Глава 8. Король! (1/1)

Утром Беатрис подскочила, точно почувствовав, когда граф поднялся с постели. И сонно принялась тереть глаза.Сегодня она увидит короля!- Вы можете еще немного полежать, - предложил ей Атос. – Я подниму вас, когда пора будет собираться.- Благодарю! – отозвалась девочка.Но желанию улечься все же не поддалась – а вдруг она не успеет одеться как следует? И король будет ею недоволен. Нет уж, сегодня она должна все-все сделать как полагается, все-все успеть.Граф скрыл улыбку, глядя на сосредоточенное личико воспитанницы. Что ж, одна ее черта ему очевидна: если она чего-то вправду хочет, то будет вести себя идеально. Вместе с ее упорством это не так и плохо! Пока главная трудность лишь в одном – верно направить эти ее желания…В этот момент его взгляд упал на какой-то предмет на кровати возле Беатрис. Атос не сразу понял, что он видит, лишь несколько мгновений спустя сообразив, что это игрушка. Простая игрушка, куколка из ткани и лент, сильно потрепанная и определенно не один раз стиранная.Беатрис, заметив, что опекун смотрит на ее ?дочку?, залилась краской смущения и попыталась спрятать куклу за своей сорочкой. Надо же, она совсем забыла ее убрать! Так и спала с ней.- Я не буду вам мешать, - чуть поклонился Атос, подхватывая свои вещи и выходя в гостиную.Девочка подскочила на кровати, подхватывая игрушку и торопясь спрятать ее среди вещей.Увидел или нет? Ей казалось, что увидел…Но ведь ничего не сказал. Может быть, не разглядел после сна?! Или не понял, что это такое…А если понял? Теперь он будет считать ее маленьким ребенком и ничего доверять ей не станет!Еще и к королю откажется вести – никто ведь не представляет его величеству детей! И ее тоже оставят дома…Или все же не заметил? Ведь он не сказал ей, чтобы сейчас и не смела собираться во дворец, значит, отправиться туда можно будет.Все равно получилось стыдно. Спит с куклой!Беатрис вздохнула и решила, что выяснит все потом, а сейчас ей надо умываться и одеваться для визита к королю, у нее очень мало времени, а надо столько всего еще успеть! Она не может подвести господина графа.Девочка особенно тщательно терла щеки и больше обычного вылила на себя воды. Чистая рубашка, туго затянутый корсет – как у взрослой дамы, выходное платье, тонкие чулки и туфельки с бантами.В итоге она была собой довольна, оставалось что-то придумать с прической – не идти же с просто собранными волосами. Здесь надо что-то особенное! Жалко, что у нее нет нитки жемчуга, например…Возилась она с волосами долго, но те никак не хотели укладываться красиво. Беат была довольна только своими локонами спереди – они сами закручивались. Но вот вся остальная прическа настойчиво выскакивала из шпилек и лент или получалась перекошенной на один бок. Вид не королевский ничуть!Беатрис была буквально в отчаянии. Неужели ей придется идти к королю с повседневно завязанными волосами?! Не может же она прятать их под шляпу, во дворце ее надо будет снять! А чепец – это для малышей…В дверь постучали, Гримо позвал девочку завтракать.И Беа решила, что быстренько поест и попробует разобраться с прической еще раз. Но решить-то решила, а думала все равно о том, что у нее опять ничего не получится! И как она тогда пойдет?..***Она ведь совсем ребенок.Эта мысль так и крутилась в голове Атоса. Он не умел общаться с детьми, он с самого начала говорил и вел себя с ней, как со взрослой. И все было вполне успешно, не считая мелких оплошностей.Но ведь она ребенок!Она должна возиться с куклами и иными игрушками, а он заставил ее идти делать покупки!Девочка, конечно, справилась. На самом деле справилась более успешно, чем он мог даже предполагать! Так что заслуживала, пожалуй, исключительно похвал, а он их снизил поучениями и уроками. Он обратил ее успех фактически в поражение, толком и не похвалив ее за старания.Но если она ребенок, то как с ней тогда обращаться и общаться? Как ее тогда воспитывать? Как и чему ее учить?Может быть, все эти наймы учителей – зря? Может, для этого еще слишком рано, он поторопился?А когда будет не рано, но вовремя?Собственное детство помнилось плохо. Отец всегда был строгим, матушка чуть мягче. Дни проходили в уроках и занятиях фехтованием и верховой ездой. С него всегда спрашивали строго… но с какого возраста? Сейчас, с высоты своих лет, Атос не мог припомнить поведение родителей и учителей в разные годы. Потому подсказок как действовать у него не было даже из своего воспитания.