Глава 1 (1/1)

— Она милая. Где ты ее нашел? — На вокзале. Она дралась с собаками.ИванЭто лето было другим, не таким, как предыдущие. Первое лето, которое я провел в пансионе. За три месяца я привык видеть коридоры безлюдными, кровать Шпендика — пустой, а комнаты моих придурков-одноклассников — запертыми. Солнце пекло так, что сковородки у Марии на кухне краснели от зависти. Мы со Святошей работали на какого-то мужика, таскали тюки, коробки и еще всякую дрянь и получали по двадцать евро на нос. Папаша-мудак не давал мне ни цента, так что они приходились как нельзя кстати.Повар готовил, Мария драила полы, Хасинта свалила в деревню, забрав с собой Паулиту, из учителей в пансионе остались Эльса и Мартин. Они нам не мешали. Маркос предположил, что между ними что-то есть. Я поржал. Все может быть.Маркосу тоже некуда было ехать. В глубине души, хоть мне и не хочется это признавать, я радовался, что не один такой. В конце концов, в пансионе сносно, уроков нет, делай что хочешь. Я прижался лбом к раскаленному стеклу и выдохнул. Иногда хотелось снять башку с плеч и вытряхнуть из нее все мысли. Весь этот мусор, копившийся неделями.— О чем задумался? Маркос вернулся из душа.— О том, что завтра наше правление закончится. Придется убрать весь хлам в шкафы, потому что приедет Шпендик и потребует освободить кровать.Честно говоря, мы не убирались в комнате с июля, просто иногда перетаскивали мусор из одного угла комнаты в менее заметный угол. Мария злилась и качала головой, но мы ссылались на работу и на ?потом как-нибудь?. Пару раз она сама бралась за дело, а однажды у Маркоса проснулась совесть, и он заправил постель.— Ты звонил Рокки?— А то. Карлик обещал привезти пива, между прочим. И видео с чемпионата — его старик раскошелился на шикарные билеты. — Я ухмыльнулся. Хоть у кого-то из нас нормальный старик. Маркос помешкал и, отвернувшись к шкафу, спросил:— А Хулия? Ты ей не звонил?— С какой стати мне звонить Касперу?— Ну, не знаю. Я просто так спросил, — он пожал плечами. — Вдруг ты…— Что?— Ничего, забей.Я подошел к Маркосу, взял с полки свежую футболку и резко захлопнул дверцу шкафа. Святоша едва успел убрать руку.ХулияЗа полгода мать нашла замену придурку Систаре. Конечно, нехорошо называть так покойника, но, учитывая, что он хотел меня убить, можно я все-таки не буду подбирать слова?Когда я увидела нового отчима, еле сдержала смех. То ли мать сошла с ума, то ли выбирала по принципу ?ну, с этим у моей дочурки-идиотки точно ничего не будет?.Зовут его Теобальдо, он ниже меня на голову и ровно втрое толще. Он материн ровесник, владеет крупной фирмой, имеет двух охранников и планы по захвату мира, но иногда ведет себя как пятнадцатилетний. В самом начале каникул разбудил меня в пять утра, притащил в аэропорт, запихал в самолет и заявил, что мы летим в Париж. Я только и смогла выдавить, а мама в курсе? Конечно, я оставил ей записку, сказал Теобальдо, как будто мобильники еще не изобрели.?М-м, и зачем мы туда летим???Купим тебе что-нибудь?, — отмахнулся он и задремал. Охранники Тео, как оказалось позже, летели во втором классе.Всю дорогу я тряслась, вжавшись в кресло. В голову лезла всякая дрянь. Неужели опять нарвалась на мудака-изврата. Правда к ОТТОКСу Теобальдо отношения не имел никакого; я тщательно обшарила его вещи и даже побывала в офисе фирмы. Никаких признаков фармакологической деятельности. Но ничего такого не произошло. Он правда велел шоферу остановиться у торгового центра, вручил мне кредитку и со словами: ?Так, дочка, ты иди, а мы в кафе подождем? кивнул охраннику и не спеша покатился к столикам.Я как идиотка пялилась на карту, потом очнулась. Тео уже расположился в плетеном кресле неподалеку и, судя по всему, предоставил выбор блюд Родриго, который закатал рукава пиджака и сосредоточенно изучал меню. Позже до меня дошло, что и Родриго, и Хосе, и тот забавный сеньор, управляющий фирмы отчима, больше, чем наемные служащие. Тео считал их кем-то вроде дальних родственников. Хосе однажды обмолвился, что работает с Тео больше двадцати лет, и за все это время не возникло желания уйти. Видела когда-нибудь такого начальника, которому хотя бы раз не хотелось надеть на голову мусорное ведро, спросил он. Я засмеялась и покачала головой. У меня поначалу руки чесались подмешать в шампунь Эльсы перекись.