1 часть (1/1)

Чихар не был лучшим кандидатом, но был единственным. Оказавшись лобовым фаворитом в поле из одного, он даже не подозревал, с чего вдруг им заинтересовались скандально известные норвежцы, но приглашение их принял так легко, будто все два с небольшим десятка своей жизни он ждал всего одного судьбоносного звонка.О том, что среди них он едва ли хоть когда-нибудь мог стать своим, Евронимус начал подозревать ещё с первой их встречи в Осло. Самое странное: он выглядел совсем как подобает любому, кто претендует на членство в Круге, но если бы их получасовой пиздеж о вкусах и ожиданиях можно было бы считать собеседованием, Чихар с треском бы его провалил. Он был непритворно добрым лабрадором с наружностью Фенрира: погладь такого лунного пса за ухом, и он не покажет зубы, но даже сам подставит свой уязвимый живот. О каких уж там закулисных выходках банды и поджогах было с ним говорить.У Евронимуса был свой секрет, связанный с этим его странным выбором, но никто из всего Круга ещё не успел уличить его в том, что на самом деле решение положиться на венгра из банды, о которой у них не слышал почти никто, было для него чем-то бессовестно личным. Голос Чихара должен был стать их голосом, потому что ему доверял Дэд. И так он стал избранным, не зная об этом.— …Так вы позвали меня из-за псевдонима? Занятная хрень. Я, вообще, тоже люблю совпадения, – полусерьезно рассуждал он тогда, по-ребячески растрепывая свою чернявую макушку.— Какого псевдонима? Ты о чем? – Снорре был первым, кто решился нарушить резиновую тишину, но Чихар, казалось, был готов к недопониманиям с самого начала.— Таким было мое прозвище в группе. Хаос, — гордо объяснил он, воссияв, что новенькая крона.Евронимус запомнил обреченный взгляд Снорре, обращенный к нему в тот момент. И даже ответил ему своим. ?Всего лишь сессионник, Блэкторн. Всего лишь немного ребёнок, Блэкторн?.Вопреки ожиданиям ни много ни мало всего Круга, новенький прижился. Из Будапешта он притащил свою пассию Нору, которая согласилась пробыть с ним до самого Бергена, свои старые пластинки Venom и Bathory и чистокровно венгерскую вежливость (?Эйстейн, дружище, не выделишь ли ты мне полчаса на разговоры о культах Одина??). В конце концов, Евронимус подумал, что за этим его простодушием тоже могла стоять хорошо продуманная тактика: чтобы знать, какую форму принять, ему нужно было изучить всё своё новое окружение изнутри. И пошел Чихар с козырей, обескуражив Евронимуса внезапным утренним звонком:— Эй, мужик, а можно мне поработать с тобой в Хельвете?Евронимус долго мешкался, разглядывая прошлогодний снимок на стене в своей подсобке. Он ещё не отпустил, а с появлением Варга, казалось, и сам всё больше рисковал закончить как Дэд. Во всяком случае, ему нужно было хоть как-то понять, с кем предстояло работать. Тексты Пелле не были дописаны, и приглашенный щенок наверняка уже бесился, только на людях виляя хвостом и изображая волнительное предвкушение. Евронимус был уверен, что быстро его раскусит и не преминет выслать обратно за железную ширму изоляции.Но вот спустя вечер Чихар уже начал обживать его магазин, восхищенно перебирая кассеты и винилы с уже признанной классикой и сметая пыль даже с тех стеллажей, где Варг или сам Евронимус задержаться бы не решились. Он выглядел всё равно что шкет в магазине игрушек. ?Да я даже не знаю ни одного места, где у нас можно было бы достать Morbid Angel или Kreator, поэтому сегодня я, бля, ещё и на полставки твой посетитель!?, — смеялся он тогда же.***— Я не буду называть тебя Аттила. Это как-то неоправданно сурово, — с плохо скрываемым самопотворством заявил Евронимус во время их первого совместного пива.— Это ещё почему? – возмутился Чихар, едва не поперхнувшись своим Лервигом. Даже обижался этот чудаковатый венгр по-своему – с задержкой, как будто честно подбирая к следствиям причины и оставаясь недовольным скорее из-за безуспешности своих попыток.