Глава 8. Ложь похожая на правду. Часть 2. (1/2)

Простить и жить дальше – вот, что мне предстояло. Поначалу переживал о том, что узнал, но я привык мириться с судьбой, и через некоторое время перестал терзаться мыслями – что да как могло быть. Люция, милого моего Люция я простил сразу. И был готов ради него на все. Может, это и глупо, но не мог иначе.

Пытался расспрашивать его, но он молчал. Что он мог сказать, если ничего не помнил? Как он мог объяснить мне то, что я не понимал, а он и подавно? Мой малыш, не переставая, плакал, просил прощения. Я ведь простил его, зачем он так мучается?! И мучает меня? Хотелось утешить, заставить Люция поверить, что я не злюсь. Но как это сделать?

Я молча сидел рядом с ним, прижимая к себе, он снова и снова начинал плакать, и это было невыносимо. ?Поток силы? начинал хаотично метаться по комнате, выражая беспросветность моих мыслей и переживаний.

Странно, ведь он искалечил мою жизнь, а я его утешаю. Почему? Разве не должно быть наоборот? Почему я не убиваюсь, не обвиняю его? Неужели я на самом деле так легкомысленно отношусь к своей судьбе? Нет. Все куда проще. Я его люблю и готов ему все простить. Хочу смотреть в его сияющие глаза, видеть его красивую улыбку, быть смыслом его жизни. Но мы такие чужие и одновременно родные друг другу, что нам тяжело просто любить. Я ведь люблю его, а он меня нет. Больно осознавать отсутствие взаимности. Больно быть чужим. Больно, когда тебя жалеют. Больно понимать, что человек, которого любишь, рядом с тобой ради искупления вины. Да мне наплевать на его грехи! На все наплевать! Просто хочу, чтобы он любил, и был счастлив, пусть и не со мной. Поражаюсь перемене в себе, но я готов отпустить его, если попросит. Только пусть не плачет. Пусть успокоится. Ангел мой должен стать счастливым.Он как почувствовал, о чем я думаю, и плакать перестал, но не оттолкнул, остался рядом. Мысль ?а вдруг я не прав и он любит меня? грела и давала надежду.

Из-за напряженности последних дней я совершенно забыл о лорде Андо Колко,и даже решил, что он уехал. Но лорд Колко и не собирался. Моего ?безумия? он не увидел, но продолжал оставаться, и я подозревал из-за кого. Поэтому старался, чтобы с Люцием он не виделся. Малыш не был уверен, что именно он - тот человек, который желал ему зла. А я не собирался проверять, стремясь обезопасить Люция. С мамой не стал говорить. Я все еще не мог полностью осознать, что она все знала. А мама знала. Много раз она обещала мне рассказать, но каждый раз ей что-то мешало или, возможно, кто-то…

Люций не мог поведать мне многого. Его очищенная память восстанавливалась медленно, открывая малыша с иной стороны. Порой его, обычно нежный, взгляд скользил по мне с каким-то отчужденным презрением. Я гнал от себя дурные мысли, не желая осуждать Люция. Что я о нем знаю? Что он сам знает о себе? Боюсь того, когда он вспомнит все и может захотеть покинуть меня. Люций больше не плакал и не просил прощения. Я был этому рад. Но по ночам ему снились кошмары, он вскрикивал во сне, не просыпаясь, и тут же успокаиваясь. В одну из таких ночей он разбудил меня, напугав громкими криками. Я сразу попытался разбудить его, но он был как в трансе, его трясло, он смотрел широко раскрытыми, абсолютно белыми глазами в пустоту, выкрикивая то, что меня разозлило и озадачило.- Эбери! Не надо! Эбери!.. Пусти! Пусти меня! Я не хочу!

Он еще несколько раз прокричал имя Эбери, закрыл глаза и обмяк у меня на руках.- Малыш, – шептал я, но он крепко спал. Что за сон ему приснился? Почему он выкрикивал имя Эбери? Вздохнув от невозможности узнать (а так хотелось), я прижал Люция покрепче к себе, и снова провалился в сон.

На утро он не помнил, что ему снилось, а я не стал говорить. Ближе к обеду Люций слишком оживленно начал вертеться вокруг меня. Я понял, что он чего-то хочет.- Ты только не злись, – скромно потупя взгляд, попросил он. – Помоги мне написать письмо…. Мне нужно написать Эбери. Это важно.Мало того, что этот говнюк ему снился в кошмарах, так еще он ему писать собрался.- Нет. – Я встал, желая уйти и проветриться.

