Ночная вылазка (1/1)
-Цвети, Хабанера!В темное ночное небо устремились длинные, острые лепестки, разрывая уже готового напасть меноса на части. Поворот, еще один взмах клинка, и двое пустых за спиной рассыпаются в прах. Теперь задержать дыхание, прислушаться, почувствовать воздух… Да, все уже в порядке, ни одного пустого поблизости. Ты справилась, так держать. А теперь домой, быстрее, пока тебя не кинулся искать весь Готей-13. Лишь бы никто не заметил минутной вспышки реацу на окраине Руконгая.Легкая тень мелькнула среди деревьев, и тут же скрылась в одном из бараков одиннадцатого отряда. Капитан Зараки Кенпачи, привалившийся к стволу векового дуба на другом краю двора, проводил ее недобрым взглядом, и тихо хмыкнул.-Неужто ты решила провести меня, Ячиру? - проворчал он, переводя взгляд на полную луну, сияющую высоко в небе.Пустые… И Ячиру… Ячиру сражается с пустыми в одиночку. Это предложение отказывалось приживаться в голове Кенпачи, который до сих пор видел в Ячиру малютку, какой она была, когда он только стал капитаном. Мелкое, капризное существо, жадное до сладостей, и страдающее полным отсутствием способностей к ориентации на местности. Вечная спутница, самый близкий человек на свете, она вечно болталась за его спиной, как походный рюкзак.Розовые волосы, румянец на пухлых, детских щечках, искрящиеся глаза, и только ей сходившие с рук выкрики ?Кен-чан!? и ?Кенпачик!? в его адрес. Нет, все это никуда не делось. И волосы те же, розовые, только длиннее; и румянец тот же, только вместо пухлых щечек красивые скулы; и глаза искрятся так же, лишь ресницы длиннее, и взгляд взрослее. Все та же Ячиру, только вот уже не малышка, а взрослая красавица.
Зараки привык, что она всегда лишь наблюдала за его сражениями издалека, радуясь, что ?Кенпачику весело?. Тогда он не мог и подумать, что настанет день, когда она захочет взять в руки катану, и сражаться с ним плечом к плечу. И когда она выразила это свое желание, он просто не знал что делать. Чтобы Ячиру, ЕГО ЯЧИРУ, сражалась?! В памяти до сих пор гремел тот скандал, от которого в здании главного отряда ходила ходуном крыша, а весь отряд, от греха подальше, скрылся в неизвестном направлении. Он помнил, как в ее глазах стояли злые слезы, когда он запретил ей даже думать о сражениях. И разорванное седзи его кабинета он помнил, и нокаутированного, так не вовремя попавшегося под руку злой Ячиру Маки-Маки.Помнил найденный той ночью в ее комнате оставленный футон, резкий всплеск ее реацу вдалеке, и то, как на утро она прятала от него перевязанную руку. Ведь именно тогда, три года назад, она начала свои ночные вылазки за стены Сейрейтея, в поисках приключений на свою неугомонную задницу.
Каждый раз, слыша ее осторожные шаги, когда она выскальзывала из спальни, он лишь крепче сжимал зубы, но не останавливал ее. Следовал за ней тенью, наблюдал издали за ее битвами, и лишь удостоверившись, что и сегодня его розовая головная боль доберется до отряда живой, возвращался в отряд, и в тени старого дуба созерцал возвращение мелкого сталкера.
Он мог бы и остановить это. Но он, капитан одиннадцатого отряда, где сила ценилась превыше всего, лелеял эту свою розовую, капризную слабость по имени Ячиру. И уж чего он точно не хотел, так это потерять ее.
Тяжело вздохнув, он все так же взглядом буравил луну. Желтый диск равнодушно освещал спящий Сейрейтей. И невдомек было этому небесному гиганту, что глядя на него сейчас, Зараки видел не покрытое кратерами ночное светило, а стоящую перед глазами мордашку своего, так быстро и безвозвратно повзрослевшего, розововолосого лейтенанта.