ГЛАВА 6 (1/1)

Вторая неделя в Бесстрашии прошла для меня однотипно. Эрик день за днём не упускал возможности отомстить мне за проигрыш руками неофитов, то и дело, ставя в спарринг со мной противников сильнее. Лидер, как и ещё несколько перешедших, а именно ?троица Питера?, как называла их Хлоя, винили в проигрыше меня. Я же, в свою очередь, разделяла их мнение, хоть и не подавала виду, каждый раз пропуская подколки Питера мимо ушей и до последнего держась на ринге, чтобы Эрик не думал, будто меня страшат противники, которых он мне подсовывал. Моё место в таблице то понижалось из-за проигрышей в спарринге, которых было в два раза больше, чем выигрышей, то возвращалось обратно, благодаря успехам на стрельбище, поэтому к началу третьей недели моё имя оказалось на своём излюбленном тринадцатом месте. Трис и Хлоя занимали двенадцатое и одиннадцатое место, а Кристине и вовсе удалось выбраться в десятку. Я бы радовалась за подруг, не будь моё имя так близко к красной черте, находящейся за пятнадцатой позицией. До конца первого этапа оставалось две недели, и, если мои ?успехи? в рукопашном бою будут такими же, как сейчас, я вылечу к изгоям раньше задуманного мной времени. Твёрдо решив во что бы то ни стало исправить своё положение, я начала усиленно тренироваться и оставаться в зале после того как все остальные шли отдыхать. В один из таких дней я вновь задерживаюсь в зале после тренировок и боксирую грушу под оглушительную музыку, доносящуюся из настенной колонки. Все мои мысли заняты обдумыванием предстоящего боя с Эдвардом, о котором меня заранее предупредил Тобиас. — Тренируй удары ногами, — советует он, перед тем как покинуть зал вслед за остальными. — Это поможет тебе держать между вами дистанцию и увеличит шансы на выигрыш.Я хмурюсь. Он не должен мне помогать.— Я вижу, как ты стараешься и как для тебя это важно, — Тобиас тепло улыбается и от этой улыбки всё внутри меня расцветает.Благодарю его за поддержку и остаюсь наедине с грушей и своими мыслями. Оказывается, я успела отвыкнуть и забыть, каким может быть мой брат — добродушным и милым, а не чёрствым и безэмоциональным, именно таким, на мой взгляд, его сделало Бесстрашие. — Не волнуйся ты так, — на следующее утро я сижу в столовой и вяло ковыряюсь вилкой в яичнице. Сидящая рядом Хлоя пытается меня подбодрить, но я лишь дёргаю плечом, давая понять, что не настроена на разговор.— Ты слишком переживаешь, — вновь разливается подруга, когда мы получасом позже входим в зал.— Конечно, переживаю! — огрызаюсь я, — Я почти за красной чертой, что мне остаётся делать?— Во-первых, не орать на меня, — Хлоя кидает на меня обвиняющий взгляд, - Во-вторых, ты всё сможешь, я в тебя верю.Она обнимает меня и я, поначалу скованно, обнимаю её в ответ. Для меня это всё ещё дикость, ведь люди, живущие в Отречении, ограничивались лишь кроткими похлопываниями по спине, когда хотели проявить нежность. В объятиях подруги я тут же вспоминаю, как меня обнимала мама. Она умерла, когда мне не было и трёх лет, я с трудом помню черты её лица, но то тепло, которое она дарила мне при объятиях, я помню до сих пор. То тепло и сейчас находит отклик в моём сердце. Окрылённая поддержкой подруги, я уверенно иду на ринг, и, оказавшись напротив Эдварда, встаю в защитную стойку. Он не ждёт и не мешкает, как большинство других, и сразу же идёт в наступление, выкидывая вперёд кулак. Я быстро реагирую и отклоняюсь назад, рука Эдварда режет воздух передо мной. Помня совет Тобиаса, отхожу назад и держусь на расстояние до тех пор, пока Эд не открывает корпус, чтобы нанести мне удар. Отрываю одну ногу от пола и с силой бью противника в бок, тут же отхожу назад, чтобы у него не было возможности схватить мою ногу в воздухе, как я сделала это когда-то с Кристиной. Эдвард вновь идёт в наступление, я отхожу насколько возможно, но дойдя до края ринга, понимаю, что деваться некуда. Он заносит кулак, я блокирую удар, но упускаю из вида вторую руку, которой он бьёт меня в живот. Искры летят из глаз от его удара, подняв вверх локти, пытаюсь закрыть лицо, на что Эдвард мгновенно реагирует и начинает мутузить меня по корпусу. Наобум размахиваю руками, дабы хоть как-то отбиться, и, поймав момент, когда Эд, пытаясь защитить лицо, поднимает вверх руку, ныряю под неё ему за спину, где тут же с силой бью пяткой по задней части коленки. Он теряет равновесие, хватаю его за шею сзади и валю на маты, обвиваю ногами корпус и силой давлю рукой на шею. Эдвард сопротивляется, но не во всю ту силу, что у него есть. Проходит меньше минуты, когда он, наконец, теряет сознание, я сдавленно выдыхаю под весом его тела.