1 часть (1/1)

- Ен Чжон, ты в сторожку?- Да. Ки Чжу Пону нездоровится, я его подменю, - ответил ехидно прищуренному старику молодой мужчина, надевая на себя теплое, с овчинной подкладкой пальто.- Хитрый, знает, когда болеть, - послышался едкий смешок и старческие, наморщенные губы коснулись горячей кружки с чаем. – В Рождество никому не хочется работать.Молодой лесник взглянул на своего деда и лишь слегка улыбнулся.- Ночью обещают вьюгу, осторожно там, - было наставление внуку на дорожку.- Не впервой.- Вьюга вьюге рознь, - причмокнув после съеденной конфеты, дедок пошарил в карманах в поисках еще одной. – Говорят, такой давно не было.Чжин Ен Чжон вышел из дома и взглянул на другой берег небольшой, затянутой льдом реки. Там виднелась деревянная хижина лесников заповедника. Городские власти выделяли большие деньги на сохранение порядка в лесном хозяйстве. Даже зимой, когда раздетые осенью деревья покрывались белым покрывалом снега и не привлекали взор пышным зеленым нарядом, все равно эти места были популярны среди туристов и скалолазов. Красиво. Спокойно. Время часто останавливалось здесь отдохнуть и послушать тишину.Работа лесника была Ен Чжону по душе, не смотря на то, что по образованию он был маркетологом и со своим креативным мышлением и талантом мог бы сделать в сфере бизнеса неплохую карьеру, но душа тянулась к другому. Именно покой и одиночество среди природы, которые манили с детства, стали его смыслом жизни. Находясь из малых лет рядом с дедом, от которого и унаследовал навыки егеря, Ен Чжон многое узнал о тайнах животного и лесного мира. Работа была нелегкой, иногда опасной, но зато давала ему главное – внутреннее умиротворение.От дома Ен Чжона, который находился за городом возле самой реки, к лесной хижине было совсем близко – только перейти через мост. Деревянная постройка пряталась среди густо растущих деревьев. Молодой человек, обогнув старый сарай, подошел к взявшимся ледяной коркой дверям сторожки. Подчиняясь ключу, щелкнул замок. Изнутри потянуло сушеными травами. По традиции Ен Чжон, как учил его старик, каждую весну и лето собирал лечебные растения, развешивал небольшими пучками на стене хижины и зимой вместе со своей семьей - матерью, отцом и дедом - пил отвары и добавлял перетертые на порошок листья в еду. Не так вкусно, как бы хотелось, но полезно.Первым делом надо было растопить небольшой камин, чтобы пустить в сторожку теплый уют, и пройтись по территории, проверить, все ли в порядке, как кормушки, есть ли сено, не орудовал ли где браконьер. Кого-кого, а этого ?счастья? в последнее время хватало. Осмотревшись вокруг, мужчина с наслаждением вдохнул морозный свежий воздух и на миг прикрыл глаза – красота! Хотя с неба полетели мохнатые снежинки и начал усиливаться ветер, предвещая вьюгу, все же настроение у молодого человека было чудесным, предпраздничным, рождественским!Работы оказалось много. Кормушки опустели, их пришлось наполнять, обвязывать некоторые деревья сеном, а еще надо было освободить проезжую дорогу от свалившегося небольшого дерева. Ветер усиливался, чем усложнял работу. Но самым неприятным был момент, когда Ен Чжон обнаружил возле огромных кустов подстреленного в ногу молодого оленя. Снег багрового цвета резал глаза, и ощущение нараставшей злобы овладевало лесником. Жестокость человека не знала границ. Вот бы в данный момент попались ему те негодяи, которые сделали это. Ен Чжон крепко сжал кулаки, пытаясь сдержать свой гнев, и присел возле трепетавшего от страха животного, безрезультатно порывавшегося убежать. Погладив беднягу, лесник взял его и понес к сторожке. Олень пытался вырваться из сильных рук молодого человека, но потеряв много крови, совсем обессилел и, смирившись с судьбой, устало положил красивую мордочку мужчине на плечо. Ен Чжон ощутил на своей шее теплое дыхание животного и ускорил шаг, чувствуя, как в нем еще больше растет чувство ненависти к остервеневшим браконьерам. Вернувшись к хижине, лесник заметил на дороге, что вилась повыше сторожки, ?Хонду? последней модели, принадлежавшую его сестре.- Что на этот раз? – прошептал он.Но только Ен Чжон приблизился, как машина еле слышно завелась и укатила прочь. Чувствуя что-то неладное, смотритель леса оглянулся по сторонам и тут услышал непонятный звук, доносившийся со стороны хижины. Он не сразу сообразил, что это могло быть, но когда ступил на порог и увидел на кровати маленькое, кричащее тельце, раскрывшее себя беспорядочными телодвижениями, то обомлел. Ребенок шести месяцев, услышав шаги, заплакал еще громче. Ен Чжон не знал, что ему делать: на руках истекающий кровью олень, а на кровати плачущий малыш. Молодой человек уложил животное в углу комнаты. Олень навострил уши, вздрагивая от каждого движения лесника. Мужчина подошел к кровати и попытался сообразить, что происходит. Протянув руку к малышу, он почувствовал холодное прикосновение малюсеньких пальчиков, которые тут же вцепились в его большую, огрубевшую руку, будто прося защиты. На лице мужчины появилось волнение. Ен Чжон укутал малютку в покрывало и, неуклюже приподняв, прижал к себе. Мальчик на миг притих и заплаканными глазками взглянул на доброе выражение лица незнакомого ему человека. На кровати стояла корзина с продуктами, сверху лежала записка.?Ен Чжон, - начал читать он обращение сестры, - я понимаю, что поступаю неправильно, но у меня нет другого выхода. Я не хочу отдавать сына в чужие руки. Прошу, помоги мне! Я знаю твое доброе сердце, ты не бросишь меня и своего племянника в беде. Присмотри за ним некоторое время. Я никому, кроме тебя, не могу его доверить. Поговори с родителями. Ты сможешь их убедить взять на воспитание внука. Если бы я отдала его маме, то не обошлось бы без скандала и проблем, поэтому обращаюсь к тебе. Понимаю, это звучит жестоко, но этот ребенок для меня обуза. Моя профессия не дает возможности быть полноценной матерью. И так этот год был похож на кошмар. Я многое потеряла и не хочу продолжать в том же духе. Ты ведь знаешь, как мне сложно было достичь того, что я имею. Прошу, помоги мне! Мальчика зовут Ким Дон Синг. Я оставила деньги и все необходимое на первые дни. Надеюсь на твое понимание.Шин Ен?Послышался резкий стук двери, которую громко захлопнул ветер. Еще больше посыпался снег и белой, неприветливой пеленой заполнил воздух.Начиналась вьюга.Ен Чжон пытался успокоить плачущего ребенка. Одной рукой держа кроху, другой бросая в камин дрова, мужчина думал, что ему делать дальше. Отнести племянника домой, пусть это и близко, он не рисковал, потому что за окном уже бушевала непогода. Малыш мог заболеть. Но сам он не был уверен, что знает, как успокоить Дон Синга. Обдумав все, Ен Чжон все же решил до утра оставить ребенка в сторожке. Мужчина выложил на стол содержимое корзины и, почесав затылок, внимательно посмотрел на плачущего племянничка.- Ты знаешь, что со всем этим делать? – спросил у него Ен Чжон и свел брови, получив в ответ еще более громкий крик. – Нам будет тяжело поладить.В первую очередь надо было накормить ребенка, который крепкими ручками растягивал его вязаный свитер и требовал внимания к своей личности. Лесник подогрел молоко, залил в бутылочку с соской и принялся кормить родственничка. Тот тут же утих, прильнув к желанному предмету. Причмокивая, Дон Синг, прикрыв глаза, обхватил бутылочку обеими руками. Довольный. ?Это хорошо?, - обрадовался Ен Чжон и вздохнул, думая, как бы побыстрее малыш уснул. Хозяину леса надо было перевязать рану оленю, который немного успокоился и дремал в уголку.