Глава 3. Когти. (1/1)

– Чеширик! Эй, Чеширик, слышишь? – переворачиваюсь на другой бок, игнорируя надоедливый девчачий голос. Какая разница кто? Главное, чтобы отстали. – Че-ши-рик!Амфитрита* и Посейдон! Кому там не спится?! У меня ночь тяжёлая была, бессонная, отстаньте!..– Чеширик, солнце, ну где же ты? Хватит играть с мамочкой в прятки!Чего? Какая ?мамочка?, ежа тебе в причинное место?! От неожиданности распахиваю глаза и, извиваясь угрём, уползаю в дальний конец розовых кустов, уже оттуда настороженно наблюдая за энергичными перемещениями Рии. И с каких это пор она записалась в мои матери? Ничего не понимаю! Сонно смаргиваю из-под век излишки ночного дождя и широко зеваю. Спать хочу, ё-моё! Спа-а-ать! Утро раннее, птички только начинают петь, а эта девица уже буйствует…– Чеширик… Ах, вот ты где, проказник! – с маниакальным блеском в глазах – особенно страшным из-за чёрной радужки – представительница человеческой расы бросается в мою сторону, что-то сюсюкая на ходу. …Братик! Спаси меня! – Ну, куда же ты, солнце? – это она на мой рывок из кустов и к ближайшему дереву. – Постой!Как оказался высоко-высоко на яблоне, так и не понял. Ну и ладно. Главное, здесь меня уж точно не достанут, даже с во-о-он той садовничьей стремянкой. Далеко забрался, да. Правда, тут жарковато, но для подобных случаев существует такая приятная и уютная тень от зелёных-зелёных листьев. А ещё здесь небо близко, пусть оно и бумажно-синего цвета и в нём летает огромное количество незнакомых мне птиц.Интересно, когда придёт время моего первого полноценного песнопения? Поскорей бы. Может, тогда я смогу переместиться домой, к братику, к любимому старшему братцу? Ведь укрепление голосовых связок и последующая за этим Первая песня – завершающий этап совершеннолетия. У некоторых оно наступает в детстве, у других – намного позже. Когда как. И с его приходом у русала появляется нерушимое право управлять собственной жизнью, не оглядываясь на окружающих. А значит и возможность не насильственного перемещения между мирами возрастает.– Дан, он совершенно не идёт на контакт! Ты же говорил, что…Обхватив коленями ветку, я откинулся назад. Мир мощно качнулся, словно во время шторма, и предстал перед моими глазами в совершенно ином свете, вернее, виде – перевёрнутом. Далеко внизу, у корней дерева, злилась Рия, а от входа в сад к ней неторопливо приближался Даниэль. Его лицо было непроницаемым и холодным, отрёшенным я бы сказал. Подойдя к яблоне, он приподнял подбородок, видимо, чтобы увидеть меня, и по его губам расползлась недобрая усмешка.– Чеши-ирик, – тянет издевательски и щурится на яркое солнце. – С каких это пор рыбы лазают по деревьям?– Прекрати так меня называть! – нервно передёргиваю плечами и испуганно жалею, что воздух – не вода, и если, не дай Посейдон, сорвусь, то обязательно разобьюсь. Поэтому тут же хватаюсь за ближайшую ветку и, чтобы оправдать свои действия, срываю с неё ярко-жёлтый плод. – И я не рыба, сколько раз повторять?! Русал! Ру-сал! Ночь сегодня звёздная выдалась, красивая, чистая. А ещё прохладная, но почему-то невыразимо одинокая. Словно родные рисунки созвездий, в точности совпадающие с теми из моего мира, осыпали чужой город ледяными иглами с внутренним огнём, неприятно обжигающим кожу и сердце.Помню, Сора рассказывал, как он с друзьями из другого мира валялся на траве глубоко ночью и обсуждал на что похоже то или иное скопление мерцающих точек. Я тогда смеялся вместе с ним и с любопытством выспрашивал всё больше историй о чужих мирах. Воспоминания Соры были такими яркими и живыми, что я невольно заражался духом пережитых им приключений, и нестерпимо хотел поучаствовать в подобной эскападе. Что ж… вот я и добился, чего желал – попал в иной мир, в незнакомую ситуацию и вынужден теперь удерживать равновесие на хрупком бумажном мостике.