Интересно, есть у Теобальдо вообще какие-нибудь минусы?..Но тогда, в Париже, в этом гребаном торговом центре, я всего этого еще не знала. И на вопрос отчима, все ли в порядке, ответила:— Теобальдо, я… мне нравится платье. Очень. Оно крутое, и вообще все очень крутое, я еще подругам подарки купила, ты же не против?.. Но… зачем тебе все это? — Я вдохнула поглубже и выпалила: — Чего тебе от меня нужно?Минуты две Тео молчал. Даже суперспокойный Родриго, тенью маячивший сзади, начал нервно переступать с ноги на ногу.— Думал, ты обрадуешься. Знаю, как девочки любят ходить по всем этим ужасным бутикам.Я прикусила губу. Теобальдо выглядел растерянным. Потерянным, я бы сказала.— У меня никогда не было дочери, — он перестал улыбаться и как-то поник. — Я, наверное, не совсем понимаю, как следует себя вести…И тут я поняла, какая я дура. Совсем свихнулась со своими подозрениями.Кем ты себя считаешь, Натали Портман?Я потрясла головой, чтобы не слышать голос Ивана. Я такая дура, раз уверена, что каждый мужик за сорок хочет меня трахнуть.Сейчас я называю Тео папой. И он самый крутой старик на свете. Ну, второй после моего отца.Виктория— Ну вы и вымахали.Мы с парнями обнялись, и я осталась стоять как дура, задрав голову.— Приходится нагибаться, чтоб попасть в собственную спальню, представляешь! — Иван с притворным негодованием всплеснул руками.Когда-то я по нему та-а-ак сохла, а потом как-то разом прошло, как будто вырубили свет, и монитор погас. Сейчас мы друзья; нас шестеро, и я безумно рада видеть этих придурков. Я по ним скучала.— Ты как? — Маркос внимательно поглядел на меня. Хочет убедиться, что после смерти Начо я не свихнулась.— В порядке, — я энергично покивала, лишь бы он не развивал эту тему. Маркос погладил меня по плечу. — А мы тут уже отвыкли от людей, а, Иван?— Ага, давайте, уезжайте все обратно, — засмеялся тот, указывая на ворота. — Мария сказала, что администрация решила отметить начало учебного года. Уроков не будет, зато будет торт и музыка. Кажется, эта сволочь, мой отчим, благотворно влияет на Эльсу. Хоть на кого-то, блин.— Ты шутишь?— Гляди, уже барабаны притащили.Там, куда Иван указывал, действительно настраивали ударную установку.— Ладно, черт с ними, с барабанами. Как тут у вас? Узнали что-нибудь новое?— Про что?— Про ОТТОКС, разумеется.— Ага, приходил Нойрет, прочел лекцию о целях и задачах организации, оставил пароли и карточки для входа в лаборатории, а потом свалил. — Мы спускались в подземелья и обшарили коридоры, — зашептал Маркос, — но никаких улик не нашли. — Кажется, нацисты разъехались по отпускам, — ввернул Иван. — Там пусто, как в черепной коробке Понтовилы.— Они убили Начо. И Каэтано. И Сусанну. Мы не можем это так оставить.— Мы знаем, Вики, — серьезно сказал Иван. — И мы выясним, что к чему. Но летом здесь действительно нечего было ловить. Ну, кроме вот этого.Он вытащил из кармана свернутый вчетверо листок. План пансиона с пометками.— Мы нашли несколько комнат, про которые не знали. И еще пару на минус первом этаже и в котельных. Они не похожи на классы. В них кто-то жил.— Что?Ответить Иван не успел. Во двор пансиона медленно въехала машина, и из нее выбрались двое: парень и девчонка примерно наших лет. Явно новенькие.— Так-так…Парень высокий, светловолосый, лоб перечеркнут короткой складкой, а девчонка, наоборот, небольшого роста, не полная, скорее бесформенная, но симпатичная, с большими глазами, тонкими губами и длинными косами. Наверное, брат и сестра.Шофер понес их чемоданы в пансион. Они поплелись следом.— Идут с таким видом, будто на каторгу.