Я выиграла. Я выиграла и должна радоваться, так как победа над сильным противником принесёт мне больше очков, но мне совсем не радостно. Эдвард мне поддался. Понимание этого выводит меня из себя и когда Эд приходит в сознание (почти мгновенно), а ринг занимают Хлоя и Дрю, отвожу его в сторону:— Зачем ты мне поддался? Ты ведь даже не отключился!— Не понимаю о чём ты, — на его лице выражение плохо сыгранного удивления.— Понимаешь! - вскрикиваю я.Стоящие неподалёку неофиты косятся на нас, Эдвард же небрежно дёргает плечом:— После нашего с тобой поединка я потеряю первое место и займу третье, но завтра, после драки с Питером, я вновь займу первое место и вряд ли кому-то из наших удастся меня подвинуть, - спокойно объясняет он, – Для меня этот проигрыш почти ничего не меняет, но для тебя меняет, - он поворачивается и кивком указывает на таблицу.Эд прав, его имя сместилось на две позиции, моё же с тринадцатого поднялось на десятое. Я стою, открыв рот и переводя взгляд с парня на таблицу:— Зачем? — Не благодари, — с улыбкой говорит Эдвард и уходит, так и не ответив на мой вопрос.Когда Хлоя одерживает победу над Дрю, а следом за ней Уилл нокаутирует Молли, Тобиас ставит нас в пары, показывает новые удары и велит их отрабатывать. Я решаю поделиться с Хлоей разговором с Эдвардом. Выслушав мой рассказ, она с ухмылкой смотрит на меня:— Да ладно тебе, Эстер, неужели ты не понимаешь?— Не понимаю! — нетерпеливо отвечаю я.— Неужели за тобой никогда не ухаживал парень? — кривится она.— Конечно нет, — мои щёки предательски вспыхивают.— Ах да, я и забыла, что передо мной стоит сама мисс Отречение, — хихикает Хлоя и остаток тренировки строит теории о том, насколько сильно я нравлюсь Эдварду и получатся ли у нас с ним отношения.В мою голову никак не укладывается факт того, что я могу нравится такому красавчику как Эдвард, поэтому эта тема очень быстро надоедает мне и я прошу Хлою прекратить её мусолить. ***На следующее утро мы вновь собираемся в зале, но на этот раз нашим заданием на сегодня оказывается не спарринг, а метание ножей. Мы стоим в шеренге, напротив каждого неофита мишень, а позади стол с грудой метательных ножей. В зал вальяжной походкой входит Эрик, и я автоматически выпрямляю спину и напрягаюсь всем телом. Я делала так всегда, когда отец заглядывал в мою комнату. В голову тут же приходит мысль, что Лидер напоминает мне Маркуса. То же каменное выражение лица и прожигающий взгляд, и ощущение от обоих одинаковое, я чувствую себя рядом с ними неуютно, будто не в своей тарелке.— Сегодня практикуем метание ножей, — скучающим голосом информирует Эрик, — Берите ножи и следите за Четыре.Тобиас встаёт напротив одной из мишеней и, дождавшись пока все разберут клинки, показывает технику метания. Одна нога впереди, корпус чуть повёрнут. На практике оказывается не сложнее чем в теории. Мы встаём в ряд и пробуем попасть в мишень, поначалу, конечно же, выходит не так безупречно, как у Четыре, но вполне сносно. Эрик ходит позади нас наблюдая за каждым, когда очередь доходит до Ала, у которого даже спустя полчаса успехи всё также плохи, Лидер останавливается и наблюдает за ним дольше, чем за остальными. Видимо, это мешает Алу, и он отправляет нож немного правее мишени.— Смотреть противно, — кривит губы Эрик.— Он выскользнул, — пытается оправдаться Ал.— Так подними!Остальные продолжают практиковаться, тут и там слышен грохот падающих ножей, Ал мешкается:— Но они бросают...