Часть 2 (1/2)

… Он беспокойно просматривал новости. Однако того, что он мог ожидать, там всё-таки не было. Он облегчённо вздохнул. Совесть же его издевательски усмехнулась, нагло так спрашивая, а чего это он так нервничает? Ведь идея с системой, охватившей несколько государств, принадлежала ему. И именно он был автором крупнейших махинаций, хотя об этом в Аргентине знали немногие. Марисса этого не знала. Нет, она знала о его участии в этом дурдоме, и поэтому даже вышла за него замуж, чтобы держать его под контролем, однако о его настоящей роли в деле она даже не подозревала. Впрочем, он уже два месяца ничего и не делал. Его имя при всём желании нельзя было проследить в ходе ближайших операций, тогда как, например, 9 недель назад под приказом о передаче партии оружия стране N стояла крохотная буква ?Ф?, означавшая, что именно он дал добро на реализацию этой идеи. Просто ?Ф?. И больше ничего. Это была первая буква его имени. Инициалы полностью он никогда не ставил, так как существовало опасение, что именно так его могут раскрыть. И тогда даже былая известность в мире рок-музыки его не спасёт. И Факундо Эреньяс-Марланцио (примечание автора: понятия не имею, какая у него на самом деле фамилия!) останется ни с чем. В одиночной камере. Пожизненно. Естественно, ему этого не хотелось. Хотя он и понимал, что если его всё-таки подловят, то дело, созданное им и поддерживаемое одним из самых суровых законов старой мафии, всё-таки изживёт себя. Закон же был вечен. Омерта. Итальянское молчание.

За несколько лет Италия укрепила свои позиции в Европе, пережив перед этим гражданскую войну и новое распределение зон влияния между мафиози. Сицилийскую мафию сильно тряхануло при этом. Даже объединение всех семей в одну коску (высшая управленческая ступень в организации управления мафии, являющаяся объединением нескольких семей мафиози) не помогло. Каморра (название мафиозной группировки из южной Италии, центр действия которой – Неаполь) замахнулась на территорию сицилийцев, начав подвигать их даже в Палермо.Требовалось что-то предпринять, пока криминальных аристократов не схватили за жабры официальные власти, которые после гражданской войны чрезвычайно активизировались, а нынешний глава всех сицилийских мафиозных семей, Capo di Capi Винченцо Мирлентэ, малость свихнувшись, занимался тем, что устраивал праздник для собственной дочери, пригласив в качестве развлечения аргентинскую группу, лидером которой и был Факундо!.. Палермо стал настоящим адом. Многие подданные мафиози просто не выдержали, и Эреньяс-Марланцио, явившись сюда, стал невольным свидетелем показательно конвульсивных выступлений сицилийцев, в конечном итоге приведших к тому, что ветки Дерева Фальконе (символ борьбы с мафией в Италии, названо по имени прокурора, трагически погибшего в ходе этой самой борьбы) обломались или провисли почти до земли от тяжести фотографий новых жертв мафии!.. Впрочем, сицилийцы умудрились свалить всё на воцарившую на чужой территории Каморру, которая слишком хорошо заткнула все дыры, чтобы полиция могла против неё выступить. Хотя преданность неписаным истинам была довольно велика, мафиози стали думать (чуть не впервые за всю историю существования итальянской мафии в целом!) о том, чтобы сместить Мирлентэ с его должности, несмотря на то, что официально законов мафии он не нарушал. И они без предупреждения явились в дом Винченцо как раз тогда, когда выступал Факундо… Выступал один, поскольку буквально перед выступлением поспорил с участниками своей группы, что сможет и сам отыграть весь концерт так, что даже такой человек, как Мирлентэ, останется доволен. Поэтому остальные отдыхали в гостинице, а Факундо усиленно прыгал по сцене. Надо заметить, что развлечь дочку мафиози ему действительно удалось. Под самый конец его выступления и ворвались вооружённые криминальные аристократы. И на его глазах Винченцо был убит. И только после этого мафиози обратили внимание на аргентинского певца. Они его хорошо знали. Факундо Эреньяс-Марланцио был идолом значительной части земного шара. Его нельзя было убивать, иначе у полиции, которая не меньше других была осведомлена о том, что аргентинский певец выступает на празднике дочери Мирлентэ, появился бы вполне реальный повод организовать облаву на озверевших сицилийцев. Факундо прекрасно понимал, что происходит. И он предложил свой вариант: он останется жив, а чтобы не смог ничего в случае ляпнуть, вступит в ряды сицилийской мафии, чтя с тех пор закон молчания. Мафиози схватились за головы. Ведь максимум, на что мог рассчитывать НЕ итальянец в ИТАЛЬЯНСКОЙ мафии в целом, так это разве что жалкая роль соучастника, который реальной власти в криминальной группе фактически не имеет, а только может выступать в качестве мелкого дельца, поддающегося влиянию, иначе нарушались традиции мафии в том же целом!.. Однако потом кто-то вспомнил о прецеденте с Джо Уотсом, который был приближённым известного в прошлом босса Джона Гати. Ещё пара человек задумались о том, что терять уже всё равно нечего… И наконец, подручный (заместитель главного мафиози, может в случае смерти данного занять его место, одно из главных действующих лиц в мафии, практически на уровне с консильери – советником дона, главным дипломатом действующей семьи или коски) убитого дона слегка саркастически предложил Факундо занять пост главы всей сицилийской мафии, а если он не справится с этой ролью, то его убьют, наплевав уже тогда на полицию. Положение было отчаянным, а главу всё равно пришлось бы выбирать, да и подручный добровольно отказался от этой должности, и остальные мафиози согласились. Что самое странное, насмешка оказалась правдой!.. Факундо быстро распустил свою группу и окопался в Италии. А потом буквально за один год он просто невероятным образом умудрился поднять сицилийскую Козу Ностру на прежний уровень, загнав Каморру обратно в Неаполь. Частично ему в этом помогала уже упоминаемая здесь книга Бенито Муссолини, которая хоть и не помогла дуче самому обрести нормальную жизнь, но содержала немало дельных советов касательно криминальной стороны бытия. Эту книжку совершенно случайно обнаружил солдат (одна из самых мелких сошек в семьях мафиози, по сути, практически наёмник, головорез) одной из семей, когда был организован налёт на одного коммерсанта, оказавшегося нацистом старой закалки.

