Часть VIII. Защитник (1/1)

Юри, как я уже говорила, действительно практически ничего не знал о Тору. Если бы учительница задала написать сочинение о своём возлюбленном, отражая в работе все особенности его личности, интересы и мнения относительно разных вещей в мире, Аято сдал бы ей пустой лист. Вы, наверное, скажите, что это глупо. Про характер-то можно было хоть что-то написать. Они же видятся каждый день, не мог Юри за все это время так ничего не понять, особенно учитывая его способности к анализу. Да и более того, определить какой Тору невероятно просто! Стеснительный, добрый парнишка, страдающий социофобией. Розововолосый и сам так думал, но суждения эти, быть может, были верны, но не на сто процентов. Он давно заметил, что Фуджисаки с некоторыми людьми ведёт себя иначе, а пару часов назад в этом железно убедился. С той незнакомкой, чертовой Кессади, он показал себя, как довольно уверенный в себе парень, предлагал своё мнение, приводил убедительные аргументы в его пользу и практически не заикался. Происходило это лишь когда парнишка взглядом натыкался на Юри. Тогда уже все шло по привычному сценарию. Брюнет краснел, начинал нервничать, запинаться и вся его упомянутая ранее уверенность куда-то улетала. С Аято Тору не был собой. А может и был, но то лишь часть его многогранной личности. Невозможно же человека описать парой предложений. Какие-то аспекты, направленные против стереотипного и вполне типичного образа, все равно будут, даже если их не так уж и много. А тут ничего. Как будто из второсортного фильма спустился, честное слово. Казалось, что это его ненастоящая личность. Просто образ, который он хочет показать. Но это было не так. Смущение захлестывало его с головой, а вот социофобия тоже никуда не девалась. Просто Кессади была его сестрой, с которой он много времени проводит, которой доверяет и с которой напряжения просто нет. Только с ней он может в полной мере проявить себя. А вот перед Юри было неудобно. Вдруг отвернётся, вдруг засмеёт? Он был настолько влюблён, что не мог вести себя иначе. Но Юри об этом понятия не имел. Аято хочет узнать все аспекты характера Тору. Стать, как та самая Кессади. Ей он, честно говоря, завидовал. Ведь она знала о нём всё, а розововолосому Фуджи не доверял, хоть и был влюблён. Его характер не ограничивался милашкой-стесняшкой. Это Юри точно понял. А теперь хотел узнать, какой он тогда, в полном объёме.В тот день он слушал внимательно, стараясь уловить всё, что меняется в Фуджисаки за время его монолога. На каких-то моментах он снова становился уверенным, на каких-то немного рассерженным. И розововолосый улыбался. Нет, конечно, он не только следил за тем, какие эмоции появлялись у него на лице. Аято вслушивался во все, что рассказывает его возлюбленный. Кто бы мог подумать, что брюнет такой разносторонний? Занимается фехтованием, любит играть на гитаре, всем сердцем обожает Гоголя и фисташковое мороженое, разбирается в языках других стран и истории. Вот всего этого Юри не знал. Хах, реально паршиво. Вышел Аято из комнаты только, когда на улице давно стемнело. Он все расспрашивал Тору о том, какая у него жизнь и интересы. Тот неохотно отвечал, а на некоторые вопросы реагировал лишь молчанием, будто совсем не хотел об этом говорить. Особенно лицо кривилось в отвращении, страхе, грусти, некой совсем легкой, почти неуловимой ярости при упоминании семьи, что было невероятно странно. Обычно ведь дети любят своих родителей, разве нет? У самого Аято были прекрасные отношения в семье. Мать и отец до безумия обожали его, так что парень никогда и не видел такого, чтобы кто-то страдал из-за собственных предков. Странно это было, но вглубь души Фуджисаки парень пока не стал лезть. Мало ли что у них там. Может, поссорились из-за какой-то ерунды. Скоро помирятся, Юри был уверен. Даже предположений о том, насколько там все плачевно у него не было. Укрыв засыпающего брюнета его же пушистым одеялом, розововолосый вышел из комнаты примерно часов в одиннадцать, слушая, как приятно стучит собственное сердце. ?Нужно будет прикупить ему что-нибудь. В качестве подарка,? - вздохнул Юри, облокотившись лбом об стену.- Я сейчас тебе такое расскажу, обалдеешь, - раздался голос проходящего по коридору очередного парня.