7. Я вижу тебя насквозь! (1/1)
?Где это я?Блин!Уже второе утро просыпаюсь здесь!
Как же шея болит.И как меня угораздило заснуть у Криса в офисе?Откуда взялся там сектант?Надо связаться с Риткой.Как же тут душно.?Подтакие блещущие позитивом мыслями я проснулась. Последние отголоски сна отринули на сотый план. Вылезла из-под одеяла. Ну что за долбанная привычка спать одетой? Все-таки парни очень плохо на меня влияют.Окончательно я проснулась под холодным душем. На шее красовался длиннющий синячище. Отражение в зеркале совсем не радовало. Не желая больше смотреть на побои, я опять напялила платье, воротник которого мне славно давил на больное место. Блин, теперь головой не повертишь.За окном сгущались тучи, изредка одинокий луч света попадал в окно. На душе подстать паршиво.Застелив постель, я плюхнулась поверх одеяла.?— Рита… Ритка... это Влада…?Ритка не отвечала.Отчаявшись вконец, я вновь подошла к зеркалу. Помятое платье, помятое лицо и растрепанные волосы. Хорошо хоть высокий воротник синяк прикрывал.
Взяв расческу, решилась опробовать её на себе. Чёрт, за два дня волосы превратились в один сплошной и, зараза, очень крепкий морской узел. Выдрав половину своей шевелюры, я сломала три зубчика навсегда застрявшие в комке волос.
— Нет, я вас точно обстригу! – пригрозила отражению. Но эта зараза зеркальная излучала полный пофигизм.С ноги открыв дверь, серая масса поплыла по коридору.
И вновь соседняя комната была открыта. У меня не было никакого желания пугаться и ломаться. Я резко открыла дверь.
Сегодня стул стоял перед окном. Все так же пристёгнутым, на нем сидел мальчик.
Нагло пройдя сквозь комнату, я плюхнулась на подоконник.— Привет! — мальчик проводил меня взглядом.
Какой миленький! Плавные черты лица, большие глаза, курносый нос, взъерошенные волосы. У меня появилось желание потискать его. Одни только ремни связывающее по рукам и ногам выглядели остерегающе.
— Здравствуй, — хорошо поставленным голосом ответил мальчик. На мою дерзость он совершенно спокойно отреагировал, однако глаза блестели какой-то грустинкой.— Как тебя зовут? – продолжала домогаться я.— Звать меня Ной, – его манера речи меня несколько напрягла.— А сколько тебе лет?— Девять мне, – мальчик склонил голову. — А как зовут тебя?— А я Влада. Приятно познакомиться.— Ааа, — протянул Ной, — Владислава Фаранеза! Дочь миротворцев.Похоже мальчик наслышан обо мне. Ну, это меня как-то не волновало, но наш дальнейший разговор воистину пугал.— Не плачь, – ласковым голосом попросил мальчик.— Я не плачу.— Нет ты плачешь, давно. Кроме тебя никто больше не чувствует этого.— Да не плачу я!— Твоя, болит шея, – я рефлекторно подняла руку, но воротник по-прежнему прикрывал синяки.— К сожалению не пройдёт боль. Плакать — пока ты не перестанешь плакать. Легче сразу станет. Удавка пропадёт, поверь.— Откуда ты узнал про синяк?— Теперь я знаю много про тебя.— И что же?— Клеймили Ведьмою тебя до смерти первой, — как бы невзначай сказал мальчик.— Откуда такие познания?— Я тебя вижу.— Ну, я тебя тоже.— Я мученицу вижу, слова вижу, связь твою и Ритину тоже.Сердце ёкнуло. А про Ритку он откуда знает? Ведь, мало кто знает про внебрачную дочь самого Фаранезы.— Откуда?— Я вижу тебя насквозь, именованная Ведьмою.***— Каин, я не приеду сегодня.— Ну-у-у…— Не могу я.— Ну а если подумать?— Нет!— Ладно, вали на все четыре стороны!Каин крутился в кресле разговаривая с Крисом по громкой связи. Иногда он закидывал ноги на стол и, беря в руки ножи, разложенные на нем, метал их в дверь.
— Как там девка?— Ещё не спускалась.— Хочешь сказать, она спит?— Не знай. Но могу проверить.— Ну, давай.Каин лениво встал с кресла и вышел через дверь, в которой живого места не осталось.