Домой хочется нестерпимо. Тело покрывается бисеринками удовольствия от одного воспоминания о родных прохладных водах Атлантики. Что я оставил там? Волнующегося брата и друзей, привычные яркие пейзажи городских окрестностей и мрачный холод Кладбища Кораблей. Что-то ещё? Ну, да: детские воспоминания и добытые в запретных местах трофеи, ежемесячные концерты в Приёмной Зале дворца и собственные ежедневные тренировки в потайной пещере. Если задуматься, то ничего особенно-ценного меня там не ждёт, но всё же… всё же это – Дом. И ностальгия по нему вечна и естественна как дыхание.В городе ночь. В этом высоком многоэтажном здании – тоже. В спальне потушен свет, а значит, Ёж спит. Рия никуда не ушла и осталась ночевать, наверное, разложив диван в гостиной. Квартира погружена во тьму. В саду тоже темно, и тихо. Все спят. А я сижу у самого невысокого заборчика, огораживающего сад, и задумчиво смотрю в небо. Мне не до сна – я поругался с Ежом. Не знаю, насколько серьёзно, но факт остаётся фактом: выходить к нему стыдно.Надо бы заканчивать с этим поскорее и возвращаться обратно Домой.***– Чеширик? – из окна в зал выглядывает Рия и удивлённо наблюдает за моими действиями. – Ты чего это делаешь?– А что? – подкидываю в воздух очередное медно-красное яблоко и кладу его на собственную расстеленную майку к небольшое кучке уже собранных спелых плодов.– Рановато ещё для сбора урожая. Или так натерпится наказать Дана? – ухмыляется и подмигивает мне. Хмурюсь и, отвернувшись, ловко взбираюсь на дерево. – Что такое?– Да нет, просто яблоко увидел! – срываю фрукт и поворачиваюсь к ней лицом, широко улыбаюсь, жмуря глаза и показывая крупный красный-красный плод. – Смотри, какое аппетитное!– Да уж! – смеётся. – Дан будет просто счастлив такому отличному урожаю!– А то! – срываю ещё парочку приглянувшихся яблок и спрыгиваю вниз, аккуратно складывая их в общую кучку. Надеюсь, она не заметила моего грустного выражения лица. – Готов поспорить, что он таких ещё не видел!Со дня нашей ссоры Ёж так ни разу и не взглянул на меня: обходил стороной, игнорировал. А я улыбался, ярко, радостно, скрывая невыразимо страшную боль за поднятыми уголками губ и всё чаще пропадая в саду. Правда, теперь уже не среди так полюбившихся роз, а в самых зелёных глубинах, стараясь как можно меньше попадаться ребятам на глаза. А сегодня вот вышел, решившись на извинительный подарок: рано созревшие благодаря слабенькой магии красивые фрукты и ягоды. Надеюсь, он не будет их выкидывать. От одной лишь мысли об этом сердце болезненно сжимается, а на глаза наворачиваются слёзы. Не хочу больше с ним ссориться. Не хочу и не буду!***– Что это? Подношение? – приподняв одну бровь, смотрит на корзину полную моих даров и окидывает мою трясущуюся фигурку насмешливым взглядом. – Решил возвысить ?жалкого человечишку? до ранга Бога?– Н-нет! Я не говорил подобного! Я просто… – захлебнувшись воздухом под его ледяными карамельными глазами, опустил голову и неразборчиво прошептал. – Прости меня, пожалуйста…– О? Да ты что, реально решил, что всё так просто? Мол, принёс жалкую подачку, пробормотал слюнявые извинения, и тебя тут же простили? – каждое слово, словно ядовитая игла; каждая пауза, словно смертельный жар факела. Больно-больно-больно… – Если так, то ты ещё больший идиот, чем я считал. Это же надо, быть таким наивным кретином? Знаешь, что? Катись-ка ты в задницу своего старшего брата, а? Мне надоело с тобой нянчиться, Ши…– Заткнись! – метнув в него один из фруктов, а затем и всю корзину, я взбешенно закричал. – Не смей говорить о нём, используя такие выражения! Ты ему не ровня, понял? Так что не вздумай даже думать о нём, ясно тебе?! – парень пронзил меня очередным ледяным взглядом, сверкнул яростно глазами, но не успел ничего сказать, как я зло прошипел. – И не смей ко мне обращаться, иначе я не знаю, что сделаю, – в мгновение ока взобравшись на ближайшее дерево, я показал ему ?