Глава Двенадцатая. Истеричка, ну. (1/2)

Я открыл глаза, резко и без перехода. События вчерашнего вечера опустились мне на голову наковальней. Я снова закрыл глаза. Как я и думал, на утро я остался один. Тут даже глаза открывать не надо. Я чувствую, что на кровати один.Как невероятно обидно и противно. Будто мной попользовались. Хотя это я использовал, но чувство, что Боссы достигли своего, затащили меня в кровать и смылись, не покидало меня.И что мне теперь делать? Может Вария уйдет из состава Вонголы, а Мельфиоре откажется от сотрудничества... Какой я идиот. Что меня заставило так поступить? Интерес? Любопытство? Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я прикрыл глаза ладонью, и почувствовал себя ещё хуже. Зачем подпустил так близко? Зачем были эти пустые слова? Как отчаянно болит где-то между рёбер. Давит, убивает, душит. Да, дышать тяжело. Я убираю руку и через нечёткое изображение вижу мокрые следы. Голова начинает гудеть.С несвойственным мне криком я запускаю подушку в дверь. Предатели!!! Чёрт бы их побрал! Драные предатели. Я становлюсь на колени, и лбом утыкаюсь в кровать, судорожно сжимая бока. Из горла вырывается хрип. Эй! Бесполезный орган, зачем издеваешься над хозяином? Ведь ничего страшного не произошло, мною просто попользовались и кинули... Дверь резко и без стука отворяется, затуманенным от слёз взглядом, различаю нечёткий силуэт Такеши. - Тсуна! У тебя что-то болит?! - я отворачиваюсь и зло усмехаюсь. - Сердце. Или что-то между лёгких, - он явно не понимает, о чём я говорю. - Я могу чем-то помочь? - Вырви это что-то нахрен, или уйди, - немного потоптавшись, Ямамото уходит. Всё правильно, они все уходят.Я спускаю ноги с кровати, и наступаю на что-то мягкое. Это что-то зашевелилось. Я опустил взгляд вниз. На полу лежал Бьякуран и с улыбкой на лице наблюдал за мной.- А ты что тут делаешь? - я открыл рот от удивления. - Лежу.- А почему на полу? - А вы меня ночью спихнули. А потом ты немного сорвался, и я решил не мешать, - Джессо поднялся, сел на кровать рядом и обнял меня за плечи. - Тсу-кун, это стресс. Тебе надо успокоиться. Всё на тебя навалилось...Я уткнулся лбом в его плечо, и почувствовал себя идиотом.Дверь в комнату открылась, и в штанах, с полотенцем на плече, вошёл Занзас. Он стоял, чуть сгорбившись, и я знал почему.. что-то мне нехорошо... - Мусор, я только помыться, а ты уже липнешь к нему?Так, как там дышать надо? Живот надуть, или грудь. Груди нет, надо живот дуть. А как его дуть?! Чёрт, чёрт, чёрт! А-а-а-а-а-а-а, паника блеадь!!!- Оя-оя, я его успокаиваю,– светясь радушием, Бьякуран улыбался почти во весь рот.

- Голый? – я посмотрел на соседа по кровати. Он действительно был раздетым, и только белая рубашка, завязанная на поясе, как-то прикрывала его. Рубашка, кстати, моя.. была, и фирменная. Так, нужен план. Чёткий и толковый. Быстро, что я могу сделать, ради спасения своей хорошей попы? Ничего…- З-занзас, а где ты был? – дружелюбно попытался улыбнуться я. Получилось или нет, не знаю. Но Босс Варии недобро ухмыльнулся.- Мусор, последствия твои смывал,– Савада, признай, это не лучшая твоя идея.Мягко говоря, не идеальная!- Знаете, а … а мне.. в душ не мешало бы сходить! А то грязный весь,– схватив простыню, я обмотался ею, и боком, чтобы видеть своих приятелей, полез в шкаф за нижним бельём.Найдя всё нужное, включая штаны и майку, я прижал их к груди, будто три слоя ткани, могли спасти меня, от Занзаса.- Тсу-кун, тебя вчера ?полировали?, так что ты не можешь быть грязным, – Джессо, вот честно, ты не вовремя. Хочу фисташковый гроб. Занзас поднапрягся, и сделал пару шагов мне навстречу, но неожиданно лицо его немного скривилось, и он облокотился о стену. Я, покоряя скорость звука, ринулся в проход. И это финиш!!! Дамы и господа, Савада Тсунаеши всё-таки смог вырваться из лап коварных монстров. И, похоже, попал покруче…Когда я спустился на первый этаж, то неожиданно решил, что наверху было не так уж и плохо. Уютно, и атмосфера домашняя. А причиной стали ровно восемнадцать тушек, уставившихся на меня.Здесь были ВСЕ хранители. И ВСЕ они смотрели на меня, не моргая.