— Ну, я шел с таким же, — Маркос добродушно хлопнул Ивана по спине. — Кажется, все, кто приезжает сюда старше шестилетнего возраста, сначала не испытывают восторга.— Шестилетние тоже, поверь мне. Но вообще ты прав. Хулия вообще в первый день заявила, что сваливает, и сиганула в окно. Потом еле нашли, помните?Иван сделал вид, что не знает, о ком я говорю. Вот идиот. Образцовый придурок. Наломал дров, а теперь с ума сходит. Он всегда таким был.КаролинаМама умерла два месяца назад.Я привыкла к этой мысли, но к мысли, что больше у меня никого нет, привыкнуть так и не удалось. Маркос хотел забрать меня в пансион после похорон, но я не поехала. Хотя, если подумать, теперь Черная лагуна мой единственный дом. Место, где я не одна.Мамин друг (или любовник, или муж, в общем, тот, с кем она спала) довез меня до ворот, кивнул на прощание и смотался. Я так думаю, что больше не увижу его. Ну и пусть. Не помню, кстати, как его настоящее имя. Рафа и Рафа.В пансионе пахло не так, как в Мадриде; зеленью, водой и еще чем-то, наверное, латынью. Хотелось улыбнуться. И я улыбнулась про себя.— Кароль!Мы с Рокки обнялись.— Наконец-то нашел тебя. Иван с Маркосом должны быть где-то здесь, надо найти их…— Я сама только приехала.— А Хулия? Не видела ее? И Вики.— Пока нет. Вики писала, что уже подъезжает, значит, где-то здесь.— Отлично. Фух, жарища какая. — Рокки как всегда суетился, и пришлось прибавить шаг, чтобы угнаться за ним. Он вытянулся. Не терпится увидеть лицо Ивана, когда тот поймет, что придется придумывать для Рокки новое прозвище.Я дернула его за футболку, чтобы не угодил под машину. Огромная, оранжевая, похожая на автобус, машина остановилась, дверца открылась, и водитель выбрался наружу. Мы уставились на авто. Ни разу такого не видела. И цвет бешеный. Но очень красиво смотрится. Рокки присвистнул, типа нифига себе. Он, наверное, сообразил, что это за модель, а я в марках не разбираюсь.Водитель оказался подстать машине — высоченный и массивный, правда одет в темное. С пассажирского сиденья на асфальт спрыгнул мужчина, смахивающий на колобка, а следом за ним…— Кароль! Рокки!Хулия снова нацепила пирсинг. Мы обнялись все втроем.— Как же я скучала, — она чмокнула меня в щеку и не стала спрашивать, как я и как у меня дела, за что я была благодарна. Вообще считаю, что все эти вопросы задаются из вежливости, и на самом деле всем плевать, как у меня дела.— Это и есть Теобальдо? — я кивнула в сторону апельсинового ?автобуса?.Летом мы созванивались, и Хулия рассказывала про нового отчима. Я думала, что она шутит, описывая его, но оказалось — нет.— Ага, — захихикала она. Скорее всего, я глупо выглядела. Рокки наблюдал, как шофер выгружает чемоданы из багажника.— Ты решила взять мебель из дома?— Там комп. И полугодовой запас пива.— Я тоже привез, — признался Рокки, и мы синхронно ухмыльнулись. — Пива.— Тео сказал, что у родителей какое-то важное собрание, — начала Хулия, — поэтому он и поехал, так бы меня Родриго отвез. Хотя я подозреваю, что он просто хотел поглазеть на пансион, легендарное место и все такое. Тео любит все красивое и таинственное.— Ты думаешь поэтому?..Мы замерли. Рокки почти задал вопрос, вертевшийся на языке и у меня.Хулия помолчала пару минут и вздохнула.— Я думала об этом, — медленно покивала она. — Не представляешь, как часто я думала об этом. Но я почти уверена, что Тео не имеет отношения к ОТТОКСу.— Ну, ты и предыдущего своего отчима ни в чем таком не подозревала, пока он не попытался тебя убить, — резонно возразил Рокки. Я переводила взгляд с него на Хулию и обратно, закусив губу.Хулия почесала нос.— Я помню, и я перерыла все бумаги, какие нашла в его комнате и в офисе. Его фирма не имеет никакого отношения к медицинским экспериментам.— Разумеется, не имеет! Где ты видела преступника, который легализует свои незаконные дела? На то они и незаконные, что прикрывать их какой-нибудь невинной деятельностью.— Нет, Рокки. Теобальдо не похож на сволочей из ОТТОКСа. Не похож. Не может же мне два раза подряд так не повезти.