- Пожалуйста, Юджеб, это важно, – удержав меня за руку, умоляюще сказал он. - Я напишу ему, что я с ним не буду.Его слова оживили меня, придав уверенности в себе.- Хорошо, что ж ты сразу так и не сказал.Меня распирало от радости.

- Я могу и сам ему написать, обещаю, после моих слов он на тебя даже и не взглянет.- Нет! Я должен сам…. Понимаешь, я должен его подготовить…. Не уверен, что делаю правильно, но…иначе не знаю как.

- Опять твои загадки…. Ладно, но я должен знать, что ты ему напишешь.- Хорошо.Его быстрое согласие немного удивило. Но допытываться яне стал.Каждый день был похож на предыдущий. Утром: подъем, завтрак вчетвером – я, мама, лорд Терронико и нежеланный гость. После - легкий натиск лорда Колко, который ужас как надоел. Потом возвращался к себе, прихватив с кухни еды для Люция. После помогал ему в освоении письма. Выходило не очень, читал он куда лучше, чем писал. Обед - снова вчетвером. Опять стычка с лордом. Снова поход на кухню и с подносом назад в спальню, помощь Люцию. Вечером - все то же самое. На шестой день этого однообразия хотелось выть волком. На седьмой день я не сдержался. Ложась, как обычно, в постель, потянулся к Люцию с самыми естественными потребностями молодого организма, на что получил отказ.- Почему нет? – вымученно выдавил я, ощущая непривычно сильное возбуждение.- Нет и все, – прошептал он и закрыл глаза, собираясь спать.

Но я-то спать не хочу! Просунул руку под одеяло, намереваясь возбудить его, заставить хотеть этого. Но он убрал мою руку, отвернулся и отодвинулся от меня.- Я что, вообще не заслужил хоть немного ласки?! – не сдержавшись, растерянно выкрикнул я.

- Спи лучше, – тихо ответил малыш.- Спи, говоришь! Как спать? У меня вон, стояк какой! А ну, иди сюда!Я потянул малыша за плечи к себе. Люций не сопротивлялся, позволив перевернуть его, просто немного громче сказал:- Сходи в ванную, постой под холодным душем.- Ты издеваешься?!

Он обернулся, сверкнул глазами. ?Бабочка?, мерцая, сидела на краю его подушки. Он не собирался применять на мне свой дар, и мне стало стыдно, что я на него накинулся.Встав и накинув халат, направился к ванной комнате. Обернувшись в дверях, увидел странную улыбку, исказившую его губы. Мне эта ухмылка не понравилась, но я все же не стал спорить, уйдя снять напряжение в ванную. Я чувствовал себя униженным и оскорбленным. Такой желанный малыш был рядом, но я не мог его и пальцем тронуть. Уже не удивлялся столь сильной перемене в себе. Наоборот, сдержанность меня радовала. Но поведение мальчика бесило. Почему нельзя-то? Разве ему не было приятно в прошлый раз? Мучает меня, отталкивая и притягивая. Я ведь могу и сорваться, и виноват будет он. Сам же винил себя за все, что совершил, и сам же не хочет пойти мне навстречу.

Тыкать его этим я не стал, ведь сказал, что простил. Но думать об этом он мне запретить не может. На следующий день я уже не приставал к нему, молча ушел в ванную.Наконец лорд Колко собрался уезжать. Его несколько дней затянулись на долгие недели. Провожать его до экипажа отправился только я. Лорд Терронико вроде как не хотел с ним видеться, а я как будто горел желанием. Мдя…. Мама вообще последние дни выглядела настолько злой, что лезть к ней как-то не хотелось. На прощание он мне сказал:- Юджеб, восхищаюсь твоей сдержанностью. Возможно, ты говорил правду, а лорд Гелен несколько преувеличил, описывая твои проблемы. Но интуиция подсказывает мне, что здесь не все так чисто, и рано или поздно я все выясню. Правда - она ведь такая штука, что хочешь или нет, но непременно всплывет.Сев в экипаж и закрыв дверь, он выглянул в окно и, глядя мне прямо в глаза, добавил:- И береги свою ?девушку?, а то вдруг потеряешь.