Тонкие щупальца криминального осьминога, возглавляемого Эреньяс-Марланцио, охватили всю Италию, зацепили Грецию, а потом бывший певец решил, что пора бы вспомнить и о своей дорогой Родине Аргентине…

Когда же он начал зондировать там почву, то оказалось, что не так-то просто атаковать, казалось бы, не такую уж и высокоразвитую страну. Аргентину держали киты бизнеса Уркола, Колуччи, Байрон, Паронда, Риварола, Эскурра плюс ещё кое-кто помельче. К счастью, Спирито тут не было: Фабрицио ещё в Италии воевать с наступившим дурдомом поленился и просто-напросто эмигрировал в Штаты, глубоко на всё наплевав. Отступать было некуда, и Эреньяс-Марланцио пришлось срочно соображать, что же делать дальше. Собрав информацию об аргентинских шишках, он обнаружил, что вся не совсем честная компания так или иначе имела отношение к школе ?Элитный путь?. Кроме того, среди них можно было выделить главных действующих лиц, а все остальные, по вполне верному мнению Факундо, были не более, чем, так сказать, ближними и сочувствующими. Итак, на первый план выходили двое: Диего Уркола и Мануэль Агиррэ. Уркола был обязан своему почётному статусу благодаря происхождению и связям отца, уже успевшего почить в могиле, а вот Мануэль развил созданную Франко Колуччи финансовую империю, доведя её почти до идеализма. Сам Франко уже пару лет не был доступен даже собственной дочери, поскольку неожиданно увлёкся совершенно ?левыми? для него экспедициями то в джунгли Амазонки, то в действующий вулкан, таская за собой Соню Рэй, которой не очень-то нравилось такое вот увлечение мужа, но она была рада, что он теперь хоть мумию не напоминает.

