18 октября 1912 года. Приют ?Амитивилль?. ?Моё сердце горит?. (1/1)

Уважаемые читатели! Извиняюсь за не точность! На самом деле шизофрению открыли только во второй половине прошлого века. Я вспомнила об этом только сейчас, простите пожалуйста! И теперь я не знаю, что делать, так что советы пригодились бы. И если вы вдруг увидите изменения в датах: будет не 1912 год, а 1957 - то не пугайтесь, так нужно. Надеюсь на ваше понимание. Харука Ямано.* * *?Я часто вижу страх,В смотрящих на меня глазах...Им суждено уснуть в моих стенах,Застыть в моих мирах.Но сердце от любви горит.Моя душа болит.И восковых фигур прекрасен вид.Покой везде царит!?* * * - Саске, проходи, садись вот сюда. Ага, молодец, - Ямато улыбнулся и указал мальчику на стул, находящийся напротив его места, с другой стороны стола. Учиха сначала замер, недоверчиво оглядываясь по сторонам, будто был первый раз в этом помещении, хотя, на самом деле, это далеко не первый его визит. И, наверняка, не последний. Психиатр не стал садиться в своё кресло, решив, что первым усадить пациента будет правильней. Учиха, спустя пару минут глубоких раздумий, всё ещё недоверчиво поглядывая на Ямато, прошёл к стулу и уселся на него, положив руки себе на колени. Мужчина приветливо улыбнулся. - Здравствуй, Саске, - поздоровался психиатр. Перед ним, на крепком столе, меж прочих бумаг, лежала папка, на которой большими буквами было написано имя пациента, пришедшего только что. На приветствие мужчины Саске лишь промолчал, выжидающе и даже изучающе смотря на доктора. - Итак, Саске. Как у тебя обстоят дела? - врач бросил взгляд на Учиху, прежде чем взяться исписывать очередную страницу медицинской карточки парня. - Ммм... - неопределённо пожал плечами юноша, начиная покачиваться на стуле. Ямато добро ухмыльнулся. - А никто больше не мешает тебе спать, Саске? - поинтересовался мужчина. Когда он закончил с бумагами, он скрестил руки в замок перед собой и снова посмотрел на поменявшееся лицо Учихи. - Ммм... - снова промычал он, пожимая плечами. - Они... - Что они? - поторопил Ямато. Учиха нахмурился, а затем внимательно огляделся по сторонам. Откуда-то снизу доносились голоса детей, играющих на детской площадке, щебетание птиц и шелест деревьев; Саске пристально вглядывался в углы, а когда взгляд его чёрных глаз пал на камин, который не топили уже довольно-таки давно, он тихо вздрогнул. - Он... - неуверенно продолжал пациент. - Он говорит: ?Убей их, убей их?, - шёпотом цитировал юноша, наклонившись поближе к психиатру. Мужчина нахмурился. - Он так надоел мне! Он постоянно твердит это: что я должен убить их. Я не могу убить их, но он просит. Он заставляет! Он говорит мне, чтобы я убил их. Но я... - Учиха запнулся, потупив взгляд. Он начал мять свою футболку в области сердца, комкая в пальцах белую ткань, а затем поднял пустые глаза на мгновение замершего Ямато. - Вот как, - выдавил улыбку психиатр, - а как насчёт твоего ?я?? У вас всё ещё проблемы? - врач попытался говорить как всегда: беззаботно и вернуть в глаза прежние тепло и искренность, которые на несколько мгновений убежали, оставляя место для страха, что наводит взгляд безумных чёрных глаз. - Ммм... - снова неопределённо отозвался мальчик, - оно... - Говори, Саске, говори.... - Понимаете, всё предстаёт передо мной, как бы какое-то расплывчатое, какое-то туманное ощущение, появляется как бы непрозрачность воздуха, отсюда появляется плоскостность и потеря объёмности, так? - начал Учиха. - Поэтому всё видимое производит впечатление фотографически, понимаете? Кроме того, наблюдается явление того, что всё видимое находится как бы в темноте, я существую как бы во мраке. Звуки, которые доходят до меня, доходят издалека, действительность, которая все-таки, в конце концов раздражает меня, я реагирую на неё, предстаёт как бы издалека, она видится в мираже, она нереальна. Как бы я ушёл от самого себя, ушёл от мира, и, оставаясь человеком ещё способным что-то осмыслить, я вижу действительность как бы отдалённой, ушедшей от меня; моё ?