Лесник улыбнулся, начиная понимать, что он уже полгода, как дядя. Шин Ен ничего не рассказала о беременности и пополнении их семейства. Она вообще не давала о себе знать, последние новости родные узнавали из газет и журналов. Только когда возникали серьезные проблемы, сестра тут же вспоминала о существовании брата и со скоростью звука мчалась к нему. Ен Чжон не вмешивался в ее жизнь и не пытался как-то на нее повлиять, понимая, что это бесполезно. Девочка рано повзрослела и ушла в модельный бизнес, где ?вкус? денег превратил ее в черствого и легкомысленного человека. Страшным было то, что ей это нравилось и первые уговоры брата бросить этот бизнес не принесли никаких результатов.Вскоре малыш уснул. Ен Чжон обустроил ему на кровати теплое местечко, и теперь племяшка сладко посапывал, покусывая нижнюю губу. Лесник вытянул аптечку и присел возле заволновавшегося оленя.- Тихо, глупый, тихо… Не бойся… - ласковая рука прошлась по гладкой шерстке. – Сейчас мы тебя полечим. Показывай, что эти сволочи сделали…Ен Чжон осмотрел рану и нахмурился – глубокая, опасная. Умелые руки, привыкшие к подобному, быстро обрабатывали поврежденную ногу. Олень карими, блестевшими от огня глазами испугано, почти не моргая, смотрел на своего спасителя. Не доверял. Но уже и не пытался вскочить. Слушался. Лесник мирным тоном рассказывал больному о том, что все уладится, и он обязательно поправится. Заботливая рука то и дело гладила дрожавшее животное по шее, успокаивая, помогая унять тревогу.- Ну, вот и все! – провозгласил радостно лесник. – Смотри, как красиво я забинтовал. Лучше квалифицированной медсестры. Скоро будешь бегать еще быстрее, чем раньше. Есть хочешь?Блестящие карие глаза-пуговицы оленя все также перепугано таращились на улыбающегося егеря. Ен Чжон, начистив морковки, протянул ее четвероногому другу. Олень не реагировал, хотя ноздри раздулись, втягивая ароматный запах овоща. Мужчина рассмеялся и смачно откусил от презента.- Обалдеть! В жизни ничего вкуснее не ел! – заявил он, продолжая предлагать больному поесть.Олень облизнулся и навострил уши, чем снова рассмешил лесника.- Ешь, глупый!Больной принюхался и, все так же таращась на Ен Чжона, аккуратно отгрыз кусок симпатичного овоща. ?Хрум-хрум?. Понравилось. Следующая попытка полакомиться была более решительной. Глаза сузились, показывая удовлетворение от сочного продукта, и даже позволили себе взглянуть по сторонам. Уже после третей морковки пришло полное спокойствие. Рука лесника почесала оленя за ухом, а тот, игнорируя этот жест, довольно фамильярно обнюхал пол, ища, чем бы еще подкрепиться. Ен Чжон принес сено. Наладились доверительные отношения.Ветер усиливался, завывая все сильнее и сильнее. Лесник задумчиво смотрел в окно, держа в руках кружку горячего травяного чая. По характеру Ен Чжон был очень спокойным и сдержанным человеком. Паника была чуждой ему. ?Переживания - глупая трата времени и собственных сил?, - говорил он, когда мама после ссоры или неурядиц на работе в очередной раз пила успокоительные таблетки. Что бы ни случилось, надо спокойно принимать все, как неизбежное. Какой толк от глупых эмоций? Хотя, это он не сразу понял – жизнь подсказала…Ему было, что вспомнить, и было то, что хотелось забыть. Тишина леса давала возможность уйти от прошлого. Но иногда, особенно в праздники, где-то внутри оживало старательно запрятанное желание быть согретым… Прошлое вырывалось воспоминанием о нежных прикосновениях ласковых женских рук, возвращалось ощущение заботы, хотелось оберегать, лелеять и любить…Пустота.Тело привыкло к холоду, чувства были компактно упакованы и запрятаны на дно склада душевных переживаний. Их там много скопилось. И теперь только тишина – лечащая и приятная. Он научился принимать удары и спокойно отвечал на них. Жизненная суета и проблемы казались простыми событиями, требующими действий, но не бесполезных эмоций.Из раздумий мужчину вывело какое-то движение за окном. Он присмотрелся и увидел приближающуюся к хижине укутанную снежной бушующей непогодой женскую фигуру. Первая мысль – Шин Ен. Недолго думая, Ен Чжон набросил на себя пальто и вышел на улицу. В лицо ударил сильный порыв ветра. Холодные кристаллики на скорости мчавшихся снежинок неприятно кололи лицо. Прищурив раскосые глаза, лесник взглянул на гостью, приблизившуюся к нему на расстояние десяти шагов. ?Это не сестра?, - заметил он.- Здравствуйте! – перекрикивая шум ветра, воскликнула незнакомка и слегка поклонилась. – Вы лесник?!- Да.- Мне нужна ваша помощь! В снегу застряла моя машина. Там осталось двое детей. Позвольте нам переждать непогоду у вас в сторожке!- Конечно! Покажите дорогу!Слышали друг друга плохо, так как часть слов воровал ветер.- Это впервые за несколько лет такая снежная буря! – заметила девушка, подводя Ен Чжона к машине, которую вмиг замело снегом. – Прямо Сибирь.- На своем веку я не помню такой вьюги!- Я тоже… - она попыталась открыть дверцу машины, но сугроб помешал.Ен Чжон попросил ее отойти и начал откидать холодный белый покров зимы. Еще немного и мальчик с девочкой лет по десять-двенадцать были освобождены. Они радостно обняли девушку, которая оказалась их няней, в один голос жалуясь, что замерзли. Ен Чжон подхватил продрогших детей на руки и направился назад к хижине. Идти было тяжело. Ветер дул в лицо и мужчина то и дело падал на колени. Незнакомка помогала ему подниматься на ноги. Так не спеша добрались к дому.- Проходите. Все к камину, - пригласил Ен Чжон гостей.Дети побежали к огню и принялись тереть рука об руку, согревая ледяные пальцы. Олень встрепенулся и забился в угол.- Ой, какой хороший! – воскликнули мальчик с девочкой.- Тс-с-с, - попросил не шуметь лесник, поставил воду на печь и взял со стены небольшую связку трав.- Не откажетесь от чая? – спросил он, подойдя к девушке, которая тут же согласно кивнула головой. – Чжин Ен Чжон.- Оч-чень приятно, - дрожа от холода, ответила она, пытаясь улыбнуться. – Ли Хи Сон.Дальнейшее чихание побудило хозяина снять из себя пальто и набросить на хрупкие плечи гостьи. Для детей он вытянул из старого, побитого шашелю сундука – их у него было три - теплый плед, дав девушке повод про себя отметить, какой он заботливый и гостеприимный хозяин. Вскоре в чашках задымился горячий чай и был роздан для согрева пленникам снежной непогоды.- Я боялась, что найду этот домик пустым, - начала разговор Хи Сон, почувствовав, как тепло от горячего чая приятно расплывается по ее телу.- У лесников нет выходных, - налив и себе отвара, ответил Ен Чжон, присаживаясь рядом.- Даже в Рождество? – удивилась девушка.- А чем здешнее Рождество хуже от того, что в городе?- Ну, а как же праздничный стол, семья, друзья?Ен Чжон лишь улыбнулся и слегка отпил из чашки.- Представляю, как вам здесь скучно.- Наоборот, - последовал ответ приятным, теплым, как чай, голосом.- А я бы не смогла так. Люблю шумное собрание родных и близких. В углу большая нарядная елка, стол с множеством разновкусных блюд, воздух наполнен веселым смехом, песнями и пустой болтовней. А еще обожаю сюрпризы. Вы любите получать подарки?- Я люблю их делать, - он улыбнулся и потянулся палкой к огню, чтобы пошевелить обуглившиеся дрова. – Но когда их дарят, тоже приятно.- Чтобы вы хотели получить в подарок?- Я? – этот вопрос его озадачил.Ен Чжон мало чего требовал от жизни. Ему нравилось все, что его окружает, то, что он имеет и мечтать о большем не хотел. Именно поэтому последние пару лет не страдал разочарованием и унынием. Но все же, какой бы он хотел подарок?..- Щенка, - ответ появился достаточно спонтанно.- О, какое чудесное пожелание!- Да, мне бы хотелось маленького друга, с которым бы я мог осматривать лес, гонять браконьеров, а по вечерам вот так сидеть у камина и греться.