Глава 4. Мэгги Сью (1/1)
Каждый год в Розфилде проходил конкурс на лучший дом. В Розфилде вообще любили всякого рода конкурсы, фестивали и ярмарки: конкурс на лучшую лужайку, соревнование по выпечке лучшего яблочного пирога, испытания на самый чистый гараж, самые пухлые диванные подушки, самые синие гортензии на клумбе. Каждое такое мероприятие неизменно освещалось местной прессой и сопровождалось неподдельной заинтересованностью публики. Конкурс на лучший дом был апогеем всех развлечений. За какие-то пятьдесят баксов можно было попасть в любой дом-участник, рассмотреть его в подробностях, позаимствовать идеи для декора, и даже тайком проверить организацию вещей в шкафах, пока гордый домовладелец рассыпался в комплиментах своему убежищу перед группой любопытствующих соседей. Миссис Сью каждый год исправно готовилась к конкурсу. Для начала, в банку из-под китайского чая она откладывала деньги на вступительный взнос, чтобы именно ее дом попал на первые страницы каталога. В банку от фисташкового мороженого она складывала купюры для ремонта и оплаты своих декоративных идей. За полгода Миссис Сью присматривалась к местным барахолкам, а чаще свалкам, в надежде найти там недооцененный мебельный артефакт. За три месяца до дня икс она начинала рвать обои в стратегических местах, перекапывать клумбы, перевешивать картины, перелицовывать мягкую мебель и красить двери. И за эти три месяца она так уставала, так изнывала от раздиравших ее противоречивых идей, что неизменно за неделю до конкурса впадала в депрессию, прекращала ремонт, отменяла всех клиентов, ложилась на козетку у окна и с тоской смотрела в сад, где горели на солнце свежепосаженные гортензии. Так проходила неделя, вторая. Мистер Сью ухаживал за женой, а Мэгги устраняла последствия декораторского зуда матушки. Через две недели мама Мэгги приходила в себя, и декораторская одержимость оставляла ее до следующей осени. Благодаря приступам желания миссис Сью поразить общественность красотой своего дома, все семейство Сью жило словно бы в бабушкиной корзинке с лоскутками, разноцветными пуговицами и милыми памятными вещицами. Все было ярко, пестро, наполнено сентиментальными переживаниями и навсегда упрятано от посторонних глаз. Мэгги давно привыкла к тому, что в доме не было ни одной комнаты с одинаковыми стенами, и маленькая слабость матери так бы не расстраивала, если бы ее кульминация не приходилась на неделю перед Днем рождения Мэгги. А так как конкурс проходил каждый год неизменно в середине осени в одно и то же время, то в свой праздник Мэгги чаще выносила с отцом мешки строительного мусора, отмывала полы и отпаивала успокоительным чаем мать, чем задувала свечи на именинном торте.После неудачного свидания с мистером Гаусом, Мэгги вернулась домой, который еще не оправился от очередной волны ремонта, с надеждой узнать, неужели ее мама уже достаточно пришла в себя, чтобы принимать клиентов. Ведь если так, то у Мэгги впервые за долгие годы может случиться самый настоящий День рождения. В темном холле было тихо и зябко. Мэгги поежилась. Кожа под плотной тканью плаща покрылась мурашками. Девушка поняла, что неплохо бы сперва переодеться, чтобы не смущать впечатлительную маму чужим нарядом. Она тихонько взлетела по лестнице на второй этаж, прошла мимо спальни родителей и уже почти вошла в свою комнату, как услышала голос матери:- Роберт! Не заставляй меня! От этого никому легче не станет, по крайней мере мне.- Джейн! – прикрикнул отец.- Роберт!- Миссис Сью!- Мистер Сью! Хватит давить! - Тогда я сам все скажу! Вот вернется Мэгги, и мы серьезно поговорим. Я устал от твоих постоянных приступов… Ну, сколько же можно?- Роберт, даже не думай! – голос миссис Сью приобрел ощутимую силу и решимость.- Хватит, Джейн. Я устал. Девочка имеет право знать!- Роберт! Не смей!Мистер Сью резко распахнул дверь спальни и поспешил по лестнице вниз. Мэгги едва успела юркнуть в свою комнату. - Я убью тебя, Роберт! Слышишь меня? – срывающимся голосом кричала миссис Сью, - Слышишь? Вот сейчас выпью таблетки и придушу своими собственными руками!Мэгги стояла, пытаясь задержать участившееся дыхание. Она никогда не слышала, чтобы родители ругались. Да, мама ее была весьма эмоциональной дамой, могла громко смеяться над книгой в общественном транспорте, не стесняясь фальшиво петь в караоке, танцевать на улице под аккомпанемент хорошего настроения и бутылочки шампанского, но чтобы угрожать отцу…- Конечно, она это не всерьез, - подбодрила себя Мэгги, чувствуя, как начинает трещать по швам плащ. В коридоре послышались шаги. Мэгги заметалась по комнате, отчего-то ей показалось, что надо обязательно скрыться. Ручка ее двери повернулась, дверь открылась, и на пороге появилась миссис Сью в ярко-красном кимоно и чалме, украшенной жемчужными нитями. Она осмотрела с порога комнату, закрыла глаза, пару раз тряхнула кистями в крупных перстнях в сторону каждого угла и