Я еще переваривал его слова, а экипаж уже тронулся, быстро удаляясь прочь. Его последняя фраза, сильно смахивала на угрозу, заставила меня насторожиться, испортив всю радость от его отъезда.Я направился в дом и в дверях столкнулся с мамой. Без слов я понял, что она хочет поговорить. Мы прошли в ее кабинет, чтобы нам не мешали. Мама устроилась на диванчик, а я подошел к камину. Разожгя огонь, сел напротив нее.- Юджеб, ты должен посетить съезд темного ордена, – она говорила серьезно, и в тоже время ее голос звучал печально.- Да, у меня много вопросов, которые я хочу задать.- Юджеб, ты не совсем понимаешь…. Члены темного ордена тебе такие же друзья, как и враги…. Доверять им полностью нельзя. Они жаждут власти и своего идеального мира, и ради этого пойдут на все. Ты можешь спросить их, и возможно получишь ответ, но сможешь ли ты расплатиться за него?- Это не важно, я их не знаю, и к ним не стремлюсь. Меня интересуют ответы на некоторые вопросы, и я готов за них платить. Мам, сразу скажу, тебя я ни в чем не виню. Я люблю тебя, ты человек, которым я дорожу и которому прощу все. Поверь, я не каждого смогу понять и простить. Ты для меня особенная и бояться меня тебе не стоит.Она изумленно смотрела на меня.- Когда ты успел так измениться? Куда делось твое ?безумие?? Я рада, но темный орден растил тебя не для того, чтобы ты был нормальным.

Мама резко замолчала и как будто сжалась, поняв, что сказала куда больше, чем могла себе позволить.

- Юджи…. Мальчик мой. Я так перед тобой виновата. Мне за многое надо просить прощения у тебя, я так хочу, чтоб ты простил… но не могу и не умею это делать…

Да что вокруг меня происходит? Почему все каются мне? От Люция я узнал лишь, что мама являлась частью плана проявить во мне ?безумие?. Для чего это было нужно, Люций не знал.- Разве плохо контролировать тело, разум и силу?! Разве плохо, что я не хочу больше убивать? Да я никогда и не хотел….- Юджеб, контролируя тело, ты ощутишь лишь боль. Чистый разум заставит сострадать, испытывать жалость и скорбь. Тебя будет мучить совесть. А контролируя силу, ты потеряешь здравый рассудок…поняв, что она лишь хочет убивать.- Почему? Я не понимаю…объясни мне. Почему именно я? За что? Я хочу быть просто живым, чувствовать, переживать, любить и сострадать. Разве это так уж плохо? Почему я должен быть ?безумным?? Я ведь могу мыслить, я всегда мог…. – Мама отрицательно мотнула головой. – Как же… я сам всегда решал, что мне делать….

Она вновь качнула головой.- Юджеб, это сложно объяснить, но я постараюсь. То, что ты считаешь ?безумием? - не есть оно. ?Безумие? в понимание обладающих даром – это хаос твоей силы, ее постоянный рост и выплеск. Ты рожден, чтобы сделать этот мир идеальным. Наполнить его силой, очистить от предрассудков. Тебе нельзя терять ?безумия?... иначе все, что сделал орден темных, сделала я, будет бессмысленно….

- О чем ты? Я запутался.…Ты обещала рассказать мне все, а лишь запутала еще больше!Она подавленно посмотрела на меня.- Хорошо, я расскажу. Но знаю я не более тебя…. С чего бы начать…- Начни с самого начала, я никуда не спешу. Лорда Колко здесь больше нет, нам не помешают.- Хорошо.Она глубоко вздохнула, прежде чем начать свой рассказ, как будто смелости набиралась.