Хулия слабо улыбнулась.— Ладно, если так. Поглядим, да? У тебя все хорошо? Ты как-то… похудела, — нахмурился Рокки, меняя тему.— А ты вырос, — передразнила Хулия. — У тебя точно все хорошо?— Ничего ты не понимаешь, девушки всегда худеют. — Мы с Хулией захохотали, когда Рокки с осуждением покачал головой. — Но зачем? Ты и так хорошо выглядела.— А сейчас выгляжу еще лучше, м?Я так и не поняла толком, хотела Хулия получить ответ на свой вопрос или просто дразнила Рокки. Если второе, то это жестоко. Все мы знали, что Рокки влюблен в Хулию. В эту минуту, закончив с чемоданами, к нам приблизился шофер и пробасил:— Все, малявка, вещи твои на месте. Вроде ничего не разбилось.— Спасибо, Родриго. Ты бы взял себе пару того, что в сумках, за работу. Жара такая.— Уже.Хулия прищурилась и подмигнула ему.— Да-да-да! — заорал кто-то прямо под ухом так громко, что я подпрыгнула. — Сегодня не могу, дочку в школу повез. Да! Решайте без меня. Нет, с банком я сам свяжусь, а с дизайном приглашений разберитесь вы, будьте так добры.Отчим Хулии, едва достававший макушкой мне до плеча, захлопнул крышку телефона и, мгновенно сменив гнев на милость, протянул руку Рокки.— Привет, ребята, привет-привет, рад с вами познакомиться, много о вас слышал, можете звать меня Тео, очень приятно, — он с энтузиазмом обнял меня, хлопнул по плечу Родриго и, судя по всему, приготовился обниматься дальше, но люди поблизости закончились. Я невольно улыбнулась в ответ. — Так, дочка, надо же тебе на карманные расходы дать, чуть не забыл. Самое главное! — Тео полез в кошелек и вытащил ворох разноцветных бумажек. Евро семьсот, не меньше.— У меня есть, куда столько. В Черной лагуне некуда их тратить, — убеждала Хулия, несмотря на мои ужимки.— А что я матери скажу? — переполошился тот. — Что оставил ребенка без денег? Держи и не спорь.Хулия, едва сдерживая хохот, протянула руку и убрала евро в сумку.— Так, веди себя сносно, слушай учителей и не броди по темноте. Что еще… завтракать не забывай и звони чаще.— Да, пап. Не волнуйся, я уже взрослая и сама заплету себе косички.— Тоже мне взрослая, — пробурчал тот, обнимая Хулию напоследок, — человек до двадцати пяти думает задницей, это всем известно. Все, я пошел, у нас родительское собрание. Что там обычно делают, кстати? А, Родриго?Шофер отмер.— Ну… я обычно сижу и киваю. А в конце отдаю деньги в оплату какой-нибудь ерунды, жму руку учителю и уезжаю. Данная схема еще ни разу не подводила.— Великолепно. Тогда вперед.— Черт, он офигенный, — выпалила я, когда они отошли.Рокки хмыкнул.Маркос— Маркос, а когда в языке дырка, это больно?— Да нет же, глупая! — перебила Эвелин. — Ведь тебе же не больно, когда дырки в ушах.Паула часто задает неожиданные вопросы, и никогда не знаешь, откуда они берутся.— М-м, если честно, не знаю, Паула. А почему ты спрашиваешь?— Просто так. Хулия сказала, что не больно, но этого не может быть! Помнишь, я наступила на стекло, и мне было очень больно.— Ты видела Хулию? Сегодня?— Ну да. А у нее язык прямо насквозь проколот, да?— Ну… не знаю. Это лучше у Ивана спросить, — я улыбнулся. — Эвелин права, Паулита, это все равно, что сережка в ухе, понимаешь? Совсем не больно.— А, у тебя была такая, я помню, — радостно воскликнула сестра.— Да. Так что не переживай за Хулию. Ей нравится пирсинг.— Хорошо, не буду. — Они с Кароль тебя искали, Маркос, — доложила Эвелин и дернула Паулу за руку. — А ты обещала помочь мне найти Лукаса.Я огляделся. Кивнул Рубену и еще нескольким одноклассникам, поздоровался с Фермином за руку, махнул Мартину, но Кароль так и не увидел в толпе.— Держи, Ромео, — Иван хлопнул меня по плечу и вручил бутылку с водой. — Мы все узнали, собрание продлится около двух часов, Фермина и Мартина оставили следить за нами и за подготовкой праздника. Мария с Хасинтой на кухне.— Иван хочет сказать, что сейчас самое время пробраться в кабинет Нойрета.— Нужно дождаться остальных, разве нет?— Нет времени. Мы потом им все расскажем. Идем.