Оставалось только понять, как заморочить голову хотя бы этим двоим, чтобы они дальше уже занимались заморочкой остальных, поскольку и Диего, и Мануэль были на первый взгляд слишком уж законопослушными гражданами бывшей испанской колонии.

Было несколько вариантов. Первый – это испытание нового психотропного средства, которое создали буквально пару месяцев назад химики подконтрольной мафии лаборатории. Впрочем, Факундо этот вариант не очень нравился. Ведь это наркота наркотой, а тут плюс ещё и особые ферменты, давящие на мозги… Буквально за пару месяцев постоянного применения этого препарата человек мог стать просто бесконтрольным психом, а это совершенно не было нужно!..Второй – игра на нервах. Просто подогревание самомнения и обещание золотых пирамид и личных алмазных копей. Впрочем, это вариант также отпадал, поскольку ни Уркола, ни Агиррэ не были настолько тщеславны.Вариант номер три – шантаж и угрозы по фронтам. Но это означало очень долгую и затяжную войну, которая может оказаться непосильной для едва только окрепшей сицилийской Козы Ностры.

Четвёртый вариант – просто наглый обман и подстрекательства. И именно на нём пришлось остановиться. Просто плести такое, что едва не спадает с головы, примешивая его показательными выстрелами из милой сердцу ?беретты? и орошая воздух мелкими психотропными благовониями, только уже иного качества. Эти штуки были изобретены год назад и заключали в себе ферменты, позволяющие с минимальным риском для жизни притуплять сокращение извилин и гиперболизировать агрессию. Всё простенько и со вкусом. А потом повязать всех непреложной омертой и приобщить к слегка изменённому варианту вендетты, если кто-то всё-таки не выдержит и провалит дело, а это будет в данном случае означать чуть ли не убийство морального облика всех окружающих и будет обязательно караться по всех строгости инквизиции Средневековья и жестоких чудачеств Освенцима.

Собственно говоря, план был приведён в действие на внеплановом сборище выпускников ?Элитного пути?. Те, кто были нужны Факундо, были заморочены, а их мозги отравлены. Агиррэ и Уркола занялись налаживанием системы. Правда, без проколов не обошлось.

В частности, им очень мешало присутствие Мии, которая совершенно не воспринимала запах психотропных препаратов благодаря жизни среди косметики, да ещё и была слишком уж куклообразной… А тут ещё и мозги Мануэля дали мелкий сбой, и он просто наехал на собственную жену, благо на тот момент у него уже были отношения с Лухан.

Помимо этого, проблемы доставил Пабло, являющийся третьим после Мануэля и Диего человеком в группировке, подчиняющейся Факундо, и внезапно прозревший. Он воспротивился совсем, когда Эреньяс-Марланцио решил крупно наехать на удачливого, хоть и мелкого коммерсанта Хавьера Аланиса, и заявил, что более принимать участие в криминальном дурдоме не желает. К тому же, он посвятил бывшего сводного брата в кое-какие мелочи, связанные с мафией. И тогда Аланиса демонстративно, на глазах у Бустамантэ, убили, а на нём самом испытали всё, что только было у подведомственных системе учёных… Но в итоге его решили оставить в живых.

Всё дело было в том, что, как это не парадоксально, формально рыжеволосая бунтарка принадлежала к сицилийской мафии, хотя и не знала всего о ней. Было старое завещание видного ?крёстного отца? Козы Ностры, по которому он точно завещал, чтобы именно определённое поколение его потомков стало главенствовать над Сицилией. И Марисса была таким вот главой, хотя и не притязала ни на что, отказываясь заниматься криминалом. Да и о том, какую роль сыграла сицилийская мафия в создании системы, захватившей Аргентину, она не знала ничего. Тем не менее, если бы Марисса вдруг предъявила свои права, мафиози, которые чтили такие вот неписанные законы, тут же припомнили бы, что сам Факундо – не итальянец даже через сто поколений, и несмотря на его успехи тут же согнали бы его с престола, а то убили бы. А жить бывшему певцу хотелось…И он боялся того, что если бы они убили Пабло Бустамантэ, и Марисса об этом узнала бы, она бы всё-таки решилась возглавить криминальную империю, а тогда всё!..

