Часть 15 (1/1)

Ниточки прохлады, пробегающие по ступням, медленно поднимаются вверх, достигают позвоночника и извивающимися змейками бегут дальше, заставляя кожу покрываться мелкими пупырышками. Пальцы рук десятью коченеющими сосульками лежат на бедрах. Они белые с синеватыми прожилками пробирающего их насквозь холода. В каменном от стужи телесном чертоге продолжает жить неугомонное сознание. Глаза уже давно закрыты, иможно видеть лишь голубые всполохи молний сознания, которые кружатся в безумном танце, подчиняясь великому вселенскому холоду неподвижного тела. Сознание блуждает по клеткам, ищет пристанище для своей необузданной энергии, желая всё на свете изменить, всё на свете переделать, всё на свете подчинить контролю. Но холод тела не дает ему вырваться наружу и творить, созидать, перекраивать пространство и время. Каменная неподвижность, холодная неуправляемая груда кожи и костей. Сознание продолжает новые и новые метания. Холод не властен над ним. ?Жизнь, я живу, я существую.?А тело, всё сильнее замерзая, продолжает умирать. А сознание перестает метаться, успокаивается, обращаясь к внутреннему я. ?Неужели ты совсем не хочешь жить? Вот так вот просто расслабишься здесь в холодных объятьях смерти без борьбы?? В ответ где-то в глубине живота вспыхивает желтый огонь воли. Он пульсирует, смешиваясь с молниями сознания, его мощь нарастает, тело начинает содрогаться от этой немыслимой силы вибраций. Руки и ноги обретают возможность двигаться, тело дрожит неохотно подчиняясь. ?Я хочу жить, я буду жить!?Я всё-таки смогла открыть глаза, но в царящем вокруг полумраке сначала ничего не смогла различить. Наконец, зрение адаптировалось.Каменные стены, наверху, практически под потолком решетка мизерного окна, через которое сюда проникают тусклые лучи света. Жуткий холод твёрдого пола под спиной, и тишина. Ни единого звука, лишь моё собственное дыхание и биение сердца в груди. Я покашляла. Звук показался оглушающим и, отразившись от стен многократным эхо, пополз вверх по гладким камням к потолку.Тюрьма?Как я попала сюда? Последнее воспоминание - самолётЛос-Анджелес - Москва. Кажется, или я уснула. А теперь я здесь в этом ужасном каменном мешке, окоченевшая настолько, что даже не могу пошевелить ни руками, ни ногами.Я напрягла слух до боли в ушах – лишь очень далёкие завывания ветра где-то за стенами. О, Боже, тело совсем не ощущается, будто бы оно не моё.Поглубже вздохнуть, поглубже выдохнуть, попытаться получше почувствовать руки: пальцы, ладони, предплечья , локти и плечи. Из рук пришла саднящая боль, такая сильная, что я громко застонала, где-то в глубине сжавшись в комок от оглушающего эха. Теперь ноги: ступни, пальцы, икроножные мышцы, подколенные сгибы и бёдра. И снова всполох боли из ног и из рук одновременно. На этот раз рвущийся из груди стон удалось сдержать. Потихоньку чувствительность начала возвращаться не только в конечности. Всё тело пронзали иглы боли и нестерпимого холода . Я не знаю, сколько времени и усилий мне потребовалось для того, чтобы заставить своё тело пошевелиться. Из глаз от боли катились слёзы, но вот уже пальцы руксжимались и разжимались, и ноги тоже начали подчиняться, но звуки стонов, которые мне всё же не каждый раз удавалось сдержать, буквально оглушали меня. Причина, почему это было так,мне была не понятна, но сейчас разбираться со всем этим не было ни сил, ни желания.

