Часть 11 (1/2)
Что я сейчас ему скажу?А нужно ли вообще что-то говорить?Я ничего не нашел умнее, кроме как сестьна крыльцо лучшего друга и закурить.На улице вечерело. Ни ветра, ни снегопада не было, и не на чем было остановить свое внимание, чтобы отвлечься от холода, причиняющего боль. Я порядочно замерз и уже вовсю дрожу, как пустой холодильник, и даже обжигающий горло никотин не помогает мне. Я не жду, когда ты любезно впустишь меня, мне просто нужно хорошенько подумать.Да, я никогда не думаю тщательно, прежде чем что-то сделать.И я никогда не могу предугадать, к чему приведет меня этаимпульсивность - к успеху, или к краю пропасти.Но знаешь, даже когда я вишу там, болтая ножками, ты всегда оказываешься рядом, чтобы подать руку помощи.И как она только посмела тебе изменить, у меня никак в голове не укладывается.Я правда считал ее гораздо разумнее и серьезнее своего возраста. Может быть, она правда не понимает, где она еще сможет найти такого?Это, черт его дери, Пол Маккартни – мечта миллиардов девушек, девочек, женщин, бабушек и…мужчин, как бы ни постыдно это звучало.
Что она о себе возомнила?О да, богатенький папочка, доброе имя и состояние, опять же, созданное и накопленное только родителями – это все, что у нее есть, чем она благополучно пользуется. Пользуется и тобой, оказывается.Ни для кого не секрет, что онадо сих пор считает тебя мальчиком на побегушках,наивным дураком, оборванцем из Ливерпуля.И относилась к тебе так всегда.
Постоянно держалась так, словно она выше тебяво всемна голову, а то и на две. Твою, нашу деятельность она считает не более чем увлечением, и это несмотря на то, что мы действительно захватилимир своим творчеством. А ты все как бегал за ней, так и бегаешь.Не знаю, может, именно это тебя в ней зацепило? Эта вторая в твоей жизни девчонка, которая не сохла по тебе, и ты, по праву можно сказать, заполучил ее, завоевал.
Я только не пойму, тебе доставляет удовольствие этот мазохизм? Ведьдля нее же нет пределов совершенству! К чему ты так стремишься все время?Ты похож на псину, гоняющуюся за мячиком, хозяин которой держит его в руке позади себя.Почему-то ее успехи разделяются и с тобой, и празднуются со всеми, а твоии наши разделены только между намии ее не касаются. Она вообще знает о них? Рассказываешь ли ты ей по утрам о своих триумфах, или интересно ли ей было быслышать твой восторженный голос в три часа ночи из Майами , как мне?А ты стараешься во всем ей соответствовать – одеваться с иголочки, всегда соблюдать правила этикета, разговаривать исключительно вежливо. А то, как вы похожи! ? У вас одинаковая мимика, одинаковые реакции,жесты, даже голоспорой, особенно, если в свет вы выходите вместе! Мне противно.
Иногда в тебе я вижу Джейн.И мне, если честно, не по душе все эти формальности, все эти этикеты, натянутые улыбки, узкие костюмы, душные галстуки, весь это блеск… А ты всегда грезил этим, твоей мечтой было стать таким же, как все они, эти скучающие важные особы в мехах в июле месяце.Ты стал им. И что? Счастлив ты теперь?“-Я сто лет не видел твоей улыбки…
Пар мне в лицо. Ты так близко сейчас, а твои глаза так блестят. Наверное, это от того, что мы смеемся, как сумасшедшие. Твой голос сел, и я едва различаю, что ты говоришь мне, среди этого уличного шума. Я лучше уткнусь в твое плечо, чтобы вспомнить, как ты пахнешь…-Джон, слышишь? Джон, улыбайся чаще. А еще, никогда больше не носи эти чертовысолнцезащитные очки. Я хочу видеть твои глаза смеющимися. Всегда.-Почему?-Потому что когда ты счастлив -я счастлив.”Да.Ты счастлив, несмотря на всю искренность твоих слов. Ведь у тебя есть все, о чем ты толькосмел мечтать.А я – нет.И хоть ты тресни, никак у меня не получается изображать этосчастье.Хах, Вуд и Шенсон утверждали, что я – отличный актер. Ну так какого хера у меня никак не выходит эта роль счастливого человека?!Как и хорошего отца, верного мужа, порядочного сына, надежного друга…Скажете, чего это я тут сижу и прибедняюсь! Вполне состоявшийся молодой человек, умный, талантливый, где-то даже привлекательный. У меня есть все, и я , казалось бы, действительно могу быть счастливым.Отчего не мочь- то?Верно, Джонни, отчего же...Я не устану безгранично уважать тебя и завидовать этой твоей способности добиватьсянамеченныхцелей, или удачи…Я рад,что у меня есть такой пример к самосовершенствованию.
