Часть 1 (1/1)

—?Знаешь, мама всегда говорила мне: ?Женись, сынок, и увидишь, каким счастливым ты можешь быть!??— громкий голос эхом отразился от измазанных кровью стен.Хромая и запинаясь, Парк в темноте нащупал стол и заполз под него, трясущимися руками меняя батарейку в так не вовремя разрядившейся камере.Дверь со смачным скрипом распахнулась, заставив мужчину ещё сильнее сжаться под столом и задержать дыхание. Звук шагов равномерно разносился по комнате, наводя неподдельный страх на только что сбежавшую из лап Глускина жертву.Наконец, открылась следующая дверь, и шаги удалились туда. Подождав, пока станет тихо, Парк смог вздохнуть и выбраться из своего укрытия, осматривая через камеру помещение.Освежёванные тела, подвешенные под потолок, моча и кровь цвета меди. Мужчина, сдерживая рвотные порывы, скорее похромал дальше, сделав отметки в своем блокноте.Аккуратно идя по коридору, Вейлон периодически замирал, прислушиваясь к каждому шороху. Неожиданно камера стала сильно барахлить, а после и вовсе выключилась.—?Твою ж мать! —?зло прошипел Парк и, приложив руку к стене, чтобы не рухнуть в этой кромешной тьме, пошел вперед, надеясь найти хоть какой-нибудь источник света, чтобы уладить неполадки столь важного оборудования.Матерясь и запинаясь, Вейлон всё-таки нашел комнату, где было более-менее приемлемое освещение, от которого дико болели глаза, но выбирать особо не приходилось. Тихонько отодвинув компьютерный стул, на котором с разорванным горлом и застывшим на лице ужасом сидел труп несчастного охранника, он, встав на колени, принялся разбирать камеру.—?Дорогая! —?неожиданно раздался сзади голос Глускина, заставший Парка врасплох. Сильный удар арматурой по голове мгновенно вырубил неудачливого программиста.***Вейлон очнулся в кромешной темноте. По лицу что-то стекало, судя по всему, его собственная кровь, но не это стало причиной для паники, когда мужчина почувствовал, что он снова распят голый.—?О! Ты проснулась! —?послышался приторно-милый голос личного кошмара Парка.Резко включился свет. Какого же было удивление Вейлона, когда он обнаружил, что лежит не в подсобке на заляпанном кровью столе, а на кушетке в одной из палат. Дернув пару раз конечностями, надежно привязанными к металлическим спинкам, Парк понял, что в этот раз так просто ему не вырваться.—?Ты плохо себя вела, дорогая. —?Глускин подошел и сел на край кровати, сочувствующе гладя мужчину по обнаженной ноге. —? Я должен тебя наказать.Глускин аккуратно обхватил шею Вейлона рукой. Под ладонью чувствовался нервно дергающийся кадык?— одно движение и программист труп. Но Вейлону казалось, что и этого движения может не случиться и он умрет от нехватки воздуха или остановки бешено бьющегося сердца.Второй рукой Эдди не торопясь расстегивал штаны, и до Парка медленно дошло, что с ним собираются сделать.—?Нет,?— сдержаться, чтобы голос не выглядел жалко, стоило больших усилий. —?Пожалуйста.Надежда достучаться до здравомыслия насильника всё еще витала, по крайней мере, в воображении Вейлона, но тут же испарилась, стоило Глускину, убрав руку с горла, вцепиться губами в губы сопротивляющегося мужчины, параллельно войдя в него, резко и быстро, вырвав из Парка полустон-полурычание.Глаза непроизвольно слезились, и Вейлон пытался вырвать из плена хоть какую-нибудь часть тела, чтобы дать отпор насильнику, параллельно кусая его за губы как можно больнее и агрессивней, но тому всё происходящее казалось лишь игрой. Глускин продолжал монотонно, превозмогая сопротивление, как тугих мышц, так и Вейлона в целом, входить и выходить, слизывая с губ сочащуюся кровь и ловя хриплые вздохи, параллельно с матом, за которые Парку прилетали смачные пощечины. Размазывая по лицу Вейлона кровь и слезы, Эдди после этого извинялся, продолжая целовать его и гладить.Когда Парк наконец выбился из сил и, сдавшись, перестал кусаться, Глускин решил воплотить вторую половину ?наказания?.В руках Глускина мелькнул нож, и программист уже успел попрощаться с жизнью, как внезапно впивавшиеся в кожу путы оказались перерезаны. Не успевший среагировать Вейлон был сброшен на пол, благополучно встретившись с ним лицом.Прилив адреналина, который Парк потратил на борьбу с веревками, сошел на нет, и теперь у него не было сил даже просто подняться пола, но он попробовал. Пол неприятно холодил, контрастируя с, казалось, горящим телом, как внезапно его перехватили за талию.Кто?— было понятно и так, но Вейлону понадобилось несколько секунд, чтобы сориентироваться, пока Эдди фиксировал его в удобной для себя позе. Когда до программиста дошло, что можно сопротивляться, Глускин уже вновь вошел в него, застонав от наслаждения. Вейлон успел лишь только вскрикнуть.Попытавшийся сменить позу, Парк был мгновенно прижат лицом к полу, одна его рука оказалась заломана за спину, второй он впился в пол, пытаясь расцарапать кафель, а ноги были раздвинуты так, чтобы он не мог ими дергать. Эдди входил и выходил медленно, растягивая удовольствие, целуя и кусая рычащего Вейлона. Когда вывернутая рука, стала откровенно мешать ласкам, Глускин отпустил её, перестав придавливать голову программисту, а перехватив его лучше за волосы, второй рукой трогая мужчину по всему телу, то и дело проходясь по груди, пытаясь мять её и теребить соски.