Хи Сон украдкой взглянула на собеседника, задумчиво смотревшего на огонь. Его правильные, наделенные природным обаянием черты лица вызывали доверие и интерес. Рядом с этим лесником девушка чувствовала себя уютно и легко. Простой в общении, мягкий и приветливый. И эти глаза… У него были необычайно красивые глаза, в которых улавливалась легкая грусть. Особенно она была выразительной, когда он забывался и погружался в свои мысли. Что это: необычный подарок природы или след прошлого?- А вы как оказались здесь? – послышался приятный баритон Ен Чжона.- Я везла детей к их бабушке, которая живет по ту сторону гор.- Вы, я так понял, их няня?- Да. Мне нравится эта работа. Люблю детей.- Тогда вы мне поможете.- Я? – удивилась Хи Сон.Ен Чжон встал и легким жестом руки пригласил ее следовать за ним. Девушка подчинилась и вскоре с еще большим удивлением смотрела на лежащего на кровати малыша, которого она в суматохе не заметила.- Это ваш? – широко открыв глаза, поинтересовалась девушка.- Да.- О… Странное место вы выбрали для сына. Брать его на работу, да еще в лес в такую погоду…- Это мой племянник и он попал сюда случайно… Длинная история. Если он вдруг проснется, надеюсь, вы поможете мне?- А где его мама?- Далеко…- Конечно, я помогу вам, - девушка заботливо поправила покрывало и выделила для малыша частичку своей любви, проявившейся в ее карих глазах.Теперь Ен Чжон украдкой посматривал на Хи Сон. Симпатичная. А главное, добрая. Милые черты лица, частая приветливая улыбка, жизнерадостность и отзывчивость – все это сразу было подмечено лесником. ?Теплая, как летнее солнце?, - появилась у него мысль и вызвала легкую ухмылку.- Как зовут? – послышался ее вопрос.- Дон Синг.- Я сначала подумала, что это ваш сын. А вы имеете детей?- Нет. Я не женат.Почему-то этот факт вызвал очередное удивление, насмешившее мужчину.- Что вас так смущает? – спросил он.- Наверное, из-за того, что вы сидите в лесу, вы и не женаты.Последовал сжатый смех, который Ен Чжон пытался подавить, чтобы не разбудить спящего малыша.- Вам надо чаще бывать среди людей, - вполне серьезно давала наставления Хи Сон, вдруг распереживавшись за его семейное положение.- Почему вас это так волнует?- Потому что ваша гостеприимность позволила мне думать, что у вас уже как минимум трое бегает по дому.Это разъяснение еще больше рассмешило Ен Чжона.- Я серьезно! – не унималась девушка. – Я пять лет проработала в школе с детьми и общалась со многими родителями. Хочу сказать, что быть хорошим отцом или матерью – это талант, который дается от природы. Вот вы в будущем будете очень хорошим родителем. Мне жаль, когда именно такие люди, как вы, стают отшельниками в лесу, а совсем неготовые к отцовству или равнодушные к данному вопросу люди ?лепят? из ребенка свое подобие.- Будете еще чай? – отведя взгляд в сторону огня, спросил Ен Чжон.- Извините… - смутилась девушка, поняв, что наговорила лишнего.- За что?- Я слишком болтливая. Это моя проблема. А еще я часто прямолинейная и навязчивая, из-за чего у меня еще больше проблем.Хи Сон встала и поклонилась ему, прося прощения.- Не надо извиняться, давайте лучше выпьем чай, - все так же спокойно ответил лесник и пошел к плите.- А давайте устроим маленький праздник, - вдруг предложила девушка-активистка.- Что? – удивился Ен Чжон.- Не сидеть же нам всю рождественскую ночь курицами-наседками, смотря на костер. Вы разрешите мне немного похозяйничать?Ен Чжон приподнял брови. Очередной случайный гость, которых за годы работы лесником у него было много, стал казаться достаточно оригинальным, шумным и активным.- Покажите, где у вас хранятся продукты, - потребовала симпатичная егоза, доверительно смотря ему в глаза.И никакого смущения – как хозяйка у себя дома. Еще и руки в боки уперла. Надо же! Быстро освоилась. Ен Чжон подавил улыбку и с интересом оглядел девушку, но уже под другим углом собственного любопытства.- В кладовке, - последовал ответ.Пошла. Уверенно, размашисто. Небось, сейчас будет требовать помощи. Ен Чжон по-доброму хмыкнул и почесал затылок – интересно.- А вы не стойте, пойдите хотя бы одну еловую веточку сорвите. Какой же праздник без нее? - закачивая рукава, закомандовала самопровозглашенная хозяйка, раскладывая на столе овощи и фрукты.- Хороший хозяин в такую погоду собаку на улицу не выпустит, а вы меня за елочкой… - скорее вступая в забавную ему игру, чем серьезно заметил лесник.- Идите-идите, ничего с вами не случится, - не особо мучаясь от угрызения совести, ответила Хи Сон. – А как обстоят дела с водой?- Вы хотите душ принять? – ему эта игра нравилась все больше и больше.В ответ его укололи два уголька ее глаз. В них читалась строгость.- У нас водопровода нет, - покорился великой хозяйке Ен Чжон. – Надо тянуть воду из колодца.- Каменный век.- А вы представляли себе лесную сторожку с джакузи?- Идите за веткой.- Понял. Иду.Ветер налетел на лесника, дал пощечину, залетел в рукав, пошевелился там, потом за ворот… Буянит, злится. Ен Чжон насобирал сбитые ветром веточки ели, не желая ради собственной утехи ломать ?живые руки? дерева, и вернулся в сторожку. А там кипела работа. К действию предрождественской ночи были подключены и дети. Девочка расставляла тарелки, мальчик кормил оленя, Хи Сон хозяйственным тоном отдавала указания и нарезала овощи.- Бедный олень загнется, если его не кормить, - заявила гостья хозяину, только он появился на пороге.- Я кормил.- Себя вы кормите наверняка лучше, - она сунула ему в руки пакеты с раменом. – Это на вашей совести, - тут ее взгляд коснулся еловых веточек. – Я говорила о веточке образно. Не могли сорвать побольше и покрасивее?Ен Чжон дернул ее за волос, отчего девушка вскрикнула.- Вот так и им больно, - улыбаясь, ответил молодой человек и пошел искать кастрюлю.- Кому ?им??- Елкам.Ответ немного замедлил ее активность. Она задумалась, пожала плечами и снова принялась резать овощи.На улице было темно. Вьюга не утихала. Казалось, еще больше разошлась.В сторожке же царил уют и легкая предпраздничная суматоха. Хи Сон успела все убрать, замести, хотела и полы вымыть, но Ен Чжон не разрешил, взяв это на себя. Посреди комнаты был поставлен стол. На нем в кувшине разместили еловые веточки. Дети принялись украшать их обвертками из-под конфет, которыми были забиты их карманы. Оленя накормили от пуза и он уснул, совсем не находя причины продолжать трястись от страха после такой заботы и пищеприема. Кулинарные творения были скромными, но украшенные довольно красиво и ярко – по-праздничному. Ен Чжон все чаще останавливал взгляд на раскрасневшейся активистке, метавшейся по комнате с указаниями. Настоящий организатор-затейщик. Все в ее руках горело, и никто не оставался вне ее внимания. В первую очередь он.- Вы паутину везде убрали?- Да.- Точно?- Да.- А я вот вижу, что камин вы не удостоили своим вниманием.- Это не паутина.- А что? Декоративное украшение?- Ну, пусть и паутина. Там живет большой паук. Он мне составляет компанию в скучные летние вечера. Могу ли я по старой дружбе не рушить его дом?Хи Сон задумалась и с опаской посмотрела на паутину достаточно внушительных размеров.- Большой, говорите? – спросила она.- Да, как появляется, то легко заметить.Девушка поежилась. Ен Чжон рассмеялся.- Да не волнуйтесь вы так! Он давно спит. Зимние посиделки вряд ли его заинтересуют.- Точно?- Да. Но если начать шевелить паутину…- …тогда оставьте, - поспешила исправить указания девушка. – Она не очень бросается в глаза.- Я тоже так думаю.- Да.- Да.- Не дакайте, а уберите свои вещи со стула и аккуратно сложите их куда-то в малозаметное место.- Вас учили вежливости? – не удержал замечания Ен Чжон, слегка задетый повелительным тоном девушки.