– Я родилась с ?безумием?, убив отца и мать. Мой дар преобладал над даром моих близких, этим уничтожив их. Меня хотели сразу предать священному огню, но темный орден встал на мою защиту. Мое детство и юность прошли взаперти. Я не видела мира. Все что окружало меня - это каменные стены, у меня было только маленькое окно с решеткой, через которое я видела небо. Все мое общение составляла одна леди, на которую мой дар не действовал. Она занималась моим воспитанием, обучала читать и писать, считать, даже рисовать и петь, учила этикету. Со временем это все меньше и меньше меня интересовало, поскольку полученные навыки применять было негде. Простые люди боялись меня, и приближались ко мне только, чтобы принести еды. В шестнадцать меня впервые вывели в общество. Лорды темных без страха общались со мной. Я впервые узнала, как я выгляжу. Посмотри на меня, я и сейчас отличаюсь от людей. А тогда я выглядела так, будто восстала из мертвых. Кожа, лишенная солнечного света, глаза, привыкшие к тьме, тело, которое больше напоминает ходячий скелет. Разум озлобленный и ослабленный. Но улыбки лордов и леди, окруживших меня, подарили смысл жить. Меня посвятили в свои ряды, приняли. Дали шанс искупить грех. Лелеяли меня. Я приняла их расчетливую игру за любовь. Только позже мне объяснили, для чего меня оставили в живых. Они нашли мужчину – последнего носителя чистейшего гена безумия древних богов – твоего отца. Я прошла обряд богов…ты не был первым ребенком, до тебя я трижды рожала мертвый плод, а сколько раз мое тело извергало зачатки жизни - я уже сбилась со счету. Тело отвергало, не принимало семя того мужчины. Уже не понимала, какой раз во мне пытается зародиться новая жизнь. Я не помнила себя, билась, желая убить тебя раньше, чем ты родишься, как мне казалось, мертвым…. Всю беременность тобой я провела прикованной к кровати, лорды боялись, что я причиню вред тебе или себе. Ты родился, не издав ни звука, мне казалось, что твое рождение отнимает мою жизнь. Тогда я думала, что просто сплю и вижу дурной сон. Меня выдали замуж, вернули мои родовые земли, отпустили. Вот так я стала иметь то, чего вовсе не желала. На заботу прислуги отвечала грубостью и насилием. Рвала чужую плоть, получая удовольствие. Муж…боялся подойти ко мне. Тебя я считала умершим. В этом состоянии я провела несколько лет. В себя пришла внезапно и постепенно начала осознавать себя. Узнала, что ты жив. Мне захотелось жить. Я старалась выказать тебе всю свою любовь. Я взяла частичку тебя, чтобы постоянно иметь подтверждение, что ты жив. Но вскоре со мной связались из темного ордена. Мне объяснили, что я должна делать. Это было уже после того, как я убила твоего отца, после того, как привязалась к тебе. Мне велели отправить тебя в академию, и не навещать. Так я и сделала. Далее ты догадываешься или знаешь, что было…. Мнеприказывали - я подчинялась. Обо всех твоих действиях я докладывала сразу же. Но поверь, я откладывала до последнего твою поездку в орден. Они каждый раз слали тебе приглашение на съезд, а я просто врала им, что ты отказываешься. Мне много чего говорили, промывали мозги таким бредом, а я верила… Юджи, я причинила тебе боль, но и сама до конца не понимаю, что сделала. Я на самом деле привязалась к тебе. Ты же мой сын. Но изменить себя не могу…. Я привыкла так жить. Поэтому ты поедешь в орден и выполнишь все, что тебе прикажут.- Меня, конечно, впечатлил твой рассказ, мама, но он не дал мне тех ответов, что я ищу. И выполнять чьи-либо приказы я не намерен.

Не хотелось быть с ней грубым, но подчиняться я не намерен, да и сочувствовать не умею.

- Ты обещал слушаться меня…- Не смеши меня. Когда я давал тебе обещание, что вечно буду тебя слушаться? Да, я тебя люблю, но не более. Теперь, когда у меня есть ради кого жить, я сам буду решать, что мне делать.- Ты о Люции? – удивленно спросила она.- Да.

- Но он мальчик, я этого не понимаю…- А тебе и понимать не нужно. Когда мне надо ехать?- Письмо пришло вчера, а ждут тебя к концу недели. Но ты не торопись. К письму всегда прилагается приглашение. Ты прочтешь его, капнешь своей крови на него и сразу переместишься в залы ордена темных. Путь займет от силы минут пять. Назад вернешься также. Так что приглашение не потеряй. Действует оно всего раз - туда и обратно. Сейчас соберись с мыслями, подумай хорошенько над тем, что хочешь спросить, но не жди, что получишь прямые ответы на все. Перед отправлением я объясню тебе детали съезда, а пока не думай об этом.Вернувшись к себе, застал Люция практикующимся в письме. Он улыбнулся, обернувшись. Я подошел посмотреть на его результаты. Мой совет писать слова по буквам, не соединяя их, помог ему. Правда, он зачем-то по нескольку раз обводил буквы, ну да ладно, главное что получалось.

Малыш вернулся к написанию, а я обнял его за плечи, склонившись к его тонкой шее. Откинув его волосы набок, нежно пробежался по ней губами. Он продолжал выводить буквы, а я взялся расстегивать пуговки его шелковой кофточки. Закончив с последней, осторожно приспустил кофту с его плеч, обнажая белую кожу. Он повернул голову, наши лица оказались рядом. Не удержавшись, прильнул к его губам. Люций ответил не сразу, медленно, не спеша открывался, позволяя проникать в него языком. Я обрадовался, обхватил его лицо ладонями, прижимая к себе. Любовь переполняла меня.

