Часть 4. (1/1)
Джон стоял, опершись на подоконник в мужском туалете, и хмуро курил. Больница, конечно, не самое лучшее место для этого, но сейчас ему было плевать. Он не появлялся дома примерно с неделю, спал от силы пару часов в сутки, и работал как проклятый.
Больные начали поступать в последние несколько днейв огромных количествах, врачей и медикаментов не хватало. Эпидемиологи трубили о новом виде то ли свиного, то ли куриного, то ли лошадиного гриппа. Для Джона все выглядело куда как проще.Мориарти.Психованному ублюдку стало скучно и он решил развлечься, погрузив весь город в лихорадочную истерию. И это не навязчивая паранойя. Телефон Джима недоступен – это раз; он хочет, чтобы Джон сломался и что-то для него сделал – это два. Складывать факты доктор умел прекрасно.Джон устало потер шею, загасил сигарету и посмотрел на часы. До сочельника оставалось семь часов, пора искать подарок для одного наглого, бессердечного и совершенно бессовестного злого гения.Уотсон переоделся в своем кабинете и вышел в холодный морозный вечер. Изо рта вырвался клубок пара и он поежился. Джон никак не мог привыкнуть к холодной погоде, слишком много в его жизни было жары. Горячие степи Кандагара, огонь выстрелов, непрекращающиеся бои, обжигающая кровь на руках и... Мориарти. Шерлок, несмотря на всю свою кипучую деятельность, всегда оставался холодным, таким холодным, какими бывают ночи в пустыне. А эти его ледяные глаза, внимательно и чуточку брезгливо выстужающие все внутренности! Джон любил, восхищался и принимал весь его эгоизм, но смириться с холодом так и не смог.Джим был другим. Он горел сам и заставлял корчиться в огне все вокруг, менялся, как может меняться только пламя, стремительно и опасно. Его страсть ослепляла и обжигалаДжона, но уже не могла испугать. Ведь он и сам горел, медленно и со вкусом превращал свою жизнь в уголья и пепел.?Не война ищет тебя, Джон, а ты войну? - как-то сказал ему Шерлок. Но в силу собственной холодности так и не догадался, что дело не в адреналине. Просто иногда душа ?доброго доктора? Уотсона жаждала разрушений и боли.Для Рождества улицы казались удивительно пустынными. Джон шел медленно, рассматривал зажигающиеся повсюду окна домов, фонари, прохожих, скользил взглядом по редким магазинчикам. Впервые за последние полгода ему стало удивительно спокойно, даже Лондон больше не казался серым и унылым. Он даже нашел в себе силы отправить поздравления Лейстреду, сестре и миссис Хадсон. Потом подумал, усмехнулся и написал озябшими пальцами еще одно сообщение, Майкрофту.С Рождеством.?И того кретина, что сидит рядом с тобой и наверняка издевается над скрипкой, тоже? - мысленно добавил Уотсон.Отправить.Взгляд доктора внезапно наткнулся на маленький магазинчик, притулившийся между домами и еще не закрывшийся.Подарок, конечно же.Идеальный подарок для идеального подлеца.Джон дыхнул на руки, согревая. Настроение сделало головокружительный кульбит и расползлось ехидством по губам. Из магазина он вышел, бережно прижимая закутанную в шерстяную ткань коробку.
Едва доктор подошел к больнице, завибрировал телефон. Номер, как всегда, неизвестен.- Слушаю.- Как тебе моя игра?- Из-за тебя я не выспался.Недоуменная тишина.- Джонни, милый, а где же заламывания рук и слезные просьбы о спасении невинных душ?- Я купил для тебя подарок. Сойдет?- Возможно, - то ли задумчиво, то ли мечтательно.- Тогда через два часа на крыше больницы.- А если у меня есть планы?- Я торчу на работе неделю, почти не сплю и не ем. Из-за тебя. Имей совесть! – проворчал Джон. Он не злился, просто пытался не проиграть.- Лучше я поимею тебя, - мурлыкнул Джим и отключился.Даже могила его не исправила.Джон отпер кабинет, аккуратно водрузил покупку на диван, переоделся и ровно на два часа погрузился в работу.Спустя еще полчаса он намотал на шею шарф, прихватил подарок и вышел на крышу.Мориарти уже ждал его. Стоял у невысокого парапета и разглядывал блестящий огнями город. Как всегда, в строгом и дорогом костюме, то ли Дольче, то ли Гуччи, хрен его разберет. Джон с некоторым злорадством отметил покрасневший кончик носа криминального гения.Все синяки и ссадины, что он нанес Джиму, благополучно затянулись, что несказанно порадовало доктора. Некоторое чувство вины все же скреблось в сердце, он ничего не мог с этим поделать. Даже зная, на что способен этот человек.Уотсон подошел ближе. Мориарти, склонив голову набок, настороженно следовал за ним взглядом и выглядел непривычно серьезным.- Тебе, - Джон протянул сверток.Джим осторожно, двумя руками, принял его, и стал расковыривать ткань. Хорошо, коробка была стеклянная, не то ему пришлось бы хорошо потрудиться, а так он почти сразу же увидел свой ?подарочек?. Джим заморгал, затем прикрыл глаза и сверкнул зубастой улыбкой.- Его зовут Бубенчик, - подсказал Джон.Мориарти ожег его лихорадочным взглядом. Нахмурился. Просиял. Надулся. Почесал пальцем кончик брови. И наконец несколько потрясенно резюмировал:- Ты надо мной смеешься?- Да.Джим постучал ногтем по стеклу, за которым лениво шевелил мохнатыми лапками черный паук-птицеед.- Он хотя бы ядовитый?- Даже кусается.- Прекрасно, - Джим замолчал и вздернул брови.Впервые на памяти Джона он выглядел таким… молчаливым? потрясенным?Нормальным.
- Теперь обещанный мне подарок, - напомнил доктор.- Ах, да, - Джим наконец отмер и посмотрел Джону в глаза, - Ничего смертельного. Я лишь снабдил магазины токсичной оберточной бумагой. Яд проникает в организм через кожу и дыхательные пути, а его следы исчезают с бумаги часов через десять. Незаметно и просто. Все отравившиеся скоро встанут на ноги.Каждому гению нужен тот, кто будет искренне восхищаться им.Джон взглянул на собственные ноги. Поджал губы, вздохнул.- Поклянись, что отстанешь от меня хотя бы на неделю, и я это скажу, - попросил он едва ли не умоляюще.- Ладно.Взгляд Джима блестел влажно и выжидающе.- Твоя затея была весьма… оригинальна.- Оригинальна?- Великолепна. Прекрасна. Чудесна. Достаточно?Джим молчал. Только в уголках его глаз собрались тонкие довольные морщинки. Он внезапно некрасиво шмыгнул замерзшим носом и досадливо скривился.Видимо, заботится о психованных социопатах это его пожизненная кара.Джон стянул с себя теплый синий шарф с оленями – один из глупых подарков Гарри – и намотал на шею Джима, старательно игнорируя потрясенно приоткрытый алый рот.
- С Рождеством, - сказал доктор и ушел, на ходу вытаскивая из кармана стетоскоп. Его ждала работа.- Бубенчик, значит, - тихо пробормотал Мориарти и потер рукой глаза. Под веки будто насыпали острых царапающихся песчинок.