Глава 5 (1/1)

Так и повелось – Ян приезжал каждую пятницу и тут же старался расправиться с уроками, чтобы все выходные оставались свободными. Никогда в жизни ему ещё не было лучше, чем сейчас, подумалось ему как-то. И он содрогнулся от мысли о том, что же будет, когда это нежданно свалившееся на него счастье закончится, и попытался прогнать её.Он видел, что у Ирены не всё гладко, что свободного времени у неё меньше, чем у него, ей ещё приходится присматривать за Мареком, потому что мать дежурит в гостинице, и смены у неё то дневные, то ночные. Ирене приходилось постоянно и готовить, и стирать, и убирать, и похоже было, что она живет так уже очень давно, раз отца у них нету. Иногда Ян боялся, что мешает Ирене, отвлекает её от дел, и предлагал помочь ей чем-нибудь. На это она чаще всего отвечала, что со своим временем уж как-нибудь разберется.Один раз Ирена, расстроенная чем-то, сказала в сердцах:— Надоело всё. С удовольствием ушла бы из дома.— Как ушла бы? – встревоженно обернулся к ней Ян. – Куда?— Куда глаза глядят.— Не надо. Не уходи, пожалуйста. Ничего это не решит.Они стояли в парке у самой кромки воды и смотрели на тёмную поверхность озера. Ян поднял с земли камешек и запустил им по воде, пытаясь скрыть волнение. Но от Ирены ничто не ускользало.— Что ты хочешь сказать?Он пожал плечами.— Ничего.— А почему ты так испугался? И почему меня отговариваешь?— Потому что знаю, о чем говорю.— Знаешь?Ян тяжело вздохнул. Он бы всё равно ей сказал – не сейчас, так потом. Невозможно держать всё в себе до бесконечности. Помолчав, он нехотя признался:— Я как-то убежал из дома.— Ты?— Да. Не веришь?— Просто не ожидала такого от тебя. – Ирена чуть выделила голосом слово ?тебя?.— Почему?— Ты такой правильный. Тихий. Домашний.— С чего ты взяла, что я правильный? Может, я убил нескольких человек?— Да не похо-оже… – весело протянула Ирена, но через секунду её лицо вновь стало серьезным. – Скажи, а ты что… мог бы?— …Ему вдруг вспомнился не такой уж давний случай, когда двое здоровенных парней подкараулили его во дворе:— Спички есть?— Нет. Я не курю.— Тогда деньги давай.Он сунул руку в карман джинсов, выгреб оттуда всю мелочь и молча опустил в грязную лапу вопрошавшего.— Остальные гони!— У меня больше нет.— А если дать по морде и переспросить?— У меня правда нет, честное слово.Второй парень задрал на нем свитер и полез в каждый карман его джинсов по очереди. Ян молча терпел этот бесцеремонный обыск, надеясь на то, что они отстанут, убедившись, что денег у него действительно больше нет. Он содрогнулся от отвращения, ощутив на бедре рядом с пахом тычки грубых пальцев сквозь тоненькую ткань кармана. И тут парень выудил одну-единственную монетку, которую Ян пропустил.— Значит, нет больше? Сучонок!Первый парень, незаметно обойдя сзади, ударом в спину сбил Яна с ног. Падая, он успел подставить руки и сильно ободрал ладони о шершавые плитки, которыми был выложен этот участок двора. И это ещё, как выяснилось, было только начало.Лбы не стали бить его по лицу; повалив его на землю, они пинали его ногами по ребрам и животу. На Яна, который несколько предыдущих дней просидел дома с простудой и ещё толком не оправился от болезни, навалилась липкая слабость, тошнота подкатила к горлу. Он почувствовал, что его сейчас вырвет. Нет, только не при них… Лучше бы он вообще в тот день не ел. После очередного удара его буквально вывернуло наизнанку. Лбы загоготали, обзывая его слизняком и свиньей.