наконец вошла. Мэгги сидела в шкафу и не могла до конца понять, чего она спряталась от мамы. Разве ей есть, чего бояться? Она видела через маленькую щелочку между дверьми шкафа, как миссис Сью прошла к окну, посмотрела на улицу, слегка отдернув занавеску, и как стали вздрагивать ее плечи, как заколыхалось красное кимоно от безмолвного, но горького плача. Мэгги решительно отказывалась понимать, что происходит. Ей немедленно захотелось покинуть свое убежище и обнять расплакавшуюся маму, но миссис Сью утерла слезы, всхлипнула и быстро вышла из комнаты. Мэгги немного подождала и тихонько раздвинула дверцы. В доме была тишина. Девушка подошла к окну. На заднем дворе работал ее отец. В потертой джинсовой куртке и садовых перчатках он методично и неспешно сгребал листву. Движения его рук были такие плавные и в то же время твердые и уверенные, что Мэгги невольно залюбовалась. Но тут в мирное занятие мистера Сью ворвался Ураган Джейн. Миссис Сью стремительно подошла к мужу, замахала руками в длинных атласных рукавах, что сделало ее похожей на красную птицу, танцующую брачный танец. Она что-то с жаром говорила мистеру Сью, а тот лишь пережидал бурю, склонив седеющую голову и внимательно глядя на бушующую жену. Наконец миссис Сью иссякла. Муж взял ее за плечи и произнес буквально три слова. Как пожалела Мэгги в тот момент, что не умеет читать по губам, потому что мама ее тут же обмякла, стянула с себя чалму, освободив пучину рыжих вьющихся волос, и разрыдалась, прижавшись к груди мужа. Дыхание Мэгги участилось, к горлу подступил комок. Она наблюдала, как отец ласково гладил ее мать по голове и слегка покачивал в своих объятиях. Мэгги решила, что ни за что не признается, что стала свидетелем такого интимного момента. Ужин с чрезвычайно полезными спагетти из цукини под свежим помидорным соусом для дам и стейком для джентльмена был непривычно тихим. К счастью Мэгги, ей удалось выйти незамеченной из своей спальни и обставить все так, что она только вернулась домой. Миссис Сью против обычного не набросилась на обожаемое сыроедное блюдо со взором оголодавшего хищника, а вяло ковыряла его вилкой. Мистер Сью браво, по-ковбойски, расправился со стейком и, похоже, теперь жалел, что сделал это слишком быстро. Мэгги же не знала, с чего начать: то ли с неудавшегося свидания, то ли с так напугавшей ее ссоры родителей. Есть фальшивые спагетти она не могла, даже под томатным соусом.- Мам, я очень рада, что тебе уже легче, и ты встала, - начала Мэгги, но ее слова не произвели никакого впечатления на маму, - А мистер Гаус сказал, что я не подхожу для Розфилда.Миссис Сью встрепенулась всеми своими кудряшками и переглянулась с мужем.- Что значит, не подходишь? Детка, ты - такая, какая есть и тем прекрасна! – затараторила мама, - С чего он вообще взял? Нахал какой! – миссис Сью почему-то укоризненно посмотрела на мужа.- Он сказал что-нибудь кроме этого? – спокойно уточнил отец.- Нет, - Мэгги пожала плечами, разговор начался, ей стало легче, комок из горла ушел, и она даже накрутила на вилку цукинную спагеттину. - Тогда почему? Ой, детка, я же не спросила, как прошло свидание, - брови миссис Сью соединились сочувственным шалашиком, придав ее моложавому лицу кукольное выражение, - Прости.- Ну… У мистера Гауса теперь нет никаких иллюзий на мой счет, - ответила Мэгги, зажевав спагетти.- Поясни, - бесцветно сказал мистер Сью.- Господи! – заломила руки миссис Сью, - Роберт!- Ну, - Мэгги вздохнула, - полагаю, что мистер Гаус теперь видел в жизни все.- Детка? – миссис Сью с жалостью посмотрела на дочь.- Да, да, мам. Ну, серьезно, свидания, это не для меня. Зачем только надо было устраивать эту встречу? Понятно же… Кому я нужна, такая, - Мэгги все активнее поедала спагетти, причмокивая соусом.- Мэгги, - собрав всю свою любовь и мужество в один бесформенный комок, дрожащим голосом произнесла мама, - Мэгги. Ты прекрасна, какая ты есть. И если кого-то что-то не устраивает, это он может долго уходить в закат. Детка! В твоей жизни еще встретится человек, который полюбит и оценит тебя.- Джейн!- Доченька, ты вообще никому ничего не должна. Запомни, ты – самая лучшая, слышишь? Плевать на всех этих дураков, а тем более мистера Гауса!- Джейн!!- Маааам… Не должна. Но серьезно, проще больше не экспериментировать, а засесть дома. И дома можно найти себе дело, - с набитым ртом проговорила Мэгги и потянулась за второй порцией спагетти. - Господи, Мэгги, я так тебя… мы с папой так любим тебя, - голос миссис Сью дрогнул, глаза наполнились слезами, - А давай, уедем! Продадим дом и уедем! Хочешь, прям завтра!- Джейн!!! – мистер Сью негромко, но весомо ударил ладонью по добротному обеденному столу, - Джейн, отставить истерику. Надо уже все рассказать девочке.Мэгги готова была утопиться в кастрюле с соусом, так ей стало страшно от этих слов. Но она только затолкала в рот большой кусок хлеба и затравлено посмотрела на родителей.