Собирая всю свою волю в кулак, я прикрыла глаза. И в этот момент мне показалось, что мой мозг буквально взорвался, в него хлынул поток картинок, звуков, образов, запахов – видение или другая реальность.Протяжный вопль нарушил ночную тишину густого непроходимого леса, который покрывал довольно круто уходящий вверх склон горы. Костер, яркая луна в небе проглядывала сквозь густые кроны деревьев.Мужчина вскочил, определил откуда несутся крики, но никак не мог понять, кто может издавать такие звуки. Начинаясь с монотонного завывания, переходя в истошные вопли и заканчиваясь жалобным воем - крики непонятного существа заставляли шевелиться волосы у него на голове и у меня тоже, вроде как наблюдающей со стороны. Кто-то или что-то кричало с вершины перевала, до которого было метров пятьсот. Затем источник звуков стал приближаться со скоростью идущего человека. Мне хотелось спрятаться, я ощущала, как моё тело стало снова безжизненно -холодным и дрожало. Мужчина, которого я видела так явно, будто бы он стоял рядом со мной, но тем не менее не могла рассмотреть его лица, выхватил свой меч из ножен, и приготовился к встрече с неведомым. Существо приближалось и вопило всё громче и страшнее. Когда от мужчины до него оставалось метров семьдесят, внезапно крик оборвался. Я почувствовала, как меня несёт вперед, сквозь мужчину, туда к страшному созданию. И неожиданно, с величайшим ужасом для себя, я вдруг ощутила, что уже я кричу и стонаю от боли и ненависти, а всё моё израненное и покорёженное неведомыми силами тело корчится от жажды убийства и мести. Я подхожу к мужчине ближе. Истекающие горячей липкой кровью ноги мои неожиданно подкашиваются в двух метрах от мужчины, держащего в руках занесенный для удара клинок. Я падаю на колени и кричу так, что мои собственные уши закладывает от этого дикого, громкого, надрывного вопля. Вдруг мужчина опускает меч, вставляет его в ножны и подходит ко мне, опускает мне на голову свою теплую ладонь ичто-то шепчет. Я поднимаю на него глаза , и на миг лунное сияние выхватывает черты его лица из окружающей тьмы. Боже, это же… Ден?!!!Я силюсь произнести его имя, но губы не слушаются, я без сил падаю на землю на бок, Ден подхватывает меня на руки и несет куда-то. Меня мутит и тошнит, всё моё существо разрывается от дикой боли и от непонимания, что происходит. На короткий миг, кажется, сознание покидает меня. Дальше я уже ощущаю, как моя голова лежит на коленях у Дена, он гладит меня по волосам и шепчет что-то. Потом я начинаю разбирать слова: - Госпожа, успокойтесь, всё будет хорошо, просто расслабьтесь. Эликсир уже начал действовать, ваше тело уже приобрело прежние очертания, заклятие скоро совсем ослабнет, вы будете жить, вы справитесь.Я пытаюсь ему что-то сказать, но из моего горла только вырывается стон.Ден накладывает руки мне на лицо, я вдыхаю запах его теплых, целительных ладоней и слышу, как он начинает петь что-то на неизвестном мне языке. От его пения боль отступает, уходит, затихает. Он снимает руки с моего лица, смотритна меня своими проникновенными синими глазами, словно что-то пытается отыскать во мне. Я смотрю ему прямо в глаза. Он медленно качает головой и как-то хрипло, с тоской произносит:- Ваша ненависть и ваша любовь к моему брату однажды погубят вас, моя госпожа. В этой битве вы снова не смогли убить его.Уловив непонимание в моих глазах, Ден как-то странно улыбается.- Дурман от заклятия пока не дает вам вспомнить. Что же, возможно, вы потом убьёте своего верного раба за это.Он быстро наклоняется ко мне и его теплые мягкие губы неожиданно накрывают мои холодные. С каким же наслаждением я отвечаю на его поцелуй, так же как там в Лос-Анджелесе.. Голова кружится, яростно стучит сердце, согревающее тепло, разливающееся по телу, успокаивает боли и все тревоги.Он поднимает голову и снова смотрит мне прямо в глаза с обожанием, с наслаждением, но одновременно с печалью.- Я люблю тебя! – я не узнаю свой хриплый и низкий голос. – Я так люблю тебя, если бы только знал, как сильно!А Ден вдруг начинает смеяться громко, надрывно, как сумасшедший, но его ненормальный смех так же резко прерывается, он сильно сжимает губы. Моя голова всё еще лежит на его коленях. Он проводит рукой по моим волосам и говорит с тяжелым вздохом: - Если бы ты знала, любимая моя Энрия, как я мечтал услышать эти слова от тебя хоть раз, как много бы отдал за этот поцелуй. И так больно мне теперь знать, что всё это на самом деле предназначено не мне.- Энрия? – хриплю я в ответ. – Как ты меня назвал?Голова начинает кружиться. Чернота затягивает меня в свои склизкие объятия, всё расплывается перед глазами.Я прихожу в себя от того, что кто-то трясет меня за плечо. Мягкий женский голос прямо над ухом произносит: - Мы приземлились, просыпайтесь, уже Москва.