— Да какой ты нахрен Аттила? Ну Атли ещё может быть, — Евронимус проиграл сам себе, когда желание улыбнуться ему пришлось уже превозмогать.— Ну а ты так просто бандмейт мечты, — не остался в долгу Чихар, закатив глаза и отсмеявшись в поднявшуюся в стакане пену.— Ты ещё не знаешь, с кем связался, — заверил его ?бандмейт мечты?, многозначительно кивнув.— Ты тоже, — Фенрир оскалил зубы всего на пару секунд, но Евронимус был готов поклясться себе, что именно эти секунды подарили ему уверенность: альбом будет. И будет с ним.***В первую неделю Фауст радовался своим поредевшим сменам: у него наконец появилась возможность сосредоточиться на собственном журнале и текстах для Снорре, который, в свою очередь, силился дописать то, что не успел при жизни Дэд. Варг тоже не терял времени, периодически пропадая в окрестностях Бергена, чтобы затем вернуться в новостных сводках утренних эфиров. Евронимус внушал себе, что это не сможет зайти слишком далеко, но к нему всё равно частили мигрени. В отличие от Чихара, который, кажется, быстро потерял интерес и к Хельвете, и к щедрому предложению Евронимуса — ?предложению всей жизни?, — которое привело его сюда. Ему гораздо больше нравилось выгуливать Нору по набережным, позировать ей на фоне соборов и вызнавать у местных, куда же подевались ?вроде как здешние? Аббат и Демоназ с их нашумевшими демками. Но в один из ничем не отличавшихся друг от друга вечеров Чихар всё же вернулся: причём так, что ощущение его трёхдневного отсутствия нивелировалось почти сразу.— Привет, Еврином! – раздалось с порога.— Евронимус, — раздраженно отозвалась единственная душа, задержавшаяся в этой преисподней.— Это тебе за Атли, — осклабился Чихар, уже совсем по-свойски разглаживая постеры на стенах. — Вообще я пришел сказать, что родня моей подружки сейчас в Конгсберге, и она поехала к ним, так что я подумал, что было бы неплохо провести уикенд вместе. Хочу уже заценить, что вы там назаписывали.Евронимус не очень охотно оторвал себя от прилавка, думая прежде о чужом дурацком акценте, заставлявшем сонорные грубеть, а слоги – сжиматься, как будто их нанизали на пружину из колючей проволоки. Только после этого он позволил себе переварить услышанное.— Дай мне ещё пару дней. Мне бы демки Фенриза отслушать, а ещё бывшие шведские кореша Пера нового материала накидали. Да и с текстами...— ...Почему не послушать вместе? – перебил его Чихар, прикидывая к себе футболку с принтом Taake вместе с вешалкой.Евронимус не спешил с ответом. Смахивая с лица настырные вьющиеся пряди, он едва напряженно застучал по прилавку пальцами, гадая, стоит ли посвящать Чихара в темные дела Круга и в свои переживания. Пока этот только-только зарекомендовавший себя желторотик не выглядел как тот, кто задержится с ними дольше, чем на один альбом, но в отличие от Варга или Снорре находиться рядом с ним было чуть легче. Так бывает, когда знаешь людей не настолько, чтобы видеть о них кошмары или ожидать заточки в спину. Чужаки внушают парадоксально меньшее ощущение опасности.— Я немного... не в себе в последнее время, – Евронимус замялся и тут же одёрнул себя, запоздало приходя к мысли, что его на поверку не такую уж и чёрную душу сейчас могло быть видно насквозь. Тогда же он перехватил на себе внимательный изучающий взгляд.— Эзотерика утверждает, что мы склонны видеть перед собой то, о чем думаем или беспокоимся больше всего. Ты знал? Это необычная херня. Мы как бы...водим за нос сами себя, и пока зациклены на причине того, что нас грызёт, вроде как не позволяем напряжению от нас отделиться, – Чихар напустил на себя вид смыслящего в жизни мудреца и постучал указательным по виску, застыв от прилавка в полуметре.—... Эзотерика? Тебе точно двадцать? – Евронимус сподобился на приглушённый смешок, поднимая глаза. И чуть напрягается: разговоры по душам с бандмейтами, если это не были эмоциональные выяснения на тему делинквентных выходок, не казались ему чем-то правильным или привычным. — И к чему ты это вообще?