1 часть (1/1)

— Таким образом, значение переменной равно две тысячи пятьсот тридца... Мистер Парк, вы хотите продолжить? Какой ответ? — Две тысячи пятьсот тридцать шесть.. — Вейлон буквально засыпал на математике. Потратив всю ночь на подготовку к экзаменам ты не выдержишь еще 7 часов без сна, особенно если учитывать, что раньше ты спал по десять часов. Но никого не волнует твой сбитый режим, учись, если не хочешь проблем.— Верно, но впредь не спите на моих уроках, если не хотите вновь встретиться с директором. — Парк тихо промычал в знак договорённости. Учитель математики Рудольф Вернике не первый раз пригрожает Вейлону тем, что пойдёт к Блэру, и это действительно заставляет ученика проснуться. От одной лишь мысли об их пересечении хотелось застрелиться. Как директор, Джереми хорош, но как человек... Бр-р-р?? Прослушав еще одиннадцать минут скучной болтовни, прозвенел долгожданный звонок. Счастливые и довольные ученики 12 класса тем, что самый скучный урок в их жизни закончен, вышли из класса. Вейлон вышел вместе с Майлзом. Направляясь к шкафчикам, Майлз немного отчитал своего друга:— Ты обещал мне, что будешь спать ночью, а не готовится к экзаменам. Мне теперь что-ли и твой сон контролировать? — Конечно, заходи, смотри за мной, будь моей нянькой. Родители уехали, так что мне, как маленькому ребёнку, нужен тот, кто будет за мной присматривать, чтобы я не натворил гадостей! — Парк сказал это так, словно ему действительно нужна няня. Но он ведь не маленький ребенок! Ему уже целых 18 лет! Самостоятельный и взрослый парень! Благо его слова были сарказмом, а то понадобилась бы помощь психиатра, думаем, считать себя ребёнком — не свойственно взрослым людям. — Хорошо. — Апшер понял, что это была шутка, но это согласие было сказано на полном серьёзе. — Я пошутил, ты же понял это.— Все равно буду смотреть. Да и к тому же, мы давно не готовились к экзаменам вместе! — семнадцатилетний парень настаивал на своем. Что ж, теперь у Парка есть своя нянька. Не знаем, повезло или нет, но от такой няньки даже мы бы не отказались! ?? Вейлон не стал отвечать. Они взяли нужные вещи из своих шкафчиков и пошли в кабинет биологии. — Тогда ты прийдешь сегодня после школы? — спросил светловолосый.— Да, если ты не против. — Только за, няня! — Я надеюсь, ты не будешь постоянно меня называть.. — Тебе не нравится? — Это насмешливо звучит.— В таком случае будешь мамой. — Почему не папой? — Ну, я все еще не знаю что у тебя в штанах. — Я тоже не знаю, что у тебя в штанах, но ты, вроде, парень! — Вот именно, что вроде! А вдруг нет?— Не горю желанием проверять, но чисто анатомически ты мужчина. — Даже здесь ты достаёшь меня этой анатомией... — Ты сам захотел сдать экзамены нормально, так что не ной! — Хорошо, мама! ?? Сейчас вы прочитали самый скучный диалог этих двоих. После их разговора двух летней давности о том, какие же крутые башмаки у президента, и о средстве для снятия лака в сверх-позиции (они даже смогли связать эти две темы), ни один разговор Майлза и Вейлона не был чем-то необычным. Нет, нет, этот диалог не должен был вас удивить, мы просто предупреждаем, что они не такие уж и адекватные! ??? Старшеклассники зашли в класс, где за учительским столом уже сидел Ричард Трагер, считающий секунды до звонка. На тридцать второй секунде уши разодрал надоедливый звон. И так, круг за кругом, проходили уроки. В три часа дня учёба наконец кончилась. Надевши куртки, Парк и Апшер вышли из этого ада. Обсуждая пройденный день, они дошли до дома светловолосого, который сегодня весь вечер проведет на подготовку к экзаменам и выполнению домашнего задания. Дверь открыта, парни зашли в небольшой уютный домик. Здесь царила тишина и приятная