Я отстранился, чтобы дать ему вдохнуть; малыш развернулся, кинулся мне на шею, страстно целуя. Вот что он за человек такой? То отталкивает, то сам безудержно тянется ко мне. Так хочу согреть его. Прижимаю крепче к себе и резко поднимаю, не отрываясь от его губ. Он повисает на мне, держась за мою шея, а я обнимаю его за талию. Несу к кровати и осторожно опускаю на нее. Снимаю с него кофту, пробегаюсь по бархатной прохладной коже руками, не отрываясь от горячих губ, задерживаюсь на его сосках, пальцами ласкаю их, он стонет сквозь поцелуй. Мой любимый расстегивает мою рубашку, я помогаю, быстро скидывая ее. Припадаю губами к его груди. Он стонет уже отчетливо и громко. Я спускаюсь ниже, даже сквозь брюки чувствуется, как он возбужден, (я тоже уже с трудом контролирую себя). Стягиваю брюки с малыша, попутно целуя его бедра, коленки, икры. Стянув один носок, нежно покусываю щиколотку, пальчики стопы, целую пяточку. Все так же целуя, поднимаюсь выше и накрываю губами его плоть. Чувствую, как Люций касается моих волос. Ощущая языком его пульсацию, аккуратно втягиваю его в себя и ритмично двигаюсь. Малыш почти что кричит. Отстраняюсь, продолжая ласкать рукой, пара умелых движений, и он с силой сжимает мои волосы, почти сразу же обессилено опуская руки, учащенно дышит - кончив. Он лежит, прикрыв глаза, его грудь сильно вздымается. Я нехотя встаю, быстро подхожу к столику и выдергиваю ящик. Бутылка с маслом, которое я использовал в прошлый раз, оказалось пустой. Вот облом! Кинулся в ванную, но и там не нашел ничего подходящего. Чертыхнувшись пару раз, вылетел обратно в спальню. Люций озадаченно и устало смотрит на меня. ?Темные? мысли скользят в голове: овладеть им так или спуститься в кухню и взять что-нибудь.- Я сейчас вернусь, – растерянно выдавил я, натянул халат и выбежал из комнаты. Ворвался на кухню, напугав повариху. Без церемоний схватил с полки пузырек с оливковым маслом, хотя не было уверенности, что оно сойдет. Также быстро вернулся назад, почти не запыхавшись. Будь я все тем же, кем был до встречи с малышом, наплевал бы на все, овладел им, причинив боль, мне боль нравилась, особенно столь интимная. Войдя в спальню, сразу скинул халат, подошел к кровати, и тут меня встретил новый облом. Люций, накрывшись одеялом, спал. Это что, шутка? Забравшись на кровать, потянулся к нему, но умиротворенный вид малыша не позволил мне нарушить его сон. Вот так, будучи жутко возбужденным, я просто встал и ушел в ванную. Сам виноват, нужно было заранее подготовиться. Или использовать язык, но мне не хотелось его пугать и смущать. Ну что за невезение такое?! Хотелось убиться об стену, но я просто сделал то, что делал теперь очень часто - помог себе сам.

Если бы я понадеялся, что после мне обломится еще одна попытка, это было бы ошибкой с моей стороны. Проснувшись, Люций уже не подпускал меня к себе. Молча ?плачу?, засунув свое ?хочу? куда подальше.… После отъезда лорда Колко все стало как раньше. Люций снова спускался в столовую, мама вроде больше не была так озлоблена, а лорд Терронико оживился. Неделя прошла спокойно, но малыша все еще посещали кошмары. Кое-что я все же желал изменить - добиться ответной реакции Люция на мое желание.Часто думал о том, что мне рассказала мама, пытался связать услышанное с тем, что узнал от малыша. Результат моих раздумий мне не нравился. Все же лучше ощущать себя обычным, ну не совсем, но хотя бы стараться им быть.

Обнимая Люция, забывал обо всем, как же спокойно с ним рядом. Что же он со мной делает? Его аромат меня дурманит, кружит, и я плыву, и все вокруг кажется таким прекрасным. Вот так бы и бросил все, забрав его куда-нибудь подальше. Быть только с ним - все чего мне хотелось. Но я понимал, что в реальности это невозможно, лично мне мешало слишком многое. Я говорил, что люблю его, а сам даже не понимал, так ли это. Он не отвечал мне, а я надеялся, лелеял надежду, что он любит меня.Интересно, а скажи ему Эбери, что любит его - что он ответил бы? Так же промолчал или нет? Глупые ревнивые мысли все чаще посещали меня. Хотелось плакать, метаться и биться, так одиноко мне было. Впервые захотелось выговориться. Но кому? Кому открыть свои страхи? Кому сказать о безответной любви? Я меняюсь, и мне страшно от этих перемен. Но именно их я и желал. Я устал, хочу покоя, глубокого спокойного сна, любви и ласки.