— Двадцать один, – самодовольно поправил Чихар и пожал плечами, – к тому, что ты выглядишь так, как будто покой тебе только снится.— Даже и не снится, – Евронимус покачал головой, прикрывая лицо ладонью. Может, Чихар был прав, и теперь было лучшее время перенаправить все силы в тайны господа Сатаны. Может, Варг остановился бы сам, а разборки внутри Круга замкнулись бы хотя бы до Бергена. Даже в мыслях это звучало слишком наивно. —...Я уже водил тебя в подвал?— В подвал? – Чихар скептически приподнял бровь, но оживился, и Евронимус почти увидел, как метнулся из стороны в сторону его фантомный волчий хвост.Вообще-то он не собирался устраивать Чихару посвящение в Чёрный круг — по крайней мере, пока. Он решился показать ему часть своего мира, чтобы у новенького не осталось вопросов. Чтобы не осталось желания копаться в нём и подбираться ближе.Чихар коснулся ладонью надписи на стене, осматриваясь, будто Евронимус затащил его в драконье подземелье, а не в свое адское чистилище, и неосторожно заметил:— Вот ведь вы, парни, заморочились. Я-то думал, амплуа — это то, что таскаешь с собой только на сцену.— Это не амплуа. Не образ. Мы живём этим, – Евронимус оскорбился так же натурально, как когда что-то похожее он отвечал Энн-Марит ровно на этом же месте. И поймал себя на том, что обиды в его голосе сейчас даже больше, чем уверенности.— Да как скажешь. Но, может, ты устал как раз от того, что заставляешь себя быть тем, чем не являешься?— Ты ходишь по краю. Лучше просто не лезь в это, – процедил он сквозь сжатые зубы.Напряжение отскочило от бетонной стены, потревожив пламя свечей. Чихар опять пытал его молчаливым взглядом, и угрозы в блеске его тёмных глаз было меньше, чем Евронимус представлял себе, когда в одиночку слушал его концертные записи. Это было сравнимо с ощущением обманутости, когда берешь в руки красивое крупное яблоко, чтобы вдруг осознать, что это не больше, чем почти не имеющий веса муляж. Очень качественно выполненный муляж.***— Смотришь новости? Я в шоке, что ни у кого до сих пор нет идей, кто мог стоять за поджогом в Фантофте. Это просто пиздец, что у вас тут творится, — болтливый Чихар составил Евронимусу компанию, когда тот решил отписать себе пару выходных за свой счёт и дать отдохнуть и Хельвете, через который каждую неделю проходило не меньше сотни музыкальных гурманов. Тишина подобна смерти: так пусть его крепость остается на милость сухой пыли и впитывает стенами дьявольский субстрат ледяного безмолвия.По правде сказать, о том, ?что у них тут творится?, Чихар был наслышан ещё задолго до приезда: вести о норвежском поджигателе дошли даже до Будапешта, пролетев больше тысячи миль на юго-восток. Во всех своих письмах ему Евронимус не изменял своей нордической краткости, но впечатлен Чихар всё равно был на должном уровне.Поначалу он, впрочем, не воспринимал всерьез заявления вроде ?Фенриз чуть не проломил ему череп? или ?да я и сам жевал эту свиную голову после гига?. Но теперь он был здесь, в самом крупном месторождении этих глашатаев Сатаны, и оказался удостоен сомнительного шанса увидеть всё собственными глазами. Гораздо сильнее этого, однако, Чихару было интересно просто узнать этих отбитых северных поближе.Это был один из тех дней, когда Осло решил притвориться мрачным Бергеном: Евронимус уже выходил вместе с Чихаром к своему тихому кварталу Тёйен, когда их нагнали сизые грозовые тучи, а по бокам подхлёстывал ветер. Они всё равно остались курить около подъезда под натянутый трёп об эзотерике (выяснилось, что Чихар пожирал эти сомнительные книжки за неимением сказок для нормальных детей), о первых собственных концертах и о письмах, и мысль о том, что на бумаге люди кажутся совсем другими, посетила их почти одновременно.— Идёшь? – Евронимус, кажется, смирился с вечерней компанией и насилу убедил себя, что Чихару быстро наскучит его общество.— Так я всё же напросился в гости? – Чихар оттолкнулся локтями от балки, и в контраст его легкомысленной улыбке прямо над ним уже даже не фигурально сгустились тучи.