- Как жизнь, ребята? Чем занимаетесь? – придерживая одной рукой простыню, я поднял руку в знаке приветствия. Никто не оценил, и все по-прежнему пытались состряпать во мне дырку.

- Ну, я пойду, да? – с нервной улыбочкой я развернулся на сто восемьдесят градусов, и увидел стоящего Занзаса, который с несвойственной ему улыбкой, мрачно чесал кулак.

- А знаете, что я решил? С вами всё-таки веселей, вот только в душ схожу, и присоединюсь, к этой замечательной, семейной встрече,– боком-боком, как краб, я по стене пополз в душ. И только рука нащупала заветную ручку, я мигом оказался по ту сторону двери, при этом защёлкиваясь на замок.

Двадцать минут я отмокал под струями воды, и сушил волосы. Когда был полностью готов, улыбнулся отражению в зеркале, и кинул в стирку простынь. Так, кому надо молиться, чтобы за дверью не было толпы людей? Э-э-э-э, ладно, побуду сегодня атеистом.

Я слегка приоткрыл дверь.Мурашки поползли по коже. Хранители буравили взглядом дверь, ну, а теперь меня. Это жутковато, я хочу сказать, но отступать некуда.Я широко распахнул дверь, и решительно вышел из своего убежища. Десять секунд молчаливого укора с меня хватило, и я позорно, всё так же молча, ретировался на кухню.

Но спокойно мне пожить не дали. Только я переступил порог кухни, как меня прижали к стене.Уже по строгому костюму, не поднимая вверх глаза, я понял, что это Реборн. О боже! Какие люди. Вроде, это солнышко в Италию умотало. Скотина бакенбардная.

Не знаю, что было на моём лице, но киллер победно усмехнулся, и облокотился руками о стену с двух сторон от моей головы. Я был зажат, но уверенность моя никуда не пропала.

- Я вернулся, вчера вечером, и многое слышал. Это было сильно, – наши лбы почти соприкасались. Реборн напирал на меня, а я, как дурак, старался продлить этот момент, и насладиться его красотой. Мой бывший репетитор, действительно очень хорош. В нём чувствовался опыт, скрытая угроза, природная сексуальность.Его чёрные глаза насмехались надо мной, а запах сводил с ума.- Что, хочешь так же? – я ухмыльнулся, и закинул ногу ему на бедро. Бывший Аркобалено, похабно улыбнулся и рукой полез мне под кофту.

Не, ребят, я не подстилка, даже для тебя. Я указательным пальцем, отодвинул его лицо от своего, давя на лоб. Великий киллер нахмурился, а я убрал ногу и выскользнул из его ?плена?.Я ещё помню, как он свалил, когда все переживали. Меня проводили тяжёлым и мрачным взглядом. Я чуть не расхохотался. Детка, ну, неужели ты думаешь, что тебе всё просто так достанется?

- Я спросил, но не предлагал,– я развёл руками и полез в холодильник за молоком. Его не оказалось, и я печально закрыл белого друга.

- Не нравлюсь? – Реборн сложил руки на груди, и внимательно за мной следил. Я пошевелил пальцами ног, и ответил:- Ты знаешь, что так проститутки спрашивают, у своих клиентов? – я взял красное яблоко со стола, и с наслаждением вгрызся в сочный плод. – А ещё, по одной из версий, змей искушал Еву именно яблоком. Ну, это так. Лёгкий курс истории.

Я растерянно смотрел на фрукт. Чем тут искушать? И что-то я тему быстро перевёл. Чёрные глаза пронзили меня злобой. Ага, за ?ночную бабочку? обиделись. Ну, удачи.

- Значит, меня ты отталкиваешь, иназываешь шлюхой, а к этим в койку с радостью запрыгиваешь? – о-хо-хо, чую недоброе. Реборн быстро подошёл ко мне, и схватил за волосы. – Не завирайся, мальчишка.

Я легко ударил по запястью наглеца, и он убрал руку.

- Дядя, - я взял его за горло, и наклонил к себе так, что губами доставал до уха. – В подстилки не записывался, и кто, что тут путает, это ещё вопрос.

- Чем они, лучше меня, а? – Реборн положил свои руки на мою талию.

- Они остались утром, а ты бы с рассветом свалил.