Продолжать все как есть? Ведь пока она справляется…Но во что это выльется потом? Возможно, ему придется ее ругать за то, чего она и понять-то пока не в силах. А отступить он тоже не сможет уже – опекун не вправе давать слабину и отступать от своих решений и своих приказов. Иначе после его перестанут слушаться и будут все больше нарушать установленные правила. Раз отдавая приказ или даже просто давая ей задание, он потом уже не может его отменить…Гримо тем временем поставил на стол остатки ужина, и граф дал ему знак, чтобы позвал мадмуазель к столу.Что ж, думал Атос, пока он не может ничего изменить и вынужден поступать как умеет. Ему даже не с кем посоветоваться: единственный родитель среди его знакомых – Тревиль – вряд ли может похвастать тем, что лично занимался воспитанием ребенка, разве что когда сын уже подрос…Беатрис явилась на завтрак в новом наряде, но с обиженно надутыми губами и каким-то потухшим взором.- Мадмуазель, вы не хотите есть? – спросил граф. – Или у вас нет настроения идти к его величеству?- Хочу, – пробубнила девочка, утыкаясь в тарелку. – Я очень хочу… Вы ведь возьмете меня?- Мы с вами договаривались.- Спасибо, господин опекун.- Тогда могу я спросить, что с вами? Вы плохо себя чувствуете? Может быть, послать за врачом?- Я в порядке, - почти со слезами отозвалась она. – Пожалуйста, я хочу пойти! Я в полном порядке!- Простите, мадмуазель, но в это верится плохо, - покачал головой Атос. – Я все же осмелюсь повторить свой вопрос. Что у вас случилось? Может быть, я могу чем-нибудь вам помочь?- Ну как я так пойду?!Слезы хлынули настоящим водопадом, заставляя графа замереть в растерянности. Огромные, каждая размером с жемчужину, слезы бежали по щекам, девочка терла их кулаками, громко всхлипывая. Горе казалось таким громадным, сравнимым разве что с ее потерей родителей. Да, пожалуй, она и считала это вполне сравнимым, по-детски преувеличивая любую проблему.Атос поднялся, попытался обнять воспитанницу.- Не надо плакать, - неуклюже утешал он. – Что с вами, дитя? Как ?так? вы не хотите идти?- С так… такими… волосами, - сквозь всхлипы призналась Беатрис. – Это… это же… стыдно!Графу потребовалось некоторое время, чтобы уяснить суть переживаний ребенка за всеми этими слезами и всхлипами.Все из-за того, что она сама не в силах разобраться с прической! Вот уж и вправду – настоящая трагедия!- Это не так страшно! – Атос едва не рассмеялся, сдержался, напомнив себе, что для девочки это очень важно. – Мы непременно решим эту проблему, я вам обещаю, что у вас будет лучшая прическа!- Лучшая? – неверяще переспросила Беат.- Лучшая! – пообещал граф, сам думая о том, где взять для нее хорошую горничную в самое ближайшее время.Девочка тем временем немного успокоилась, слезы уже не лились по щекам, хотя она еще слабо всхлипывала.- Идите, умойтесь, - предложил Атос. – Ваши красные глаза могут не понравиться его величеству еще больше. И после вам будет нужно поесть, вам нужны силы, мадмуазель, на сегодняшний день.Беатрис согласно закивала, сама испугавшись того, что натворила – теперь у нее еще более ужасный вид, чем был из-за отсутствия прически, и бросилась обратно в спальню – приводить себя в порядок.***Граф тихо выругался себе под нос: это же надо было забыть о том, что он обещал ей горничную! За вчерашними проказами совершенно вылетело из головы, она ведь до сих пор так успешно справлялась сама... Ну и куда ему сейчас отправить Гримо? У него нет подобных связей…Тихое покашливание слуги отвлекло Атоса от его судорожных размышлений о ?спасении? воспитанницы.- Что такое? – нахмурился он.Гримо знаками показал, что к нему пришли.- Зови, - кивнул граф, гадая, кто мог явиться в такое время.И еще более поразился, увидев на пороге молодую женщину. Та торопливо присела в реверансе и представилась:- Мадмуазель Люсиль де Венсан. Мне сказали, что здесь требуется учитель танцев и музыки для девочки. Я также могу помочь с пением, стихосложением, рисованием и вышивкой, если необходимо.- Вы – учитель танцев? – опешил Атос.- Да, я учитель! – гостья вскинула голову. – Вы полагаете это занятие слишком не подходящим для девушки, которая от своего рода сохранила только фамилию? Вы считаете, что ей одна дорога – в падшие женщины? Я же полагаю, что не уступлю какому-нибудь мэтру Пьеру!Граф чуть усмехнулся – кажется, гостье часто приходилось терпеть обиды за ее положение и за занятие, за которое она вынуждена была взяться из-за каких-то трудностей в семье. Что ж, недоверие и некоторое осуждение неудивительно: девушка из дворянской семьи вынуждена зарабатывать, предлагая услуги учительницы. Атос и сам полагал, что это недопустимо.