Он не тряпка, не стоит им так распоряжаться. Хи Сон смутилась и затеребила в руках край свитера.- Простите, - пролепетала она. – Я снова увлеклась.- Есть чуток, - не убирая из голоса строгие нотки, заметил лесник, но все же пошел убираться.После этого девушка поутихла. Она украдкой поглядывала в сторону мужчины, продолжая хозяйничать.И вот, все уже было готово.- Ну, что же, теперь можно и за стол, - довольно сказала Хи Сон, но ее планы рухнули после первых протяжных ноток со стороны ребенка. – Проголодался, маленький?Умелая няня принялась готовить детскую жидкую кашу. Ен Чжон сел за стол и принялся задумчиво наблюдать за каждым движением няни. Ее хрупкие руки уверенно делали свою работу. Каждое действие девушка сопровождала звонкими комментариями, разбудившими спящего оленя. Заметив его перепуганный взгляд, Хи Сон попросила мальчика покормить больное животное. На пухлых губах лесника появилась ухмылка: не успел олень проснуться, а ему в зубы морковь, будто это единственное, что было нужно для полного счастья.Девушка взялась менять ребенку подгузники. Для молодого человека это было, как высшая математика, а в ее исполнении выглядело элементарно. И все она сюсюкала и что-то говорила, целовала в кругленькие щечки дитя, которое в конце концов ответило ей звонким смехом. Ен Чжон слегка выпрямился, все внимание обратив на лицо девушки. Доброе. Очень доброе. Но с ней непросто. Может замучить своей активностью. И снова на его губах улыбка – этот факт его не испугал, а лишь рассмешил. Девушка взяла на руки маленького Дон Синга и начала петь ему детскую песню. ?И голос приятный, - заметил Ен Чжон, отводя взгляд. - Не хорошо так думать… Хватит…? Он встал и подошел к окну. Вой ветра действовал, как один из многочисленных приемов гипноза. Лесник, слушая его, погружался в прошлое, в котором жизнь и чувства были иными. Его первая и, казалось, последняя любовь была похожа на яркую звезду небосвода. Видная, красивая, изящная, нежная, словно кошечка, ласковая, как первые лучи солнца. После года знакомства дело шло к свадьбе. Он строил грандиозные планы, готовил себя к тому, что в скором будущем обязательно станет отцом, сделает карьеру и превратится в самого счастливого человека на этой планете. Но тут в один не очень прекрасный вечер любовь всей его жизни попросила отложить свадьбу, предоставив на рассмотрение достаточно веские причины. Он согласился – чего не сделаешь ради любимой. Время затянулось в ожидании. Она уехала по работе в другой город. Командировка затянулась вместе с временем. Пришлось ехать к ней и выяснять, в чем причина. Переживал, вдруг что случилось. Нашел он свою ненаглядную в прекрасном доме с декоративным садом в кругу ее семьи – мужа и семилетнего сына. Хи Сон спрашивала, любит ли он сюрпризы? Да, ?очень?! Особенно, когда их делают любимые люди. Оказалось, что она встречалась с ним, будучи замужней женщиной. Объяснила тем, что ждала развода, но муж не дал, поэтому ей пришлось вернуться в семью. Ну, что поделаешь, бывает такое, что семейная жизнь не ладится, и люди начинают искать острые ощущения. Но зато теперь, как призналась ?любовь всей его жизни?, благодаря ему на нее снизошло озарение, что ее муж и сын – это то, без чего она не представляет своей жизни. Неизвестно, что больше повлияло на ее решение вернуться: то ли внезапно вернувшаяся любовь, то ли новость, что мужа сделали финансовым директором нефтяной компании, но спектакль закончился именно так. Сколько было высказано ему благодарностей за доброту и нежность, а главное за помощь в осознании истины. Хотя сам Ен Чжон не чувствовал себя столь великим героем, скорее наоборот – великим круглым идиотом, с которым поиграли в великую, чистую любовь и выбросили, правда, все же, достаточно красноречиво и с благодарностью, этому надо отдать должное. Утешать себя он не любил, растягивать драматический сюжет тоже. В столь экстренной ситуации, способствовавшей переоценке ценностей, он быстро переключил мозги в другую сторону, на все наплевал, собрал вещи и ушел работать лесником, перед этим написав заявление и бросив перспективную должность креативного менеджера известной PR-компании, которой обещали великое будущее. Теперь его креатив распространялся на большую площадь леса, где его на утреннем обходе по дороге встречали любопытные, а главное, молчаливые, ничего не обещающие зверюшки, не менее молчаливые красивые деревья, молчаливые горы и единственные не молчавшие птицы. Но их ?не молчание? было приятным. Куда приятнее раньше им обожаемого джаза. Единственный недостаток креативной работы на свежем воздухе - обнаглевшие и остервеневшие браконьеры, которые, бывало, стреляли не только в беззащитных животных…- Подайте мне кашу, - попросила Хи Сон.- Что? – удивленно спросил Ен Чжон, отвернувшись от окна.Его грустный взгляд, приоткрытые от вопроса губы, взлохмаченные непослушные волосы подчеркнули легкий ненавязчивый мужской шарм.- Кашу ребенку подайте, - повторила девушка.- Да, сейчас…Торопливые шаги приблизили его к печке.- Вот, - протянул он тарелку.- Нет-нет, кормите вы.- Я?- А чего вы так удивляетесь? Буду вас учить на будущее. Еще поблагодарите меня, когда станете папочкой.Его раскосые глаза скользнули по ее радостному выражению лица, которое тут же сменилось смущением.- Извините, я снова взболтнула не то…- Все нормально. Приподнимите его, - сдерживая нахлынувшие воспоминания, попросил Ен Чжон.Он аккуратно взял ложкой немного каши и поднес ее к красненьким губкам Дон Синга.- Ам, - произнесла Хи Сон и засмеялась, когда малыш выплюнул кашу.Мужчина замер и с вопросом посмотрел то на девушку, то на племянника.- Кормите-кормите, - настаивала она.Со стороны стола послышалось хихиканье – брат с сестрой подшучивали над неуклюжим лесником.- Я еще никогда не был в столь глупой ситуации, - проворчал он и тут же посмеялся над самим собой: ?Хоть себе не ври!?Перед глазами возникла картина, когда ?любовь всей его жизни? благодарила за прозрение. ?Идиот?, - про себя сказал Ен Чжон и повторил попытку накормить малыша. Тот сильнее плюнул, угодив кашей дяде в лоб. Никто даже не пытался сдержать смех. Мужчина вытер рукавом лицо и почувствовал, как в нем закипают не очень хорошие чувства. Странно, это было впервые за последние несколько лет. Что же изменилось?- Может, вы все же сами? - сдержанно сделал предположение, глядя на Хи Сон.- У вас все получится, - издевалась она, не скрывая улыбку.Ен Чжон одарил ее ?ласковым? взглядом и снова повторил попытку.- Больше тепла и нежности, - подсказывала Хи Сон.- Как можно не есть кашу? Она же такая вкусная, - пытался уговорить малыша мужчина.- Побольше вложите в слова чувств, дети это ощущают.- Возьми кашу. Не переводи продукты.И снова звонкий смех со стороны стола. Даже олень и тот, казалось, улыбался. Ен Чжон тяжело вздохнул и опустил ложку.- Я покажу, - Хи Сон принялась сама кормить. – Давай, мой маленький, возьми кашку. Мням-мням, как вкусно. Правда?Малыш послушался и, причмокивая губками, принял с ее рук презент. Девушка поцеловала его в щечку.- Вот так надо.- Полностью вот так? – немного запнувшись, спросил мужчина.- Да.Он снова вздохнул, взял ложку и потянулся с ней к племяннику. Изобразив улыбку, произнес, стараясь сделать голос максимально приветливым:- Кушай, маленький, - и смех со стороны. – Кушай, мой хороший, - смех Хи Сон.Ен Чжон недовольно взглянул на девушку, и та тут же поспешила убрать улыбку.- Продолжайте, у вас хорошо получается, - заметила она.- Открывай ротик… Рот, говорю, открой, - не сдерживая раздражения, слегка повысил тон мужчина.- Нежнее.- Слушайте, у меня не получается.