атмосфера, хотя по Парку и не скажешь, что он такое любит. — Я будто здесь сто лет не был, а оказывается всего полгода. Ты вроде всегда в темноте сидел, чего сейчас-то? — Майлз, снимающий верхнюю одежду, был удивлен красоте дома Вейлона. В прошлом полугодии здесь ни искринки света не было, а сейчас... как в раю. — Да по приколу, надоела эта темнота в доме. — Парк снял с себя верхнюю одежду и пошел на кухню заваривать кофе, потому что пока парни шли, Майлз жаловался минут пять как же сильно ему нужен этот кофе! — С чего хочешь начать? — спросил Апшер, довольствуясь вкусным и горячим кофе.— Надо поработать над математикой, биологией и историей. — Парк решил не жалеть себя и тоже заварил себе кофе, но не спешил его пить, он был горячим.— Фу, история.. Я не особо ее понимаю, может попросишь учителя?— Я сильно сомневаюсь, что пойму его объяснения, но окей. Как насчёт психологии? — Учителем истории был Деннис, который уж слишком быстро говорит, и даже Билли, самый умный в классе, с трудом понимает эту учительскую болтовню. Учителем психологии была Линн Лангерманн, замечательный учитель, любящий свое дело. Все до единого любили ее уроки. Пожалуй, это единственный учитель, который внятно объясняет предмет и не занижает оценки чисто потому что ты забыл добавить одно слово (у них реально есть такие учителя). Но тем не менее, даже такой легкий предмет лучше повторить. — О, психология легкая, давай. — Как и у многих учеников, при одном лишь упоминании урока психологии, глаза наполнялись счастливым блеском.Выпив ароматное кофе, Майлз и Вейлон пошли повторять термины, формулы, решать задачи и все такое. С четырех часов дня до десяти вечера ничего, кроме усталости, парни не чувствовали. Апшер то может просто устал объяснять, но вот у Парка голова раскалывалась от одного лишь вида книги математики, биологии или чего-нибудь ещё.— Кстати, Вей, что твой куратор сказал, когда ты ему рассказал о своих планах на эти экзамены? — поинтересовался Майлз и первое, что он получил в ответ это короткий смешок— Ой, Глускин, хахах, честно сказать, он знатно приофигел. Смотрел на меня с широко раскрытыми глазами, еле сдержался чтобы не тыкнуть их пальцами, они словно наружу вылезли. Это было, конечно, приятное удивление, но его лицо в тот момент... Господи, каждый раз вспоминаю – ухахатываюсь. Жаль, что видел только я.— Представил это лицо, хах. А чего ты вообще решил экзамены нормально сдать?— Ну, я двенадцать лет учился одинаково, без напряжек и всего такого, а теперь хочу почувствовать это волнение.— Не дай бог с тобой что-то случится из-за этого волнения. Ты у Джереми в кабинете потерял сознание, а на первой контрольной по физике у тебя поднялось давление, но это пустяки, если сравнивать с экзаменами. Уверен, что все будет нормально? — Майлз, как давний друг Вейлона Парка, запомнил почти все даты, когда тот заболел, когда ему стало плохо, когда словил первую паническую атаку. Может, Парк и не выглядит пугливым, но ввести его в состояние паники не составляет труда. — У медсестры на день экзаменов 24-часовой рабочий день, так что если вдруг станет плохо – отведут к мисс Грэй. Ладно, хватит про учебу. Ты где спать будешь? — Точно, Апшер же тут остается на ночь. В доме есть кровать родителей, кровать Вейлона и диван, на котором парни сейчас сидели. — Думаю, я посплю здесь.