- Это и в самом деле неожиданно, - отозвался граф, пока и не зная, как ему поступить с нежданной гостьей.Всерьез рассматривать кандидатуру девицы-учительницы он не был готов – чему она может научить? Только кокетству и женскому коварству! Но, с другой стороны, пока у него нет никого для этих занятий.- Я прошу прощения за свой ранний визит, - немного успокоившись, продолжила та. – Я просто решила, что в этот час наверняка застану кого-то дома и смогу договориться хотя бы о другом часе для моего визита. Но если моя… женственность мешает вам взять меня на работу…- Вы умеете делать прически? – вдруг оборвал ее Атос, которому вдруг пришла в голову странная мысль.Мадмуазель де Венсан растерянно замолчала, такого вопроса она никак не ожидала. И сейчас мучительно пыталась понять, не видят ли в ней обычную служанку и следует ли на это обижаться – ее довольно бедственное положение сейчас подсказывало, что, может, пора соглашаться и на такую работу.- Моей воспитаннице сегодня надо быть с красиво убранными волосами, - пояснил граф. - А у нас нет с собой хорошей горничной. Вы можете помочь? Боюсь, что в данный момент это для нас самое главное, сейчас она рыдает из-за того, что недостаточно подобающе выглядит для визита. А разговор об уроках музыки и танцев мы сможем вести только во второй половине дня.Гостья впервые за визит улыбнулась.- Что ж, наверное, в этом я могу помочь вашей воспитаннице, - кивнула она, стягивая перчатки.- Можете не торопиться, - любезно предложил Атос, - и для начала разделить с нами завтрак.Девушка смутилась, что заставило графа настоять на своем – ему было интересно, насколько настойчивой может быть его гостья, претендующая на место учительницы при его воспитаннице. Мадмуазель робко, но все же согласилась, правда, почти ничего не съела, но за стол с Атосом и девочкой села.***Появление новой дамы Беатрис восприняла настороженно - она никак не могла понять, кто это. Дворянское имя говорило о том, что она не служанка, но мадмуазель де Венсан умело помогала с нарядом, особенно узнав, что Беат будет сегодня представлена его величеству, девушка спрятала все следы слез и так умело уложила волосы, что девочка еще долго крутилась перед зеркалом, пытаясь угадать, как они заколоты.Почему и как так получилось, что дама из дворянской семьи помогает ей с нарядом и прической, Беатрис не понимала.Но думать о новой знакомой Беа было некогда, их уже ожидали в Лувре. И потому девочка переключилась исключительно на мысли о короле и его дворе, о том, что ее там ожидает.Утренний Париж уже просыпался, горожане куда-то торопились, громко перекрикивались и чем-то делились.Беатрис с опаской поглядела на небо, но, убедившись, что туч пока нет, успокоено вздохнула: осенью всегда можно ждать дождя, однако пока, кажется, они смогут добраться до дворца сухими (как было бы ужасно запачкать туфельки и подол платья, да еще и промочить их!).Девочка повеселела, к Лувру она шла едва ли не вприпрыжку, видя вокруг исключительно волшебство.Замок короля не имел ни рва, ни башен, которые представлялись Беатрис. Зато он был огромным! И сколько тут было ниш!Девочка бы с удовольствием полюбовалась дворцом подольше, но боялась опоздать на аудиенцию к королю. Поэтому Беат понадеялась, что сможет еще погулять тут после приема у его величества.К счастью, господин опекун немедленно стал ей пояснять: что дальний дворец был построен отдельно, для другой королевы, а галереей с дворцом короля был соединен уже после; что квадратный двор был достроен совсем недавно; и где находится крыло королевы, а где крыло короля, и что находится в других помещениях.За этим разговором они прошли к приемной его величества, где граф коротко назвал себя и был, вместе с воспитанницей, спустя недолгое время пропущен к Людовику.Беатрис чувствовала, как у нее вспотели руки, как горло перехватывает от страха и восторга… Она чуть было не забыла сделать реверанс. А сделав, так и замерла в этой позе, не зная, можно ли распрямиться.- Рад вас видеть, граф! – услышала Беат торопливую речь. – Несмотря на то, что вы пришли меня просить об отставке, как я понял.- Увы, государь! Однако мой долг, уже не только перед моими родителями, но и перед покойным графом де Бражелоном, требует от меня нахождения в его поместье. Если позволите, я хотел представить вам его дочь, мадмуазель Беатрис де Бражелон, которой по праву принадлежит титул виконтессы.Людовик чуть покачал головой несогласно, но обратил взгляд на девочку, которая до сих пор стояла в поклоне.- Встаньте, мадмуазель, я рад вас видеть, - с легкой улыбкой произнес он, невольно любуюсь ребенком.