- Больше уверенности.- С вашими экспериментами ребенок останется голодным.- Давайте, не тяните время. Через вас и Рождество пропустим.- Айш-ш-ш… - Ен Чжон настроился и снова заставил себя улыбнуться. – Кушай, мой любимый племянничек… И чем я только занимаюсь?.. - проворчал он. - Надо слушаться дядю. Ам…Малыш на этот раз, то ли замученный постоянно тычущей ему в десны ложкой, то ли приняв уговоры сладкоговорящего молодого человека, все же взял порцию каши и начал ее перечмокивать. Сколько радости на лице Ен Чжона! Будто победил в сражении с Северной Кореей.- Браво! А теперь поцелуйте его, - подсказала девушка.- Зачем?- Дети в таком возрасте воспринимают больше на тактильном уровне. Их нужно обнимать, целовать, гладить. Тогда они чувствуют защиту и любовь, растут спокойными и послушными.- Скорее капризными.- Вот вы ведете себя, как будто вас не доцеловали в детстве, - возмутилась девушка, как всегда сказав то, что думает, и тут же застыла, испугавшись своих слов.- Вы верно подметили: меня не доцеловали, - он начал нервничать.- Я не то хотела сказать.- Вы сказали то, что сказали. Приподнимите ребенка.- Хорошо… - она повиновалась. – Извините, честно, я не… Это все мое особое мышление…- И чем оно особое? Ничего такого не заметил, кроме постоянного стремления высказать свое мнение.- Это моя проблема.- Это уже не только ваша проблема.- Я не хотела вас обидеть. Вы явно доцелованный… - она застыла, скосив на него глаза.А он в этот момент смотрел на нее, пытаясь совладать с просившимися все теми же не слишком хорошими чувствами.- Главное, я вижу, что вас не обделили: зацеловали в детстве по полной программе, - резанул он и, набрав полную ложку каши, ткнул ее племяннику, внимательно наблюдавшему за двумя взрослыми людьми.Он не противился, будто остерегался своими капризами вызвать гнев кормящего.- Поцелуйте его, - как не пыталась молчать, все же не удержалась от комментария девушка.Ен Чжон с силой сжал маленькую ложечку, раздраженно глядя на тарелку, все так же пытаясь совладать с эмоциями.- В щечку, - не утихала Хи Сон. – Он же в какой-то мере ваш родной ребенок.Слова повлияли и Ен Чжон, медленно склонившись над крохой, поцеловал его в щеку. Малыш вытаращил на него удивленный взгляд.- Вот видите, я его только шокировал! – возмутился Ен Чжон и тут же услышал звонкий смех племянника, который задрыгал ножками и потянулся к нему ручками.Мужчина слегка сконфузился.- Возьмите его на руки, - предложила Хи Сон.Лесник больше не сопротивлялся. Его обезоружила беззубая улыбка малыша. Хрупкое создание разместилось на крепких мужских руках, боявшихся сделать лишнее движение, чтобы не навредить крохе.- Смелее, - подбодрила девушка. – Покачайте его. Дети не настолько страшные, как вы думаете.- Я не думаю, что они страшные.- Тогда не бойтесь его.- Вдруг уроню.Хи Сон в удивлении приподняла брови и потрогала крепкие мышцы на руках мужчины.- Вы серьезно? Такой сильный, а ребенка не удержите?- Много болтаете, кормите, - теперь командовал он.Девушка заулыбалась и началась для малыша настоящая трапеза без экспериментов. Хи Сон время от времени целовала малыша, а тот отвечал ей улыбкой. В Ен Чжона появилось приятное теплое чувство от процесса кормежки. На его руках лежало маленькое тельце. Защита, забота и любовь – это все то, что надо было ему обеспечить. Ручки, пальчики, задевавшие его за подбородок, касавшиеся щеки и щекочущие ее, будто в знак благодарности за заботу, хотелось поцеловать, приласкать, согреть.- Ну вот, покушали, - объявила девушка. – Пора баеньки.Пока Хи Сон готовила постель Дон Сингу, Ен Чжон украдкой коснулся губами лба племянника и крепче прижал его к груди. Малыш посмотрел на него и улыбнулся. Мужчина расцвел от счастья и глаза стали слегка влажными.Хи Сон уложила мальчика спать.- Вы знаете эту песенку? – спросила она и спела первые две строчки.- Мне ее в детстве мама пела.- Тогда давайте вместе.- Вы хотите, чтобы он потерял сон? Я не умею.- Не скромничайте.Девушка запела. Ен Чжон несмело последовал ее примеру. У него неплохо получалось.Малыш смотрел на склонившихся над ним ?маму? и ?папу? и, что-то ворча, будто подпевая, начал засыпать. Ен Чжон поправил покрывало и в процессе нечаянно коснулся руки Хи Сон. Она не обратила на это внимания, увлеченно исполняя колыбельную. А вот его это не оставило равнодушным…Малыш уснул нескоро.- Я же говорил, что мне нельзя петь детям колыбельные, - хмурился Ен Чжон.- Пойдемте за стол, - не стала слушать самопровозглашенная хозяйка.- Можно мы поедим и ляжем спать? - простонала девочка, подперев голову руками.- Конечно, моя хорошая! – поцеловав ее в лоб, согласилась Хи Сон.- Я постелю им, - произнес лесник, вытаскивая из сундука плед и покрывала.Дети быстро поели и улеглись спать. Они так устали за день, что вмиг уснули, оставив Ен Чона и Хи Сон одних сидеть за праздничным столом.- Жаль, что нет вина, - уныло заметила девушка.- Есть соджу, - спокойно ответил мужчина.- Так почему вы его до сих пор еще не поставили на стол?- Я не думал, что молодая девушка будет пить спиртное.- Ну… - яркий румянец покрыл ее щеки. – Праздник ведь…Ен Чжон растянул улыбку и принес две небольшие бутылки.- Наконец-то мы можем отпраздновать! – радостно заметила девушка. – Открывайте, наливайте, насыпайте.- Вы даже за праздничным столом будете командовать? – с напускной строгостью спросил лесник.- Вас, мужчин, как не расшевелишь, так и дела не будет.- Да-а-а?! – протянул он. – Надо же. Тогда какие будут дальнейшие указания?- Вы еще с первыми не справились. Открывайте соджу.- Как скажете.Хи Сон потерла руки и взяла свою кружку.- Скажите тост, - попросила она.- Тост, значит… Угу… - мужчина задумался.Его взгляд скользнул за окно.- Ветер утих… - задумчиво произнес он.- И правда, утих.- Давайте за тишину, - предложил лесник и тоже взял свою кружку.- Я ее не очень люблю. Да и вам она не к лицу.- Я никогда не умел говорить тосты…- Давайте лучше за радость, счастье, здоровье, дружбу, любовь, семью… За все-все-все самое прекрасное!Ен Чжон грустно взглянул на нее и еле заметно улыбнулся.- Хорошо, - покорно согласился он с видом человека, который принимает эти слова, скорее, из-за вежливости.Они чокнулись и выпили. Наступило молчание – оба принялись есть. Хи Сон активно уплетала все, что стояло рядом. Ен Чжон поглядывал на нее и посмеивался, неторопливо палочками поднимая к губам золотистые нити ароматного рамена.- Я так проголодалась! – призналась девушка. – Сегодня целый день пила один только чай. М-м-м, готова съесть быка.- Надеюсь, я в безопасности.- Ну, вы же не бык.Ен Чжон поперхнулся.- Вы в порядке? – забеспокоилась Хи Сон, похлопывая мужчину по спине.- Да, все хорошо… - кашляя, подтвердил он и внимательно посмотрел на собеседницу.- Извините, я, наверное, снова взболтнула лишнее…- Да нет, чего же? Все правильно подмечено: я не бык, факт на лицо.- Да, - она замялась. – Приятного аппетита.- Спасибо.Снова ели молча. Только теперь Хи Сон уже не торопилась и смущенно поглядывала на смотрителя леса. Он это ощущал и вскоре, не подымая на нее глаз, спросил:- А вы замужем?- Нет.- Странно.- Почему?- Вы так любите нянчиться с детьми, что просто удивительно, как вы еще холосты.- Я ищу хорошего папу своим детям.- И как успехи?- Как видите – никак.- Что же так? Никто не нравится?- Сложно выбрать. Это ведь не картофель на базаре.- Это да…- А мужчины сейчас все такие… - она пыталась найти подходящее слово.- Недоцелованные? – помог ей, улыбаясь, с интересом наблюдая за ее ходом мыслей.- Наоборот! – возмутилась она, взмахнув палочками. – ПЕРЕцелованные!- Неужели такие хорошие?