POV Хекджэ II (1/1)

?Все в компании любят Донхэ?,- как-то раз сказал Хичоль.Наверное поэтому, в сотый раз прокрутив в голове эту брошенную совершенно обыденным тоном фразу, на банальный вопрос интервьюера, которая, между прочим, следовала написанному сценарию и о вопросах которой я был предупрежден Итуком заранее, я ответил небывало серьезно и сказочно глупо.- Что ты можешь сказать о Донхэ?- Мы с ним коллеги по работе,- сухо и уверено.- Если бы не было SuJu, мы бы вряд ли общались. А еще он раздражает,- почти сам верю, и тут же, закончив предложение, встречаюсь взглядом с ошарашенным и заведомо злым Итуком.Я лишь упрямо пожимаю плечами, радуясь, что моей персоне вниманием боле докучать не собираются и откидываюсь на спинку неудобного кресла, включая тетрис и почти забывая о том, что только что сказал.Лишь на секунду мелькнула мысль, что это, пожалуй, хорошо, что самого Хэ на этом интервью нет.***Он меня раздражал.

Просто я всегда считал, что если человек тебе дорог, то будет легко. И даже если вдруг тяжело, все равнолегко. Парадокс парадоксом, но я всегда держал это за аксиому.С ним же все получилось намного сложнее.Вот только знаете, в чем заключалась моя главная проблема?У нас у каждого была своя предыстория, и так уж получилось, что приписываемое нам сходство было дерьмом, а не истиной.

Первое, что мне пришлось уяснить в то же утро, в которое нам объявили об объединении нас в группу, это то, что это не он идет рядом со мной, не он виснет на моей шее, ничуть не волнуясь о ее сохранности, а я иду рядом с ним и прячусь за его спиной.

Мне стоило почувствовать неладное еще тогда, когда он, неслабо замахнувшись, с героическим воплем ?Хё-ё-ён!? влепил Ким Хичолю подзатыльник. А тот, вместо того, чтобы разразиться благим матом и тут же убить нечестивого, глуповато улыбнулся и потрепал обидчика по взъерошенным волосам.

И удивлен этому был только я.

Лохматый вихрь тут же как ни в чем не бывало помчался к Итуку, впечатавшись в него так, что у того весь дух из груди выбило, затем, ловко увернувшись от раскрывшего свои широкие объятия Шивона, подлетел к медитирующему Йесону. Не дождавшись от безразличной статуи внимания, ничуть не расстроившись, потрепал по щекам Реука, больно ткнул в бок Сонмина, спер у Шиндона сандвич, заработал шуточный щелбан от Канина и в результате уютно устроился в объятиях совершенно растерянного Ханни, едва успевшего спрятать от корявых ручонок Хэ потрепанный разговорник.И при этом вместо того, чтобы хотя бы как-нибудь возмутиться, новоявленные одногруппники улыбались ничуть не умнее, чем Хиним несколькими секундами ранее, и единственным в раздевалке, кто искренне не понимал, какого черта здесь происходит, был я.Толком не зная, почему, я тогда натурально обиделся. Не оттого, что кусочка мимолетного счастья в то утро мне не досталось, а оттого, что Хэ забыл меня предупредить, что все это время в лучах его Солнца грелся не только я.Со временем я привык и смирился, что, не проронив ни слова, Хэ вносил оживление в любой коллектив, не требуя ничего взамен, потому что ответную улыбку получал и так. Привык игордился тем, что искренняя радость наперевес с добротой топят даже язвительно-пренебрежительные льдинки в огромных глазах Реллы. Знал наверняка, что негромкий, бархатистый голос услышат среди тысячи других и прислушаются. Потому что где Хэ, там сердце.А тогда говорили, что у нас одно сердце на всех.

***Меня бесило то, что переступая порог собственной комнаты, он тут же гас, подобно перегоревшей лампочке, а то и лопался с глухим хлопком, рассыпаясь осколками по тонкому ковру на холодном паркете. Забирался с ногами на широченный подоконник и бездумно смотрел на серую, грязную улицу, пересчитывая случайных прохожих и редкие машины.Когда-то в школе у нас с одноклассниками была одна дурацкая игра. Напротив школы долгое время строили торговый центр. Работу над ним забросили, материал начинал ржаветь, и каркас на железных балках обещал появиться не скоро, если обещал вообще. Поняв, что скелет пятиэтажного здания куда веселее, чем школьная площадка, за дозой адреналина мы ходили именно туда.

Балки были длинными, пролеты – широкими. Кто пройдет по балке дальше, тот и выиграл.Страшно так, что сердце рвется на несколько сердец и бешено бьется в каждом пальце. Голова пустая и на середине пути уже не чувствуешь разницы между падением и твердой землей под ногами. Зависаешь посередине – это и есть Донхэ.Метафора ни к черту, но лучше не объяснишь.Его швыряло из крайности в крайность, а сам он мыслями оставался где-то посреди, забывая тормозить на особо крутых поворотах.Как-то раз я по старой памяти забрел вместе с ним на ту самую стройку. Теперь уже заброшенный металлический динозавр давно подлежал сносу, и по всему периметру были расклеены таблички, предупреждающие об опасности и настоятельно запрещающие к неудавшемуся строению подходить.Это его и подхлестнуло, а я не стал возражать. Наверное, захотелось прощупать рамки его мнимой свободы.О своем никчемном любопытстве пожалел сразу, стоило только ему легко запрыгнуть на ржавую балку и звонко рассмеяться, пробежавшись туда обратно.

- Хэ, слазь обратно,- хрипло попросил я, испугавшись того, как сильно дрогнул собственный голос.

Ветер тут же подхватил мои слова и унес их прочь от ушей Хэ.

А он вдруг взял и застыл строго по центру балки, завороженно смотря вниз и не шевелясь.Тогда я думал, что поседею.

Дернулся, было, ему навстречу и к своему ужасу понял, что и с места двинуться не могу. Подошва приросла к ржавому металлу, а тело будто бы окаменело.

А он смеялся.- Если б мог, я б выпил! Нажрался бы, черт возьми!- орал он мне в ухо позже, спрыгнув с балки и оторвав онемевшего меня от пола.

Мы оба шлепнулись на мокрую после дождя траву. Он, жадно хватая ртом воздух, я, не дыша совсем. Долбанутый на всю голову придурок, он всегда мечтал о крыльях.***- Мне не нравится мое имя,- позабыв и свой собственный восторг и собственное взбудораженное сердце, сказал он вдруг вечером того же дня.Голову я поднял нехотя – липкий страх никак не хотел отпускать меня из своих объятий.А Хэ я все еще ненавидел.- Хэ или Фиши,- продолжал он,- мне нравятся. Но вот Донхэ…Поморщился, будто бы разжевав горькую таблетку, и судорожно передернул плечами.Мне всегда казалось, что он намеренно вытравливал из себя того, второго. Которого так не любил.

Собрав силы в кулак, я подошел к нему и хлопнул его по плечу. Он лишь как-то странно на меня посмотрел, но ничего не сказал.Наверное, именно в тот день я понял, что что-то пошло наперекосяк.

?Все в компании любят Донхэ?.Хичоль-хён, ты однажды либо страшно ошибся, либо безбожно соврал.Любили все Фиши, обожали все Хэ. Донхэ мало кто знал, а знающие боялись.

Я знаю, я сам был среди них.