Dangerous (1/1)

I've lost control, call me crazyBut I can't let goOh loving you is dangerousLead with fire and bloodAnd it's eating me upOh loving you is dangerousI bleed when I'm cutYeah loving you is dangerousPOV ТрисВыбегаю из проклятых апартаментов Джанин, не могу совладать со слезами, которые огромными каплями катятся по всему лицу. Она все перечеркнула. Я безнадежно потеряна.Боль сковывает сознание, в голове всплывают картинки происходящего, сначала пылкие поцелуи, а затем такие горькие слова. Не могу отделаться от ощущения того, что для неё я лишь использованный ресурс, и все её слова о том, что я особенная и так далее?— самая что ни на есть грубая ложь, а сама Джанин?— коварная лгунья и манипуляторша, которая не заслуживает ни любви, ни сочувствия.Разве можно поступать так с человеком, который открылся тебе, спас, рискуя своей жизнью? Видимо, для неё нет никаких рамок. Зачем было звать меня к себе и с такой страстью целовать? Разве секс стоит того, чтобы потом разбить сердце?К черту эту идиотскую любовь, к черту Джанин Мэттьюс . Пусть горит в Аду. С меня довольно.Влетаю в свою комнату и мчусь к душевой кабине, сбрасываю одежду, швыряя ее в дальний угол и встаю под обжигающие струи воды. Со всей присущей мне неистовостью тру мочалкой кожу, пытаясь смыть с себя ее запах, перебить боль душевную?— физической. Закрываю глаза и позволяю себе разрыдаться по полной, а крикам вырваться из груди.Больше даже не взгляну на неё, она не увидит моих страданий. Да, я проиграла в схватке с самым настоящим дьяволом.POV ДжанинКакая это по счёту ночь без сна? А все из-за какой-то девчонки дивергента. Она несёт за собой разрушения: в системе фракций, в природе человека как таковой, в моей личной сущности. Результатом необдуманных действий и порывов в конечном счёте стала именно эта ситуация. А все потому, что я зашла за запретную черту, пошла на поводу у желаний.Разумеется, я хотела её, все ещё хочу. Но нельзя, ни в коем случае. Я совершаю ошибку за ошибкой, когда чувствую ее присутствие. Не знаю, что происходит с моим рассудком, который за столько лет упорной работы ни разу не подводил.Это наваждение лечится только одним способом?— сжигая все мосты между мной и Беатрис.Представляю, какого ей сейчас. Я позволила то, чего слишком давно никому не позволяла, а конкретно?— впустила девочку в свои мысли и тело. Это больше не имеет смысла, впереди лишь упорный труд во благо науки, совместные исследования, но не более. Следует дать Беатрис пару дней на отдых, она его заслужила, а затем приступим к изучению ее дивергентности.Своих поручений у меня тоже предостаточно, так что сегодня я займусь тестированием сыворотки для удаления и восстановления информации в человеческом сознании. Это весьма инновационная вещь, над которой работало множество учёных, но попытки использования были тщетными, пришлось лично поучаствовать и изменить некоторые химические соединения, добавить пару компонентов.Сон так и не идёт, поэтому решаю занять себя чем-то полезным, ещё раз проверить состав сыворотки, например. Но вместо того, чтобы сразу перейти в раздел новых исследований, открываю систему безопасности баз данных в компьютере, нахожу раздел видеонаблюдения и кликаю на камеры в комнате Беатрис. Она свернулась калачиком на кровати, красное от слез лицо, пустые глаза, направленные в потолок. От этой картины сердце болезненно сжимается, и я сворачиваю изображение, мысленно проклиная себя за то, через что девочке теперь следует пройти из-за меня. Я сделала ей больно, и не потому, что сказала эти слова, а из-за того, что дала Беатрис возможность проникнуться ко мне. Все люди, которые были когда-то близки мне?— страдают. Такова цена власти, и я плачу ее сполна.Светает, начинаю собираться, снова надеваю маску невозмутимости и бесчувственности, приправив все это нарядным платьем. Замечаю, что моя кожа уже не выглядит такой свежей, как в молодости. Это угнетает, чувствую, что сдаю позиции, хотя мне всего 35. Маскирую бессонный ночи и следствие от них?— синяки под глазами консиллером, создаю эффект объемных волос и выдвигаюсь в лабораторию. Нужно сконцентрироваться на работе и перестать думать о этой дрянной девчонке. Чертова Прайор!