От нехватки воздуха у Вейлона стало мутнеть сознание, и он отбросил все попытки сопротивления, пытаясь вдохнуть побольше и убаюкать болящую руку.Парк не знал сколько времени прошло, казалось, он потерял ему счет вовсе, но в конце концов, Эдди наконец ускорился, резко отпустив голову программиста, что та безвольно упала на пол. Глускин вошел на полную, вцепляясь сильнее зубами в шею Парка, но из того вырвался лишь тихий хрип. Застыв на несколько секунд, Эдди трепетно наполнял мужчину своим семенем. Сам Вейлон почувствовал скорее облегчение, что всё закончилось, и потерял сознание.***Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь заляпанное кровью стекло, копируя силуэт железной решетки, блокирующей окно, настойчиво светили в лицо Вейлона, вынуждая того проснуться. Измученный организм отказывался подчиняться, но мужчина всё-таки собрался с силами и открыл глаза.Кроваво-белые разводы на полу напомнили о прошедшей ночи и всё тело заболело с новой силой. Программиста затошнило, но он должен был встать, чем и занимался следующее время.Трясущиеся руки были не в состоянии поднять тело, а ноги не двигались вообще, онемев, после долгого пребывания в холодном помещении. Как Парк собирался сбегать, он ещё не придумал.Только когда мужчина смог более-менее сесть, он осознал, что вокруг тихо. Очень тихо. Глускина рядом нет. Идеальнее шанса для побега может не быть.Кое-как встав, Вейлон обессиленно повалился на ближайшую тумбочку, понимая, что в таком состоянии он идти не сможет. Судорожно прикидывая обо что в этой комнате можно опереться, мужчина приметил в углу за изголовьем кровати длинную арматуру. Как воришка, волнующийся на первом деле и боящийся быть пойманным с поличным, не решаясь лишний раз вздохнуть громко, только бы не нарушить эту гробовую тишину и не выдать себя, Вейлон дотянулся до металлического прута, как внезапно выяснилось, что тот торчит из стены и его придется вытаскивать.Глубоко вдохнув и оттолкнувшись от тумбы, Парк схватил арматуру обеими руками, в надежде вытащить её весом собственного тела. И это сработало. Мужчина с грохотом и звяканьем металла рухнул на пол, мгновенно замерев в ожидании, не прибежит ли сейчас кто-нибудь на шум. Но вокруг было тихо. Только сдерживаемое дыхание нарушало тишину вокруг.Вейлон сел. Всё тело ломило, начиная от сломанной ноги, осколок кости откуда торчал до сих пор, и заканчивая головой, которой он приложился, когда упал.Парка посетила мысль, что без одежды идти тоже не вариант, но в палате не было ни его больничной формы, ни камеры. Тогда взгляд измученного программиста пал на простынь, которой его укрыл Глускин после отключки.И для начала перед Вейлоном всё еще стояла цель: встать. Он поднял уставший взгляд на кушетку. Зацепившись руками за её край, программист кое-как затащил свое полуживое тело на койку. Вцепившись одной рукой в арматуру, второй схватив тумбу, Вейлон смог встать на ноги, согнувшись и глубоко дыша.Отдышавшись, Парк поднял голову?— Глускина до сих пор не было. Стараясь особо не раскачиваться, чтобы не упасть, программист подтянул к себе простынь и обвязал её вокруг бёдер. Было бы неплохо сделать что-нибудь нормальное из этого куска ткани, или хотя бы перевязать ногу вдобавок, но Вейлону настолько хотелось скорее убраться отсюда, что больше ничего не имело значения.Медленно шевеля больными частями тела, мужчина дошёл до двери и, вцепившись в косяк, начал напряженно оглядывать коридор. Проход был на удивление чист. Не было ни крови, ни трупов, ни даже сумасшедших, бродящих, казалось бы, везде. Кажется, в этом отсеке больницы он не был.Оглядевшись ещё раз, Вейлон побрел вперёд, но чем дальше шёл мужчина, тем хуже ему становилось.Где-то начали раздаваться выстрелы, заставлявшие Парка каждый раз вздрагивать, но из-за дикой головной боли мужчина даже не мог понять, насколько далеко находятся стреляющие, что делало его абсолютно беззащитным.Вскоре, Вейлон вышел к лифту. До боли знакомая душащая атмосфера с измазанными кровью стенами буквально обрадовала его.Спускаться по лестнице показалось мужчине чистым самоубийством, да и лифт тоже не вариант, но Парк решил рискнуть. После нажатия кнопки вызова, раздался крик и в шахте лифта пролетел человек. Мысль спускаться на лифте сразу отпала, поэтому Вейлон пошел по лестнице.Каждый шаг отдавался адской болью во всех клетках израненного организма, грозя вот-вот повалить его, но отступать Парку было некуда.Вейлон уже не был в состоянии оценивать окружающую обстановку, когда спустился на первый этаж. Дикий вой в ушах не позволял услышать, что творится вокруг, поэтому Парк до ужаса испугался, столкнувшись нос к носу с вооруженными людьми.Выронив арматуру, программист сделал шаг назад, стараясь сохранять равновесие.—?Чёрт! Ещё один! —?не менее испугавшись, чем Парк, крикнул один из полицейских.—?Я… Не… —?подняв руки перед собой, Вейлон пытался что-то сказать, но получалось это плохо из-за нахлынувшей паники.Дрожа, Парк прижался к дверям, от которых ещё не успел далеко отойти, и приготовился к худшему.Раздалось несколько выстрелов и звон стекла. Вейлон без сознания рухнул на пол.