Никогда ещё он не переживал такого унижения – и такой ярости. Бессильной ярости. Потому что не мог ничего сделать против этих двоих – да что там двоих, и против одного бы не смог. Ненависть застилала ему глаза, он хотел, чтобы эти ублюдки сдохли, чтобы их переехал грузовик или разодрали волки. Будь у него оружие, он бы разрядил в них всю обойму, превратил бы им морды в кровавую кашу… Но он ничего не мог с ними сделать. Наконец, они отстали от него и направились своей дорогой, бросив напоследок, чтобы он больше не попадался им на глаза.— Для этого вам придется меня убить! – выкрикнул Ян, которому было уже всё равно – он хотел умереть в любом случае, хотел умереть прямо сейчас.— Отличная идея! – крикнул в ответ кто-то из них, и они скрылись, оставив его лежать в полутьме под аркой. Ян едва не отключился. По правде говоря, ему бы даже хотелось этого. Из последних сил он отодвинулся к стене и сел, сжавшись в комок. Всё тело била дрожь.Он старался избегать сильных вспышек ярости – подобные эмоциональные всплески отнимали у него все силы начисто, после них у него наступала страшная апатия, и он долго лежал без движения, как мешок, и приходил в себя.Он не помнил, как добрался домой тогда – наверное, до дома было уже совсем недалеко. Вернувшись, он заперся у себя в комнате и повалился на кровать. Матери он пробормотал что-то насчет того, что устал и плохо себя чувствует. Перед глазами у него до сих пор стояло её встревоженное лицо. Совсем поздно вечером он сполз с кровати, отчаявшись согреться, и поплелся в душ. Стоя под горячими струями, прополоскал рот и вычистил зубы. После горячей воды и чашки чая с молоком (который он не слишком любил, но после него лучше спалось), он забрался под одеяло и провалился в небытие. Школу он на следующий день пропустил – кажется, мать ещё писала какую-то записку учительнице…Да, он бы мог убить. Если его к этому вынудить. И любой бы наверное смог. При определенных обстоятельствах.… — А как это вообще получилось? – Иренин голос вывел его из задумчивости.— А… что?.. – Ян уставился на неё, на секунду испугавшись, что она каким-то образом умудрилась прочесть его мысли.— Ну, почему ты из дому убежал?А-а. Это.— Был не в себе.Ирена не сводила с него глаз, ожидая продолжения. Он вздохнул и пожал плечами.— Наверное, тогда я понял окончательно, что родители расстались совсем, что больше они не будут вместе, ну и… порвал с ними обоими. Я хотел убежать… от всего.Ирена хотела что-то сказать, но Ян её остановил.— Да, конечно, от себя-то не убежишь, я теперь знаю. Но тогда я этого ещё не понимал.Ирена кивнула.— И ведь они были вместе, когда я вернулся. Они так радовались… вместе. А потом снова расстались.— Ты сам вернулся? Или тебя вернули?— Сам. Встретил одного человека, который убедил меня вернуться. Я несколько дней у него жил, за городом. Сказал, что хочу остаться у него насовсем. – Ян помолчал, глядя на воду. – А он не возражал, потому что у него никого не было, но сказал, что мои родители могут не пережить, если меня потеряют. Что у него я всё равно не смогу оставаться до бесконечности, а один на улице я не выживу. Что меня кто-нибудь убьет, или я просто замерзну. Зима ведь была. А ещё он сказал, что я ещё маленький и… вообще недостаточно сильный для этого.— Ян, да никто не должен жить один на улице, каким бы он там ни был.— Мама теперь постоянно боится, что я её оставлю. Боится отпускать меня куда-то. Плачет часто. По-моему, что бы я ни делал, что бы ни говорил – от этого только хуже.Ирена молчала. Ян покачал головой.— Почему у нас все разговоры сводятся ко мне? Кончается тем, что я жалуюсь, как последний нытик.— Ты вовсе не жалуешься. А говорим мы не только о тебе. А ты только те разговоры, которые касаются тебя любимого, запоминаешь? – засмеялась Ирена. – Да, кстати, нужно ведь Марека из детского сада забрать, он там заждался уже. А на меня опять воспитательница набросится – где это я так долго болтаюсь. Ты со мной?