фак? и скрылся в саду, проклиная на чём свет стоит всю человеческую расу.[c]***[/c]Почему всё так сложно? Почему он так рассержен? Или же… Или же просто расстроен??Чеширский Кот? – зверь, и у него есть когти, способные не просто ранить, но и убить. Так что же, получается, я ранил его, сам того не заметив? Но как глубоко? И найдутся ли лекарства, способные залечить подобные порезы? Надеюсь, что да, но… надежда? Глупо это всё. Ой, как глупо…Жаль, что брат так и не научил меня втягивать эти самые когти. По-настоящему жаль, потому что теперь я не знаю, как помириться с человеком, внезапно ставшим для меня таким бесценным, что любая его отрицательная эмоция ранит покруче акульих челюстей.Надо найти способ. Но какой?..***– Длинные когти, острые когти… Я запутался, бли-ин! – стукнувшись пару раз затылком о ствол груши, я хлопнул себя по лбу и зажмурился. – Втягивать, вытягивать… Как, морского ежа тебе в задницу?!– Ну, зачем так жестоко? – насмешливо тянут над ухом. Открываю глаза и в изумлении смотрю на мирно облокотившегося о моё дерево Даниэля. – Чего уставился?– Ты… ты со мной разговариваешь? – недоверчиво вопрошаю и, на всякий случай, тру глаза – а вдруг, лишь привиделось?– Что, надеешься это глюк? – садится на корточки и кладёт ладонь мне на макушку, мягко поглаживая чувствительную кожу. Ловлю себя на мысли, что нестерпимо хочется замурлыкать, только вот я – русал, а не оборотень, и поэтому подобные звуки воспроизводить не умею. – Или же, считаешь, что ослышался?– Эээ… – краснею. – Скорее второе, чем первое…– Фех! Всё с тобой ясно! – улыбается чему-то, продолжая поглаживать макушку, и задаёт совершенно неожиданный вопрос. – Зачем это тебе когти понадобились?– Когти? – недоумённо хмурюсь, вспоминаю, о чём ранее ?думал вслух?, и неловко отвечаю. – Ну… Эээ… Как бы… попросить у тебя прощения?.. – поглаживания прекратились, я тут же поспешил возмутиться. – Эй! Не останавливайся! Приятно же! И вообще, чего ты ко мне пристал? Я просто пытался с тобой помириться! Но я же Чеширский Кот, верно? Зверь, проще говоря, у которого когти имеются! Ну, вот я и думал над способом ?втянуть? их, чтобы мы больше не ссорились! Меня брат подобным трюкам ещё не научил, вот я и занимался самообразованием! А тут ты!..– Ладно, ладно. Я понял, — уселся рядом и, как ни в чём не бывало, поинтересовался. – Ну, и?– Чего? – отвернувшись в противоположную ему сторону, буркнул я.– Извиняться собираешься?– Нет!– Почему это? – изумленно.– Потому что ты меня достал, – угрюмо.– Вот оно как… Ты не бредишь, малец? – хватая за шкирку и притягивая к себе поближе.– Неа! – улыбаясь и обнимая за шею. – Я действую вполне осознанно.– Уверен? – взъерошивая волосы на затылке и подначивающее ухмыляясь.– Ага! Когти, помнишь? – показательно сжимая и разжимая пальцы прямо перед его носом.– Помню, забудешь такое… – перехватывая ладонь и притягивая ближе.– Ну, и молодец! – оскаливаясь в улыбке.После этого был – о, отнюдь не поцелуй! Нее, я не такой извращенец! – молниеносный и своевременный побег на кухню. Потому что всё это время я питался сплошняком фруктами и ягодами, а на кухне сейчас хозяйничала Рия, и у неё можно было бы выпросить чего-нибудь этакого. Как только она узнает, что мы помирились, то обязательно сытно накормит меня, это точно!Дааа… Хорошо иногда иметь когти, чтобы срывать вкуснейшие плоды!__________________________________________________________________Амфитри?та (др.-греч. ?μφιτρ?τη) — в древнегреческой мифологии одна из нереид, по Гесиоду, дочь морского бога Нерея и Дориды (либо дочь Океана и Тефии, согласно Псевдо-Аполлодору). Жена Посейдона, мать Тритона, Роды и Бентесикимы.