Кажется, болванов в моей фракции предостаточно, как бы парадоксально это не звучало. Каждый раз находятся добровольцы, которые готовы принять любую сыворотку, дабы убедиться в ее работоспособности. Глупо и непредусмотрительно, но и ладно. В этот раз обязательно получится?— успокаиваю себя.Процесс запущен, и мальчишка, решивший стать героем, извивается в кресле после инъекции. Действие весьма болезненно, но это можно доработать потом, если результат проявится. Открывает глаза, конвульсии отпускают.—?Кто вы, и почему я здесь? —?эти слова звучат как мёд. Нет ничего приятнее для ученого, чем осознание того, что твой труд оказывается оправданным. Но это не все, поэтому проверяем его когнитивные способности и изучаем, за счёт чего происходят такие изменения в лобной доли мозга, задаём все вопросы, прописанные в списке, но ответа на которых из его уст не следует. После я проанализирую все это, а сейчас вводим препарат, который должен произвести обратную реакцию, вернув ему память. Все с замиранием сердца наблюдают за происходящим, и спустя пять минут очередных судорог он открывает рот, произнося следущее:—?Сработало? Я помню все то, что происходило, сыворотка работает,?— Браво, Джанин, ты снова произвела фурор в науке, сделав то, что многие считали невыполнимым.Остальная часть дня обещает быть куда сложнее, хотя бы потому, что мне так или иначе придётся встретиться с Беатрис на собрании новоиспечённых членов фракции.Будет тяжело игнорировать ее, и не проявить, но единой эмоции.POV ТрисС сегодняшнего дня разрешено посещать Калеба в больничном крыле, поэтому я быстрым, но решительным шагом направляюсь именно туда. В эрудиции серьезно относятся ко всем сферам деятельности, а к медицине уж и подавно, так что я должна быть благодарной, но меня переполняют лишь ненависть и раздражение, которые, я надеюсь, хоть отчасти рассеятся после встречи с братом.Вхожу в его палату, и отмечаю то, что воздух здесь пропитан запахом разнообразных медикаментов. К горлу подкатывает тошнота, как я полагаю, это ещё и потому, что я совсем перестала нормально питаться из-за постоянного стресса.Калеб лежит на белой кушетке, в руке?— капельница, глаза закрыты. Дышать становится ещё труднее от того факта, что оказался он здесь потому, что защищал меня. На самом деле, храбрости ему не занимать, раз он рискнул и начал стрелять по своим, зная о последствиях. То, что брат выжил?— чистой воды везение. Ну что, хоть где-то же мне должно было повезти.Осторожно накрываю руку Калеба своей и едва сжимаю, мне нужно выговориться ему, потому что больше теперь некому довериться.—?Привет,?— говорю ласково, даже стараюсь выдавить из себя жалкую улыбку,?— Как ты себя чувствуешь?—?Здравствуй, Трис,?— я уж и забыла, что в детстве мы с братом взяли в привычку называть друг друга сокращёнными именами. Его голос слабый и хриплый, что в целом и частном абсолютно не вызывает удивления. Он по-прежнему слаб, и на реабилитацию уйдёт несколько недель. —?Голова будто ватная и я словно потерялся в пространстве, а так все в порядке,?— мягко отвечает он.—?Что там вообще произошло, почему ты был там в тот момент? —?говорю тихо, хоть в палате только мы одни, но лучше предостеречься.—?Макс, как я полагаю, уже мёртвый лидер бесстрашия, был в каком-то сговоре с Джанин, а потом она выставила его идиотом и сделала так, чтобы лихие лишились своей независимости и возможности самостоятельно принимать решения, например, как новое правило для принятия в бесстрашие. В итоге он взбесился и устроил засаду для вас, а меня и тех ребят взял с собой как раз таки для того, чтобы устранить Джанин. Не знаю, чем он думал, но он так или иначе не остался бы жив ни в одном из всевозможных раскладов, даже если бы ему и удалось осуществить запланированное. Я должен был прикрывать с тыла, потому что довольно-таки неплохо стреляю. Когда мы завернули за поворот, и я увидел тебя в сопровождении Джанин, я начал стрелять по своим не раздумывая, хотя бы потому, что высказывание о том, что фракция выше семьи?— полная чушь. Я бы не простил себя, поступив иначе, ведь понимал, что шансов у вас не будет, если я не убью хотя бы двух из бесстрашия. А теперь я здесь, и не знаю, позволят ли мне вернуться обратно…—?