я? настолько до конца стёрлось, что появилось такое вторичное ощущения другого ?я?. То есть, появилось одновременно отсутствие моего ?я? - настоящего, и появление какого-то чужого ?я?. - Саске замолчал, оглядываясь по сторонам, а Ямато посмотрел на него с выжиданием, держа над бумагой ручку, которой записывал всё сказанное мальчиком - Когда я смотрю на предмет, то глаз как бы оббегает, он хватает существенное целое этого предмета, причём выпадают конкретные особенности предмета, так? Так как у меня постоянно нет присутствия ?я?, то появляется такая пустота внутренняя, то есть, нет радости ощущения ?я?, то есть, нет радости вообще бытия, понимаете? - продолжал Учиха, и хоть он пытался рассказать всё про свои чувства, его слова складывались в непонятные предложения, вместе образующие бред. Психиатр кивнул. - То есть я конкретно не вступаю в своё нормальное историческое существование. Так? Появляется, так сказать, уход, углубление, в такое самое бытие. То есть, это достигло такого качественного предела ..Так?.. когда уже произошёл какой-то переворот, переворот внутри, качественный ...Так?… который заставил появиться этому новому, чужому ?я?. На протяжении всей речи доктор не переставал кивать головой, как бы говоря, что он действительно понимает, о чём говорит пациент. Записать абсолютно всё не удалось, так как Саске вдруг стал на удивление разговорчив и тараторил без умолку добрые три минуты. Хотя, такое у него было: иногда он мог быть очень болтлив и разговаривать долго, неся совершенный бред, иногда пел песни, а иногда молчал по несколько дней. И ни один психиатр ещё не смог поставить ему точный диагноз. И от чего его лечить? - Хорошо, Саске, думаю, на сегодня наша беседа закончена, - сказал Ямато. Вскоре пришли санитары, которые проводили мальчика до его палаты. Цунаде - один из главных врачей в ?Амитивилле? - подошла к Ямато, который сразу же после ухода пациента подошёл к окну и закурил. - Ну что? - поинтересовалась взволнованно женщина, с надеждой взирая на коллегу. - Я не знаю, что это. Иногда мне кажется, что это - ?расстройство настоящего ?я? и окружающего мира?, - задумчиво проговорил мужчина, очередной раз затягиваясь. - Но в следующий момент его симптомы снова сбивают меня с нужного следа, говоря, что это - аутизм. Я не знаю, Цунаде, я не знаю. Я не знаю, от чего его лечить, и какие средства использовать. * * * - Привет, Саске, - улыбнулся мужчина и по традиции показал на стул посетителя, находившийся около стола. Учиха кивнул. - Здравствуйте, Ямато-сан, - вежливо отозвался парень и уселся на предложенное место. Психиатр с удивлением смотрел на Саске, который спокойненько восседал на стуле, и даже на какое-то время перестал говорить, а с его лица ушла та приветливость и беззаботность. Вообще, никогда раньше, по крайней мере, за последние шесть лет, Саске не говорил так... спокойно и уверенно, словно он совершенно не находился в психушке уже семь лет, и словно он не рассказывал врачу по секрету о неведомых существах, что имели привычку мешать ему жить. Словно в его медицинской карточке не стояла пометка ?душевно больной?. Будто ?