Pray to God he hears you (1/1)
POV JaredЗнаешь, иногда мне кажется, что ты не умеешь правильно расставлять приоритеты, Шеннон. Как думаешь, сколько ещё я смогу терпеть эти пьяные выходки? Просто как твой брат, я уже не мечтаю о большем... День за днём, третий год я наблюдаю за тем, как ты имеешь этих безмозглых малолеток и силиконовых блондиночек. Хотя нет, Джаред, ты сейчас сам себя в наглую наёбываешь. Всю свою сознательную жизнь я смотрю на это прожигание жизни и молчу. Молчу, потому что просто не могу сказать тебе что действительно чувствую.Сначала я не понимал своих чувств. Мне всегда казалось, что это просто некое проявление братской любви, но когда при виде тебя рядом с очередной бабой у меня вдруг начинало щемить сердце и в штанах становилось тесно, я смутно начал осознавать что происходит, но не мог подать вида. Я открещивался от этих грязных мыслей, я бежал, скрывался. Этот тур казался мне бесконечным, потому что я был вынужден постоянно находиться рядом с тобой. Был вынужден бороться со своими желаниями. Стоило тебе просто кинуть на меня томный взгляд, как сердце начинало выдавать барабанную дробь и делало тройное сальто в прыжке, дыхание учащалось.Даже недельный отпуск по началу становился для меня своего рода раем. Все ребята уезжали куда-нибудь на острова, а я хватал сумки и первым же рейсом вылетал в Париж. Необыкновенное место. Я вдохновлялся им. Первые несколько дней вдали от тебя мне удавалось расслабиться и не думать вовсе. Но дальше даже это хрупкое равновесие превращалось в неистовую пытку над разумом и телом. Желанье увидеть тебя боролось с уже привычным страхом… Страхом сломаться. Страхом потерять всё, что все мы имеем. Рано или поздно пришлось бы сказать о чувствах. Но мне нужно было время… Время, это единственная вещь, которой мне катастрофически не хватает, и я жалею о том, что в сутках всего 24 часа. К концу отпуска казалось, что ещё одна мысль, случайно попавшая в голову… и всё, мои мозги придётся собирать с асфальта. О да, мне нравится придумывать несуществующие проблемы и накручивать себя ещё больше. В итоге к продолжению тура все ребята выглядели отдохнувшими и бодрыми, а Джаред Джозеф ещё сильнее худел, а синяки под глазами получали постоянную прописку.
И начинались сумасшедшие скачки. Из города в город, из страны в страну. Отчасти работа помогала забыться. Иногда мне удавалось даже написать что-то новое, но при прочтении все новоиспечённые песни отправлялись в мусорное ведро, и виной всему, ты, скотина. Мысли о тебе облюбовали мой разум целиком и полностью. Каждая написанная мною строчка посвящалась именно тебе. Казалось что вся та любовь, которая разрывала моё и без того хрупкое тело на части вот-вот превратится во что-то ужасное, имеющее разрушительную силу. Я стал ненавидеть тебя за то, что ты просто есть. Кричал, срывался, хлопал дверьми. Абстрагировался от всех. После каждого концерта сразу же мчался в свой номер и сидел там до очередного интервью или ещё какой-нибудь неведомой херни. Всё что раньше доставляло мне удовольствие начало дико раздражать. Глаза стали цвета галактической скорби. Я терял надежду на лучшее. Во мне умирало последнее, за что я так отчаянно цеплялся. Каждый божий день я молился о том, что бы ты увидел мои страдания, что бы ты всё понял, просто обнял и помог вырваться из этого проклятого сна… И сил терпеть больше не было. Я должен во всём признаться...