— Тогда схожу за одеялом и подушкой, собери пока все бумажки, пожалуйста. — Майлз в ответ гмыкнул и начал собирать бесчисленное количество бумаг, на которых написано бесчисленное количество непонятных слов. Прошло пару минут, со второго этажа спустился Вейлон с одеялом и подушкой в руках. Совсем скоро, подушка была аккуратно положена, а Майлз был накрыт теплым одеялом. Поблагодарив, Апшер принялся ложиться спать, не забыв сказать своему лучшему другу тоже пойти посмотреть на интересные сны. Парк кивнул и пожелал своему помощнику в подготовке к экзаменам спокойной ночи, а сам пошёл на кухню пить снотворное, без которого уснуть несколько проблематично. Парень высыпал себе несколько таблеток на руку и запил водой, но только спустя пару секунд он понял, что вместо одной таблетки выпил пять. А это просто огромное нарушение нормы. Постоял минуту-другую, ожидая какой-нибудь эффект, но ничего не происходило. В итоге Парк решает подняться наконец в свою комнату, но уже на полпути засыпает. На лестнице спать не очень удобно, но спокойной ночи!Семь утра, кто-то будит Вейлона:— Ало, доброе утро, подъем, *хлопок*, через час в школу идти, *щелчок пальцами*, эй, Вей! — Майлз пытался подать кучу сигналов, чтобы его друг, находящийся в состоянии "когда же я откинусь", осознал, что уже утро.— Башка раскалывается... — проворчал Парк— Понимаю, но тебе действительно нужно встать.— Блять, меня сейчас вырвет.— Понял. — Апшер довел до туалета этого сумасшедшого, а сам пошел заваривать чай под абсолютную тишину.Что ж, Вейлона действительно стошнило! От передозировки снотворного, вроде, должен быть другой отрицательный эффект, но, видимо, наш всеми любимый Вейлон особенный.Чай сделан, а Парк уже в порядке. Ну, как в порядке, его голова сейчас взорвется, а органы вырвутся наружу... Не хотелось бы конечно лицезреть такую картину: хотел помочь другу с подготовкой к экзаменам, в итоге помогаю ему прочистить свой желудок, который вместе со всем сейчас будет вырван в унитаз. Но, поверьте, есть ведь состояния похуже состояния Вейлона. У него даже не вирус, а люди с лихорадкой, к примеру, скоро откинутся.— Че ты ночью делал? — спросил Майлз. — Случайно выпил пять таблеток снотворного.— Случайно? Как можно случайно спутать одну с пятью?— Да я хер знает. Спасибо, что разбудил.— Да не за что, тебя бы в любом случае стошнило.— Пофигу. Спасибо, вообще, что уделяешь мне время. — Ты один просто сходишь с ума.— Реально.. — Вейлон отпил немного чая и начал собираться в школу, в это проклятое место... Кто, зачем, почему это место построил – непонятно. Зато понятно, что его цель – потрепать детям нервишки, которых у старшеклассников обычно почти не остаётся. Да, нагруженность здесь отличается от нагруженности в школах СНГ, но здесь учатся на год дольше, в старших классах экзамены каждые полгода, а уроки похожи на адские пытки (впрочем, последнее есть везде...).Выйдя на улицу, Вейлону стало еще хуже, но не настолько, чтобы остаться дома под теплым одеялом, пить чай и не думать об учёбе, мысли о которой никогда не исчезнут. Хотя, признаться, Парк не любил тепло, в отличии от Майлза. Тяжело найти человека, который любит даже жару так же сильно, как и Апшер. В этом парни, как вода и огонь, противоположны, да и не только в этом! Если Майлз был умен, не паниковал без повода и сдерживался, то Вейлон не стеснялся своей наивности, неадекватности и истерии по любому поводу. Возьмём походы к директору: когда Апшера вызвали к Блэру, его поведение было вполне адекватным и Джереми даже не пришлось раздраженно вздыхать, проще говоря, они нашли общий язык. А Вейлон... Пришел, заставил директора пару раз закатить глаза и сам стал раздраженным, занервничал и потерял сознание. Парка отвели к медсестре, но даже после нее парня продолжили отчитывать. Вообщем, найти общий язык у них и во снах не снилось. Однако, эти двое до жути похожи: умеют импровизировать, могут обхитрить учителя, понимают друг друга с полуслова, говорят со всеми свободно, амбиверты.Короче, они как две капли воды, но как и два абсолютно разных человека. Третьего не дано.