— Смотри, сейчас передумаю.— Ну так пошли!***Евронимус долго возился на кухне. Не так давно он узнал от какого-то случайного посетителя, что венгры сходят с ума от паприки и всего острого, поэтому в свою ?тушеную плоть по-трансильвански? он уже в процессе решил привнести чего-нибудь такого, чтобы уж точно угодить Чихару.Готовить его научила ещё жизнь с Мессией. Быть хорошим согруппником его научило общество Некробутчера и Манхейма.— Идём ужинать, – крикнул он с кухни, и Чихар поднялся с ковра, окружённый стопками рок-журналов и дисков — личной коллекцией Евронимуса, — будто заигравшийся инфант, которого мать оторвала от любимого конструктора.Как толковать ступор Чихара возле плиты Евронимус не знал. Но когда он хотел уже было заметить, что он не какой-то там невежда и уже наслышан о том, чем там питаются на родине салями, новенький отмер:— ...Эйстейн, раз уж мы тут узнаем друг друга поближе, хочешь неожиданный факт?— Валяй, – Евронимус уже готовил себя к худшему, но всё равно машинально достал тарелки.— Я не ем мясо.— В смысле...вообще не ешь?— Вообще не ем, – Чихар утвердительно кивнул, выдавив усмешку..— Мне надо спрашивать, почему?– Кошмары о мёртвых барашках в детстве и всё такое. Прибавь к этому предрасположенность к болезням сердца, и вот ты уже можешь хвастаться подружкам, что кое-что обо мне знаешь, – Чихар разыгрывал сомнительную кокетливость, и очередь стопориться перешла к Евронимусу.— Про сердце это ты специально сказал, чтобы я не смеялся? – кое-как натянув улыбку, уточнил он спустя эту странную паузу. — Теперь я буду звать тебя Фитофагом. И в круглосутку за ужином с тобой не пойду, так и знай.— Да ради Одина. Тебе что-нибудь взять? – неожиданно легко согласился Чихар, скрываясь в прихожей.— Колу и Билар давай.— Билар?— Ты сколько тут уже торчишь, неужто ещё не попробовал? Это мармеладные тачки такие, почти всегда висят около кассы рядом с презиками.— Принц тьмы, который жуёт мармеладные тачки, – Чихар выдержал трагический тон и чуть развёл руками, и Евронимусу пришлось гадать, хотелось ему сильнее запустить в него какой-нибудь грязной ложкой или засмеяться над собой вместе с ним.— Не заблудись смотри, травоядный.— Вислат!— Как ты меня назвал?***Им пришлось делить диван в гостиной и наушники Евронимуса, когда они сели слушать сырье Драттена и Шитца. Чихар жевал свои ?сорняки в масле? и вяло покачивал головой, пока Евронимус чуть заметно стучал плеером по собственной ноге.— Мне кажется, они просто решили сделать ещё один Morbid, – кисло заметил Чихар, когда Евронимус протянул ему опустошенную уже наполовину бутылку с колой.— А что ещё им делать? Они же закончили, только-только начав, – Евронимус передёрнул плечами.— Делать что-то новое. В конце концов, это ведь не название делало их Morbid. Ты же знаешь, почему я решил попробовать с вами?— У тебя давно эта любовь к риторическим вопросам? – Евронимус закатил глаза, распаковывая кассету с ещё одной демкой.— Ты не первый, кто мне это говорит, кстати. Так вот. Я здесь, потому что в том, что ты мне тогда присылал, я смог услышать что-то, чего не слышал ещё никогда.— И что это было?— Я думаю, что тебе лучше знать, это же ты у нас великий Еврином, создатель настоящего норвежского блэк-метала, – улыбнулся Чихар, потягивая газировку.— Гребаный Аттила!— Ты запомнил мое имя, вот это охренеть, – Чихар почти подавился – салатом и смехом, – и осознал свою неготовность быть втянутым в диванную потасовку, когда Евронимус толкнул его локтем, пожертвовав выскользнувшим наушником. Чихар прыснул, но всё-таки поймал его, и вьющиеся патлы Евронимуса щекотнули его запястье, когда он попытался выискать за ними ухо, чтобы снова впустить тяжёлые шведские пассажи в чужую голову.— Ты точно не Дэд. Но я пока ещё не понял, кто ты, – Евронимус пощурился, откидываясь на спинку дивана, и устало вытянул локти.— Расслабься, Эйстейн. Я просто злой самаритянин, который пришел вас выручить, потому что в курсе всего.— И правда.