатами и мелкими деталями. Он держится за стол, чтобы не упасть.Сынхен приподнимает голову и шевелит потрескавшимися губами.- Правда?- Да.- Ого. – Сынхен улыбнулся, отчего кожа на губе лопнула и из ранки потекла кровь. – Невозможное значит все-таки возможно? Вот как ты его любишь?Джиена дергает, и он оскаливается, но ничего не говорит.- У меня есть условия.Сынхен кивает и дает понять, что знает про эти условия. Он тяжело сглатывает и слизывает кровь с губы.- А что если я не хочу возвращаться? – Его глаза сощуриваются в усмешке. Джиен растерян и зол. Сынхен сбил его с толку и так рад этому. – Ведь если я не вернусь, ты... Потеряешь Сынри, да?Сынхен кладет голову на землю и затихает. Джиен садится прямо на пол и у него кружится голова. Это сон?- Джиен-а? Ты это чувствуешь? Неприятно когда вот так играют с твоими чувствами, да?Сынхен смотрит на небо.- Знал бы ты как здесь ужасно. Тишина такая. Иногда, кажется, что барабанные перепонки порвутся от давления тишины. А ещё здесь ничем не пахнет. Представляешь? Я и не знал, что может пахнуть ничем. Джиен?Квон стоит на коленях перед экраном и что-то шепчет. Прислушиваясь Сынхен снова улыбается.- Прости… Прости… Прости…- Прощаю, Джиен. – Приложив неимоверные усилия, Сынхен садится и теперь видит Джиена полностью. Маленького и скомканного, раздавленного, почти мертвого.- Джиен. Я люблю тебя.Джиен прячет взгляд и почему-то кивает.- И именно поэтому я здесь.Джиен снова кивает и уже бесшумно шевелит губами, повторяя своё «прости». У Сынхена в горле встает ком и от этого ему и страшно, и приятно.
- Что мне нужно делать? Я вернусь. Только…Джиен вскидывает голову и весь сжимается в ожидании.- Я знаю, что ты попросишь никогда больше не появляться в лаборатории и не видеться ни с тобой, ни с...– тут у Сынхена горло сжимается до размеров иголки и он не может произнести имя Сынри – ни с ним. Но я хочу, что бы ты поклялся, что если… Если у тебя что-нибудь случится или кто-то тебя обидит или – тут Сынхен зло улыбнулся – он все-таки не полюбит тебя – ты позвонишь мне.Сынри гудит своим голосом на всю лабораторию и, кажется, что они с Джиеном меняются ролями. Теперь Сынхен управляет ситуацией, а Джи на коленях.Джиен смотрит на него неотрывно и кивает. Медленно и низко, почти кланяясь, Сынхен видит его выступающие позвонки на шее и пропускает вдох.Когда он делает все, что Квон сказал, а Джиен что-то бесконечно включает, подключает и подсоединяет, Сынхен прощается со своим адом и собирается отправляться в новый ад. С лучшими условиями жизни, но все же ад. Его бог теперь не будет на него смотреть.Когда тело Сынхена словно рвет куда-то вверх всеми электродами, которые он к себе подключил его снова посещает жуткая боль, но он встречает её как старую подругу. Через пару секунд он открывает глаза в лаборатории, но вместо слов изо рта пузырится кровь. Джиен кидается к нему и тащит в комнату, ставя ему капельницы, что-то перевязывая ему и обрабатывая новые и старые раны. Сынхен навсегда запоминает этот день как самый счастливый в жизни. Преодолевая тошноту от металлического вкуса во рту, он просит Джиена его поцеловать. Последний раз.Джиен несмело наклоняется и касается прохладными мягкими губами сначала лба, а потом губ Сынхена. Перед тем как заснуть Сынхен чувствует, как холодная капля скользит по его щеке, а Джиен мягко её вытирает.***Сынри помнил, что бог сотворил Землю за семь дней. Его бог тоже должен сотворить чудо за семь дней. Если не успеет, то будет пустота.Сынри скалится и сжимает холодную рукоять оружия. Через три часа наступит седьмой день. Первый или последний день жизни.Когда телефон взрывается звонком, Сынри чуть не выстреливает себе в ногу от неожиданности.Резко встав, он смотрит на экран. Джиен.Сынри не берет трубку. Выбегает на улицув грязной домашней одежде, на ходу натягивает маску. Босиком бежит по холодному асфальту и сбивает бредущих прохожих. В лабораторию врывается вместе с дымным воздухом ночи и падает у кровати Сынхена. Уперевшись лбом ему в живот, он слушает его дыхание, и вдруг понимает, что это подействовало на него лучше всяких эндорфинов.Джиен говорит ему, что Сынхена серьёзно ранило перемещение, но это не смертельно.Джиен напоминает про обещание Сынри и говорит, что у него есть два дня. Потом Сынхен поправится и уйдет.Джиен уже в дверях пристально смотрит на Сынри, так и не дождавшись ни одного слова в ответ. Потом открываются двери, и перед тем как одеть маску и выйти, Джиен говорит «Пожалуйста».Через несколько часов после начала седьмого дня Сынри на макушку ложится широкая мозолистая ладонь. На ней нет двух пальцев.Все два дня они почти не разговаривают. Если не считать нескольких робких «Можно?» Сынри, перед тем как потянуться к Сынхену за поцелуем.Сынхену тяжело ходить, но он обходит лабораторию и сгребает пару вещей. В том числе и таблетки, которые Сынри называл таблетками счастья.Перед тем как уйти Сынхен крепко сжимает младшего в объятиях, чувствуя в себе столько противоречий, что они его почти разрывают. Сначала он говорит «спасибо» и легко целует Сынри в губы. Тот стоит не двигаясь, только жалко сжимает рукава своей кофты.Сынхен замахивается и, перед тем, как ударить, говорит что-то про «любовь», «не могу» и «прости».Сон Сынри повторяется, только теперь он понимает, что действительно заслужил. Что если бы он не любил Сынхена, тот бы не пережил все то, что пережил. Если бы Джиен не любил его, Сынхен был бы счастлив.
Сынхен бьет сильно, не смотря на то, что все ещё слаб и, наконец, плачет, не успевая стирать слезы.Сынхен уже практически забыл каким он был до того как пришел в эту лабораторию. Сынхен плачем по тому себе, который пил все дни в неделю, воровал и укрывался от надзора. Он подтаскивает Сынри к платформе, но вдруг аккуратно кладет его рядом. Платформа светится, хоть и не работает.- Сынри. Люби его.- Он же сумасшедший – булькает Сынри в ответ и они оба смеются. Громко, звонко и действительно радостно.- Вот за это и люби. – Сынхен все ещё усмехается, встает, поднимет свою сумку и на прощанье подмигивает. Почти как тот Сынхен, который пришел к ним в лабораторию в первый раз.- Приятно было работать с тобой.Двери бесшумно закрываются, и Сынри остается один. Улыбка скоро сходит с лица, а раны саднят.Сынри вдруг понимает, что не знает, что делать дальше.От автора: Товарищи читатели, мне важно ваше мнение если оно есть) Следующая глава заключительная кстати)