— Ты боишься ? — этот голос Эрика не означает ничего хорошего. Обычно после подобных вопросов, которые Лидер задаёт таким вкрадчивым голосом, будто забирается тебе прямо в желудок и самолично скручивает его в узел, происходит что-то, о чём собеседник будет вспоминать очень долго и со слезами на глазах.— Получить нож в спину? Да, боюсь!Я замираю с отведённой назад рукой и смотрю на Эрика. И тупому понятно, что Ал дал не правильный ответ.— Прекратили бросать! — тут же командует Лидер.Я смотрю на Тобиаса, до этого облокотившегося на стол, сейчас же выпрямившегося и наблюдающего за стычкой. Ему явно не нравится происходящее.— Встань перед целью, — всё тем же пугающим до жути голосом приказывает Эрик Алу.Последний колеблется секунду, но всё же подходит к одной из мишеней.— Помоги-ка мне, Четыре! — Лидер подходит к Алу и громко, чтобы все слышали, объясняет. — Ты будешь стоять здесь, а он будет метать ножи. Замечу что отклонился — вылетишь.Ала бьёт мелкая дрожь, когда Эрик отходит. Тобиас сжимает клинок и начинает отводить руку, как вдруг раздаётся голос Трис:— Стойте! — головы всех присутствующих тут же поворачиваются к ней, — Любой может там встать, это ничего не доказывает.Тобиас мрачнеет, Эрика же её выходка будто веселит:— Тогда можешь занять его место.Трис так и делает. Идёт к мишени уверенной походкой, будто делает повседневное дело. Лицо Ала бледнеет ещё сильнее, но он всё же уступает девушке своё место и отходит к толпе неофитов.— Условия те же! — Эрик встаёт рядом с Тобиасом.Я внимательно наблюдаю за Трис. Никто из людей так сильно не удивлял меня, как делает это она. Неужели внутри этой хрупкой, не совсем складной девушки, сидит настоящий Бесстрашный воин? Никогда бы так не подумала. Она больше Отречённая, чем Бесстрашная. По крайней мере, для меня. Трис смотрит прямо на Тобиаса, тот в свою очередь оценивающе смотрит на мишень, чуть подавшись назад и как бы рассчитывая свой бросок, а затем пускает клинок в цель. Трис выдыхает, нож попадает в фанеру рядом с рукой девушки. — Далековато, Четыре, — Эрик скалится, Тобиас кивает и выдавливает в ответ подобие улыбки.Он вновь примеряется — секунда, и нож впивается в доску рядом со щекой Трис.— Ты можешь ещё ближе, — не успокаивается Лидер.— Хочешь ей причёску поправить? — слишком небрежным тоном интересуется Четыре.— Если только сверху, чуть-чуть, — с издевательской ухмылкой отвечает Лидер.Я задерживаю дыхание, когда Тобиас заводит руку назад. Момент, пока нож летит до цели, кажется мне вечностью. Клинок входит в доску вплотную рядом с ухом Трис. Когда она отводит голову в сторону, я вижу кровь на ухе. Смотрю на девушку, потом на брата, они сверлят друг друга взглядом.— Бонусные очки за отвагу! Не открыла бы рот — получила бы больше, — Эрик делает пару шагов навстречу Трис, — И в будущем придержи язык. Мы готовим солдат, а не мятежников.Трис кротко кивает.— На сегодня закончили, выметайтесь! — бесцеремонно информирует нас Лидер и идёт к выходу.Я всё ещё смотрю на Трис, которая так и осталась стоять возле мишени, когда Хлоя берёт меня за руку и тащит из зала. ***Подвиг Трис продолжают обсуждать даже спустя пару дней. Бонусные очки, которые обещал ей Эрик, а также победа над Молли принесли ей восьмую строчку в таблице. Последняя теперь хромала на одну ногу и освещала себе дорогу двумя зелёно-жёлтыми синяками у себя под глазами, настолько сильно постаралась Трис. Тобиасу пришлось оттаскивать девушку, потому что она не успокаивалась и продолжала пинать Молли ногами, даже когда было ясно, что она победила. В тот же вечер, на ужине я то и дело незаметно таращусь в сторону Трис, пытаясь увидеть то дикое, почти звериное выражение лица, которое было у неё после драки, но той версии девушки и след простыл. Казалось, будто она и вовсе не способна на подобную выходку.