Сейчас же Эреньяс-Марланцио оставался лидером системы, передав на неопределённый срок полномочия в руки совершенно не святой троицы: Мануэля, Диего и Лухан, которая примкнула сюда исключительно по инициативе Агиррэ, против чего никто не возражал, поскольку агрессии у Линарес хватало…

… Никто не возражал… Не возражал и он, с крайним удивлением обозревавший свою уже два года как заткнувшуюся совесть. Раньше она у него много говорила… Сначала – грубевшим с каждой секундой голосом Белен, а потом и его собственным. А он не слушал. Он думал, что таким вот образом заставит себя уважать. Ведь, по сути, он никогда не был в числе лучших. Только благодаря отцу поднялся, а потом… И что с того, что теперь ему приходилось ставить подписи под незаконными документами и принимать совершенно дикие решения?.. Главное, что кто-то его всё-таки слушал… И Диего это нравилось. Хотя, несмотря на данную ему власть, он многого не делал из того, что действительно хотелось. Лень ли это была или что похуже… Неизвестно, однако хватало его только на сущие мелочи. Пустяки. И чаще всего эти пустяки были нагло скопированы из кино о мафии, над некоторыми из которых настоящие мафиози меленько посмеивались, так как слишком уж показушной было то, что мелькало на экране. Впрочем, Урколе до этого не было никакого дела… Да уж, власть, пусть и криминальная, явно хороша тем, что можно наплевательски относиться к кому-то… И он относился. Против авторитета Факундо, зарывшегося, как страус, с головой в песок совсем рядом с морем эмоций имени Мариссы Эреньяс-Марланцио, никто из ближайших криминальных аристократов пойти не мог, и это давало ему кое-какую свободу…

… -- Уже готова восьмая глава, -- сказала Марисса, демонстративно уставившись в окно.

-- Правда? – изобразил детское удивление Факундо. – Да ты молодец…Рыжая хмыкнула.-- О тебе такое кто сказал…

-- Ну, зачем же…-- Вот и я думаю: зачем? Только мысли совсем не те появляются… Знаешь, я решила. Пожалуй, нам стоит развестись.-- РАЗВЕСТИСЬ?!-- Ага. Надоела мне твоя фамилия.

-- Но, как же…-- К тому же, то, что мне было нужно, у меня уже есть. Осталось только не заболеть в ближайшие пару суток патологической ленью, и всё будет готово.

-- Ты её дописала?!-- Почти. Остались сущие мелочи. Ладно. Я ухожу, а квартиру оставляю тебе. У меня есть пристанище. Считай, что так мы разделили имущество, -- Марисса сложила ноутбук в чехол, быстро освободила шкаф от своих вещей и вышла за дверь, не глядя на шокированного Факундо. Тот, просидев пару секунд, набрал Мануэля.-- Алло, что там твои хакеры? Они уже знают текст восьмой главы?-- Восьмой? – удивился Агиррэ. – А откуда она взялась-то? На сайте твоей жены этой главы даже в образе нет…

-- Но она есть в её компьютере!!! И, кстати, Марисса от меня ушла.-- Ушла? О, это уже серьёзно… Долго же она строила подобие парочки… И не добилась ведь ничего…-- И что?! Главное, что она что-то нарыла!.. И мне кажется, что этого на многое может хватить!..

-- Факундо, а ты не перестраховываешься случайно, а? Нет, ты, конечно, мой босс, но…-- Мануэль, ты знаешь Мариссу гораздо лучше меня!

-- Да нет, я знал её… Сейчас она для меня только упрямая терра инкогнита (неизвестная земля)…

-- Слушай, не втискивай только сюда эту заумную латынь!..

-- Ну, она, вообще-то, не заумная… Ладно, чего ты хочешь?-- Я предлагаю созвать всех!-- Всех? А это кого?-- Всю аргентинскую управленческую сеть моей системой!

-- А ты сам-то явишься?-- Не сомневайся!

-- Ну, хорошо… Сейчас я скажу Лухан, чтобы она позвонила Урколе…-- Да, пусть ещё, наверное, парочка шестёрок явится!..