В день отъезда Люций подошел ко мне, когда я рассматривал в зеркале свое отражение, одетое в мантию. Он обнял меня за талию, выглянул из-за моей спины, заглянул в зеркало.- Когда ты собирался мне сказать, что уезжаешь? – спокойно спросил он.- Это просто съезд темного ордена. – Я улыбнулся, смотря на него в отражении.- Отложи поездку…. Я чувствую, что не нужно… послушай меня – прошу.В его голосе появились умоляющие нотки. Я обернулся и заглянул ему в глаза.- Почему? Скажи мне, и я не поеду.- Не могу сказать…. Как тебе объяснить…. Даже если я скажу - это ничего не изменит.- То есть, чтобы ты не сказал, ты знаешь, что я не послушаю, поступлю по-своему.- Да. Но я все равно попытаюсь переубедить - чтобы чуть дольше побыть вместе.Мне хотелось послушаться, но я не мог: я должен поехать, там я наверняка многое узнаю про себя и про него.- Ты понимаешь, что для меня это важно?

Он кивнул в подтверждение.

- Ты понимаешь, что я должен это сделать?

Он вновь кивнул.

- Малыш, я обещаю - я ненадолго, это и поездкой назвать нельзя. Я отлучусь, максимум - на час.

Он мотнул отрицательно головой.

- Поверь – ненадолго. Мама сказала, что туда быстро попадаешь.- Может, и попадаешь, но вот сможешь ли ты вернуться?

Я удивленно посмотрел на него.- А что мне может помешать?- Многое. Люди, которые там будут. То, что произойдет. Но я могу только наставить тебя на верный путь. Мне ведь не переубедить тебя?

Я кивнул, он печально улыбнулся.

- Что ж, слушай внимательно: когда попадешь в цитадель ордена темных, не снимай капюшона, скрывай лицо, войди в свою ложу и тайно побывай на собрании, послушай, о чем говорят эти люди.…Но как только произнесут последние слова - сразу возвращайся. Не нужно задавать вопросов, не сейчас, умоляю, и главное -не выходи из ложи.

Он прижался ко мне, обнимая.

- Я глупый. Ты же не послушаешь меня?… Я готов к тому, что произойдет. Но это меня пугает, и я все больше начинаю думать о том, что должен умереть. Но я трус, жаждущий жить.

Меня озадачили его последние слова больше, чем наставления.

- Я ведь уже говорил, что все, что я совершал - я делал ради жизни, своей жизни. Но теперь я хочу искупить свои грехи и спасти тебя. Мир еще не готов к переменам. А я, как бы ни убегал, знаю, что ждет меня в конце, но я могу, все еще могу изменить твою судьбу. Не позволю умереть, не сейчас, - этот проклятый прекрасный мир нуждается в тебе. Да, Юджеб, ты рожден, чтобы изменить мир, а я - чтобы его уничтожить. В какой-то степени это именно так.- Твои слова меня пугают. Не говори так. Ты должен жить, бояться смерти естественно. Ты говоришь, что хочешь защищать меня? Я тронут до глубины души. Но этого не нужно. Знаешь, когда я вернусь, покажу тебе одно место, - там очень красиво, даже в такую погоду. А потом мы закончим письмо и, если захочешь, навестим Эбери, у этого недоноска ведь будет день рождения.

- Нет, этого не нужно. Эбери - он…только друг и не более. Эбери - хороший человек, но слишком юный, и легко поддается чужому влиянию. Когда-нибудь он это поймет и начнет принимать на самом деле достойные решения. Он станет великим человеком.- Тебе виднее. Хотя ты юней. А что касается его величия - я тоже не из тряпок сделан, и обязательно стану тем, кем ты будешь гордиться.

Он грустно опустил глаза, а я решил приободрить его. Отступив на пару шагов и разведя руки, покрутился перед ним.

- Что ж, я вроде как готов. Как на мне мантия?- Ты любой прекрасен.

Если бы я мог, то покраснел от услышанного милого комплимента.

- Юджеб…может, все же не поедешь?Я подошел, обняв, всего на секунду, легонько коснулся его губ.

- Если бы ты хотел остановить меня, то сделал бы это. Ведь так?- Я же обещал, что больше не стану делать так, что ты все забудешь. Да и смысла нет…нельзя изменить того, что должно случиться, даже если знаешь, что будет… Я пробовал много раз - мы только лишь на время можем продлить неизбежное, убежав.Все, что мне сказал малыш, я воспринял всерьез. Он знает, куда больше меня, и я не могу не доверять ему. Пусть он и говорит загадками, но, сложив то, что уже о нем знаю, я понимаю, что поездка в орден темных раскроет мне еще больше о его прошлом. Приняв окончательное решение, я уже не отступаю ни на шаг. Отпустив его, развернулся и вышел из комнаты. От двери Люций окликнул меня:

- Юджеб, я буду ждать тебя.- Куда ты денешься, – обернувшись, сказал я и подмигнул.

