Белая ворона (1/1)
Они всё капали… Прозрачные, звонкие, будто живые. На поверхности каждой отражались перемигивающиеся в окно звёздочки. Кап… Кап… Кап…Дрожащие, мелодичные, чёткие, эти звуки завораживали, будто гипнотизировали. Их хотелось слушать ещё и ещё.Кап… Кап… Кап…Музыка, создаваемая звоном капель об пол и свирелью ветра за окном. Звон ночного морозца и тихое бормотание Антигона за окном. Тиканье старых часов и её собственное, то убыстряющееся, то затихающее дыхание. Оно подстраивалось под скачущие, порой нелепые и смешные, порой глупые и абсурдные, противоречивые и бунтарские мысли одинокой девушки, сидящей на полу в ?Приюте валькирий?. Не смотря на декабрь месяц за окном, окно в комнате было открыто, шаловливые зимний ветер гулял по комнате, ероша девушке тёмно-русые волосы, перелистывая страницы недочитанных книг. Их было около десятка, они лежали в самых разных местах: на сваленных на стуле вещах, на перевёрнутой вверх дном кастрюле, на комоде, соседствуя с булавой верного кикимора, или просто на полу.Девушка сидела в узких джинсах и лёгкой водолазке, босая, обхватив руками колени, и задумчиво-рассеянным взглядом смотрела в пустоту. Её зрачки, большие и почти светящиеся, как у кошки ночью, практически не фокусировались, позволяя глазу отдохнуть и расслабиться. Сидя перед открытым окном, она, казалось, совсем не боялась простудиться, лишь по пояснице, как мелкая рябь по воде, бегали мурашки. Если бы её спросили, почему она не закроет окно, она бы, наверное, не поняла вопроса. Она – это она. И всё, что она делает, имеет для неё смысл. Всё, что думают о ней другие – не имеет для неё значения.Рядом с девушкой, на полу, горел монитор старенького ноута. Техника мигала от напряжения, но хозяйка, казалось, не обращала на это внимания. Она сидела, устремив взгляд в неизвестность, глубоко уйдя в раздумья. И ещё она слушала. Слушала музыку окружающего её мира и сопоставляла её с музыкой своей души. Её внутренняя симфония была похожа на звуки падающих капель. Всплеск, короткое волнение падения – спокойствие – опять яркий выброс эмоций – и опять спокойствие…Кап… Пауза… Взрыв мысли… Пауза… Кап… Кап… Кап… Пауза… Кап… Кап…Девушка слышала, как, просочившись через деревянный пол вагончика, капли отрываются от заиндевелого дерева и, замерзая ещё в полёте, разбиваются о крепкий декабрьский наст. Звон, тихий и неразличимый для слуха обычного человека, для валькирии представлялся явственнее, чем ?тик-таки? часов. Кап… Кап… Кап…Как слёзы времени. Время плачет…Кап… Кап… Кап…А слёзы – они светлые. Ведь даже когда плачет тёмный человек, то слёзы вымывают из него тьму.Кап… Кап… Кап…Если бы она не была такой уставшей и запутавшейся, она бы тоже, наверное, заплакала…Кап… Кап… Кап…Почему она не такая, как другие валькирии? Почему ей так сложно сопротивляться мраку? Она как белая ворона среди них – ярких, индивидуальных. И все они знают, что им нужно. Все они знают, что служат свету и давно смирились со всеми правилами и законами. Они – сформировавшиеся личности, в каждой из которых есть внутренний стержень. А она, валькирия-одиночка, всю жизнь считавшая себя обладательницей закалённой души, сейчас ощутила, как слаба и беспомощна… Она не такая, как все… Что же, она валькирия-одиночка, может, это её судьба? Может, она по жизни должна быть такой? Может, так и должно быть?..Нет, всё-таки её нужно становиться лучше. Чище, светлее, ярче. Ей надо разжигать в себе огонь, тот огонь, которого ей так не хватало, нехватка которого, чуть не лишила её копья. В детстве она думала, что ей очень сложно жить. Она не могла бегать, ходить, нормально общаться, и даже для того, чтобы банально встать утром с постели, ей нужна была помощь. Тогда она чувствовала себя самым несчастным человеком в мире. А сейчас, сидя на полу под открытым окном, она понимала, как много у неё было, сколько счастливых моментов она пережила.Часто, смотря на морок в её коляске, она вспоминала, как просыпалась утром от лучей солнца, бьющих в глаза, и дивного сладкого запаха, доносившегося в кухни. Бабаня опять пекла блины… Какое счастье было лежать вот так, ощущая, как ты любишь окружающий тебя мир! И в то же время ужасно хотелось вскочить с кровати, босыми ногами прошлёпать на кухню, крепко обнять Бабаню и, зажмурившись от счастья и радости, прошептать ей на ухо: ?Как же я тебя люблю!..?. нет, не прошептать, прокричать, да так, чтобы услышал весь мир! И от этой мысли, точнее, от её невозможности, солнце меркло, а счастье улетало, махнув на прощанье радужными перьями…Вряд ли её морок испытывал что-то подобное и дарил радость Бабане…А теперь… Теперь она может всё: и ходить, и бегать, и прыгать, даже лучше, чем все остальные люди, но что её от этого? Сейчас она может вскочить, побежать кудо хочет, а она сидит на полу неподвижно, обхватив колени руками…Какая же она странная… Жалеет о том, что уже не может вернуть, пытается определить, кого она любит, Мефодия или Матвея, хотя ей вообще любить нельзя!!!?Девушка сжала голову ладонями и, пытаясь успокоиться, стала слушать звон капель об пол.Кап… Кап… Кап…Больше не было ни слов, ни мыслей, осталась только горечь.Кап… Кап… Кап…?Нужно закрыть кран? - подумала Ирка. И осталась неподвижной.Кап… Кап… Кап…Жить без любви она не может. Среди остальных валькирий она – белая ворона, она – одиночка. Она одна, а значит ей сложнее, чем всем остальным. Но она никогда не сдастся, она будет идти вперёд, к свету! Кап… Кап… Кап…Сон, наконец, сжалился над девушкой, накрыл своими мягкими крыльями.