— Конечно, пошли.Марек сначала повис на шее у Ирены, потом, недолго думая – у Яна. Ирена от такого бурного проявления нежности согнулась пополам, а Ян почти не шелохнулся, только слегка покраснел – обычно к нему никто не лез обниматься. К счастью, иренин брат не дал Яну смутиться окончательно, сразу же убежав вперед.— А ты ему нравишься очень, — улыбнулась Ирена.— Почему?— Что значит ?почему?? Не задавай глупых вопросов. Один человек нравится другому не почему-то, а просто так. Почему ты нравишься мне?— Понятия не имею.— Ну вот, опять… Ты всё ещё думаешь, что мне что-то от тебя нужно?— Я не мог бы никого заинтересовать. Я скучный.— Нет, ты не скучный. Ты замкнутый и думаешь о себе слишком плохо. Ну ладно, а когда ты заведешь своих детей, ты тоже будешь думать, что они любят тебя не просто так, а за что-то?— Не буду я заводить своих.— А это ещё почему?— Потому.— Это не ответ.— Потому что не хочу никого приводить в этот мир. Меня вот привели – и что?— Что?— Только мешаю всем.— Не может этого быть. Не говори так.— Не может? Может! Пускай другие находят себе пару, заводят детей и всё прочее. А я… я не должен, наверное. Я один буду.— Ян, сколько тебе лет? – спросила вдруг Ирена.— Четырнадцать. А что?— А говоришь так, будто тебе уже лет сорок.Ян от неожиданности не нашелся, что ответить, и лишь с удивлением взглянул на Ирену. А ведь она права. Он рассуждает сейчас, как его собственный отец. Он ведь тоже говорил нечто подобное. Он хочет, чтобы Ян жил с ним, потому что ?мама найдет себе кого-нибудь, а я останусь один?. Почему он так уверен, что мама в состоянии найти кого-то, а он – нет?На его памяти мама действительно несколько раз приводила домой каких-то знакомых – с работы и бог знает откуда ещё. Ян со всеми вёл себя одинаково – вежливо здоровался и уходил к себе в комнату. Мать не просила его остаться, зная, что её сын вовсе не гений общения. Хотя, вздумай он остаться, она наверняка рано или поздно попросила бы его уйти. Ян не хотел лишний раз услышать подобную просьбу и всегда старался уйти, не дожидаясь её. Отец ведь тоже такой – постоянно уверен, что помешает кому-то. И он ещё утверждает, что Ян на него не похож. Внешне, может, и не похож, а вот во всем остальном… Интересно, а сколько родителям лет? По правде говоря, он точно не знал. Кажется, им обоим уже больше, чем сорок, ведь он у них не слишком рано появился.Он очнулся от задумчивости, почувствовав, как иренина ладонь скользнула в его. Он замер, словно боясь спугнуть это прикосновение одним неловким движением, потом осторожно обхватил её тонкие пальцы. Ирена медленно развернула Яна к себе, слегка потянув за руку, и теперь они стояли друг напротив друга, почти вплотную. Сердце у Яна заколотилось, как бешеное. Как хорошо и как кстати, что уже начали сгущаться сумерки, может быть в них не так заметно, как пылает его лицо. Хотя, если так хорошо видны мельчайшие капельки дождя, блестящие в ирениной чёлке, то что уж говорить о его щеках…Слегка качнувшись с пяток на носки, Ирена почти вплотную приблизила свое лицо к его. Ян медленно закрыл глаза и почувствовал, как её теплые мягкие губы коснулись его щеки у самого уголка рта. Всего на пару секунд, и эти секунды были самыми счастливыми за всё время, сколько он себя помнил.Он открыл глаза и улыбнулся. Ирена улыбнулась в ответ.— Ты такой длинный, что мне до тебя трудно дотянуться, — лукаво сказала она.— Я тебя в следующий раз подниму, — ответил он и сам удивился своей смелости – намеку на следующий раз и уверенности, что поднимет Ирену. Нет, физически-то он, конечно, её поднимет, но физическая сила – это ещё далеко не всё.В ирениных глазах промелькнула озорная искорка.— Договорились.