- Бабники они! Вот кто! И вашим, и нашим. Нет, чтобы семью содержать и для нее жить, так они, как мартышки, на все стороны! Как с такими детей можно воспитывать?!- И не говорите, одни бабуины, - сыронизировал он и взял лист капусты.- На первом же свидании лезут целоваться! Ну, вы такое видели?- С ума сойти…- Я уже молчу об остальном…- Это вы о чем?- Я что, должна вам все подробности рассказывать?! – раскраснелась от негодования Хи Сон, увлекшись своим повествованием.- Не хотите, как хотите, - безразлично сообщил он и захрустел листом капусты.- А что тут непонятного? Сразу они лезут целоваться, а потом предлагают подняться в номер отеля.- А вы?- Что я?- Соглашаетесь?- Вы рехнулись?! – ее возмущению не было границ.Хи Сон понеслась в рассуждениях, активно взмахивая руками, краснея, смущаясь и ругая ?отвратительных мужчин?. Ен Чжона забавляла эта порой слишком откровенная, но зато искренняя, с чувством справедливости девушка. Она была такой, какой была. Ни тебе лицемерия, коварства, заносчивости или даже того самого женского кокетства. Таких в жизни называют простушками. Не удивительно, что она еще не замужем. Мужчинам редко нравятся подобные.- …И вот так всю дорогу, - закончила речь Хи Сон. – Не везет мне. Но я не переживаю. Есть любимая работа. Меня всегда окружают дети.- Почему вы думаете, что все мужчины такие?- Нет, я так не говорила… Или говорила? – запнулась она.- Было пару раз.- Нет, это я в порыве… Конечно, есть исключения. Я именно такого мужчину и надеюсь встретить. На самом деле девушки ведь тоже не подарочки. Наверное, вы уже успели узнать об этом…- Немного, - он отвел взгляд, едва заметно занервничав.- Но вам, мужчинам, проще в этом плане, - задумчиво продолжила она.- Правда? Как-то не замечал… Надо же…- Вы сильнее. Да и так повелось, что вы ?правите банкетом?. Что может сделать хрупкая девушка рядом с представителем сильного пола?- Вас кто-то обидел? – насторожился Ен Чжон, едва заметно заволновавшись, что кто-то мог причинить ей вред.- Нет, не меня… Бывали случаи у моих подруг и знакомых, - она отложила в сторону палочки и мысленно погрузилась в прошлое. – Иногда даже страшно становится. Сначала хороший, добрый, нежный, весь белый и пушистый, а потом может таким тираном стать.- Это жизнь.- Это несправедливость. Почему мужчины обижают намного слабее их женщин?- Потому что, как мужчины, так и женщины есть недоцелованные. Это если выражаться вашими словами.Глаза девушки стали влажными.- Ешьте, а то все остынет, - тихо сказала она, взяв палочки.- Вы обязательно найдете хорошего человека, не волнуйтесь, - попытался успокоить расстроившуюся девушку.- Мне бывает очень страшно, что я ошибусь.- Да, это страшно… Но нужно жить дальше.- С вами произошло что-то подобное, да? Поэтому вы здесь?- Почему вы так решили?- Вы не похожи на провинциального необразованного человека.- Нет?- Не-а, - она напихала в рот салат и стала похожей на хомяка.- Вы всегда говорите то, что думаете? Нет, не так спросил… Вы всегда говорите, не думая?- Извините, я не хотела сказать, цто лабота лесника для тупых, - с трудом пережевывая, попыталась оправдаться Хи Сон. – Плосто вы совсем длугого склада…- Что вы хотите этим сказать?- Вы другой, - наконец-то пережевав, добавила девушка. – У вас улавливается благородство, ум, трезвое мышление… Из вас бы получился хороший офисный работник в какой-то компании.- Это прошедший этап.- Вы им были?- Я маркетолог.- Вот как? А почему бросили работу?- Потому что бросили меня. Стало обидно, слегка все поднадоело и я укатил сюда. И знаете, здесь полегчало. Реже стали попадаться на глаза недоцелованные ублюдки, лицемеры и разной породы цивилизованный скот. Здесь тихо, уютно, спокойно. Зверюшки живут по своим давно написанным законам. И главное, не имея человеческого ВЕЛИКОГО ума, не нарушают правила. Природа сама по себе находится в гармонии. Но зато есть большой минус – недоцелованные личности встречаются даже здесь и вот результаты их грязной работы, - он указал на спящего раненного оленя. – Я не люблю людей. Такой ответ вас не пугает?- Нет. В вас говорит обида.- И что же делать?- Когда вы встретите НАСТОЯЩЕГО человека, то все изменится.- Хотите сказать, что я вернусь в город и заживу там долго и счастливо в кругу семьи, друзей и всего человечества?- Да.- Возможно когда-то так и случится… Хотя об этом страшно думать.- Почему?- Я же говорил, что не люблю людей.Ен Чжон взял еще один лист капусты и начал его есть.- Как с вами сложно, - вздохнула девушка.- Да, нелегко человеку с тем, кто не любит его.- Вы меня не любите? А я думала, что мы поладили, – не вдумываясь в сказанную фразу и вкладывая в нее другой наивный подтекст, произнесла девушка и тут же умолкла.Повисла пауза. Ен Чжон едва сдерживал смех, глядя на простодушную собеседницу.- Так вы от меня великой любви ждете? – не удержал он просившуюся шутку.- Что?! Да как вы?.. Вот… Вот вы, мужчины, во всей красе! – воскликнула, поняв наконец, чего наговорила, снова покраснела и отвернулась к камину.- Ну, не расстраивайтесь так. Я могу постараться сделать для вас исключение и…- …Замолчите! – она бросила в него лист капусты.Ен Чжон опешил от такого поведения. В следующую секунду он, хохоча, жевал ее презент.- Это не смешно, - заметила девушка.- Почему?- У вас только одно на уме... Я ведь совсем о другом вас спросила…- Извините.Она оглянулась и посмотрела на его заинтересованное лицо.- Чего вы на меня так смотрите? – смутилась Хи Сон.- Вы забавная.- Это значит глупая?- Это значит забавная.- Значит все же глупая, - констатировала она и, вмиг смирившись с этим, будто было не в первой, продолжила есть. – Ну и ладно.- У вас заниженная самооценка.- Нормальная у меня самооценка. Это у современного общества слишком высокая планка требований.?А ведь права?, - улыбнулся Ен Чжон.- Вам налить еще соджу? – предложил он.- Я вам не алкоголик.- А я выпью.- Вам можно, вы ведь мужчина.- И что это значит?- Не знаю, но то же самое общество гласит, что это нормально.Ен Чжон не смог выпить соджу, так как снова залился смехом. Давно его так не веселили.- Слушайте, давайте наплюем на общество. Налить вам?- Нет.- А в этот раз почему?- Я вам теперь не доверяю.- А доверяли?- Доверяла.Приятное чувство защекотало лесника в районе груди.- Мне жаль, - заметил он.- Чего вам жаль?- Что я потерял ваше доверие.- Неужели так ценили? Вы же людей не любите.- Я начал было думать, что вы исключение, которое можно…- …Замолчите пока я добрая!- Хорошо, - смеясь, согласился и все же выпил соджу.Он было снова потянулся к бутылке, но Хи Сон быстро убрала ее и рука Ен Чжона бесцельно зависла в воздухе.- Хватит.- Но мужчинам же можно.- Я наложила табу.- По какому праву?- Я беззащитная девушка. Что буду делать, когда вы напьетесь и начнете приставать?- Доцелуете меня наконец-то, а то так и буду всю жизнь ходить недо…- …Да что вы такое несете?! – возмущению не было предела.Ен Чжону понравилось ее злить. ?И все же она забавная…?Ужин закончился. Хи Сон убрала со стола и начала мыть посуду.- Отдыхайте, я сам, - предложил Ен Чжон.- Это не мужское дело.- Сами делите на мужское и женское, а тогда возмущаетесь, какие мы скоты.- Я не говорила, что вы ско... То есть…- …Лучше молчите, а то снова взболтнете лишнее, за что придется краснеть.- Не вам же краснеть.- У вас иногда получается так, что и мне приходится.Он прогнал ее и начал сам мыть посуду. Хи Сон проследила за его умелыми движениями и со спокойной душой пошла к камину. Налив себе чаю, села возле колышущего огня, задумалась. Мысли спугнуло прикосновение к ее плечам. Девушка, вздрогнув, обернулась и увидела Ен Чжона, укутывавшего ее в теплый плед.- Сядьте сюда, пол холодный, - предложил он и простелил рядом пальто.