Он стоял, прислонившись к дверному проему. Легкая улыбка играла на его лице. Нежный мой мальчик всем своим видом выражал любовь. Я не устоял, подбежал к нему, обнял и страстно поцеловал.

- Люблю тебя, – едва слышно прошептал ему на ухо. Поправил его волосы, легонько коснувшись серьги, поблескивающей в полумраке коридора. – Знаешь, я не умею красиво говорить, и порой мои слова бессвязны. Но знай одно - я никогда не оставлю тебя. Чтобы не произошло - я вернусь. Вернусь к тебе и …

Он остановил меня, прижав к моим губам кончики тонких пальцев.- Я не прощаюсь с тобой, Юджеб. Я все еще хочу жить и знаю - ты вернешься. Главное верь. Не забывай меня, я буду ждать тебя.Разжав объятья, я наконец-то смог уйти. Старался не думать о его словах, так похожих на прощание.Мама ждала меня в гостиной. Я вошел тихо, она не услышала меня. Стояла у окна. Мне показалось, что она плакала, но, заметив меня, тут же отвернулась. Когда обернулась, ее лицо выражало, как обычно, холодное безразличие.- Вижу, ты готов…

Она взяла черный конверт, лежащий на подоконнике и протянула его мне.

- Вот, внутри приглашение и игла. Пронзи свой палец и капни в любом месте приглашения, и сразу окажешься в залах темного ордена. Лорду Радуо я сказала, что ты, вероятно, приедешь, а может, и нет, поэтому обязательно встреться с ним. Это все, что я могу тебе сказать.

- Ты ничего не скрываешь от меня, мам?- Нет, конечно.

- Что ж, не вижу смысла тянуть.Раскрыв конверт, вынул красную карточку с аккуратно написанной фразой: ?Тьма приветствует тебя, пожертвуй дар и войди?. Отсоединив иглу, воткнутую вкарточку, без раздумий уколол себя, быстро вытерев выступившую кровь из пальца об приглашение.

Перед глазами все поплыло, ощущение было странным, меня замутило, казалось, что я парю, вертясь с огромной скоростью. Внезапно все прекратилось. Открыв глаза, пошатнулся, удержавшись только благодаря вдруг оказавшейся сзади меня стене.

Я стоял в темном коридоре, каменные неровные стены и потолок нависали надо мной. Привыкнув к мраку - двинулся вперед, к свету. Прежде чем выйти, накинул капюшон, скрыв лицо. Выйдя, я очутился в круглом, ярко освещенном красным светом, помещение. Множество людей вокруг даже не обернулись. Все были одеты в черные мантии, как и я, что позволило легко слиться с массой присутствующих. Все, тихо перешептываясь, чего-то ждали.

Я решил оглядеться - многие носили маски с изображением разных животных, настолько реалистичных, как будто их заживо содрали и тут же нацепили. Разнообразные виды дара хотелось рассматривать долго и с любопытством, но я сдерживался.

Помещение имело высокий потолок, а колонны, стоящие вдоль стен, удерживали выступающий поверху балкон. Осмотревшись, я не увидел лестницы, хотя там наверху была видна дверь. Я старался особо не озираться по сторонам, чтобы никто не обратил на меня внимания. Незаметно подойти к какой либо группе лордов и леди, обсуждающих что-то полушепотом, удалось просто. Многие разговоры были просто о семьях и всякой бессмыслице.

- Лорд Меркость сегодня должен, наконец, прибыть, - громким шепотом сказал один из стоящих сбоку от меня. Я тут же сделал пару шагов в его направлении, желая услышать, о чем будет разговор.- Давно пора, - прошептал женский голос. – Пусть он и ребенок, но я считаю, его нужно было принудить, а не ждать когда он сам созреет. Чего с ним церемонничать-то?

- Тише-тише, леди Ронго, нас могут услышать. Вы же знаете мнение многих.Ронго?! Наверно это мать Карима. Осторожно повернув голову, посмотрел на нее, но накинутый капюшон не позволил что-нибудь разглядеть. Рядом с ней зависло лезвие – вероятно, это форма ее дара.- Мне плевать на всех. Я заплатила слишком много, но так и не получила желаемого.