типичный Учиха?. - Ммм... - немного затормозил доктор, - как у тебя дела идут? Психиатр всё же сел, сразу же смотря сосредоточенными глазами на пациента. Тот пожал плечами. - Хорошо, - отозвался юноша. Он даже не стал по привычке покачиваться, а сидел совершенно спокойно и тихо, не неся очередной бред. ?Чудеса...?, - подумал Ямато. - Отлично! - вышел из ступора мужчина и снова начал ворошить бумаги Учихи. - А что насчёт тех ?голосов?? Психиатр приготовился записывать новую информацию для дальнейшего её изучения. - Какие голоса? - удивился парень. Доктор снова посмотрел на Саске, но тут со стороны камина раздался треск, из-за которого пациент ощутимо вздрогнул. - Ах, эти голоса! - будто вспомнил Учиха. - Ммм... Всё нормально. Ямато хмурится, так как чувствует, что больной ведёт себя странно: это было очень непривычное поведение для этого парня. Словно он притворялся всё это время, а затем, забыв об этом, выдал себя неаккуратным словом. ?На воре шапка горит?, - снова пронеслась мысль в светлой голове психиатра. И только то, что Саске — больной, даёт хоть как-то расслабиться и откинуть странные домыслы. - Что значит ?всё нормально?? То есть, они исчезли, или вы поладили? - Ямато сосредоточился. Сегодняшний сеанс обещал быть прогрессивным. - Ну-у... - запнулся Учиха, - мы поладили, - ляпнул парень. Саске то и дело посматривал в сторону камина, будто получал указания, но, на самом деле, там никого не было. - Вот как. Ну, и какие у вас отношения? - снова начал допрашивать психиатр. На секунду черные глаза Учихи метнулись к камину, а затем вновь посмотрели на Ямато. - Х-хорошие, - пожал плечами юноша. - Хм... А они с тобой как-то общаются или просто перестали надоедать? С лица психиатра ушло привычное беззаботное настроение — оно уступило место серьёзности. - Перестали надоедать, - выдавил Учиха. - Мм.... Ясно. Ладно, иди, Саске, - Ямато кивнул санитарам, которые тут же подошли к Учихе и проводили его в его комнату.* * * Саске смотрел в окно, находящееся в зале. Он внимательно следил глазами за кошками, шмыгающими туда-сюда, за птицами, что садятся на деревья, склоняющиеся над ?Амитивиллем?. Вскоре близилась ночь. Сегодня, на удивление всем жителям приюта, Саске вёл себя тихо. Он сидел в холле, даже читал книгу и что-то рисовал. Вообще, понедельник выдался тихим и спокойным. Ничего не предвещало беды, и даже психиатр Ямато не вызывал Саске на сеанс. ?Почему они не видят?? Почему они не видят его?!?, - Саске нервно поглядывал в сторону камина, который находился в холле ?Амитивилля?. ?Саске!?, - донёсся до его ушей хриплый, скрипящий голос, - ?Прекрати вести себя как тряпка!?. Учиха чуть вжал голову в плечи. ?Я...?, - одними губами прошептал юноша. ?Ты, Саске! Ты сделаешь это! Мы же договаривались, помнишь??. ?Ты обещал оставить меня!?, - мысленно вскрикнул парень. ?Я оставлю! Как только ты... убьёшь их...?, - проскрипел голос, и Саске с отчаянием уставился на безобразное существо, находящееся во тьме камина, которое ещё когда-то имело право называться человеком. Но сейчас его голова облысела, остались лишь грязные редкие пряди; его зубы прогнили, стали чёрными; его глаза искривились, налились потемневшей кровью; а на его безобразных руках были длинные, кривые пальцы, на которых виднелись не менее большие, ужасные когти. Учиха скривился, когда ?нечто? ухмыльнулось. ?Я.... убью их.? * * * - Саске-кун, ложись спать, - Шизуне нервно улыбнулась юноше, который всё ещё сидел на подоконнике. Все жители приюта уже спали, и только Саске так и не предался сновидениям. Учиха даже не повернул голову в сторону воспитателя. - Саске-кун? На весь приют раздался крик ужаса, когда парень повернулся к ней, а затем дом оглушил выстрел. * * * - Саске, успокойся, прошу! - Хината, наверное, единственная, кого ещё не коснулась ужасная участь всех жителей приюта ?