- Спасибо. Вы спать? – торопливо спросила девушка, видя, что лесник идет в сторону сундука, из которого не один раз вытаскивал пледы и покрывала.- Да, я устал. Советую и вам последовать моему примеру.- Впервые Рождество я провожу вот так…- Как? – Ен Чжон, посмотрев, спит ли малыш, приготовил на полу два места для сна.- Без друзей, среди леса и диких животных.- Дикое животное - это я? - проворчал мужчина, пытаясь разобраться в скомканном пледе.- Нет!- Тише, детей разбудите. Ложитесь спать, а то ваш язык до добра не доведет.- Подождите, я правильно поняла: спать мне возле вас? – вдруг всполошилась Хи Сон, видя, где и как организовывает постель лесник.- Я не настолько дикое животное, чтобы наброситься на вас.- Я не буду с вами спать.- Я вас не прошу со мной спать. Предлагаю просто уснуть рядом.Хи Сон густо покраснела после его откровенного выражения и сильнее закуталась в плед. Настроение совсем упало. Ен Чжон это заметил.- Обиделись? – спросил, наконец-то умостившись поудобнее, подложив под голову руку.- Мне неприятно подобное слышать… - пробубнила девушка, смущенно сжимая край пледа.- Вы, я вижу, блюстительница старых нравов.- Что в этом плохого?- Почему вы сразу решили, что это плохо?- Это вы так решили.- Я что-то подобное говорил?Она с укором взглянула на него.- Спите уже! – рассердилась Хи Сон.- Как скаже…Он не договорил – вдали послышался выстрел. Девушка застыла. Ен Чжон вскочил и встревожено подбежал к окну. Темнота. Лесник прислушался. Не медля, он начал одеваться.- Вы куда? – с ноткой страха спросила Хи Сон.- Надо проверить, кто стрелял.- Это опасно.Лесник ничего не ответил, схватил в углу стоявшее ружье и, попросив Хи Сон не выходить из хижины, исчез за дверью. Погода стояла на диво хорошая. Вокруг искрился покров белого снега, небо было чистым-чистым, будто и не было никакой вьюги, ветерок лишь изредка колыхал обвисшие после бури ветки. Устал.Ен Чжон прислушался – тихо. Недолго думая, он направился в ту сторону, откуда прозвучал выстрел. Вокруг было сказочно красиво. Даже не верилось, что где-то мог орудовать браконьер.- Даже в праздник не сидится, - злился Ен Чжон. – Хоть бы бури побоялись…Внутри все переворачивалось. Он опасался, что может наткнуться на не очень приятную кровавую картину…Тишина.Ближе к концу заповедника, где проходила дорога, Ен Чжон наткнулся на свежие человеческие следы. ?Значит, близко?, - лесник крепче сжал ружье. Недалеко от него мелькнул темный силуэт.- Стоять! – крикнул егерь и направил дуло в сторону замеченного нарушителя.В ответ послышался звонкий выстрел. Пуля въелась в ствол близь растущего дерева. Отлетевшая щепка рассекла кожу на щеке Ен Чжона. Упав на снег, он замер, прислушиваясь к скрипу снега под ногами браконьера, шарящего по кустам. На белоснежную поверхность холодного покрова закапала кровь. Капли медленно проваливались в снег, своим теплом растопляя серебристые кристаллы. Все снова утихло. Подниматься было опасно, так как, скорее всего, его держали на мушке. ?Я подожду. Выдержишь ли ты…? - со злобой думал лесник.Вдруг снова прозвучал выстрел. Ен Чжон прильнул лицом к снегу и прислушался. Палили не в его сторону. Глупо было браконьеру в такую минуту стрелять в зверя, да и какое животное могло оказаться рядом во время перестрелки. Тогда почему ?враг? выстрелил?От догадки у молодого человека онемели руки – Хи Сон. Эта упрямая Хи Сон!!! Она могла пойти на любой необдуманный и рискованный поступок. Страшно было поднимать голову. Сердце выскакивало из груди. Послышались шаги. Лесник взглянул вслед отдалявшейся фигуры браконьера. Хотел выстрелить, но передумал, не желая в порыве гнева стать убийцей. Он побежал в ту сторону, куда стрелял охотник. Возле кустов сидела знакомая ему девушка. У Ен Чжона онемели не только руки, но и ноги – неужели попал?!- Хи Сон, - позвал мужчина, мысленно умоляя ее отозваться.Послышалось всхлипывание.- Жива… - дрожащим голосом прошептал он, садясь рядом. – Ранил?В ответ отрицание. Послышался выдох облегчения и Ен Чжон еще немыми от переживания руками обнял плачущую перепуганную девушку.- Зачем ты пошла за мной? – стараясь сдерживать переполнявшие его эмоции и не кричать на нее. – Когда ты научишься думать? - даже не заметил, как перешел на ?ты?.- Я испугалась за тебя, - запинаясь, произнесла Хи Сон, вцепившись руками в его меховой воротник, тоже перейдя на неофициальное обращение.- И что ты намеревалась делать? Как хотела помочь мне? Под пули полезть?- Не знаю… Просто быть рядом… Я не могла сидеть и…- …Лучше молчи… - тихо, не сердито, а скорее устало попросил лесник. – Пошли в дом.- А как же браконьер?- Тебе мало приключений? Он уже давно убежал. Или думаешь, что сидит, ждет, когда ты к нему подбежишь и прочитаешь лекцию по морали? Откуда ты такая дурочка взялась? – не смотря на грубость, его рука коснулась дрожавших плеч девушки, сильнее прижимая к себе.- Я не дурочка…- Так я и поверил…- Что это? – всполошилась она, проведя онемевшими пальцами по его расцарапанной щеке.Ен Чжон замер, прислушиваясь к прикосновению…- Ты все же глупая, - прошептал мужчина.- Мы уже на ?ты??Он молчаливо глядел на нее, не зная что ответить.- Хотя, какая теперь разница... - прошептала девушка, пытаясь встать.- Идти сможешь?- Да.Он помог ей и оба медленно направились в сторону сторожки.Тепло, которым камин наполнил хижину, благоговейно окутало вошедших шлейфом уюта. Только при свете свечей Ен Чжон заметил, что у девушки по колена мокрые ноги!- Что это еще такое?! – удивился он.- Не то, что ты подумал, - покраснела она. – Я провалилась в ручей, когда за тобой шла.Ен Чжон с удивлением смотрел на Хи Сон.- Откуда ты такая взялась? – недоумевая, спросил он. – И после этого ты все равно пошла дальше? Ты хоть понимаешь, чем это чревато?! Немедленно снимай мокрую одежду!- Прям здесь? – смутилась она.- Нет, можешь выйти на улицу, сесть на снежок и там разуться! – уже сердился он. – Какая же ты глупая!Не дожидаясь, пока она выполнит его требование, Ен Чжон усадил девушку на расстеленное пальто у камина и принялся расшнуровывать ее сапоги.- Что ты делаешь? Я сама! – запротестовала Хи Сон.- Лучше я. Ты пока надумаешь, то схватишь воспаление легких. Снимай с себя мокрую одежду.- Ни за что! – едва не плача из-за неудобной для нее ситуации, запротестовала она. – Лучше я…- …Много болтаешь! Быстрее, тебя нужно растереть… Какой ужас… У тебя в сапогах вода…Ен Чжон заволновался. Такое приключение могло закончиться плачевно. Он отбросил обувь к камину и принялся снимать ее носки.- Если не хочешь, чтобы я стянул с тебя джинсы, лучше сделай это сама.- Ен Чжон, - с мольбой прошептала девушка.Мужчина взглянул на раскрасневшуюся Хи Сон и, собираясь идти за бутылкой спирта, которую всегда держал для подобных случаев, произнес:- Я, может, и недоцелованный, как ты выразилась, но не настолько дикое животное, чтобы не уважать честь девушки. Так что, прекрати трястись и вести себя, как дитя малое.Пока он искал в кладовке спирт, Хи Сон сняла джинсы и начала смущенно одергивать белый свитер, который на ее счастье был длинным, словно платье. Ен Чжон, вернувшись, принялся растирать ей ноги.- Ледяные совсем… - переживал он, касаясь к холодным ступням. – Надень вот это.Он протянул мужские спортивные штаны. Девушка повиновалась. Хоть они и спадали с нее, но зато были теплыми. Так же он достал вязаные носки. Все это лесник давно хранил у себя в хижине. У него много чего было в трех стареньких сундуках, что стояли по углам. Хозяин. Все попытался предусмотреть, и теперь его привычка запасаться даже тем, что могло на первый взгляд не пригодиться, выручила девушку. Ен Чжон налил ей чай, укутал тремя пледами и сел рядом, то и дело периодически поправляя их, спрашивая, согрелась ли она.