Как для тебя – Джейн.Я даже представить себе не могу, как больно тебе будет, когда ты узнаешь об этом.
Лучше будет, если ты узнаешь об этой измене от лучшего друга, или через несколько недель, месяцев, или лет… И лучше ли вообще что-то знать?Ума не приложу.
А если сказать, пока не поздно? Пока ты еще не совершил ошибок, пока все не зашло настолько далеко…Нет, я, не смогу так поступить с тобой,не смогу разрушить твои мечты, твой маленькийвыстроенный мир.Я не знаю… Не сейчас.Я не хочу стать тем, кто сломает все в одночасье. Не хочу сломать тебя.В доме по-прежнему громко играет музыка. Ерик Кокран, если не ошибаюсь.И ей Богу, могу поклясться, сегодня я перестал быть его фанатом, столько разпрокручивалась у тебя первая сторона его альбома!Наверное, вывтроемс ребятами хорошенько оттянулись, как и собирались еще днем, а может быть, ты уже спишь,или пылесосишь, судя по звуку, но я так рад, что ты не вышел на улицу …И с этими мыслями я тушу третью сигарету, вставсо ступенек.
У меня отличный иммунитет, еслия все еще держусь на ногах. Жаль, что меня это не волнует.- Джон, что ты здесь делал?- кричишь мне с крыльца, держа на руках Марту.Я вздрагиваю. Ну что за неудачник, а?-Привет. Я…просто заглянуть решил.
Говорю я как можно громче, горло першит, и ястараюсь сделать все, чтобы скрыть то, как дрожат мои зубы. Ты тем временем подходишь ко мне, опуская это лохматое чудо на дорожку.Щенок, тут же узнав меня, подбежал, тявкнув, и начал подпрыгивать.-Я спрашиваю, что ты делал тут сидя под дверью? Сколькоты так просидел?Надо что-то срочно придумать.-Так ты, черт тебя дери, включал бы музыку громче, а-то, знаешь ли, мне из домаплоховато слышно было, поближерешил подобраться!- нагло соврал я.
Лучшая защита – это нападение, и у Маккартни не возникаетсомнений в моейчестности, исходя из моей привычной настойчивости звонить в дверь.Я ведьи мертвого достану из- под земли, еслион мне понадобится…- Вот дерьмо! Прости. Но почему ты не пошел домой?-
- Успокойся, я выкурил сигарету, подождав, и собирался уходить. И о да, прошу прощение за беспокойство, сейчас уйду.-скорчил я рожу, закатывая глаза. Конечно, он меня впустит, чтоб ему провалиться. А Марта все никак не угомонится. Я предпочитаю не трогать ее вообще, особенно, в пальто, она невозможно линяет. Но что тут поделаешь, когда тебя так рады видеть…-Да ты весь дрожишь! Хватит придуриваться и заходи скорее.-Я правда пойду…-Я сказал - заходи внутрь.Тут я не смог перечить ни хозяину дома, которыйуже тянул меня под локоть, ниего собаке, так усердно дергающей меня за край штанины.
Пока я снимал пальто, ты быстро выключил музыку и вернулся в прихожую уже с одеялом.-Накинь.-Не буду, сейчас мне и так станет тепло.Но ты, не слушая моих пререканий, заботливо окутываешь меняпледом. Кажется, я вот - вот потаю и потеку. И я бы улыбнулся, если бы мне было до этого.Я все еще мучаюсь вопросом, сказать ли тебе…- Спутник, спутник, я - Земля, как слышите? Джон, проходи.-Угу-Все в порядке?-В полном!- устраиваясь в гостиной, отвечаю я, отвернувшись.-Точно?-Да.Поколебавшись с секунду, ты решил отставить все свои сомнения.-Я сейчас.Ты так же быстро уходишь, а я все никак не могу успокоить себя. Буду ли я паршивым другом, если не скажу емуоб этом?Ты все выкрикиваешь что-то из кухни, на что я охотно отвечаю.Люблю твой дом. Здесь уютно и просторно, интерьер ненавязчивый и элегантный, здесь у каждой вещи есть свое постоянное место, и по атрибутам сразу ясно, что хозяин этого дома – творческая личность. Вокруг минимум украшений, и ель наряжена наполовину, но новогодний дух праздника все равно царит здесь своей красочностью и домашним теплом.-А где Джейн? – кричу я ему.-Она уехала к своим. Поздравить, да и просто навестить. Она должна вернуться часам к девяти.Как бы не так.-М,а чего же тебя не взяла с собой?