Глава 20: Жажда прикосновений (1/1)
В доме холодно. Оксана думает, что ей должно быть холодно сидеть на Еве верхом без рубашки.Ей никогда не было теплее.Она горела, по факту. Горела под ласковым взглядом Евы. Ей нужно снять с себя больше, снять лифчик, снять все, только бы не сгореть.Это уже невыносимо, и Оксана наклоняется вперед чтобы поцеловать ее, несмотря на свой гнев. Более того, она полна решимости поцеловать ее, она намерена прижаться грудью к груди Евы и показать, кто здесь главный.Ева отворачивается.—?Ты не можешь целовать меня.Оксана раздраженно шипит в шею Евы, проводя губами по нежной коже. Ева не реагирует, что приводит Оксану в бешенство.Оксана замирает и пытается думать, пытается делать что-то, помимо игнорирования указаний Евы.Но... но...Но это чувство разочарования не злит ее.Это ее заводит.—?Что я могу?—?Я уже говорила?- ты можешь раздеться.Оксана отстраняется и смотрит на Еву сверху вниз. Ева выглядит... ее зрачки расширены, и это единственный признак того, что она заинтересована в происходящем.—?Ты собираешься просто наблюдать за мной все время?Ева пожимает плечами.—?Возможно. Я еще не решила.Это… боже, Оксана не хочет признавать, что это заводит ее, но это заводит.Она тянется за спину и расстегивает лифчик. Ева не реагирует, но на секунду ее взгляд опускается вниз.Оксана закусывает губу и склоняет голову набок, думая, как победить.—?Тебе нравятся сиськи?Ева сжимает губы, а затем на ее лице появляется тень улыбки.—?Я, честно говоря, не знаю.Она принимает вызов и говорит: —?ладно, давай выясним, —?стягивая лифчик с плеч и отбрасывая за край кровати.Ева судорожно выдыхает, и Оксана, на мгновенье, позволяет своим бедрам делать то, что им хочется. Она несколько раз мягко прижимается к животу Евы, усиливая трение.Ева смотрит на нее. Смотрит на ее грудь.Оксана замирает. И... хочет знать, что ей делать дальше.—?Хочешь, чтобы я поцеловала тебя сейчас?Ева снова встречается взглядом с Оксаной.—?Нет. Ты… ты должна снять с себя всю одежду. И лечь на кровать.Оксана чувствует, что становится все более влажной, несмотря на возмущение от того, что ей указывают что делать. Не разрешают делать все, что ей хочется.Она скатывается на бок и ложится на кровать. Она снова смотрит на Еву, которая приподнялась на локте, чтобы не терять зрительный контакт.Оксана вздыхает, хотя, на самом деле, это больше похоже на стон.—?Ты вообще собираешься прикасаться ко мне?Ева ухмыляется и о как же она ненавидит ее, как она ненавидит ее...—?Нет. Ты ведь так хорошо умеешь прикасаться к себе сама.Оксана скоро потеряет сознание от подавляющей фрустрации.—?Чтож, весьма лениво с твоей стороны.—?Дотронься до своей груди.Раздражает, как быстро ее рука тянется вверх. Оксана понимает, что ждала разрешения.Фак, она так возбуждена; от одного прикосновения к соскам бедра Оксаны выгибаются над кроватью, и она ненавидит довольный взгляд Евы, но ничего не может с собой поделать.Ей удается выдохнуть:?— Ты собираешься остаться полностью одетой?Теперь Ева действительно ухмыляется, это невыносимо.—?Да, думаю что так.Оксана стонет, а потом всхлипывает. Ева наблюдает за касанием пальцев Оксаны, и облизывает губы.—?Увлажни свои пальцы.Оксана непроизвольно сжимает соски и шипит. Ева хмурится. Оксана останавливается и тянет руку к губам Евы, ей интересно...—?Нет, ты увлажни их.Она прикусывает щеку изнутри.—?Как ты хочешь чтобы я сделала это?—?Можешь начать со своего рта.Оксана даже стонет от этого, а потом говорит:?— Пожалуйста, Ева, пожалуйста...Ева смотрит на нее приоткрыв рот.—?Боже, ты выглядишь так хорошо...Это небольшое одобрение снова заставляет Оксану стонать, и она медленно облизывает свои пальцы, задаваясь вопросом, так ли отчаянно Ева желает прикоснуться к ней, как отчаянно Оксана жаждет прикосновений.На этот раз, когда она касается своей груди, она представляет себе, что это рот Евы, и извивается на кровати, сжимая ноги вместе, пытаясь создать хоть какое-то давление между бедрами.—?Ты мокрая? —?спрашивает Ева, и это совсем по-другому, лицом к лицу, Оксана теперь может видеть, как прерывисто дышит Ева, как ее рука сжата в кулак, потому что, возможно, ее ладонь тоже жаждет прикосновений.— Да, Ева, боже что еще мне сделать?—?Сними с себя все.Оксана подчиняется, ее буквально трясет от желания. И боже, было бы так легко толкнуть Еву на спину, прижать к кровати, встать на колени, прижаться к ее рту и трахнуть себя в лицо Евы, в ее рот, ее языком...—?Фак... окей. Ладно. — Ева, кажется, совсем потеряла дар речи. Оксана упорно смотрит в потолок, а потом поворачивается к ней.