- Твоя щека. Ее надо обработать, - заметила девушка.- Не стоит.- Я настаиваю.- Сиди и грейся! – строго сказал он, но к ране уже прикоснулись ее хрупкие пальцы.- Болит?- Нет, - голос слегка вздрогнул, а раскосые глаза несмело взглянули на по-детски наивное личико.- Принеси аптечку, - попросила девушка, в который раз за этот вечер отводя смущенный взгляд.- Это пустяк…- …Теперь я буду командовать. Принеси или я сама встану.Это подействовало, принес. Хи Сон аккуратно касалась ватой к глубокому порезу и все спрашивала, не болит ли? Каждое движение было заботливым и щадящим. Ен Чжон чувствовал, как желание прильнуть к ее руке все больше и больше овладевает им. Хотелось ощутить тепло. Приятно было ее внимание. Он уже отвык от подобного… Его голова слегка наклонилась, и мягкие губы коснулись ее ладони. Девушка замерла, широко раскрытыми глазами глядя на Ен Чжона. Мужчина тут же встал и подошел к окну.- Прости, - прошептал он. – Не бойся, я тебя не трону. Это просто…- …Я не боюсь…Ен Чжон оглянулся и увидел ее слегка перепуганный взгляд. Улыбнулся, произнеся:- Ложись спать. Тебе нужно отдохнуть. Слишком много случилось в этот день.Хи Сон молча повиновалась.Погасив свет, Ен Чжон лег рядом. Оба долго не могли уснуть и пытались понять чувства, вызванные последним событием.- Вдруг бы он в тебя попал? – не смолчала девушка, прижимая к себе кулачки. – Я испугалась…- Не стоит переживать за незнакомого…Он не договорил, так как Хи Сон прильнула к его груди. Ен Чжон застыл с приоткрытым ртом. На глазах показались слезы. Забытое чувство, что ты кому-то нужен, вернулось. Он снова ощутил рядом того, кто тянулся к нему, нуждался в его заботе. Заботливый добрый друг – вот такой он увидел ее сегодня. Слегка наивная, глупая и простодушная. Ен Чжон улыбнулся и нежно прижал ее к себе.- Спокойной ночи, - прошептали его губы.- Угу… - засыпая протянула она, вызвав у мужчины очередную улыбку.Уснули без мучительных размышлений. Колыбельную им спели тишина и согревающее чувство уюта.***На краю стола дымилась чашка с кофе. Ен Чжон вдумчиво читал какую-то книгу, не обращая внимания на своего ворчливого старика, ходившего со стороны в сторону по небольшой библиотеке.- Ты бессовестный, упрямый, холостой идиот, - ругал он внука. – Раньше в свой день рождения я сзывал всех друзей, и мы так гремели стаканами, что даже окна звенели. А этот расселся у камина с книжечкой, попивает кофеек и причмокивает, как дед ста лет! Мне стыдно, что я имею такого зануду в доме! Я даже поздравлять тебя не собираюсь!В ответ послышался шелест перевернувшейся страницы. Ен Чжон свел брови, увлеченно пробегая глазами по строчкам – был один из волнующих моментов сюжета.- Тьфу! – плюнул в камин дед.Огонь зашипел в ответ выходящему старику. За дверью послышался его охрипший дрожащий голос, напевавший песню о безрассудной молодости. Ен Чжон потянулся за чашкой и немного отпил из нее.- Надо же, - пробубнил он, удивляясь неожиданному повороту в истории литературных героев.Прошел почти месяц после необычных событий в сторожке. Хи Сон уехала и больше не давала о себе знать. Привыкнув к подобному развитию сценария своей жизни, молодой мужчина вернулся к обычным будням, запретив себе думать на тему ?А вдруг??Утро началось с привычных мыслей в этот праздник: ?И снова день рождения?? Предстояло выслушать массу упреков со стороны близких, коривших его за ?амебный? и ?аморфный? способ жизни. Потом в течение дня его находило пару друзей, скорее, по телефону, чем воочию, желали много счастья и любви, скорее традиционно, чем искренне, и на этом праздник заканчивался. Завершающим событием был уход Ен Чжона в сторожку – там ему было спокойнее.И в этот раз все шло по заученным пунктам. Лесник посматривал на часы, дожидаясь того времени, когда можно будет уйти на свою смену. Собрав необходимые вещи, под сопровождение упреков надоедливого старика направился к выходу из дома. Дверь открылась, но переступить порог Ен Чжон не успел. Замер, в недоумении глядя на стоявших во дворе его друзей с бывшей работы, выкрикивающих слова поздравления. У каждого из них в руках были бенгальские огни. Небольшие кусты, растущие возле клумб, украшали разноцветные шарики, а на небольшом столике стоял торт, мерцая свечками.- С днем рождения!!! – оглушал его крик.- Что… что вы все здесь делаете? – запинаясь, прошептал лесник, роняя на пол рюкзак.- Вот олух, - послышалось за его спиной ворчание деда. – Заходите! Будьте, как дома!Видно было, что дед знал о сюрпризе. Какое же было его удивление, когда внук собрался уходить.- Куда?! – захрипел он, схватив Ен Чжона за руку.- В сторожку.- Совсем рехнулся?! К тебе же гости пришли!- Я их не приглашал. Пусть их развлекает тот, кто…Он не успел договорить: где-то совсем близко послышалось визгливое тявканье. Ен Чжон огляделся и увидел, как к дому, застревая в глубоком снегу, пробирался совсем еще маленький, кругленький, беленький щеночек. Раскосые глаза лесника в удивлении расширились.- Откуда он здесь? – прошептал мужчина.- Ты ведь мечтал о таком подарке, - послышалось вблизи.Ен Чжон слегка вздрогнул, услышав знакомый веселый голос. Его взгляд скользнул к стоявшей у ворот нежданной гостье.- Хи Сон, - прошептал он.- Помог бы малышу, - сделала девушка замечание, подходя к копошившемуся в белой зимней вате песику. – Маленький, продрог? Какой же этот чурбан бесчувственный. Нет, чтобы взять на руки и обогреть.С этими словами Хи Сон взяла щенка и поднесла его к удивленному Ен Чжону. Старик хихикнул, почесал за ухом и пошел к гостям в дом.- С днем рождения! - поздравила девушка своего недавнего знакомого.В руки лесника был передан лохматый забияка, вилявший хвостом, как дирижер палкой.- Откуда ты узнала о дне?..- …От твоих друзей, - с видом озорницы сообщила Хи Сон.- А о них?- От твоего дедушки. Рассказать, как я узнала о дедушке? – огонек в ее глазах заставил Ен Чжона отвести взгляд в сторону леса.- Не стоило. Мне пора на работу.- Я попросила Ки Чжу Пона подежурить за тебя.- Что?- Так что, ты уже никуда не идешь.Хи Сон забрала рюкзак и повесила себе на плечо.- Не стоит так беспечно распоряжаться моей жизнью, - сделал лесник замечание.В этот момент песик потянулся к его лицу и лизнул щеку.- Ура! Ты ему понравился! – радостно воскликнула Хи Сон. – Не будь упрямым, погладь его!Из дома послышалась музыка и веселый смех друзей.- Ен Чжон, пошли, нас ждут! – попросила девушка.- Нет.Он чувствовал внутренний протест, боязнь и нежелание возвращаться к былому, что в глубине души, как он не пытался это от себя скрыть, все же манило его.- Не старайся убежать от того, что является частью тебя, - прошептала ему Хи Сон и погладила вертевшегося на руках мужчины щенка.Тот залаял и снова начал облизывать щеки лесника, таки заставив его засмеяться и обнять пушистого непоседу.- Я думал, ты уже не появишься, - едва слышно произнес Ен Чжон, гладя тявкающий подарок.- Не дождешься! Теперь тебе от меня не отвертеться!Хи Сон подмигнула ему и подтолкнула к двери. Это заявление не возмутило, а скорее приятно обрадовало молодого человека. Послышались голоса гостей. Кто-то открыл шампанское, зашелестели пакеты и обвертки от подарочных коробок. Залаял щенок, кто-то начал играть на гитаре и петь, у кого-то тост созрел… Голоса лились общей мелодией из приоткрытой форточки окна. Эта музыка была забыта здесь и, казалось, уже не было кому ее сыграть, но внезапная гостья, занесенная вьюгой в маленький лесничий домик, принесла новые нотки и оживила в душе одинокого лесника старую, любимую им мелодию жизни.