Тем не менее, третья недели инициации неминуемо приближалась к концу, а это значило что так же неминуемо приближался и День Посещений. В воскресное утро я просыпаюсь с чётким планом действий на день – держаться как можно дальше от Ямы, где пройдёт встреча неофитов с их родителями. Обычного утреннего гомона в общей спальне как не бывало, все тихо сидят и ждут, пока им разрешат выйти к родственникам. Входная дверь скрипнула и в проёме показалась массивная фигура Эрика, пришедшего рассказать нам, как следует себя вести на данном мероприятии. Так как я не собираюсь там присутствовать, я слушаю Лидера в пол уха. Когда он заканчивает, толпа неофитов выходит из комнаты, я не торопливо иду позади всех и на одной из развилок сворачиваю в коридор, ведущий к бару. Перспектива посещения бара кажется мне куда более интересной, чем одиночное сидение в угнетающей тишине общей комнаты. Я не жду, что Маркус придёт навестить меня, даже наоборот я рада этому. Будь моя воля, я провела бы этот день вместе с Тобиасом, если бы тот не был занят присмотром за неофитами. Я расспросила бы его о тех двух годах проведённых им в Бесстрашии. Спросила бы, ждал ли он меня в День посещений? Мне хочется верить, что он ждал. Узнала бы, чем он сейчас увлекается, и попросила бы показать мне свою татуировку. Неожиданно мне в голову приходит идея, и я, улыбаясь своей задумке, вхожу в полупустой бар и целенаправленно иду к знакомой двери.— Входи, — раздаётся голос за дверью после того как я стучу.Захожу в небольшую комнату и вижу развалившуюся в кресле Грейс. Когда она, отводя взгляд от планшета, поднимает голову, огромные кольца в ушах легонько покачиваются. Девушка расплывается в улыбке, и я замечаю маленький шарик, под нижней губой, которого не было при нашей первой встрече.— Новый пирсинг? — спрашиваю я.— Да, результат спора, в котором я проиграла. Хочешь такой же?— Я пришла сделать татуировку, — слышать подобные слова от самой себя как-то не привычно.— Отлично! — тут же оживляется Грейс и сползает с кресла, уступая место мне, — Что-нибудь интересное?— Не совсем…— Дай угадаю, — перебивает меня девушка, — знак Бесстрашия?— Да, — мои щеки краснеют и в этот момент идея татуировки кажется мне совершенно глупой.— Нет ничего плохого в этом, — отмахивается Грейс, один за другим перебирая манжеты с торчащими из них длинными трубками, — Больше половины неофитов каждый год приходят к нам, чтобы набить пламя Бесстрашия, это своего рода традиция для новичков. Ну, куда бьём? Может быть на лицо, чтобы запомниться этой фракции надолго? — с жизнерадостной улыбкой на губах и с подходящего размера манжетой в руках спрашивает Грейс.— Не сегодня, — я смеюсь и заметно расслабляюсь.После недолгих обсуждений мы сошлись на мнении, что, чтобы не выглядеть заурядно, но и не переборщить, лучшее место для татуировки — это загривок. Сажусь на край кресла, позади меня Грейс накладывает манжету, подключает тонкую трубку к маленькому процессору и выбирает нужное изображение на компьютере. Сотни маленьких иголок впиваются мне в шею, я вздрагиваю скорее от неожиданности, чем от боли.— Почему ты не в Яме?— Ко мне никто не пришёл, — я ожидала, что этот вопрос будет задан.— Ко мне тоже никто не приходит. Я росла с тётей, видела бы ты её счастливое лицо, когда я выбрала Бесстрашие. Она всегда говорила, что мне не место в Эрудиции, что я слишком глупа для этой фракции, — девушка издаёт нервный смешок, — Она права, моя душа никогда не лежала к науке.— А что случилось с твоими родителями? — слишком бестактный вопрос. Я не должна была задавать его, но не сумела удержать любопытство.— Мама умерла, когда мне было десять, — спокойно отвечает девушка, — А отца я никогда не видела. — Моя мама тоже умерла, — я никому об этом не говорила, даже Хлое, когда она расспрашивала о моей семье, но у Грейс похожая ситуация и я решаю с ней поделиться. – За пару месяцев до моего трёхлетия. Я почти не помню, как она выглядит, но мне говорили, что я на неё очень похожа. У меня… — я начинаю быстро моргать, так как в глазах начинает предательски щипать, — У меня даже фотографии её нет.— А твой папа?— Не лучше, чем твоя тётя.Грейс понимающе хмыкает:— Правильно сделала, что ушла из Отречения, — она недолго колеблется, прежде чем говорит следующие слова, — По-моему, эта фракция давно себя изжила.— Что ты имеешь в виду?