Лишенный детей, Луи всегда смотрел на них с умилением и скрытой тоской. Эта девочка, в нарядном платье и с аккуратной прической, пытающаяся казаться взрослой, конечно же вызывала легкую улыбку.- И я рада, - пробормотала девочка, растерявшись и не зная, что ей полагается в этом случае говорить.Людовик тихо хмыкнул, но поспешил улыбку скрыть, чтобы выглядеть строгим и торжественно-величественным, точно угадав, что ребенок верит: она прибыла на прием к сказочному владыке из легенд.Беат же впервые решилась посмотреть на короля. Выглядел он… не волшебно. В отличие от нее его величество не беспокоился о своей прическе и не волновался за свой наряд – местами помятый и совсем не парадный. Но он был высоким… и очень величественным… Девочка не знала, почему, но она чувствовала, что приказы этого человека всегда-всегда исполняются, его нельзя не слушаться.- Вы хотели побывать во дворце, мадмуазель? – спросил Людовик, следя за ее реакцией на него.- Да, ваше величество! – радостно отозвалась Беатрис. – Но я думала… я думала, это настоящий замок.- Замок?- Да, как у короля Артура! Древний-древний! С башнями и рвом! – выпалила девочка. И смутилась: - Ой, простите!- У вас очень образованная воспитанница, - обернулся Луи к Атосу. – Я понимаю, что вам и вправду необходимо заниматься ею.- Да, государь.- Однако нам будет очень не хватать вас при дворе и в полку также, вы были очень храбрым воином…- Как рыцарь?! Ой! – Беат зажала ладошкой рот.- Как рыцарь, - спокойно подтвердил ей король. – Ваш опекун, мадмуазель, один из самых достойных людей Франции. Ваш батюшка также был очень прекрасным человеком, поэтому знайте, что вы получили столь же прекрасного второго отца.- Да, государь! – расцвела в улыбке девочка.Оказывается, король знал ее папу! И назвал его прекрасным человеком! Сам король так говорит!- Что же касается наследства, - продолжал Людовик, обращаясь к Атосу, - то не могу сказать, что одобряю ваше решение. Более того, я считаю, что ваш долг позаботиться о достойном наследнике!- Я не могу позволить, чтобы мадмуазель потеряла то, что принадлежало ее отцу, - покачал головой граф. – Сам я нуждаюсь лишь в малом…- Вы не услышали меня, сударь!- Ваше величество, я полагаю невозможным то, о чем вы изволили говорить, - поклонился Атос.И Беатрис вздрогнула, потому что в этот момент король с досадой смахнул все с небольшого столика, стоящего рядом с ним. Не случайно! А умышленно и даже рассерженно, в гневе!- Какого… - Людовик проглотил ругательство. – Неужели вы не понимаете, граф?! Взгляните на меня! Сколько лет уже Франция не имеет сына, несмотря на все мои старания! Неужели вы полагаете это верным?!- Не мне осуждать ваше величество или выражать вам соболезнования, - поклонился Атос. – Но понимая, что вы говорите ныне не о вас, я могу сказать лишь то, что я осознаю этот свой долг перед своей семьей. Однако же ничто сейчас не в силах заставить меня вступить в брак несмотря на мое понимание необходимости этого.- Вы согласились взять на воспитание девочку! – фыркнул король. – Неужели для того, чтобы разочароваться и в ней?- Я надеюсь, что нет, - серьезно отозвался граф. – Я взял на себя это обязательство как волю покойного. Но не могу брать на себя то, что настолько ныне противно мне. Потому я осмелюсь просить вас все же сохранить титул и поместье за мадмуазель после моей смерти, а не передать постороннему.Людовик помолчал, затем произнес:- Я не дам вам это обещание, а отложу свое решение и вашу просьбу. Вы только взялись за воспитание, потому не можете поручиться за справедливость вашей просьбы. Как не в силах сказать сейчас, не изменится ли ваше отношение к женщинам через несколько лет. Потому вернемся к этому разговору тогда, когда вы будете полностью уверены в мадмуазель де Бражелон.- Благодарю вас, сир!После этого они покинули короля, провожаемые его благословением. Кажется, граф, несмотря на временный отказ, был доволен исходом.А вот Беатрис всю дорогу по коридорам дворца думала о том, что услышала от его величества. Господин опекун плохо относится к женщинам. Вообще-вообще. Но согласился взять на себя ее воспитание.Как-то это непонятно. Господин граф ведь справедливый… ну, пока казался всегда таким. И еще он спокойный и благородный – это сказал сам король! Но почему же тогда он всех-всех женщин ненавидит? За что?И если он сделал исключение для нее, значит ли это, что она лучше их всех? Или он просто еще не считает ее взрослой? А когда она вырастет… он ее тоже возненавидит? Но за что?!