- Мы все, как и вы, вложили немало средств, - прошептал уже другой мужчина, присоединившись к беседе.- Я вас слушать не хочу, лорд Максинус! – зло прошипела леди в ответ.

- Тише, леди… - попытался ее успокоить первый лорд.- Заглохни, Руфольд! Иначе ты пожалеешь, что смеешь мне указывать, - гневно прошептала леди Ронго, а ее ?кинжал? метнулся к горлу попытавшегося утихомирить ее пыл лорда.- Леди Ронго, многие согласятся с вами, но лорду Радуо виднее, как поступить. За все время пребывания его на месте главы, он вел наш орден к процветанию.- Вы правы, лорд Максинус, - успокоившись, прошептала леди, а ее дар вернулся на место.На этом разговор закончился, не успев, как следует начаться. Что же тут происходит? Проследив за леди Ронго, увидел, что она подошла к мужчине, опирающемуся о колону. Когда он немного повернулся, я узнал Карима. Я не знал, что мы с ним в одном ордене. Ужаснулся своей рассеянности, тому, что даже ни разу не спросил у него, не поинтересовался. Люций что-то упоминал, говоря, что он тоже принимал участие в развитии моего ?безумия?, но я как-то упустил этот момент. Значит, мы с ним не друзья? Я не знал, кем был для меня Карим, но хотел считать его другом. Стало обидно, как-то погано на душе. Все пользовались мной, все мне лгали! Где же, правда? Что от меня скрывают?Я так впал в раздумье, что, придя в себя, не сразу понял, почему все подняли взгляды и смотрят вверх. Проследив за направленными взглядами, увидел стоящего на балконе лорда Радуо.

- Объявляю собрание открытым, можете пройти в свои ложи, - грубым басистым голосом объявил глава ордена.По залу прошел легкий шум и все устремились в открывшиеся проходы в стене, которых до этого не было. Я пошел следом за всеми. Но стоило мне войти, как я оказался в небольшом балконном помещении совсем один. Подойдя к краю балкона, понял, что это ложа, и расположена она высоко от пола. Снаружи помещение опять было круглой формы, внизу появилось какое-то подобие трибуны, а каменный стол в центре был до боли знаком. Мест внизу не было, все лорды и леди располагались в таких же, как и я, ложах, напоминавших дыры. Темнота помещения позволяла уединиться.

Я сел в кресло, которое стояло так, что видно было все, происходящее внизу. Помещение наполнялось шепотом, а порой и громкими голосами. Но внезапно все смолкло, я не заметил, как внизу появился человек. Он вышел из тени, встав прямо в центре, перед каменным столом. Вид этого человека заставил меня оцепенеть. Сердце бешено застучало в груди. Рогатая оленья маска вызвала ужасные воспоминания, которые, я не знал, откуда вдруг взялись. Меня замутило, срочно захотелось на воздух, подальше отсюда, прочь.Я встал и на трясущихся ногах вышел вон, вернувшись в круглый зал с колоннами, который был полностью пуст. Все желание узнать, о чем будет собрание, пропало. Все, чего я сейчас хотел - вернуться домой. Протянув руку к внутреннему карману мантии, достал приглашение.- Лорд Меркость, рад вас видеть, - неожиданно раздавшийся знакомый голос заставил меня вздрогнуть. Я не снимал капюшона. Как этот человек мог узнать меня, оставалось лишь гадать. Обернувшись, я молча попятился назад. Передо мной стоял не просто глава ордена темных, а человек, который так меня напугал. Лорд как-то понял, чего я боюсь, и снял рогатую маску.- Давно не виделись.

Улыбка не вязалась с его мрачно-злым лицом.

- Ты уже уходишь? Даже не побывав на собрании. А я так ждал этой встречи. Может, пройдем ко мне в кабинет?

Он протянул руку в приглашающем жесте. Не знаю почему, но я подчинился. Ноги сами несли меня в указанную сторону. Войдя, я уже не удивился, что оказался в академии. Хотя я и был в этом кабинете много лет назад и всего несколько раз, но я сразу понял, где нахожусь. Я все еще сжимал приглашение в руке, так хотелось воспользоваться им и уйти прочь. Но я не смог, не успел, лорд бесцеремонно выдернул из моих рук карточку, положив ее на стол.

- Присаживайся, - он только сказал, а я тут же сел. – Ты не пугайся так, я тебе не враг. Признаюсь, не ожидал тебя увидеть. Леди Меркость много раз обещала, что ты нас посетишь. Пришлось столько ждать, чтобы ее слова оказались правдой. У тебя есть вопросы ко мне?