— Отречённые — повёрнутые фанатики. Не все конечно, ты тому пример, — она легонько трясёт меня за плечо, — но большинство из них, особенно фрики из Совета. Не они должны стоять у власти.— А кто, по-твоему? — я заранее знаю ответ на вопрос, но всё же задаю его.— Эрудиты. На них держится всё — еда, медицина, техника. Почему бы не отдать им и власть?Вопрос риторический, но я на всякий случай согласно киваю. Не хочу вступать в споры о политике, она мало когда меня интересовала. Но будь здесь Маркус, он бы взорвался от злости, услышав этот разговор. Остаток сеанса мы беседуем об успехах нынешней группы неофитов, Грейс ставит ставки, кто по её мнению попадёт в финальную десятку. То ли из вежливости, то ли потому, что она по-настоящему верит в мои успехи, я слышу и своё имя. Мне претит мысль, что кто-то считает, что я способна стать настоящей Бесстрашной, ведь я сама в себе не уверена. Именно поэтому я оказалась сейчас тут, на кресле, с манжетой на шее, в которой сотни иголок вбивают мне в кожу огонь Бесстрашия. Я надеюсь, что это подарит мне больше уверенности, и я оправдаю веру Грейс в меня.Утром следующего дня я стою в тренажерном зале в окружении других неофитов и хвастаюсь Хлое своей татуировкой. - Класс! - подруга легонько обводит пальцами контур тату, от чего у меня по спине бегут мурашки.- Всем внимание! - раздаётся голос вошедшего в зал Тобиаса. Инструктор указывает на таблицу и подходит к ней. - По новым правилам на данном этапе мы разделяем таблицы урожденных и перешедших. В конце недели мы объявим общий рейтинг, в котором деление вас на урожденных и перешедших не учитывается. Напоминаю, во второй этап инициации проходит пятнадцать человек. Вас десять, урожденных тоже десять, и если сейчас вы видите своё имя на девятом или десятом месте, то это не значит, что в итоговом результате вы останетесь под тем же номером. Вероятность того, что кто-то из урожденных подвинет вас за красную черту огромна. Поэтому советую вам не расслабляться и с помощью побед в спаррингах и хороших показателей на стрельбище набивать себе очки рейтинга, чтобы не вылететь из фракции.Тобиас щёлкает кнопку на пульте и электронная таблица включается. На ней, вместо привычных двадцати, всего десять пронумерованных имён:1. Эдвард 2. Питер3. Уилл4. Хлоя5. Кристина6. Трис7. Эстер8. Дрю9. Молли10. АлС этого момента начинается заключительная неделя первого этапа. Все дружеские отношения, которые неофиты наладили в предыдущие недели инициации, буквально рухнули после того, как чуть позже Эрик вывесил доску с расписанием спаррингов, потому как отсутствие возможности наблюдать за успехами другой группы и страх быть выкинутым к изгоям разрушали любые отношения.- У каждого из вас будет по три спарринга - один с противником слабее вас, другой с более сильным, а третий зависит от предыдущих двух, - Лидер отходит, давая нам возможность увидеть содержимое доски. На ней размашистым почерком белым мелом написаны наши имена. Каждое из имён продублировано три раза, но только рядом с двумя из них написаны имена соперников. Моими противниками оказываются Ал и Хлоя. Желудок скручивается в узел от осознания того, что мне всё-таки придётся встать против Хлои. Конечно же, я понимала, что рано или поздно это должно было произойти, и то, что до этого момента мы с ней так и не дрались друг против друга. Это чистой воды везение, но, будь моя воля, я бы предпочла в противники скорее собственного брата, чем её. И дело было совсем не в страхе перед своим поражением (потому что стоит признать - Хлоя сильнее меня физически), и не в жалости к ней, а в том, что одно её имя вызывало внутри меня такую теплоту, которую не вызывал никто больше. За обеденным столом неофитов стоит непривычное молчание, то и дело кто-нибудь бросает недоверчивые взгляды в сторону своих противников в предстоящих спаррингах, я же наоборот не поднимаю глаз от своей тарелки, боясь встретиться взглядом с сидящей напротив Хлоей. Из тренажёрного зала я буквально выбежала, и всю оставшуюся дорогу до столовой, да и сейчас тоже, думала о своих шансах на победу. По-моему, они