Поднявшись на спальный этаж, он услышал чей-то разговор. Дверь Ноя была открыта нараспашку. Кровь ударила в виски. Кажется, Ной беседовал с куколкой.Каин, так и не дойдя до комнаты, ушёл вниз.— Уже не спит.— А что она делает? – Каин задумался.— Бодрствует, – недолго думая выпалил он.— А по точнее?— Иди ты на фиг, я в нирване, – бросил трубку.Каин понимал, что Крису лучше не упоминать про Ноя. Но и молчать про это он не собирался. В конце концов его ручной телепат никогда его не подводил.— Так! Где моя мозайка? – спросил себя, потирая руки.***— А магия твоя, как зовётся?— Шепот.— Ух ты. В чём суть её?— Ну, я произношу истинные имена веществ или истинные имена явлений. Так, например, могу заставить снежок снега в сорокаградусный мороз превратиться в огненный шар, который не потухнет.— Вау, — спокойно расспрашивал меня мальчик о моих способностях. Впервые встречаю столь благодарного слушателя.— Сколько ты перерождалась раз?— Эта жизнь уже пятая.— А Рита?— Тоже пятая. Она младше меня поэтому рождается позже. С каждым новым перерождением наш возрастной разрыв становиться все больше.— А когда умирайте, он есть?— Да. Мы умираем с тем же разрывом с каким и рождаемся. Вот только в этой жизни наш разрыв очень велик.— Сколько?— Ну мне четырнадцать, а её только восемь.
— И вы помните все?— Да.— А как вы умирайте? – этот вопрос мне был не приятен, но и отказываться отвечать я не хотела.— Первый раз меня сожгли, сестру сожгли следом. Второй раз меня опять сожгли, сестру забили до смерти. Третий раз я умерла от болезни, а её убила молния, когда она пошла в церковь, кстати, именно от сюда и пошло поверие, что ведьмы не могут заходить в церковь.— А могут они?— Ну, конечно же могут, мы обе крещённые.— А дальше что?— Ну, а последний раз мы родились во время войны, кстати, это было первое моё рождение в России. Родителям нечем было нас содержать, поэтому мы скончались от голода. Рита умерла, так и не вспомнив, своё прошлое.— Влада, у тебя в голове песня крутится.— Какая?— Приснилась она тебе.— И про что она?- М-м-м, — задумался Ной, — кажется про сон.— Про сон?.. А-а-а! Я жизни две тому назад, любила петь одну песню. Её только в прошлом веке сочинили, но я знала её уже тогда.— Спой, – попросил мальчик.— Ну я не уверена, что помню её.— Все равно спой! – настаивал он.— Ну ладно, я попытаюсь.Глубоко вздохнув, я закрыла глаза. Где-то глубоко в голове звучал ритм моей любимой песни. Вот только её перепели в современном мире и дали совершенно другой мотив. Но ритм неизменно звучал глубоко во мне.— Мне сниться сон, ужасный сон.Мой приговор произнесён,
И у позорного столба
Меня поставила судьба.И град камней летит в меня.Толпа орёт: ?Огня! Огня!?А я с поникшей головой
Стою над бешеной толпой.Я не одета и босаРасплетена моя косаИ кровь струится из плечаВот-вот сгорю я как свеча.За что вы казните меня?Но все кричат: ?Огня! Огня!?О, кто придумал клевету,
Что дал мне дьявол красоту?А красота глаза слепит,Когда в аду смола кипит.Молись, трясись, живи как вор,И всех красивых на костёр!Ведь красота нас вдаль зовёт,И будоражит и поёт.С ней хлеб не хлеб и мед не мёд,Он что-то дегтем отдаёт.И словно где-то как весна,Цветёт счастливая страна.И словно дышится легко.Но не уехать далеко!Тогда зачем мечты беречь?Не лучше ль просто Ведьму сжечь?Чтоб не болела голова,И всем нам просто трын-трава.Ну, что стоите, дурачьё?Бросайте факелы в неё!В хлеву живите, как скоты.Затосо знаньем правоты!Огонь по телу моему
Я задыхаюсь, вся в дыму.Толпа орёт со всех сторон!КАК НЕ ПОХОЖ МОЙ СОН НА СОН.(Раиса Абельская – Ведьма).