Аято даже не шелохнулся. Ему было как-то плевать на совершенно незнакомого ученика Мори-Мори, а потому он лишь продолжил думать, как можно сблизиться с Тору так же, как это сделала та чертова Кессади. Однако у говорящего были другие планы. Он явно хотел привлечь внимание вице-президента Ярибу, рассказывая всевозможные сплетни о разных людях. Потом неизвестный перешёл на клуб розововолосого, критикуя развратный, вульгарный и противный образ жизни его членов. Юри опять же пропустил его слова мимо ушей. Он частенько слышал нелестные обращения других в его сторону, в сторону Тамуры, Акеми и остальных, но что ему, что им было ровным счетом фиолетово. Угодить всем невозможно. А Акеми вообще называл их спермотоксикозниками, которым никто не даёт, вот они и бесятся. Довольно забавно и в духе лидера. Юри каждый раз посмеивается, когда блондин ставит на место мерзких выскочек такой вот незамысловатой фразой. Третья попытка идущего по коридору парня привлечь внимание Аято оказалась успешной. Хотя для него же было бы лучше, если бы Юри так и остался незаинтересованным в его дурацком разговоре по телефону.- А Фуджисаки знаешь? Вот он реально бесит. Как ему до сих пор по морде не дали? Честное слово, такой странный, - с презрением в голосе продолжал парень. Каждая новая фраза, каждый отдельный звук, вырывающийся из его рта, бесил Юри все больше и больше. Розововолосый явно чувствовал, как сильно ему хочется сломать ублюдку челюсть, чтобы больше никогда не смел так заикаться про парня, который ему ничего не сделал. Чтобы больше не смел так заикаться о Тору.Понять откуда именно идёт голос было несложно. Этот дебил думал, что сейчас совершенно один в коридоре, а потому горланил довольно громко, если не сказать большего. Аято хотел только толкнуть его, чтобы тот упал, хорошо ударившись чем-нибудь о пол. Так он точно поймёт, что херни о других говорить не стоит, особенно за из спинами. Однако Юри и сам не заметил, как разбил выскочке нос. Слишком уж сильной была появившаяся из ниоткуда ярость. Он не смог её сдержать. Да и не особо жалел, смотря как на пол капает чужая кровь.- Что-то скажешь про него опять, по стене размажу, - поразительно четко выразился Юри, метая молнии. От него опять веяло недружелюбием. Казалось, что он может убить и сделает это, если взбесить его ещё больше.Ублюдок лишь испуганно кивнул, схватил с пола упавший телефон и убежал прочь, прижимая к носу руку, будто это могло как-то залечить его рану, полученную за чересчур длинный язык. Юри постоял ещё немного. Кровь на его кулаке засохла и легко сдиралась, но парень не торопился избавляться от неё. Даже если его сейчас найдут, даже если его исключат из школы за драку или дадут нормальных таких пиздюлей, ему все равно. Зато теперь никто о Тору ничего не скажет. А если и скажет, то получит от Юри по самое не хочу. Конечно, парень понимал, что бить людей просто потому, что ему не нравится их мнение - глупо и жалко, но оскорбления в адрес Фуджисаки он не смог сдержать. Оскорбляй хоть самого Юри, но Тору не тронь. С этими мыслями Аято пошёл обратно, к измазанной в жёлтой краске двери. Он тихо открыл её и так же тихо скользнул внутрь. Сегодня он ночует тут, возражения не принимаются. Он снял малиновую кофту*, повесил её на спинку стула и плюхнулся рядом со сладко посапывающим брюнетом. Розововолосый мягко улыбнулся, проводя пальцами по щеке немного вздрогнувшего парня. Фуджисаки, будто пытаясь понять, что происходит, инстинктивно шарахался от руки прочь, будто боялся её, но потом, скорее всего осознав чья она (как он это сделал неясно), прильнул обратно, резко вцепился в неё и не отпускал. Аято хихикнул, поглаживая свободной конечностью взъерошенные чёрные волосы. Всё-таки он будет его защищать. Даже если весь мир будет против Тору, Аято останется рядом. ?Как же слащаво это звучит,? - подумал про себя парень, бегло осматривая комнату взглядом.На тумбочке лежал мигающий телефон. Пришло сообщение. Отправитель определился, как Кессади-дурессади ??. Юри мгновенно переменился в лице. Опять она. Взглянув на схватившего его руку в плен брюнета, Аято вздохнул и прижался ближе к тёплой спине. Завтра он разберётся с этой дурессади. Сейчас ему был важен лишь лежащий рядом человек.