были равны нулю, ну или двадцати процентам из ста, да и то если взять в расчёт госпожу удачу, которая улыбалась мне крайне редко. Мои противники были подобраны будто на подбор - Ал больше меня в два раза, пусть и мягкий по характеру, но сейчас находящийся на грани исключения из фракции не будет нянчится со мной на ринге. И Хлоя. В мою голову невольно закрадывается мысль - уж не Эрик ли постарался? Ведь именно он так не хочет видеть меня среди Бесстрашных. Я на автомате поднимаю голову и смотрю на второй этаж, в ложу лидеров, выискивая полувыбритую белобрысую голову Эрика, но прежде чем разглядеть кого-либо, слышу раздавшийся рядом голос Хлои:– Если хочешь, я могу проиграть тебе, - подруга садится сбоку от меня за полу опустевший стол. Оказывается, пока я копалась в своих мыслях, большинство неофитов закончили приём пищи и разошлись.– Не смей даже думать об этом.– Почему? Я в первой пятёрке и одно поражение для меня не будет смертельным. Я ожидала подобного предложения от неё. Мы обе знаем, что она сильнее меня, знаем, что скорее всего Хлоя победит и обе не хотим, чтобы я попала за черту. Любой другой уважающий себя Бесстрашный не согласился бы на подобное, ведь подставной бой это унижение и позор для них. Но я не хотела соглашаться не из-за принципов. В отличие от других неофитов я точно знала, что не задержусь в фракции надолго и так или иначе попаду к изгоям согласно плану Тобиаса. Финальные результаты первого этапа и моё место в таблице лишь ненадолго отдаляло меня от этого события, тогда как для Хлои эти результаты были по-настоящему важны для её дальнейшей жизни в Бесстрашии.– Если я замечу, что ты дерёшься не в полную силу — я сдамся, договорились? - не дожидаясь ответа подруги, я встаю из-за стола и бросаю напоследок: - Прости, мне пора, - и ухожу.Мне вдруг становится противно от самой себя. Хлоя лишь проявляла заботу и хотела сделать как лучше, а я огрызаюсь и убегаю от неё, словно капризный ребёнок. Но я не могу по другому. Не могу позволить ей специально проиграть и тем самым подставить её. Не могу рассказать правду, потому что этим подставлю брата.Все эти мысли тяжёлым грузом давят на меня, и единственным способом освежить голову я вижу лишь уединение в тренажёрном зале наряду с хорошими ударами по груше. Сегодня был последний свободный вечер для неофитов, мой первый бой с Алом был назначен через день, а сразу на следующий я должна была выступить против Хлои. Оказавшись напротив бойцовской груши, я перестаю думать обо всем, что беспокоило меня с момента оглашения противников и полностью погружаюсь мыслями в технику ударов. Удар. Блок. Снова удар, снова блок. Раз за разом. Минута за минутой, час за часом. Я не останавливаюсь, даже когда замечаю капельки крови с разбитых костяшек на твёрдой обивке груши. С момента моего перехода в Бесстрашие моя кожа в районе кистей и голеней перестала иметь свой привычный смуглый оттенок, запестрив лилово-жёлтыми синяками и кровоподтеками. Но мой внешний вид меня не сильно заботил. После изнуряющих тренировок в первые недели инициации, с дикой тянущей болью в мышцах и жутким недосыпом, всё, о чем я могла думать, был лишь сон. Сейчас же боль прошла, мышцы привыкли к нагрузке, организм к режиму и мое общее состояние стабилизировалось. Мне начал нравится бег по утрам, упражнения на выносливость, отработка ударов на груше, и сейчас я и представить не могла, как без этого обходилась раньше. Спорт помогал мне на время отключить гнетущие мысли о брате, изгоях, инициации, Хлое, обо всем, что меня то и дело беспокоило. *** - Начали! - слова Эрика звоном отдаются у меня в ушах. Я стою напротив Хлои и боюсь пошевелится. Вчера я выиграла в бое с Алом. Он быстро устал и нокаутировать его после десяти минут боя было проще простого. Наверное, он переволновался. Но мне было плевать на его душевные переживания - когда мы дрались, он перестал быть для меня кем-то кроме противника. Я бы всё отдала, чтобы чувствовать к Хлое тоже самое прямо сейчас.