Спасибо, что спас мне жизнь,?— глаза снова наливаются слезами,?— Для начала тебе нужно поправить здоровье, а потом решим, как поступим с твоим возвращением. Мне так тебя не хватало,?— провожу по его волосам,?— здесь все иначе, чем дома, и мне не с кем общаться.—?Почему? Умники разучились разговаривать? —?его короткий, но звонкий смешок заставляет меня искреннее улыбнуться,?— Разве ты не нашла здесь ни одного друга? —?как-то даже комично, ведь я забила на всех, кроме этой суки, а по итогу именно она меня и бросила.—?Ни одного,?— пожимаю плечами,?— Зато нашла ту, что разбила сердце на куски, и загнала меня в тупик, выбраться из которого я не в силах.—?Даже так,?— видимо, ехидно улыбаться его научили в бесстрашии,?— и кто же эта особа? Да и вообще, я не знал, что ты по девочкам, сестрица,?— тотальный бред. Это самое глупое, что только он мог произнести в слух, толерантность испарилась в Калебе после перехода в бесстрашие от слова совсем. Ну вот, я снова злюсь, а рассчитывала на успокоение. Постоянные ошибки. Когда же ты уже начнёшь думать головой, прежде чем что-то говорить, Прайор?—?Забудь, может быть когда-нибудь расскажу, но точно не сейчас, поправляйся скорее,?— с этими словами похлопываю его по плечу и выхожу из помещения. Черт, да что же все вокруг решили меня в край доканать?Ещё и это гребаное собрание, которое будет проводить моя ненаглядная, абсолютно непробиваемая стерва. Просто класс, не прошло и месяца, как я загремела во всякого рода проблемы. Браво, Беатрис, браво!Похоже, что и счёт времени я тоже потеряла, поэтому мчусь со всех ног в актовый зал по изученным ранее коридорам, но априори не успею в четко указанное время. Да уж, только опозданий мне ещё не хватало. Стою около двери дабы отдышаться, и слышу знакомый звук каблуков справа от себя, подворачиваю голову, и само собой, по иронии судьбы, вижу там мою любимую проблему номер один. Куда ещё хуже… молниеносно отвожу взгляд и дергаю ручку на себя, направляясь к месту, которое мне любезно и очень кстати заняла Кристина. Сажусь и шепчу ей быстрое спасибо, а Джанин тем временем заходит в комнату, но я не смотрю в ее сторону, хотя признаться честно, хочется неимоверно.Она разглагольствует о планах на ближайший месяц, вводит нас в курс работы, рассказывает о основных обязанностях и навыках, над которыми необходимо ежедневно работать, тем самым развивая мышление и продуктивность действий. Кажется, если бы бархат умел разговаривать, то говорил бы он ее голосом. С трудом вникаю в информацию, ведь голова сейчас забита совсем не этим. Нужен надежный план, который позволит не совершать такие глобальные ошибки в дальнейшем.Варианта, к слову, всего два. Первый?— делать то, что сказала она, а конкретно?— забыть обо всем что было, если контактировать с ней, то только по делу, отдалиться. Результатом станут ночные истерики и страдания на какое-то время, зато потом смогу с головой уйти в науку, а не в омут этих недоотношений с Джанин. Хотя какие отношения, если для неё это всего лишь навсего секс.Второй вариант?— начать доставать ее, ходить по ещё более тонкой грани, продолжать совершать бредовые поступки, с каждый днем все больше загоняя себя в тупик. В этом случае есть вероятность, хоть и мизерная, что ее сердце все-таки растает. Хотя верится в это, конечно, с трудом.Опять же, жизнь всего одна, и рискнуть стоит, хотя бы потому, что теперь я буду видеться с ней часто из-за этого чертового исследования дивергентов. Снова быть подопытным образцом, как здорово! Хотя, надо радоваться, что я вообще жива, другим дивергентам как правило везёт куда меньше.Ну и черт с ним, я выбираю риск. На вопрос что же я в этом случае забыла в эрудиции?— отвечать бессмысленно, потому что я окончательно и бесповоротно запуталась, влюбилась в того, кого любить запрещено.Жду, когда собрание закончится, в надежде подловить её и поговорить о произошедшем. Так и происходит: все новые члены фракции постепенно удаляются из аудитории, а я делаю вид, что слишком увлеклась графиками, выданными нам ранее. И когда мы остаёмся наедине, я уже стою у самый двери, все также не смотря на неё, и произношу:—?Да, Джанин, любить тебя опасно, но я все же попробую,?— с этими словами выхожу, громко хлопнув дверью.