О белых котах, красных носках и бедных студентах (1/1)

Тойфель проснулся от того, что кто-то по ходу пытался взять на руки его тушку. Правда, это предположение показалось ему немного фантастичным. Но его явно кто-то тащил за подмышки вверх, поэтому Тойфель лениво потянулся, попутно бурча что-то не очень приличное себе под нос. И снова это чёртово ?но?: вместо привычного, скрипучего с похмелья голоса он услышал мяуканье — недовольное мяуканье. И звук этот шёл из его глотки, он это ясно почувствовал. — Что за херня?! — возмутился было он, и тут же незнакомый голос ему ответил:— Чего он так орёт? — голос был мужской и принадлежал какому-то неизвестному молодому человеку. — Мы его разбудили, бедный котик, — проворковал женский голос, и тут Тойфель решил открыть глаза:— Это кого ты тут котиком назвала?! — прорычал он, но тут же заткнулся.Прямо перед собой он увидел лицо, большое такое человеческое лицо. Лицо было женское, не лишённое приятности, но уж противоестественно большое. Правда, Тойфеля волновало сейчас другое — эта девушка держала его на руках, как младенчика, и радостно сюсюкала.?Я превратился каким-то образом в ребёнка? Но что тогда эти двое делают у меня в квартире? И почему я такой... мягкий??— Странный какой-то кот, — пытаясь почесать Тойфеля за ухом, протянул молодой человек. — Почему у него на ушах шерсть красная? Ой! — Тойфель от души цапанул нахального парня за палец, утробно зарычав. — Бешеный он, выбросим давай!— Я тебе выброшу! — не своим голосом завопил Тойфель, извиваясь в девичьих руках. — Я тебя сейчас так выброшу!— Тише, тише, маленький. Никто тебе не выбросит, — девушка тесно прижала Тойфеля к груди. — Макс, я скорее тебя выброшу. Котик же не виноват, что этот тупоголовый кретин ничего не смыслит в подарках.Тойфель, успокоенный видом женской груди, подумал, что неплохо бы узнать, кто этот ?тупоголовый кретин?. Хотя он уже догадывался, но поверить в это было нелегко — в котов ведь люди просто так не превращаются. ?А может, это просто сон, – подумал он. – Конечно это сон!? Как он сразу не догадался!И Тойфель крепко зажмурился. Вот сейчас он проснётся на своём диване с больной башкой, и никаких сюсюкающих девушек, наглых парней и тупоголовых единорогов.***Открыв глаза, он увидел перед собой плетёную стенку корзинки, в которой, по-видимому, Айнхорн его и подарил этой девице. Наверное, той самой недотроге-художнице. – Проклятие, – прошипел он, выбираясь из корзинки.Орудовать четырьмя лапами оказалось не так-то просто. Тойфель никак не мог понять, в какой последовательности их переставлять. Пока разобрался, все рёбра себе отшиб. Кое-как он поковылял на голос диктора из телевизора. Квартирка, в которой жила девушка и, наверное, тот парень тоже, по человеческим меркам была совсем крохотная, но для кота — какое-никакое, а пространство. Из узкого коридора, в котором его оставили, он прошёл в единственную комнату. Здесь даже дивана не было — два матраса на полу, забросанные одеждой. Тойфель подошёл поближе и принюхался. Нюх у него и раньше был, что надо, а теперь вообще — как у собаки, а точнее кота. От женских вещей резко пахло красками и растворителем и ещё совсем чуть-чуть духами, какой-то цветочно-ягодный аромат. Подделка, сразу определил чёрт. От другого матраса пахло вполне знакомо — сигареты, парфюм, гель для бритья, носки... Кстати о носках, Тойфель обошёл всю комнату и всюду натыкался на красные носки, причём не мужские. Носки были разных оттенков, но обязательно красные, с дырочками на пятках и носочках, другие вполне целёхонькие. По одному, по двое, по трое они были повсюду, даже на маленьком телевизоре, стоявшем на журнальном столике.Вместе с носками всюду были разбросаны книги и тетрадки. Аккуратным выглядел только угол, где стояли мольберт и покосившаяся тумбочка, в которой, по всей видимости, лежали художественные принадлежности. Там же Тойфель нашёл и зеркало, огромное зеркало в человеческий рост.Тойфель долго не решался подойти ближе, чтобы себя рассмотреть. Он всё ещё хотел верить, что это сон или он находится под действием какого-нибудь наркотика, на это Миха был горазд. Но знал, нужно подойти и взглянуть в глаза реальности. Не спеша Тойфель стал подбираться к зеркалу. И вот, наконец, оттуда на него взглянула круглая кошачья мордочка с большими красными ушами и голубыми глазками. – Почему я белый?! – громко возмутился Тойфель, тыкаясь носом в зеркальную поверхность. – И уши красные почему?! Вместо рогов, что ли. Хвост какой-то обрубленный, – ворчал он.За собственными громкими мявами он не услышал подошедшую девушку и только увидел её в зеркале, точнее – её тонкие лодыжки и красные носки с дыркой на большом пальце правой ноги. – Что, красавчик? – девушка присела на корточки и погладила Тойфеля между ушами. – Красавец, ещё какой! Я таких красивых котиков не видела никогда, – просюсюкала она.Тойфель поначалу хотел вырваться и убежать, но потом подумал, что это даже приятно, когда вот так гладят, хвалят... Он ткнулся мордочкой в ладонь и вдруг замурчал. Его это самого удивило. Что-то такое тёплое и вибрирующее щекотало глотку. – Ты, наверное, проголодался, – девушка подхватила Тойфеля на руки и направилась на кухню. – Правда, у нас ничего, кроме сосисок, нет. Она опустила чёрта на подоконник и, нарезав сосиску в блюдечко, поставила её перед ним. – Кушай.Тойфель чуял, что сосиска последняя, ну или из последних. Он всё-таки был взрослым и далеко не глупым человеком и прекрасно понимал, что в такой халупе могут жить только очень бедные молодые люди. Поэтому сосиска ему эта прямо в глотку не лезла, он едва сжевал один кусочек. А потом подвинул лапкой блюдце к девушке.– Сама ешь, по глазам вижу — голодная, – мявкнул он.Но девушка его, конечно, не поняла и расценила по-своему.– Ишь, привереда. Понимаю, дешёвка, она и есть дешёвка. Этот осёл бы хоть подумал, прежде чем тебя дарить. Мне ж тебя и кормить-то нечем, – она тяжело вздохнула. – У студентов-художников жизнь тяжёлая.Тойфель ещё пару раз проклял единорога и подлез к девушке, тихонько мяукая.– Ничего, я этому ослу все глаза выцарапаю, пусть только появится, – и Тойфель с удовольствием выпустил острые когти, которые жутчайше чесались.