Она делает выпад в мою сторону и заносит руку для удара, я уворачиваюсь и отрываю ногу от пола, целясь подруге в живот, но тут же об этом жалею, так как она выбивает мою вторую ногу и я лечу на маты вниз лицом. С одной стороны, я радуюсь, что Хлоя наконец одумалась и выбросила из головы мысль об игре в поддавки, но с другой это чертовски больно и самую малость обидно. Хлоя отходит, пока я поднимаюсь, но как только встаю, она тут же летит на меня с кулаками. От неожиданности я бью первая, разворачиваюсь корпусом и что есть силы выкидываю кулак, который попадает ей в щёку. - Это самый быстрый бой, что я видел за все время, которое я нахожусь в Бесстрашии, - чуть позже с улыбкой на губах говорит нам Тобиас, протягивая Хлое мешочек со льдом, который та аккуратно прикладывает к уже успевшей посинеть скуле. Мой удар оказался решающим в нашем поединке. Был ли он настолько сильным, что смог вырубить девушку, или же она, как и хотела, поддалась мне, сделав вид, будто потеряла сознание - я не знаю. Знаю только, что восторга от этой победы я не чувствовала совсем. ***На следующий день, стоя перед рингом, я волновалась наверное больше, чем Хлоя и Питер вместе взятые. Исход этого боя значительно повлияет на рейтинг девушки, который уже сейчас из-за её проигрыша опустился на две строчки.Хлоя поднимается на маты, и после громкого лидерского ?Начали!?, они начинают драться. Я переступаю с ноги на ногу и нервно цокаю всякий раз, когда подруге не удаётся хорошенько влепить Питеру. Он то и дело норовит взять её на удушающий, или же повалить на маты, но Хлоя ловкая, успевает не только вовремя увернутся, но и лишний раз зарядить ему то в челюсть, то в ухо. Она как яркая искорка со своим туго затянутым рыжим хвостом прыгает по рингу туда-сюда, но в какой-то момент Питеру все же удаётся поймать её и повалить на землю. Протяжный выдох который испускает девушка говорит о том, что это было не самое безболезненное падение в её жизни. Питер садится на неё и начинает дубасить кулаками по лицу. Я, не в силах наблюдать это ужасное зрелище, отворачиваюсь. Когда лицо девушки превратилось в один сплошной синяк с кровью, Питер решает, что победа уже у него в кармане и, не дожидаясь финального слова Эрика, вскакивает и победоносно выкидывает вверх кулак. Хлоя реагирует моментально. Быстро поднимается и подножкой валит соперника на маты, после чего обвивает его шею рукой, туловище ногами и не отпускает до того момента, пока Лидер наконец не произносит:- Стоп, бой окончен! Питер проиграл.Наверное, впервые в жизни я радуюсь тому, что кто-то кого-то побил. Запрыгиваю на ринг и бегу к подруге, которая не без труда выбирается из-под обмякшего тела Питера. Помогаю ей подняться на ноги, и следуя указаниям Тобиаса, веду её в больничное крыло. Там за опеку над ней берётся девушка по имени Прим, которая облачена в синий халат Эрудитов, из-под которого виднеются чёрные чернила татуировок. Осмотрев и намазав лицо Хлои какой-то густой зеленоватой мазью и уложив её на койку, Прим разрешает мне остаться с подругой до отбоя, после чего удаляется в свой кабинет. – Ну, насколько всё плохо? - спрашивает Хлоя, пока я пододвигаю к её кровати стул и сажусь на него.– Бывало и лучше, - горько усмехаюсь, смотря на два огромных лилово-красных синяков под глазами и разбитую губу, которую, как уверила нас Прим, зашивать не нужно.Ближе к ужину к нам заглядывают Трис и Кристина, мы недолго болтаем, после чего они уходят. Хлоя предлагает мне пойти в столовую с остальными, но я уверяю её, что не голодна, и лучше составлю ей компанию. Но через час после этого мой желудок предательски громко урчит, Хлою это не устраивает и она гонит меня в столовую. Я неохотно соглашаюсь, и по возвращению в палату вижу, что подруга уснула. Смотрю на часы, до отбоя есть ещё пара часов и я решаю провести их здесь. Сажусь на стул и погружаюсь в мысли о сегодняшнем бое. Тёплый свет ламп и мирное посапывание подруги неумолимо начинают клонить меня в сон. Ставлю локоть на край больничной койки, подпираю голову рукой и закрываю глаза. Я иду по тёмному коридору, свет в лампах потушен, и я понимаю, что заблудилась. Вокруг