—?Могу я прикоснуться к себе?Ева лишь тихо хмыкает в знак согласия. Оксана скользит пальцами вниз, пока не чувствует влагу и...—?О боже,?— стонет она. Ева немного привстает и смотрит на нее сверху вниз. Оксана закусывает губу.—?Смотри на меня. Смотри, что я делаю. Смотри, насколько... смотри насколько я влажная для тебя. Посмотри, что ты со мной делаешь.И взгляд Евы оказывается у нее между ног, Оксана буквально физически ощущает его. Она стонет и заставляет свои пальцы остановить движение.—?Чт... что ты хочешь, чтобы я сделала? —?с трудом выдыхает она. Ева облизывает губы, и тихо ругается.—?Фак... Я хочу, чтобы... Я хочу, чтобы ты трахнула себя.У Оксаны чуть не хватает духу закатить глаза.—?Да, очевидно, но… как?Ева отвечает не сразу, и Оксане удается сосредоточиться на ее лице.?— Ты... покраснела?Ева сглатывает.—?Продолжай делать то, что делала только что.Оксана снова находит ритм, и боже, она настолько мокрая, что почти проскальзывает мимо собственного клитора.—?Ева, Ева… скажи мне.—?Положи вторую руку на грудь.Оксана делает, как ей говорят, но в этот раз увлажняет пальцы, погружая их между ног, и Ева ахает от разочарования. Оксана выгибается дугой, когда проводит пальцами по груди, и матерится на всех языках, которые знает.Ева стонет, а когда Оксана смотрит на нее, их взгляды встречаются.?— Хочешь прикоснуться к себе?Ева сглатывает, а затем говорит:?— Да. Но не буду.Оксана непроизвольно усиливает давление и ловит ртом воздух.—?Ты можешь. Я хочу этого.—?Вот поэтому и не буду.Оксана чувствует, как дрожат мышцы и, боже, она вот-вот кончит.- Ева, пожалуйста, пожалуйста...—?Закрой глаза.Оксана чуть не плачет от возбуждения и она почти отказывается, потому что это уже слишком. Но делает как ей говорят, и теперь даже не может видеть Еву. Она чувствует, что матрас под ней немного прогибается, когда Ева меняет положение, и теперь ее голос звучит гораздо ближе, почти шепчет ей на ухо.—?Представь, что это моя рука. Представь, что это я тебя трахаю.—?О боже,?— с трудом выдавливает из себя Оксана и она уже на грани, так близко. Ева бормочет:?— Ты выглядишь так чертовски хорошо, детка, боже, я хочу трахать тебя вечно...?Оксана снова выгибается, и Ева говорит,?— засунь пальцы внутрь.Оксана борется с собственными веками, потому что отчаянно хочет смотреть. Она почти готова заплакать когда погружает пальцы в себя, потому что она уже так близко и боже, и боже, ей нужно кончить сейчас, если она не кончит, то умрет.—?Пожалуйста, Ева, позволь взглянуть на тебя, пожалуйста, поговори со мной...—?О боже, Вилланель...Желание открыть глаза настолько сильно, что Оксана едва не прокусывает губу, пытаясь справиться с ним.—?Нет, фак, зови меня Оксаной.—?Оксана,?— выдыхает Ева немедленно, и Оксане нужно снова прикоснуться к клитору, потому что она чувствует себя потрясающе, но это не заставит ее кончить так, как ей нужно.Вдруг Ева дотрагивается до нее, ее рука на запястье Оксаны, она убирает руку Оксаны с груди и толкает ее вниз, присоедениться к другой.—?Коснись клитора.Оксана всхлипывает и вдруг рывком приподнимается с кровати, когда снова касается клитора. И боже, она в нескольких секундах, ей просто нужно...Ева дотрагивается до нее, на этот раз ее рот накрывает грудь Оксаны. Она прижимается губами к соску, а другой сжимает пальцами. Оксана чувствует теплую влагу языка Евы на своей коже.—?О фак, Ева, Ева, я, о боже...?- остальная часть предложения теряется, когда Оксана с криком отправляется в блаженство.Она кончает сильно, гораздо сильнее, чем она может вспомнить. Она даже не знает, о чем говорит, не знает, на каком языке, потому что Ева, Ева... Ева.Мышцы сокращаться, а Ева продолжает бормотать, как она прекрасна, и Оксане хотелось бы остаться в этом мгновении навсегда, ведь она не знает, заслужит ли когда-нибудь лучшего.Медленно, медленно, ее дыхание выравнивается.—?Оксана, ты же знаешь, что уже не нужно держать глаза закрытыми.Дыхание перехватывает, когда Оксана понимает, что все еще следует указаниям Евы.И боже, она чувствует...—?Тогда я, наверное, могла бы умереть.Ева закусывает губу и робко улыбается.—?Это было... было просто невероятно.Оксана задается вопросом, прикасалась ли Ева к себе, когда глаза Оксаны были закрыты. Возможно, но маловероятно, что она кончила, на это точно не было времени.Оксана как раз пытается сообразить, как получить разрешения прикоснуться к Еве, когда снаружи раздается шум, и Ева привтсает выглядя пепельно-бледной.Во входной двери поворачивается ключ, и Оксана вскакивает, пытаясь найти пистолет.—?Ева? Ты здесь?