Амитивилль? - к данному моменту все дети и воспитатели, врачи и охранники, были расстреляны во сне поодиночке. - Саске!.. - захлёбывалась рыданиями девушка, вжимаясь в стену чулана, в котором хотела спрятаться от обезумевшего Учихи. - Прости, Хината-чан. У меня нет другого выхода. - Раздался выстрел, и безжизненное тело так и осталось лежать в кладовке. * * * Саске плакал. Он сидел в углу на третьем этаже, пряча лицо в коленках. - Ты молодец, Саске, - подошло к нему существо и положило руку на худое плечо юноши. - Ты доволен?... Доволен?! - Учиха с ненавистью посмотрел на безобразное нечто, ухмыляющееся во всю ширь ужасного рта. - Хех, - хрипло посмеялся монстр. - Доволен. Саске поднял взгляд на существо. - Зачем ты это делаешь? - отчаянно спросил Учиха, вглядываясь в косые глаза нечто. - Мне нравится мучить тебя... - ухмылялся тот. Саске нахмурился ещё больше. - Я же здоров... Я, мать твою, здоров! А из-за тебя я по гроб жизни буду ?психом?, коим не являюсь! - крикнул Саске, размахивая трясущимися руками, а затем снова уткнулся в свои колени. - Не-е-ет, - противно посмеивалось существо. - На самом деле ты болен. И меня тут нет. Меня нигде нет. Я — лишь плод твоего воображения... Учиха перестал всхлипывать, и, спустя мгновение, резко поднял голову вверх, но никого поблизости не было: лишь окровавленное тело Ямато-сана. Саске стукнулся головой о стену, а затем трясущимися ладонями взяв оружие, взял его в рот, после чего раздался выстрел, и окровавленное тело упало на пол.* * * * - слова из песни Король и Шут - Воспоминания о былой любви.* это речь больного шизофренией, у которого наблюдается расстройство собственного "я" и окружающего мира. Оригинал: ?Всё предстаёт передо мной, как бы какой-то расплывчатое, какое-то туманное ощущение, появляется, как бы непрозрачность воздуха отсюда появляется плоскостность и потеря объёмности, так? Поэтому всё видимое производит впечатление фотографически. Кроме того наблюдаются явление того, что всё видимое находится как бы в темноте, я существую как бы во мраке. Звуки, которые доходят до меня, доходят издалека, действительность, которая все-таки, в конце концов раздражает меня, я реагирую на неё, предстаёт как бы издалека, она видится в мираже, она не реальная. Как бы я ушёл от самого себя, ушёл от мира, и оставаясь человеком ещё способным что-то осмыслить, я вижу действительность как бы отдалённое, ушедшей от меня, моё ?я? настолько до конца стёрлось, что появилось такое вторичное ощущения другого я. То есть появилось одновременно отсутствие моего ?я? - настоящего и появление какого-то чужого я. Когда я сморю на предмет, то глаз как бы оббегает, он хватает существенное целое этого предмета, причём выпадает конкретные особенности предмета. Так как у меня постоянно нет присутствия ?я?, то появляется такая пустота внутренняя, то есть нет радости ощущения ?я?, то есть нет радости вообще бытия, понимаете? То есть я конкретно не вступаю в своё нормально историческое существование. Так? Появляется, так сказать, уход, углубление, в такое самое бытие. То есть это достигло такого качественного предела ..Так?.. когда уже произошёл какой-то переворот, переворот внутри, качественный ...Так?… который заставил появиться этому новому, чужому ?я?. (http://vk.com/video146046812_163780093)От автора: следующая глава планируется к выходным. Отзывы приветствуются очень. Очень.