меня никого, лишь на одной из развилок вдалеке замечаю какое-то движение. Медлю, но всё же решаю пойти туда. Чем ближе подхожу, тем непонятней картина предстаёт передо мной — два силуэта, один из которых барахтается на полу. Что там происходит? Подхожу и вижу знакомую высокую, широкоплечую фигуру. Эрик. Он бьёт кого-то, что есть дури пинает ногами чей-то хрупкий силуэт. Чем ближе подхожу, тем больше ламп загорается и наконец я вижу рыжие длинные волосы. Хлоя. – Нет! - кричу я и срываюсь с места, намереваясь оттащить Лидера от подруги, но не могу сделать и шагу, кто-то будто силой тащит меня назад, - Хватит!Эрик поворачивается ко мне и злобно смеётся, Хлоя поднимает голову, и я вижу, что всё её лицо в крови.– Это ты виновата! - кричит она, - Ты виновата!Почему? Что я сделала? Напрягаю мозги пытаюсь вспомнить, что происходило в предыдущие дни, но память будто отключилась.Эрик сгребает волосы Хлои в охапку и тянет вверх, поднимая её, затем говорит:– Забирайте её.– Ты виновата! - продолжает орать Хлоя заливаясь слезами, - Ты не захотела уходить! Это всё из-за тебя!Из темноты позади них вдруг появляются люди. Человек пять, все грязные, в обносках. Изгои. Они тянут руки к Хлое, она кричит, а я пытаюсь выбраться из невидимых пут, которые не дают мне подойти к ней и помочь. В тусклом свете лампы я едва улавливаю блеск металла. Кто-то из изгоев достаёт нож и подставляет к горлу Хлои.– Ты виновата!..Всё происходит в считанные секунды. Резкое движение руки и шею Хлои перерезают ножом.- Нет! - я не верю своим глазам, - Нет!- Эстер! - кто-то сзади зовёт меня по имени.- Нет!- Эстер!Невидимые оковы спадают и я начинаю падать. – Проснись, Эстер!Я открываю глаза, резко встаю и оглядываюсь. Ни Эрика, ни изгоев в больничной палате нет, лишь Хлоя и Прим смотрят на меня с обеспокоенными выражениями лиц.– Ты кричала во сне, - говорит Хлоя, - Всё хорошо?– Да. Прости, не хотела тебя будить, просто сон приснился страшный. Ох, десять минут осталось до отбоя, мне надо идти.– Ты точно хорошо себя чувствуешь? - спрашивает Прим, но мой положительный ответ её всё же не устраивает и она отпускает меня только после измерения температуры и давления, попутно сунув в руки пару таблеток успокоительного.Я иду по коридорам Бесстрашия чуть быстрее обычного, старательно избегая тёмных участков. Мне давно не снились сны, тем более такие жуткие. Прогоняю из головы навязчивые отрывки из сна, которые то и дело всплывают перед глазами и прибавляю шаг. Оказавшись в ярко освещённой Яме заметно расслабляюсь, быстро взбегаю по ступенькам и через минуту оказываюсь в общей спальне. Закрываю за собой тихо скрипнувшую дверь и на цыпочках добираюсь до кровати. Судя по ворчливым комментариям большинство из неофитов ещё не успели уснуть. Быстро скидываю ботинки и куртку, переодеваю штаны и ныряю под одеяло. Лежу без сна около получаса, то и дело прокручивая в голове сон, надеясь, что подобного мне больше не приснится. Наконец глаза начинают слипаться, я медленно погружаюсь в сон и будто вновь возвращаюсь в свой кошмар. Кто-то кричит, очень истошно, но это точно не Хлоя, этот вопль принадлежит парню.– Включите свет! - раздаётся чей-то голос.В комнате становится слишком шумно. Нет, это не сон, это всё на самом деле. Вскакиваю с кровати и вижу источник шума, когда лампы загораются. Эдвард корчится на полу, вокруг кровь. Он держится пальцами за глаз, из под них торчит рукоятка ножа, я узнаю его - каждый день мы пользуемся подобными в столовой. Трис подходит к Эдварду и что-то говорит ему, я не слышу что именно, и не хочу слышать. Единственное чего я хочу, это не находиться здесь. Отвожу взгляд от спины Трис и иду в дальний угол комнаты, когда Тобиас и ещё двое незнакомых мне Бесстрашных приходят, чтобы забрать Эдварда, я выскакиваю в коридор и бегу. Ноги сами приносят меня к двери тату-мастерской Грейс. Почему именно сюда? Потому что больше некуда. Хлоя в больничном крыле, куда сейчас принесут воющего от боли Эдварда, Тобиасу сейчас не до меня. Остаётся только надеяться, что Грейс сейчас за этой дверью.